<<< откуда-то.
2 июня 186 года, полдень.

В последнее время солнце слишком рано давало о себе знать. И, хоть полдень давно взял власть в свои лапы, а солнце уже давно бросало свои яркие лучи, разжигая ослепительные блики во все стороны. По небу тоскливо плавали маленькие белые облака, стараясь скрыться от могучего светила и найти себя подходящую компанию. Высокая цифра на градуснике оправдала себя: было действительно жарко. Ветер, что был редким гостем на землях острова, по крайней мере, пока на земле властвует лето, приятно ерошил пышный загривок хищников, принося им неописуемое удовольствие.
«Неплохое начало дня» - улыбнулся своим мыслям хищник, сопровождая каждый свой шаг размеренным вдохом, жадно впитывая кислород, и выдохом, нетерпеливо вырывающимся из лёгких.
Но даже палящее шкуру солнце не могло испортить прекрасное настроение, в котором прибывал хищник, сворачивая прочь с территорий Первого Ветра и направляясь на нейтральные земли.

«Судьба так щедра ко мне, что аж кажется: не лживая иллюзия это? Я никогда не был так счастлив, как сейчас. Всего в нескольких метрах от сюда меня ждёт Изумруд. За последний сезон мне стало многое ясно, словно тогда я был безмозглым слепцом, а сейчас жизнь стала куда более яркой, и каждый предмет начал приобретать свой оттенок. Непростая атмосфера ожидания предстоящей встречи заставляла меня забыть о силе высокой температуры. Где-то в самых закоулках своего сознания я предвкушал нашу встречу, не раз представлял себе наш разговор, обнимания и игру. Да, несмотря на возраст я любил забываться в щенячьей возне, позволяя веселью взять над собой вверх. Нередко я позволял ей одолеть меня, представить себя победительницей и хоть на короткое мгновение подарить ей счастье. Ведь наших встреч так мало… Мне всегда её не хватает. Но даже секундная встреча взглядом заряжает энергией и бодростью на целый день. Антей, клянусь, я не ощущал ничего подобного! Даже встречи и тренировки с Сакурой не шли ни в какое сравнение с тем, что дарит для меня Изумруд. Мои чувства к Сакуре – лишь плод недостающего детского внимания и фантазии, я сам себе всего напридумывал... Но я люблю её, как сестру, и бесконечно ценю то, что она для меня сделала».

Волк прикрыл глаза, подставляя морду ласковому ветру, что напрочь стирал все глупые мысли, а на их место плавно пришли умиротворение и покой.

Отредактировано Soul (2013-07-03 01:22:46)

Волк резко встрепенулся и распахнул карие глаза, когда он услышал её голос. Хищник в доли секунды сократил расстояние, разделяющее его от чёрношкурой красавицы.
- Я дико скучал! – подхватил Соул, принявшись покрывать всю её морду поцелуями. Изумруд подпихнула его – и тут же отскочила, что было точным знаком начала их игры в догонялки.
Соул кинулся за ней, задевая её лапой за бедро – её черёд водить. Но Изумруд, будучи самкой очень проворной, без труда догоняла возлюбленного, стоило ему только деру дать. Соулу же было несколько затруднительно словить стражницу, будучи волком тяжёлым и крупным. Вот и сейчас она без труда догнала его, но вместо того, чтобы вновь отскочить и предоставить переводному водить, они подскочила вплоть до его шеи и не больно прикусила друга за ухо, раздразняя его энтузиазм и азарт.
Вдоволь навеселившись, волки устало плюхнулись на траву. Упругое брюхо Соула часто вздымалось и опускалось, маленькие капельки пота стекали по лбу, а жара ощущалась пуще прежнего. Но воин понимал, что эта самая малость, которую мог бы отдать за игру с Изумруд.
  - Я тоже очень рад, - вздохнул он, посмотрев в её зелёные глаза.

«У неё безумно красивые глаза, цвета молодой листвы. Я никогда не наблюдал волчиц с таким красивым оттенком глаз. Более того – ни одна хищница не могла сравниться с ней! Самое лучшее, что заглянув к ней в глаза, я больше не вижу её. Я вижу только своё отражение, которое постоянно игнорирую - оно тут совершенно не к месту. Я отмечаю, что издали её глаза кажется обычными зелёными, но, приблизившись,  я вижу, как этот цвет распадается на миллиарды оттенков… Антей, я никогда не видел  таких красочных и красивых глаз!»

  - Как у тебя дела? – спросил Соул, дотягивась мордой к её телу и жадно вдыхая её запах. В её запахе перемешивались кучу других, но самым отчётливым из них был запах города. Соул никогда особо не уважал людей, но и лютой ненависти к ним не питал. Напротив: со времени их встреч городской запах как-то природнился, стал не отделимой частью Изумруд и всей её жизни. И, кажется, Соулу начинал нравится этот запах.

Отредактировано Soul (2013-07-03 01:23:26)

«Мне было так приятно чувствовать её прикосновения своей шкурой, ощущаться её любовь всем своим существом и отвечать взаимностью. Но в какой-то момент желудок вывернуло наизнанку, в горле пересохло, а в в глазах резко потемнело, отвратительная мысль, успев только вспыхнуть в голове, неприятной щекоткой распространилась по всему телу, отчего я невольно вздрогнул. Я был предателем. Я предавал собственную стаю, позволяя себе любить её и встречаться с ней. Я нарушал закон, писанный Северином и всеми его предшественниками. Я мог пасть от лап вожака, как последняя падаль. Та я бы с радостью: при одной мысли о предательстве меня рвало на части но стоило заглянуть в эти ангельские глаза, как все самые плохие мысли вмиг улетучивались… Но стоило мне опустить взгляд -  и всё начиналось сначала».
Мордой уткнувшись в чёрную шерсть, там, где она разрасталась гуще всего  - у шеи, - волк размышлял над своим поведением и всё лучше понимал, что он предатель. Он плотнее прижимался к ней, когда ослабевший разум давал самообвинению взять вверх. «Предатель» - эта мысль десяток тысяч раз пронеслась в голове, после чего волк прикрыл глаза, шумно втягивая её запах – такой родной, самый близкий и любимый… Он почувствовал, как она лизнула его, а прикосновение его кожи и её шершавого языка всегда приносило умиротворение, в коем сейчас больше всего нуждался волк. Все мысли вмиг улетучились, оставалась лишь приятная пустота. И эту пустота он заполнял только ей одной.
Но её голос, ласкающий слух, заставил волка открыть глаза и приподнять морду, оторвавшись от шерсти на её шее.
- Что? Что-то случилось? – обеспокоено спросил хищник, прожигая её морду своим карим взглядом, в коем прочиталось дикое беспокойство. Понятие «предатель» на какое-то время стёрлось из его сознания, но на его место пришло волнение за возлюбленную.
С гор спустился тихий потом ветра, едва коснулся шерсти волков, играясь с шерстинками на их боках и умчался вдаль, стираясь из памяти хищников, когда солнце вновь напомнило о своём существовании, нещадно припекая их шкуру.

Отредактировано Soul (2013-07-03 01:11:38)

Подруга мялась, словно провинившийся в своей первой охоте щенок. Она нервно дёргалась, подбирая нужные слова, а в голове Соула происходило нечто странное; именно её неуверенность в своих действиях, её щенячьи колебания давали простор воображению, и этот пустой простор Соул заполнял наихудшими представлениями об услышанной новости. Испытывающий взгляд карих глазах скользил по её морде, делая особый акцент на её изумрудных глазах, в которых горела тревога. Его хвост бился из стороны в сторону, что говорило о возбуждённости его обладателя. Он хотел было поторопить неуверенную волчицу, сообщить, что любопытство изнутри уже прогрызло ему глотку, но напряжение, что так цепко сковывало хищников, заставило его проглотить язык. Эта тишина заставляла всё сильнее и сильнее извращать свой ум, а взглядом впиваться всё сильнее в её глаза цвета молодой зелени, словно желая увидеть в них нечто, что могло дать ответ на не озвученный вопрос.
Но её бархатный, такой мелодичный голосок, словно у молодой певицы, вновь нарушил целостность их напряжения и умело распорол тишину, заставил напряжение шумным облегчённым вздохом вырваться из груди, когда хищник осознал, что с ней всё в порядке. Все варианты происходящего, что затмили разум хищника, вмиг исчезли, отчего он почувствовал приятную пустоту в своём разуме: там не было ничего, что могло бы заставить вздрогнуть или передёрнуться, и именно это заставило блаженно прикрыть глаза, встретив новый порыв ветра со счастливой улыбкой.
Но в одно мгновение он осознал всю важность и ценность полученной информации; кто ещё мог стать отцом её детей? Соул ничуть не сомневался, что эти щенки были его лап делом. Если только...
Соул яростно тряхнул головой и отбросил мысль об измене возлюбленной в глубину своего сознания - беспощадно, грубо, ведь он ей полностью доверял и любил, а она не была похожа на предательницу. Неприятная мысль заставила незаметно для глаз чёрношкурой клацнуть зубами - скорее, неприятное ощущение коснулось частички мозга, что отвечала за нервозность. Мысль о появлении потомства вводила в заблуждение, ведь самец никогда не задумывался о продолжении рода и не смел мечтать о волчатах от самки, что отдавала свою преданность другой стае.
- Если бы я только мог... - совсем тихо, едва различимо для ушей стражницы прошептал волк, отвечая на затерявшиеся в голове вопросы, что с силой давили на виски и создавали иллюзию ужасного будущего, - Изумруд, я бы всё на свете отдал, чтобы стать лучшим отцом нашим детям. Но эти законы и границы... Они, только они препятствуют нашим отношениям и разделяют нас, - он нервно сглотнул и зажмурил глаза, вновь невольно поймав себя на мысли, что всё происходящее зависит только от него. - Я хочу всегда быть с тобой и с ними, но все законы против нас. Что ты скажешь Авали и Эмиру, когда родятся волчата? Всех состайников будет интересовать имя отца, - вздохнул Соул прильнув головой к её животу.
Как он мог не заметить? Как утаилось от его глаз то, что живот подруги стал куда объёмнее? Что заставило упустить его тот миг, когда огонь в её глазах вспыхнул с новой силой? Он оказался полным глупцом и слепцом в её глазах, не заметив никаких внешних изменений.
- И пусть вы ещё не появились на свет, знайте: я люблю вас, - прошептал Соул, носом уткнувшись в шерсть на её животе, прикрыв глаза, наслаждаясь этим мгновением: мгновением, когда всё внутри её замерло, словно ждало этих слов, и коротким движением откликнулось на происходящее.

Отредактировано Soul (2013-07-03 01:16:38)

Прикосновение её языка заставило волну облегчения пробежаться вдоль лопаток. Каждое её прикосновение вызывало бурю приятных эмоций неописуемого наслаждения и умиротворения, словно сама мать-природа шептала ему на ухо заветные слова…

«А я вновь и вновь вспоминаю нашу первую встречу. Кто бы мог подумать, что я полюблю эту колючую особу больше жизни? А ведь в тот миг она не отличалась ни от одной самки… Удивительно: я был так слеп любовью к Сакуре, полон грусти её утраты, что не понимал происходящего вокруг. Я никогда не перестану любить Сакуру, но то была сестринская любовь, которой мне не хватало все эти годы. Изумруд же заменила мне весь мир и стала той, кем не смогла стать Сакура.
Хэх, удивительно, ведь всё-таки время кого-то лечит.
Мысль об отцовстве затмевала ум. От об одной мысли о щенках по телу распространялась приятная паутинка ликования, что с силой давила на меня и заставляла забывать обо всём. Я никогда не смел думать о детях, но… осознав всю сущность жестокой и не предвещающей нечего реальности, я понял – это действительно классно. Но в то же время я понимал: я не всегда смогу видеться со своими детьми. Да и после родов Изумруд не сможет встречаться со мной из-за кормления детей. Я завидую стайным парам: им не нужно расставаться, чтобы потом вновь воссоединиться, они видят друг друга каждый день, и их дети не знают, что такой разлука с родителем…  »

Соул поднял голову, пристальным взглядом прошив морду Изумруд, не заметив ничего, кроме излучающейся доброты к супругу и будущим волчатам.
«Я не смерился с этим, Изумруд. И никогда не смерюсь» - затаил мысль волк, не в силах выдавить из себя эту фразу. Так тяжело, оказывается, быть чересчур откровенным – и не только для Изумруд, но и для себя самого.
- Кто там у нас?.. – лапа хищника скользнула вдоль живота городской, словно анализирую: мальчик или девочка? – А как ты думаешь, кто родится? – на этот раз вопрос был обращён непосредственно к Изумруд.
Он потёрся своею мордой о её шею, языком пройдясь по её щеке и уткнулся в мочку уха - туда, где запах зелёноглазой был самым сильным, а сам аромат не таил в себе запахи города или других волков - этот парфюм принадлежал исключительно ей одной.
- Я люблю тебя.

Отредактировано Soul (2013-07-03 01:52:15)

Скажи как мне жить, если нет стимула,
И как творить, если муза покинула.
Как сердцу бить, если вновь обессилено
Скажи как мне жить, если нет стимула?
Но таем, мечтаем мы об одном
Друг друга теряем мы день за днем
И мы словно камни на дно идём
Скажи, что простишь, все вернём.

В зелёных глазах возлюбленной искрилась любовь. Настолько искренняя, что Соул не усомнился в её правдивость и сущности. Губы хищника содрогнулись в подобие улыбки, карие глаза озаряли ту же самую любовь, что породила Изумруд, но всё тело волка было напряжено, словно в этот не подходящий момент должен был кто-то появиться. Он всё ещё не забыл тот случай зимой, когда Элесса незаметно и бесшумно подкрался к ним, всё могло дойти до ушей Северина, но, благо, Хельвиг прикрыл его перед глазами альфы.
- А откуда ты это знаешь? – спросил Соул, от удивления округлив глаза – именно с такой уверенностью говорила Изумруд. Воин быстро окинул взглядом её живот и вновь поразился его размерам; как он мог не заметить его?
Он снова прикрывает глаза, ловя миг умиротворения и наслаждается тишиной. Он слышал, как где-то вдалеке птицы завели свою привычную мелодию, звуками своего пения лаская волчьи уши.  Рядом шуршала  трава от частых ёрзаний Изумруд  - лапы, наверное, затекли. От приятного прикосновения ветерка шелестела листва на деревьях, словно подыгрывала птичьему хору.  Вся природа сошлась в унисон, в некий оркестр, заставляющий от блаженства растянуться на земле и проникнуться самым добрым воспоминаниям. На губах светло-серого растянулась блаженственная улыбка, заявляющая о прекрасном расположении духа своего обладателя.
Стоит только распахнуть карие глаза, как мир возвращает свои прежние краски. Вся та мелодия вмиг затихает, становясь едва различимой для звериных ушей, а краски природы сразу становятся самым запечатлевающимся фрагментом в волчьей памяти. Чёрная шерсть на животе хищницы чуть щекотала ноздри, заставляя нервно подёргивать носом, на что волк  перестал обращать внимание.
Карие вспыхнули холодным огнём, а взгляд ловко зацепился за очертания далеко стоящих деревьев и холмов, медленно оцарапывая в воздухе их очертания. Соул понимал, что это их последняя встреча на долгий промежуток времени. Как бы он не отнекивался от гнусной мысли, а она всё равно с новой силой впивалась в ослабленный разум. Эта мысль неприятной щекоткой распространялась по всему телу, заставляя едва заметно щёлкнуть челюстями и с силой зажмурить глаза от осознания своей безысходности. А волчата… Дай Антей, чтобы ему хоть раз в своей жизни посчастливилось увидеть их. И самая ужасная мысль - это всё его вина. Многие волки давно заводили себе пару из другой стаи, при этом ничуть не страдая от своих отношений и открыто демонстрируют свою любовь. Но только не в Первом Ветре - тут законы гораздо суровее, строже, а за их нарушение изгоняют из стаи или убивают. Имя влюблённого вмиг теряет своё значение, ибо он приобретает себе кличку - предатель.
Он знал, что с самой первой их встречи был достоин этого имени. Да чего уж там - с того момента, как полюбил Сакуру. Ведь бывшая альфа потеряла уважение среди многих Переводных, но она никогда не исчезнет из памяти Соула и не лишится его восхищения. Этого Северин отнять не мог. Все  мысли, резко напавшие на умиротворённый и расслабленный разум с силой давили на грудь, заставляя еле слышно скульнуть от собственного разочарования. Что подумают о нём дети, когда они вырастут? «Предатель» - это будет их первое впечатление о своём родителе. Он не сможет отдавать свою любовь волчатам, оставаясь преданным Первому Ветру. А если, не дай Антей, война?
Волк с силой тряхнул головой, отгоняя все эти мысли, но их было так много, что хотя бы одной светлой мысли было невозможно пробиться в его разум.
Взгляд упал на морду Изумруд. Её зелёные глаза заставили все мысли исчезнуть, а прежде холодно-карие глаза наполниться теплотой. Соул взглядом поймал её ёрзанья на месте, что твердило об одном – обладательница чёрной шкуру не прочь размяться.  Хищник, одним прикосновением языка к её макушке отбросил всякие гнетущие  мысли и игриво боднул её в бок.
- Ты водишь! – бросил Соул и мгновенно отскочил от возлюбленной.

Отредактировано Soul (2013-07-09 13:10:08)

Соул залился громким и заразительным смехом, поймав недоумевающий взгляд Изумруд. Его начало игры было действительно резким и неожиданным для стражницы, но ветряный вновь поразился её молниеносной реакции и скорости. Даже несмотря на свою беременность, чёрношкурая передвигалась довольно быстро, ничуть не уступая Соулу в скорости. В одно мгновение самка оказалась перед ним, угрожающе щёлкнув челюстями, чуть не задев кожаный нос,  что заставило светло-серого отшатнуться и с удивлением посмотреть на избранницу. Хватило пяти секунд, чтобы понять этот знак – она приняла игру. Довольно замахав хвостом, он с силой сжал челюсти, оголив огромные клыки и на мгновение припал на передние лапы. Он резко метнулся к Изумруд, задев ту лапой за плечо и бросившись в сторону – теперь она водила.
Хищники долго возились с щенячьей игрой, которая приносила обоим неописуемое удовольствие, а в памяти возникали картины наилучших воспоминаний. Соул вновь и вновь ловил себя на мысли о том, что она очень проворна и изворотлива что чертовски радует глаз. Соулу, который весил гораздо больше своей спутницы, на бег приходилось затрачивать гораздо больше усилий, нежели ей, такой лёгкой и изящной... Впрочем, эту её черту - ловкость, хищник отметил уже давно, но его всегда восхищала та лёгкость, с которой она пересекала дистанцию и та грация, что сопровождала каждый шаг волчицы. Даже во время беременности её фигура не лишалась прежней привлекательности, а округлившийся живот ничуть не портил её походку и, на взгляд Соула, делал её ещё прекраснее.
Переводный и не заметил, как все гнетущие разум мысли покинули его голову на какое-то время, с шумным вздохом вырвавшись из лёгких и позволив обладателю карих глаз повеселиться. Но безликое чувство всё равно продолжало напоминать о себе неприятной тяжестью в животе, но то было иное ощущение. Соул чувствовал, что может спокойно противостоять ему и, если не угнетать свой разум бесконечным потоком мыслей, то можно вполне отдаться веселью и игре. Но как он ни старался, а отогнать волной нахлынувшее отчаяние было ему не подвластно. Он мог терпеть и игнорировать, с силой сжимая зубы, но разве можно противостоять бесконечно?
Соул с неким разочарованием окинул коротким взглядом небо. Встреча затянулась, а ведь ему показалось, что они пробыли рядом всего несколько минут... У воителя было достаточно поручений на сегодня, которые он обещался выполнить Дейнерис и Северину. Хищник медленно направил взгляд в сторону Изумруд, столкнувшись с её зелёными глазами, что были полными недоумения.
- Изумруд, мне это... пора. Как бы стайные нас не застали, территория всё-таки нейтральная, а до Первого Ветра тут лапой подать.
Самец неуверенно переступил с лапы на лапу, робким взглядом скользну по морде возлюбленной и резко опустив его на лапы. Ему надо было уходить, но что-то магнитом тянуло его к этому месту и не желало отпускать. Соул медленно поплёлся в сторону территорий Первого Ветра, не смея обернуть на Изумруд, словно боясь встретиться с её взглядом и увидеть отражение немого отчаяния.
Он уже почти пересёк границу, прежде чем потонуть в территориях родной стаи, как резко поднял голову и обернулся. Его хвост лениво дёрнулся в сторону, показав свой определённый знак. Его язык скользнул по нёбу,  а глаза, что отдавали карим, резко сверкнули  в ярком солнечном свете.
- Изумруд, я люблю тебя! И что бы ни случилось, помни: эти волчата всегда остаются моими! - крикнул он и, прежде чем ветер подхватил его голос, что эхом раздался по всей поляне, Соул быстро юркнул на территории Первого Ветра, скрывая следы своего прибывания здесь.

>>> куда-то.

Отредактировано Soul (2013-07-11 03:12:04)

<<Медвежьи холмы
Подальше от туч, подальше от жрицы. Веледа отказалась от первоначальной идеи сходить за охотницами к логову, выбрав одиночную вылазку. К сожалению, на своих территориях охота не клеилась, и Веда с некой опаской вышла за границы, вступив на нейтральные территории. Обернувшись, охотница заметила настигающие её тучи; белохвостая поежилась - а не накажет ли её стихия за отказ своей жрице? А, да какое стихиям до меня дело, - хмыкнула про себя Веледа, мысленно укоряя себя за мнительность.
Для охоты был момент не особо удачный, поэтому Веда не ждала ничего более успешного, чем пара кроликов или фазанов. Пробежка освежила мысли, подбодрила её, и охотница резво рысила по поляне, пригнувшись и принюхиваясь к ветру. Сейчас для нее было самое лучшее время - время работы, когда можно не задумываться над смыслом жизни, над превратностями судьбы, над завтрашним днем. Есть добыча, есть охотник. Все просто.
Ничего живого не было видно, но Веда не унывала - она от природы отличалась выдержкой и терпением, и поэтому даже если остальные начинали нервничать и раздражаться, можно было не сомневаться, что средоточием спокойствия будет именно Веледа.
Но все же, где все зайцы? - недоумевала про себя белохвостая. - Неужели боятся грозы?

Несмотря на то, что волчица изрядно покрутилась на поляне, она не теряла ориентации. Веда четко знала, в какой стороне её территория, а в какой - город, для неё запретный. Запретный не потому, что нельзя, а потому, что сама охотница трусила. Люди были теми существами, на которых охотиться сложнее всего, и которые скорее всего будут охотником, а не добычей. А еще они не следовали правилам и могли напасть на нейтральных территориях. Волчица держалась настороже, и потихоньку теряла настрой. А без настроя, как всем известно, поймать можно только собственный хвост.
Веледа коротко вздохнула и остановилась на вершине небольшого холма. Ветер менялся, и в какой- то момент белохвостая почуяла другого волка. Как всякая порядочная охотница, волчица прекрасно разбиралась в запахах каждой стаи, но сейчас почувствовала легкую неуверенность. Будучи непривычной к ощущению недосказанности, Веда пошла на запах, остановившись лишь тогда, когда впереди замаячил человеческий силуэт.
Первая реакция была недвусмысленной - зверь ощетинился, пригнув голову и напружинив лапы, но спустя считанные мгновения загривок волчицы пригладился, а уши поднялись. Незнакомым волком пахло от человека, следовательно, это морок. Веда не могла не оценить предусмотрительности чужака, но расслабляться не торопилась. Наверняка её появление было замечено задолго до её приближения, и неизвестно, что успел решить насчет одинокой охотницы этот путник.
Кто же ты? - мысленно спросила Веледа, напряженно упершись взглядом в чужака, чью принадлежность она до сих пор не могла отгадать.
Одно было хорошо - омерзительными легионерами не несло.