Напряжение среди альяновцев чувствовалось всё наиболее отчётливо, и этот тёплый солнечный денёк больше не казался Саундвейву таким уж радостным. В одну секунду преобразившись в рыжий комок тревоги, переярок поводил кончиками ушей да трепетал ноздрями, внимая каждому звуку или аромату. Контролировать эмоции у него всегда получалось довольно плохо, и не последнюю роль в этом играл переходный возраст. Видимо, Зольфу нервозность Скандалиста пришлась не по вкусу.
Почувствовав на своём хвосте клыки наставника, Саундвейв утихомирился невероятно быстро. Он перестал крутиться в суете, однако в разноцветных глазах по-прежнему светились воинственные искорки. Пожалуй, этот черно-белый легионер – единственный волк, который был для молодого патрульного настоящим авторитетом. Но хотя юнец знал, что Зольф с Видаром не ладит, сам он относился к Варвару нейтрально.
- У нас гости, господа. Не гоже будет не оказать им знатный прием.
- У меня уже клыки чешутся, - Саунд ухмыльнулся, поблёскивая молодыми белыми зубами, а после ринулся вслед за главой отряда.
Вскоре запахами чужаков повеяло сильнее, а затем показалась и троица темношкурых силуэтов. Один из кобелей уже что-то тявкнул в сторону Видара. Саундвейв наставил уши вперёд и раздражённо сощурил глаза, но свой острый язык пока что решил попридержать.

Какой день. Какой чудесный день!
Но если подобные мысли с ликованием проносились в тёмношкурой голове Видара, то в треугольном черепе, густо поросшем белым мехом, эти слова звучали едко-едко. Выражение морды не скрывало, а подчёркивало это. Только вот привычно нахмуренные брови теперь напротив поползли внутренними уголками вверх, с донельзя ироничным выражением. Ну, раз уж намечаются тёрки на территории, то выглядеть нужно не напряжённым кирпичом, а расслабленным хозяином ситуации, находящим нотку юмора, пускай и чёрного, в любой передряге. Да, именно так. Зольф никогда не собирался терять остроты своего языка. Даже тогда, когда ему собирались начистить морду.
Багровый хмыкнул, покосившись на Саундвейва, вытянув длинную шею вверх и в довершение к этому чуть задрав подбородок. Нет да нет, а издалека, вкупе с белой шерстью, есть нечто общее с альпакой. Интересно, это лестное сравнение для волка?..
«Клыки у него чешутся... А глотка у тебя не чешется? Мне кажется, им "почесать" твою шейку будет гораздо проще, чем тебе клыки...»
Старший явно не слышал о том, что своих подопечных нужно подбадривать и поддерживать. Скорее, он истинно считал верной мысль: ни в одном языке нет слова разрушительнее и вреднее, чем слово "молодец". Да и к тому же, на правах самого старого члена их трио, он имел (в своём воображении) право выступать в роли Вечного Генератора Цинизма.
А тем временем, пришельцы приближались. Зольф сразу же приметил того, с кем сцепится Варвар. Нет, не зеленоглазый и чёрный, окликнувший его. А другой, тоже чёрный, но синеглазый. Молодой, мальчишка ещё, вроде Саунда. "Мальчишкой" называть его Багровому не мешал даже тот факт, что юнец был местами покрупнее него самого, а мордень вся в шрамах. Болтал он как мальчишка, воистину. Со всем этим комплектом, подстёгивающим эту самую мальчишескую самоуверенность: гонор и уверенность в том, что дружки-приятели встанут за его спиной крепкой стеной.
Пятно у этого мальца на груди было приметное. Крестовидное. И до боли знакомое... Такое же было у щеника, которого сцапали вместе с другими и Афиной в охапке... Бело-чёрный сам там был... Погодите-ка...
Искорки узнавания промелькнули в цепком мозгу, но Старший с выводами не спешил. Ну похож на бывшего Диковского любимчика, с кем не бывает. Хотя, может...
- А я тебя знаю? - не ожидая этого от себя самого, первым заговорил Зольф. Без ноты агрессии, пускай и напряжённо. Без взъерошенной шерсти. Но со слегка задумчивой ухмылочкой и тем самым ироничным выражением на морде. Не то, что это его сейчас должно было волновать. Но в очередной раз похвалить себя за смекалку хотелось.

Отредактировано Zolf (2015-08-25 19:44:20)

Реакция Крестоносца не заставила себя ждать, отчего я сильнее напрягся под гневным натиском Дьявола, заострив уши назад и чуть пригнув морду. Изумрудные глаза продолжали смотреть на черношкурого воина так, будто бы он виноват в том, что я получил оплеуху от старшего по званию. Всем нутром предвкушаю, как кобель в сердцах смеётся над этой картинкой, представшей его разноцветным очам и взглядам его подопечных.
Видар не обделил мою потрёпанную тушку вниманием, на что я лишь хмыкнул, сощурив один глаз в немом ответе, мол, "будто ты и сам не понимаешь, что здесь земли темнолунские". И тут же воздух наполнился речами главнокомандующего варварским строем.
...а мы делаем вид, что вас не было, - я плавно веду хвостом из стороны в сторону, тряхнув головой, и ровняю горделивую осанку, завершая сей показухой речи Креста.
Конечно же, просто так никто не собирался расходиться. И, зная горячий нрав альяновцев, да и самого Видара в принципе, было не удивительно, что он за словом в карман не полез и трактовал свою версию происходящего.
Внутри зародилось странное чувство. Такое, словно я был между двух огней: нынешняя семья в виде Пожирателей и старое доброе товарищество с Видаром. И второй огонь когда-то позволил себе не тронуть мою шкуру, что заплутала на земли (тогда ещё) Легиона. От этого в груди немного засвербило, вроде как "должок" за мной. Однако сейчас волки Альянса целенаправленно топали к нам в пасти, нежели я, в те времена, - случайно перевалился через границу. Посему шумно выдыхаю, отпустив путающиеся мысли за пределы чёрствой душонки, и перевожу цепкий взгляд зелёных глаз на белошкурого, что задал какой-то уж очень странный вопрос. Спрашиваешь у кого-то знаешь ли ты сам его? Чёрт тебя дери, я даже аргументированно в своих мыслях переспросить это не могу, не то что понять замысел этой фразы, что просто напросто выбивалась из общей темы сегодняшней встречи.
Если хоть немного начать переваривать, становится ясно, что кто-то, да знает кого-то, ну и я в том числе. Но никто из "кто-то" не рад видеть остальных из "кого-то". Пускай здесь собрались все старые знакомые, но позитива от этого не прибавлялось. Если повести взглядом по каждому стоящему по обе стороны баррикад, то не видно ни одного волка, что бросился навстречу приятелю с распростёртыми объятиями.
Такие дела-а.

Молодой зверь лениво покосился на светлошкурого легионера. С момента его пребывания в Легионе прошло не так много времени, как хотелось бы, посему Крест тоже узнал его, как и мощного разноглазого вояку, которого черный признал негласным лидером их пестрой компании. Не размениваясь на общение с низшими по статусу, Крестоносец оставил белого без ответа наедине со своими догадкам, предпочтя вести диалог с равным себе.
- Завидуешь, рухлять? - легко парировал голубоглазый наглец, не дав и намека на то, что насмешка противника его покоробила. Скорее наоборот, польстила яркой цветущей молодости и полной жизни впереди, чего не скажешь о нем. - А твоя все так же стелится под каждого легионера или уже кормит червей? От самого то уже сырой землицей попахивает, не ровен час песок из задницы посыпется, - Дьявол окрысился, сверкнув стальными глазами, высвеченными в свете яркого полуденного солнца.
Однако, это были лишь слова. Крест как никто другой знал, что зверь с таким количеством шрамов на морде останется безжалостным воином даже когда смерть крепко обнимет за широкие плечи и скрипучим голосом прошепчет на ухо: "Пора". Единственное, что действительно уважал Крестоносец, - это силу, а этот волк был ярким ее воплощением. На таких он засматривался с неприкрытым восхищением с тех пор, когда еще только учился твердо стоять на лапах. Уже в те времена он мечтал в будущем вырасти таким же суровым воином. Нет, лучше! Много воды утекло с тех пор...
Преимущество противника не страшило Креста, наоборот, еще больше подстегивало, ведь драться с таким воином - честь, если таковая у него вообще была.
Но сейчас был иной случай. За его спиной была стая, часть ее, рисковать которой недопустимо. Кто пойдет за молодым вожаком, кто доверит ему свою жизнь, кто прикроет спину в бою, если он будет размениваться ими, как монетами, безжалостно бросая в пасть самой смерти? Власть прекрасна по своей сути, но вместе с ней на плечи тяжелым грузом ложилась ответственность, о которой темный напоминал себе ежесекундно, дабы уберечься от непоправимых последствий.

Зольф не дождался ответа на свой вопрос от головастика-переростка с крестом, но за это время уверенности в его голове поприбавилось. Бело-чёрный вздохнул с тем же видом.
«Они растут так быстро...»
В прочем, эта фраза потом не раз ещё проносилась в мозгу Багрового уже по отношению и к Видару, когда тот пустился в словесный бокс с наглым юнцом.
Прекрасно, товарищ Рыцарь, опустились. Это ведь как показывать язык малолетнему щенку! Дело не в габаритах, а в том, что в черепной коробке.
В общем, Старший считал, что стоило радоваться, коли драки не будет. Но это... Это было настолько незрело и абсурдно выглядело в глазах самца, что вся его маска расслабленности сползла с морды, а на смену ей пришло искреннее выражение холодного презрения, с брезгливо подрагивающей верхней губой.
«О, так вот, да? Именно это и значит - быть лидером. Превращать свои переговоры в балаган, пытаться задеть противника шутками про его мамашу и мериться пиписьками. Я понял, да...»
Нет, Зольф и сам был не чужд словесных пикировок, но даже в этом считал себя виртуозом, и уж до таких примитивных комментариев не опустился бы. В последнее время он размяк, и его желчность выражалась лишь в привычных лёгких колкостях в отношении семейства и рявках в сторону молодых вроде Саунда, из которых молодёжь могла понять, что старик всё ещё в седле и у него можно понабрать пару-тройку словечек и лихих словесных оборотов для дальнейшего использования. Но в лучшие свои времена, во времена молодости, Багровый Зольф мог тремя предложениями заставить вскипеть и потерять контроль над собой и тех, кого считали особо стойкими! И уж точно он не опускался до того, чтобы быть похожим на не особо талантливого стэндап-комика.
Если честно, Старший еле сдерживался, чтобы не встрять и не прервать этот абсурд, а усугубляло всё то, что ему приходилось сдерживаться. В лучшие времена ему было бы плевать хоть на всех Варгиных чертей, его язык было не остановить! Да, Зольф считал это достоинством, прости Господи...
«Мальчики, порадуйте меня. Заставьте меня улыбнуться. Ну не будьте вы сраной тратой кожи! Давайте разойдёмся!»
По крайней мере, черношкурая (как и вся их компания) самка с покоцанной мордой тоже выглядела невпечатлённой и угрюмой. Зольф испытал прилив симпатии. Ну, знаете как это бывает, когда не тебе одному приходится страдать...

Саундвейв в нетерпении переминался с лапы на лапу, в глазах сияли отблески боевого задора. Он готов был сорваться в бой хоть прямо сейчас и не без разочарования отметил, что этот запал присутствует только у него одного. Большинство находившихся здесь волков уже были в довольно зрелых годах и давно переросли тот период, когда кидаются в схватку сломя голову. Пожалуй, исключение могли составить только сам Скандалист да переярок с крестом на груди, непонятно как дорвавшийся до власти. Но и тот не выдавал особого желания терзать чужаков зубами. То ли дело язык.
- Мегара..? – вдруг раздался удивлённый голос Видара.
Бархан испытал весьма неприятные ощущения, осознавая, что все здесь друг друга знают. Все, кроме него, не признающего из темнолунцев ни единой знакомой морды.
- Старых друзей, женщин да детей я не трогаю. Идем.
На морде Саундвейва застыло секундное недоумение. Скорее, даже удивление. Как это так – отпускать врагов с целёхонькими шкурами, когда представился такой шанс подрать об кого-нибудь клыки?
«Разве так поступают легионеры, Видар?» - мысленно обратился он к Варвару, но сам понимал, что ослушаться приказа – себе дороже. Выбора у Саунда не оставалось и он, пусть и с большой неохотой, последовал за Видаром, напоследок одарив темнолунцев косым взглядом. Что-то подсказывало ему, что к разноглазому сейчас лучше не лезть.

Какое благородство, - мысленно усмехнулся черношкурый, но в ответ лишь осклабился в зубодробительной улыбке, брошенной прямо в морду зеленоглазого легионера. В словах больше никто не нуждался, они встретились не в то время и не в том месте, что бы драть друг другу шкуры. Хотя когда это прихвостням фюрера был нужен повод? Все меняется. Былые вояки стареют и боле не готовы терять в безумных битвах зубы. А вот рыжий, кажется, был крайне опечален сим фактом, но перечить старшему не стал, дабы не быть униженным своим же товарищем на глазах у врагов. Какая выдержка, какая муштра! От Дьявола так и разило ехидством, ему в какой-то миг даже захотелось скорчить огненному провокационную мину, мол что недоносок не легко ходить под гнетом бравых солдат? Он помнил каждый день этой жизни и теперь ему было всласть наблюдать, как Альянс ломает юных и горячих сердцем, дабы вылепить из них безупречных, немногословных воинов без упрека и права выбора, которые пойдут на смерть даже когда игра не будет стоить свеч. Одно слово - мясо.
- Уходим, - рявкнул Крестоносец и резко повернулся на всех четырех, бодрой, вихляющей походкой устремившись в сторону дома. Мысль о том, что легионеры вдруг с какой-то стати решат вернуться и ударить в спину даже не мелькнула в его голове. Этот поступок был в стиле жестоких, беспринципных, вечно жаждущих крови Пожирателей, но сейчас Дьявол не видел смысла проливать кровь на земле, которая даже ему не принадлежала. Он знал, рано или поздно настанет час, и он выйдет против Альянса высоко подняв свое черно-алое знамя. Сделает то, на что не хватает кишок у остальных трусливых стай, очистит запад от тех, кто так долго занимает вершину господства и держит остров в страхе. И займет его место. Это будет его черное время.
Да будет так.

Толпа роптала. На учёную завершившую свой доклад кидали косые взгляды, полные недоверия и скепсиса. Большинство вообще даже половины её слов не поняли и лишь плечами пожимали - ну, очередной конец света, ну что ж теперь. Такая святая наивность было невероятно умилительной. Это кучка простофиль понятия не имела, на что подписывалась, уверенная что им и это окажется по плечу. Ведь хуже уже не будет. Если они умрут первыми Ингрид их будет не жалко.
Другие были на грани слёз. Не одно, так другое несчастье падало на их честные головы - жизнь так несправедлива. Добрая половина шустро ретировалась с площади, ныкаясь по своими уютным домашним крепостям. Пребывая в призрачной надежде, что в их тёплых, безопасных домах их не достанут никакие напасти. Если их смерть будет долгой и мучительной, Ингрид их будет не жалко, но это уже скорее потому что к тому времени она сама будет мертва.
- Я сказала всё, что от меня требовалось. Остальная организация - по вашей части, - негромким сухим тоном сказала учёная охотнику и повернулась спиной к обескураженным ситуацией взглядам толпы. Спустившись со сцены, Ингрид полу-присела, полу-облокотилась на одну из ступеней, уперев руки в колени. Полуопущенная голова фиксировала взглядом землю под ногами, едва различая её сквозь тёмные стёкла очков.
Скепсис и непонимание толпы были понятны учёной. Какой толк собирать неучей в поход, где как никогда нужны особые знания и навыки? Какой толк в том, чтобы собирать отряд посреди ночи, когда половина толком не выспалась, а другая даже ещё не ложилась спать? Слушая приказы, которые Коу раздавал направо и налево молодчикам, что были достаточно самоуверены, чтобы принять участие в этой экспедиции, вызывали у Ингрид усмешку. Им бы сейчас не ружьями запасаться, а счётчиками Гейгера и костюмами хим.защиты. Учёная считала себя большой счастливицей, что ей всё-таки удалось найти в лаборатории один более менее сносно работающий прибор, до того как она отправилась на это собрание. Хотя если быть честной, из всех участвующих в походе она меньше всех верила в успех экспедиции. Область её познаний явно не включала в себя ядерную физику, но кто ж в самом деле в такой ситуации стал бы интересоваться её профессиональными познаниями? В этой экспедиции всё было просто шиворот-навыворот. И если бы раньше это привело бы Ингрид в натуральную ярость, то сейчас ей было всё-равно. Шестерёнки механизма начали свой ход и останавливать его Ингрид не собиралась.
Периодическое гавканье раздающееся поблизости привлекло внимание задумавшейся учёной. Из-под очков разглядев как к нец сквозь толпу приближается Маргарет, сопровождаемая одним из своих псов, учёная быстрым движением поправила свои солнцезащитные очки и поднялась со своего места.
- Чем могу помочь? - поприветствовал Марго голос Ингрид, когда та наконец-то добралась до своей подруги.
***
Ходить по тёмным лесам, ночью, в солнцезащитных очках было чертовски плохой идеей. Но Ингрид держалась, стараясь внешне не выдывать своей "маленькой" ограничености. По-началу это было сложно скрыть, когда ноги норовили запнуться о каждый камень и корягу, а ветви словно нарочно лезли в лицо. Но сейчас, когда они дошли до открытой холмистой местности стало проще да и Ингрид уже поосвыклась с дикой местностью вокруг неё.
То, что к ней приставили охотничью собаку Ингрид приняла как должное, не особо удостоив курцхаар своим вниманием. Сказали надо, значит надо. И даже сейчас учёная не бросала на Ниагару взглядов, словно той и не было рядом. Если произойдёт что-то достойное внимания учёной собака сумеет известить ту об этом достачно громко, а пока последняя была занята другими вещами. Своим окружением и дневником. Дневником и окружением. Карта вела их на север, через земли которые принадлежали волкам, которые как известно становяться особенно активными ночью.

Отредактировано Ingrid Voss (2017-07-31 18:27:45)

Пока пёс пробирался сквозь толпу, ему удавалось замечать лица людей, на которых читались негодование и даже неудовольствие; чуткий слух иногда резали их громкие возгласы. Гримарр был не глуп, он ощущал волнение своей Марго. Осознание того, что сейчас кангал мог быть её щитом, опорой, на которую можно было положиться, давало внутренний подъём, но с другой стороны - они шли на верную гибель. Просто думая об этом, в горле вставал неприятный ком, который приходилось проглатывать и идти вперёд. Кареглазый ещё не знал, какое количество двуногих отправится в это путешествие. Он уловил не так много запахов других собак, и даже крупной кошки; знал, что люди пойдут с оружием, но далеко не все выглядели заядлыми умелыми охотниками, которые не убегут, завидев мохнатого лесного соседа. Много паникующего народа - плохо, ведь из-за них все могут оказаться в опасности.
"Только желторотиков нам не хватало, которые ружья в руках не держали..." Сдвинув брови, подумал Марр. Он по-своему переживал, о чём говорил подёргивающийся хвост, загнутый в кольцо. Наконец они добрались до одной из тех, что выступала на имитированной сцене. Кобель остановился, смотря сначала на свою хозяйку, а потом на её подругу. Иногда песочный оборачивался, глядя, как кто-то расходится, чтобы подготовится, а кто-то - чтобы вернуться домой и запереть ставни на засовы, посылая инициаторов ко всем человеческим чертям. Самец тут же поднял чёрную морду к девушке, когда её мягкая рука коснулась загривка, стараясь дотянуться носом до предплечья.

***
Гримарр внимательно вглядывался в окружение, что позволяла довольно обширная местность. Походка была осторожна, а голова опущена ниже уровня спины. На морде читалась полная сосредоточенность и готовность среагировать на внезапное нападение. Нос чуял множество запахов различной давности. Он бывал в этих местах. Когда-то. Не кстати в памяти возникли события минувших лет, когда Марр, ещё молодой, здесь выслеживал волков со своим покойным хозяином. Кажется именно здесь охотничий пёс получил незабываемый след, красующийся на его бедре? Может нет? Неважно. Былая злоба начала запускать свои корни в мозг кобеля, постепенно окутывая, словно толкая на ошибку, чтобы подвести идущих рядом. Стиснув зубы и негромко фыркнув, кареглазый потёрся шеей о ногу Марго, вновь вдыхая её аромат. Карабаш не забывал и поглядывать на остальных защитников, которым необходимо было действовать сообща, какими бы ни были отношения между ними там,в городе, ведь здесь и сейчас, в окружении кровных врагов, нельзя грызущей душу обиде взять верх над разумом. Только вместе, работая как единый механизм, они могли тягаться со здешними обитателями. Упрощало эту задачу и то, что людей оказалось в разы меньше, чем было на площади.