Алия следовала за молодым лисом в его осмотре скульптуры, тоже наслаждаясь зрелищем.  Ей и правда она так нравилась? Ведь она должна была видеть её много раз, если тут обитает. Впрочем лис должен был признать, что любоваться подобным можно было далеко не один раз. К тому же всё здесь его немного успокаивало, пока белка-летяга не выдала весьма странное предложение. Из-за чего самец остановился и обернулся к ней.
- Представителем Переселенцев? Да, нас так и правда прозвали... Но видишь ли... - Антей задумался как это правильно сказать, - Пускай мы, Переселенцы, прибыли сюда вместе, на самом деле мы враждебны друг другу. Единственной причиной того, что мы сдерживались, было тот факт, что стоит начать одному драться, как все мы бы сгинули в морской пучине. Волки, люди, и другие животные разрознены. У каждого найдётся повод что убить другого, апогей этого безрассудства царит у волков и людей. Последние так вообще враждебны к большинству "диких" зверей, а те к ним. На Старом Острове только волки могли с ними говорить, но ничем хорошим это не кончилось для обоих сторон. Хотя времена бывали разные. - сказал Антей и немного перевёл дыхание, попутно вспоминая рассказы отца и старых лис о истории острова.
- Так что Переселенцы это не единая фракция как ваши, а группа разрозненных сообществ, построенных на какой-нибудь идеологии или видовом признаке. Отчего постоянно возникают конфликты. Мы лисы тоже не исключение, хотя всегда стараемся держаться подальше от кровавых распрей сторон, а сейчас вообще ищем мира и спокойного процветания. Если и представлять мне кого-то на этом собрании, так наше Братство. Так мы себя назвали, собрав под своим крылом согласных с нашим виденьем лис и некоторых других животных, хотя в отличии от того из чего мы вышли, мы только в самом начале пути. - наконец закончил лис. Антей говорил это весьма увлеченно и вовлечёно, так как и подобает дипломату, вдавался в подобные подробности ещё когда был в Лисьем Сообществе.
Достигнув отравной точки и выслушав ответ Алии на свой вопрос о кристалле, Анти долго вглядывался в него, не слишком понимая о какой душе шла речь. Впрочем по мимо этого, из разговора можно было понять что есть способ стать божеством, о котором знает белый лев, но о котором никому не говорит. Так же белка, пусть и вскользь, затронула происхождение этих кристаллов, а так же деяния истинного бога при жизни. Теперь выслушав это Антей больше не был подвержен страху, однако продолжал немного нервничать, отчего постоянного размахивал хвостом из стороны в сторону.  А на игриво развлекающуюся белку-летягу самец по доброму улыбнулся, совершенно не ожидая, что в другой момент Алия захочет услышать историю о их богах и залезет ему на спину.
- Тебе нравится лазить по твоим собеседникам Алия? - с легкой ухмылкой произнёс лис, выгибая шею так, чтобы увидеть свою наездницу. Говорить что было весьма необычно чувствовать на свой спине кого-то, вообще не стоит, хотя белка была практически не весома.
- На старых землях, на сколько я знаю, боги были только у волков и лис. Вроде кто-то говорил про богов кошек, но я ничего конкретного не слышал. У волков был самый большой пантеон богов, что управляли всеми проявлениями мира и его обитателей. Их история достаточно длинная и я не так много о ней знаю. Тебе лучше спросить какого-нибудь волка об этом. У лис есть два главных божества и два младших божества, о которых нам сейчас известно. Хотя мы потеряли связь с ними как прибыли сюда. Крашнул - отец всех лис и Айя - мать всех лис. Наши боги покровители, хотя даже так мы очень не много знаем о том, что было с ними при жизни, но как считают старшие конец их был печален и причиной тому были волки. Большего я не знаю. О острове? О нем много я не могу сказать я был в очень не многих местах прежде чем началось бедствие... - с печалью произнёс Антей и немного поник, вспоминая оставленных на Лисьем острове родителей и брата, больше ничего не произнося...

Можно было сказать, что мирное и начинающее хорошеть настроение лиса, быстро было обрушено в самое дно словами белки. Они неплохо отбивались от одиночек, но стоит на них напасть группе, да ещё и специально обученных зверей и людей... Антей не мог представить это не то, что в сказке или кошмаре, даже просто его фантазии не хватало, чтобы передать то, что читалась между строк слов Алии. Полное и потальное уничтожение... Единственное, что хоть немного могло отразиться в памяти лиса и подходило хоть немного под описание, это зачистка охотников Старого Острова, о которой он слышал от одного старого лиса, что был весь в ожогах.   От такого поворота лапы лиса заметно ослабли, а по его телу прошла сильная дрожь... Лис сильно поник, не смотря на дальнейшие проблески надежды, что говорила белка-летяга далее. Возможно, будь на его месте другой лис, он бы смог выйти из этой ситуации каким-то образом, но Антей не видел света в этом туннеле. И пускай это не было заметно внешне, ведь тело его просто продолжало дрожать, в глубине своего разума юный самец перебирал множественные варианты, продолжая слушать Алию.  Все переселенцы могли собраться только в три фракции, а именно: Люди, Волки и все остальные. Однако, если люди изначально собрались в какое-то подобие общины, то вот все остальные категории были слишком враждебны даже внутри  друг к друга.  Вторыми после людей кто мог собраться вместе, были волки, эти стайные хищники просто не могли по другому, однако даже так, сначала они перережут друг другу глотку за власть и старые обиды. Последняя же категория самая сложная и в тоже время самая многочисленная. Это лисам кое-как удалось собраться и выйти на какое-то подобие прежних себя, что же у остальных крайне сложных вопрос. Насколько знал Антей из своего опыта на Лисьем Острове, мелкие звери редко образуют общины больше семьи, касательно тех же змей вообще было ничего не понятно, а о больших Анти просто и не знал достаточно, чтобы судить. Его голова просто разрывалась от круговорота мыслей и внезапно свалившейся на него возможность стать как спасителем всех, так и быть предвестником начала их конца. Странная и тяжёлая ноша для лиса, которому ещё и двух лет не исполнилось... Безусловно Анти был далеко не самым простым двух летним лисом, но даже так авантюра, на которую ему нужно было подписываться или отказываться, была на столько уровней выше него, что сердце и разум маленького создания, казалось, уже были в тесках тех, кто ещё даже не появился. И не сказать, что неучастие его в этом собрании пойдёт на пользу... И так Антей стал перед весьма щекотливым выбором в его жизни, уже во второй раз в это жизни... Взять возможность, поставив всё на кон, или отпустить, и потом жалеть об упущенном. Анти хотелось поинтересоваться какому ещё лису в свои неполные два года предстояло решать быть ли миру или нет...
- Гхх... - лис тяжело кашлянул, и низко заскулил. Он не ожидал, что простая вылазка узнать крупицу истории этого места, поставит его перед таким бременем... А печальней всего, что Алии не понимала абсурдность предлагаемого ею решения между строк. Врать... Возможно, любой лис может делать это самым извращённым и неприметнейшим образом, и самец под ней тоже был не исключением, но с одним маленьким "Но!". Анти не имел достаточно практики в этом, можно сказать, что он мог прекрасно сглаживать острые углы или уходить от нежелательной темы, но он не мог врать так хорошо, как того явно требовала ситуация. Потому это был не выход... Нужно было нечто другое, что одновременно даст возможность участвовать в собрании, но при этом снимет с него ответственность за действия кого-то помимо лис, или, во всяком случае, даст ему шанс уменьшить на них давление.  Антею требовалось некоторое время, чтобы найти хоть что-то, что он мог сделать в этой ситуации, потому как  упускать этот шанс ему явно не стоило в независимости от результата. Ведь тогда он хотя может с чистой душой признать, что сделал всё, что было в его силах, даже если спустя день будет лежать истекающий кровью рядом со своей сестрой, встречая накликанный им конец всем Переселенцам. Он этих  мыслей из глаз юного самца потекли слёзы, но он был из тех, что принимает всю ситуацию, чтобы потом не сожалеть о содеянном. Даже так его тело всё его пробирала дрожь, а разум его явно посетила самая сумбурная и отчаянная идея, что может прийти только на пороге смерти. И пускай Антею было далеко до этого, его мыслей, образов, и воспоминаний, было достаточно, чтобы провести его в самые тёмные дебри обозримого будущего. Почему вы спросите лис смотрел в самые тёмные его места, вместо того чтобы искать в самых светлых? Всё просто, потому в самой глубокой тьме найти ответ гораздо проще, чем в самом чистом свете. Аней понял это в Храме где-то на лисьем острове, когда они с сестрой спустились в земли поглощённые тьмой, хотя раньше были обителью света. Свет и всё что с ним связано, требует надзора и ухода за собой, в то время как тьма не нуждается в подобном обращении, она просто занимает то место что покинул свет и хозяйничает там. Антею как тому, что олицетворял свет и был с этим светом связан, следовало идти только по этому пути, иначе созданный им свет быстро заполнит тьма...
- Значит, мы все на гране уничтожения и никто не знает об этом... - весьма пессимистично произнёс лис, пытаясь унять свою дрожь и слёзы, - Пожалуй, если бы это было известно нам ещё до сошествия на берег, что-нибудь из предложенного тобой объединения и получилось, но сейчас этого произойдёт только когда начнётся наше истребление... - его слова были полны грусти и печали, словно он был старцем что прожил не одну жизнь, - Думаю, мне придёться принять участие в этом собрании к добру это будет или к худу. И если уж сила единственное что их удерживает, думаю я далеко не самый плохой кандидат на представители одной из подчинённых групп, что случайно оказался в нужном месте в нужный час. Как думаешь Алия? - произнёс Антей, а его шерсть стала  излучать сияние. Это сияние было мягким и похожим на то, что видела белка-летяга ранее. Во всяком случае, по началу оно выглядело как же, пока не стало всё дальше распространяться, и теперь Алия лежала не на спине лиса, а на спине полупрозрачного  лиса-стража, что больше был похож на волка своими размерами, хотя на вид это была копия Антея увеличенная до роста в холке в добрые 80 см. Сам же лис находился внутри этого тела и был крайне сосредоточен. Антей уже мог призывать своё тело стража без каких-то трудностей, но вот с его особенностями, лис пока вообще не разобрался, а потому сейчас он пытался сделать так, чтобы его настоявшего тела не было видно совсем. После пары минут блуждания в его новой силе Антею удалось разобраться, как сделать тело стража непрозрачным и достаточно мутным, чтобы его истинное тело в нем было очень трудно распознать. И теперь он выглядел как исполинский лис ростом в 80 см, его тело излучало лёгкое свечение, а само оно было цвета ясного неба с плавающим в нем более светлым туманом. Если же Алия коснётся его "нового" образа то, поймет что оно ощущается несколько странно, где-то между реальным телом и шерстью, что она участвовала ранее, и телом медузы. Эта консистенция была тем, на что был только способен Антей, однако это было далеко не всем потенциалом, что оно скрывало себе, просто Антей не знал как его пробудить. Алия тоже врятли могла знать подобного, в конце концов, это было чем-то между её телом духа и телом осквернённой души. Пожалуй, тому, чем был сейчас Антей, трудно было найти точное описание.  Однако в этом виде лис определённо был достаточно необычен, чтобы подходить под описание и виденья местных.
- Я думаю, что в таком облике я буду казаться достаточно загадочным, чтобы не вызвать больших подозрений, а представлюсь я лишь одним из глав подразделения переселенцев что удачно оказался в этом месте, исследуя их культуру. Это даже не будет враньем. Так что должно выйти что-то стоящее. - с некоторой иронией и явной безысходной надеждой произнес Антей,  вновь перебирая у себя в голове, то что должно скоро начаться.

Пока Антей был сосредоточен на принятии облика и его дальнейшем преобразование, он не мог заметить меняющуюся вокруг остановку, хотя внезапный яркий свет кристалла, его немного напугал и насторожил. Потому после он огляделся и заметил произошедшие изменения. Хотя он не понимал их причины и были ли они как-то с ними связан, они всё же не казались опасными, скорее умиротворяющими.  Да и Алия была определённо воодушевлена, а её слова теплом отозвались в его сердце.
- Значит далеко не всё потеряно... - подумал лис про себя, будучи рад, что его способности были достаточными. Однако то, что произошло дальше было для него большой неожиданностью.
Поначалу юный лис не предал большого значения поднявшимся лепесткам, думая о предстоящем собрании и том с чем он может столкнутся, однако когда через минуту они стали преобразовываться в некую фигуру, лис уже полностью устремил своё внимание к ним, не понимая что происходит, но боясь задать вопрос. Этот танец лепестков не нёс в себе ему угрозы, да и по поведению белки было понятно, что это нечто весьма интересное и значительное. И лишь когда образуемая форма лепестками стала напоминать львиную, Антей понял кто хотел показаться перед ним. Это было одновременно приятно-волнующе и в тоже время неизвестно-пугающе. Пускай, по словам белки, Махараджи был весьма прекрасным и справедливым, но был ли он таким же к Переселенцам хороший вопрос... А потому лис ждал теряясь в догадках и не понимая, что заставило его перед ним появится. Когда лепестки закончили составлять львиный образ и тот  слегка поклонился в знак приветствия, Анти поклонился в ответ, продолжив наблюдать не говоря ни слова, всё ещё не понимая ситуацию. И только когда божество заговорило он смог понять что между ним с Алией похоже возникло недопонимание.   Раджа сказал что ему заручится поддержкой друзей, что значило что собрание будет не так скоро как предполагал лис.
- Вы правы, друзья и родные лучше любой магии поддержат в трудный час, но разве собрание не должно вот вот начаться? Или я не так понял слова Алии? - весьма озадаченно произнёс Анти, не адресуя свой вопрос кому-то конкретно, так как не понимал может ли он так просто говорить с божеством. Пожалуй не будь у лиса сейчас в голове этой проблемы с собранием, он бы точно нашёл что ещё ему спросить у представшего перед ним божества, но вот только в реалиях событий большинство таких вопросов казались самцу весьма мелкими и не уместными, потому несмотря на то, что он хотел их задать, он сдержался. Но это не значит что он не задаст их в следующий раз, ведь он точно вернутся сюда ещё раз. И если тогда ему не выпадет возможность снова встретится с божеством, то он с радостью задаст их Алии, что точно должна быть всегда здесь. А теперь ожидая ответа молодой лис мог обратить внимание на свое тело или правильней сказать тела. Несмотря на его некоторую схожесть с телом из лепестков Махараджи, оно всё же повторяло все аспекты своего хозяина. У него были глаза, без зрачка, но со сплошной радужкой, что была значительно более светлого цвета и тоже излучала некоторое свечение, именно через них лис смотрел на окружение, ими же по привычке моргал, хотя это не было необходимо.  Дальше у него была открывающаяся пасть с зубами, что были более тёмными по сравнению с общим цветом тела, собственно как и когти на лапах. И если бы вы заглянули в неё то увидели вы вполне привычный язык и горло. Но безусловно свет и консистенция его тела, а так же полупрозрачность, говорили о его магическом или духовном происхождении, но это не означало что оно было лишено каких-то аспектов живого тела. Просто они небыли так жизненоважны для него. Антей находившийся в этом теле стража, мог двигать и ощущать свое истинное тело, хоть это и требовало большой концентрации сейчас, потому как при преображении ощущения тела стража были на первом месте, а его истинного тела на втором. Потому лис ощущал новым телом всё, что мог ощутить своим прежним. Запах, давление, определение в пространстве, движение, дыхание, звук, прикосновение и многое другое. А так же мог сделать тоже самое, что и своим истинным телом: Идти, прыгать, кусать, царапать, говорить, дышать, видеть, ощущать и многое другое. Безусловно тело стража открывало Антею ещё много других возможностей, о которых он пока правда не знал, но уже сейчас оно значительно повышало его выносливость и устойчивость, хотя и требовало некоторого к себе привыкания, которое юный лис ещё не прошёл до конца. Но пока это лишь та немногая часть, что была доступна Антею, и которую он ещё не до конца осознал. Потому сидя сейчас перед Раджей лис продолжал изучение самого себя, хотя, возможно, сам того и не осознавал.

К большому удивлению, даже можно сказать огромному, некогда жизнерадостный ретривер, которого сложно было не заметить на берегу после переселения, сейчас своим легким и радушным нравом не отличался, словно прошедший месяц изрядно потрепал собаку и попортил нрав, коль скоро Тори просто молча свалила от Фортуны, совершенно ничего не сказав.
- М-да. - только и фыркнул себе под нос Белик, делая не самые радужные выводы о том, как этим двоим пришлось выживать в условиях вражлебной среды.
- Кто бы мог подумать, что такие, со слов окружающих, няхи как Ноэль и Тори станут замкнутыми, подозрительными и хмурыми партизанами. - мальчишке неимоверно захотелось присвистнуть, но вышел лишь всхрап, пока тёмные глаза кобылы провожали юркнувшую вперёд фигурку собаки.
Ситуация явно не радовала и казалась Фортуне все более неприятной, но делать было нечего, пришлось следовать следом за гепардами и размышлять о том, насколько обстоятельства меняют нрав людей и не людей.
Не пытаясь более контактировать с ретривером, Фортуна некоторое время шла молча, перебирая мешанину своих мыслей, но затем остановилась и дождавшись Хеттер, переключилась на нее.
- Я думала над тем, что ты мне сказала недавно... - начал Бел не громко, так, чтоб этот разговор не коснулся посторонних ушей,
- Если твоя цель - самопожертвование ради спасения тех, кого ты даже не знаешь, то ты первая, кого я вижу в своей жизни со столь высокими моральными мотивами... Хотя, отдать жизнь ради любимого человека - не худшая смерть, на мой взгляд. Подумай об этом... Когда будешь рисковать в другой раз, возможно где-то тебя тоже кто-то ждёт... - наклоняясь к самому уху белоснежной, произнесла Руна.
- Не рискуй напрасно. Береги себя, но, спасибо, ты тверда в своих намерениях, я рада, что ты продолжишь этот путь со мной! - больше Бел ничего не сказал, поскольку шторка дождя стала просвечивать очертаниями какой-то пещеры, в которую все и направились.
Едва пещера поглотила путников и рокот стихии остался снаружи, расцвечивая каменные стены зарницами, вспарывая густой мрак, гепард тут же перешёл в словесную атаку, выказывая Руне и Хеттер свое недоверие. Бел не перебивал, пускай выскажется, ведь чем больше скажет гепард, тем яснее станут многие вещи, понятнее будет его позиция и от полученных знаний, можно будет "плясать".
Когда в пещере воцарилось молчание, а последнее слово Ноэля растворилось эхом, отбиваясь от каменных сводов, несколько минут безгласной тишины, напряжённой и взбитой эмоциями, наконец распалось, нарушаемое голосом Фортуны.
- Ты конечно вправе требовать от нас искренности, но ведь при желании, обмануть тебя ничего не стоит, выдумать тысячу причин, в которые тебе придётся поверить за неимением чего-то ещё. Я могла бы придумать такую причину, но повторю, от того, спасём ли мы твоего брата и прочих охотников, от этого зависит и моя личная цель. Это та плата, о которой я условилась с артефактологом, поэтому, даже если я не говорю о личном, мне так же важен результат, как видимо и тебе. - кобыла тряхнула гривой и несколько нетерпеливо ударила копытом.
- Я понимаю твои опасения, но никакие доводы не дадут тебе гарантии того, что тебя не обманывают, поэтому, ты просто можешь нам верить или нет. Тебе придётся сделать этот выбор Ноэль и поверить мне на слово. - говоря так, лошадь шумно выдохнула и обернулась ко входу, глядя на то, как тонкими струками сбегает дождевая завеса.
- Твои знания о Кае помогут его найти, Тельши сказал, что нужно наполнить артефакт воспоминаниями, это не значит, что я хочу выведать у тебя какие-то тайны, но для того, чтобы помочь всем пленным, нужен маяк, в данном случае это твой брат, через него проще найти всех членов похода. Ты можешь наполнить артефакт всеми теми образами, что считаешь нужными для поисков. - тряхнув головой, Руна снова обернулась к Ноэлю,
- Время уходит. Возможно, для твоего брата это последний шанс, если он жив до сих пор, это шанс и для меня, от его спасения зависит и моя судьба, поэтому, отправляясь в стан врага, мы все рискуем, нам всем придётся поверить друг другу и положиться на честное слово. Если даже ты мне откажешь, я пойду искать того, кто мне сможет помочь, главное, чтоб не было поздно. Поздно для сожалений. Решай. - с этими словами, кобыла осторожно сняла артефакт в виде бегущего пса и положила на один из камней, что выпирали "шапками" из пола, так, чтоб Ноэлю было достаточно хорошо видно.

Частицы начислены [Тэлл]

Отредактировано Амрита Арабэль-Камри (2020-09-20 16:01:40)

Этот остров не впервые загонял его в угол. Каждый день - новое испытание на прочность, каждый день - новый и сложный выбор, который и близко не стоял с проблемами, возникавшими на старых землях. Там, несмотря на все внутренние противоречия, все жители, от людей до волков, были "своими". Да, их взгляды отличались, и к единому мнению они, вероятно, не смогли бы прийти никогда, однако было множество вещей, которые их объединяли - общий дом, история, жизненные события. С местными же их не роднило ничего, и чем дольше переселенцы пребывали на этих землях, тем, по мнению Ноэля, у них оставалось меньше общего друг с другом. Сейчас уже не понять, кто друг, а кто враг, кому верить можно, а кому нет, ибо бывшие соратники по острову убивали друг друга хладнокровнее, чем местные дикари. Ноэль не понимал, зачем увиливать от ответа. Если эти двое действительно искренне хотели спасти пленников, значит их цели были достаточно благородными, чтобы ради них лезть в самое пекло, однако поведать о них они сочли лишним, и гепард на это только недовольно прижал к голове уши. По факту, все, что сказала лошадь, было чистейшей правдой - они действительно могли ему наговорить всего, чего угодно, притворяясь кем-то посторонним и водя его вокруг пальца, как неопытного и глупого ребенка. Одного Ноэль не понимал - зачем было это озвучивать? Это, конечно, можно было выдать за искренность, однако слова Фортуны стали для него очередным поводом усомниться в том, что идея со спасением брата именно таким образом действительно надежная.
- Кроме меня вам никто не поможет, не обольщайся на этот счет. По вам откроют огонь еще на подходе к поселению переселенцев, а моя родня не станет об этом с вами говорить. Они знают Кая только по слухам и ничем вам не помогут, до его родного брата вам не добраться, а его отец лично открутил бы башку и вам, и ему. Он равнодушен к судьбе сына и давно уже его похоронил. Выбор у вас не намного больше, чем у меня, мы в равных условиях. У вас есть артефакт, у меня - информация о Цитадели, забавно, что при наличии равных условий именно я должен довериться вам и поверить в то, что вы нам не враги, а не наоборот. У меня есть очевидные мотивы поступать так, как я поступаю. Я могу понять мотивы волчицы - это благородные желания и я рад, что ты поделилась ими, - обернувшись к Хэттер, продолжил гепард. - Я не знаю, есть ли в этих словах правда, но почему-то им верю. Ты не похожа на ту, кто станет лгать. И пусть это прозвучит банально, но об этом говорят твои глаза.

Ноэль говорил спокойно, хотя нервное подергивание хвоста и прижатые к макушке уши, ярче всего говорили о том, насколько он недоволен происходящим. Он не мог отделаться от мысли, что его решение может принести брату еще больше проблем. Что если это - враги под маской союзников? Что если они, добравшись до пленников, сделают только хуже? А может, им и не нужны пленники? Этот артефакт с собакой... На словах он, конечно, мог иметь любой принцип действия, а что на самом деле? Может, его активация убьет самого Ноэля, или тех, кого он представит в своей голове? А может, это вражеский артефакт ментального контроля? Вопросов было так много, что в какой-то момент Ноэль нервно тряхнул головой, желая избавиться от них. Себя ему было уже не жалко, от прежней жизни ничего не осталось, а жить новую гепард пока не особо хотел. Пожертвовать ею было не страшно.
- Что касается тебя... - подняв взгляд на лошадь, гепард оскалился, - Я не верю тебе. Не верю в твое искреннее желание спасти переселенцев, не верю ни единому твоему слову. И мне достаточно будет минимального повода, чтобы напасть на тебя. Пусть тебя не смущает мой обманчиво-хрупкий облик, я все еще человек, и все еще охотник. Ты - темная лошадка во всех отношениях, и если ты не веришь мне и не хочешь рассказать правду, не рассчитывай на мое понимание и поддержку, когда это потребуется. Недоверие порождает ответное недоверие. Я сам активирую этот артефакт.
Зацепив клыками цепочку, кот прошел мимо лошади, и Тори, поджав хвост, посеменила за ним вниз, вглубь пещеры. Ее взгляд был направлен на лошадь в упор, и хотя в нем не было ни капли агрессии, зато ярким всполохом расцветал страх. Забавно, что именно безобидное травоядное животное пугало собаку больше, чем природный враг - волчица. Напротив, подойдя к лестнице, Тори бросила осторожный взгляд на нее и вильнула своим пушистым хвостом в знак дружелюбия. Похоже, именно Хэттер станет тем самым связующим звеном отряда, способным как-то соединить две его части, не желающие  взаимодействовать друг с другом. Ноэль, как и его спутница, питал к волку больше доверия. У каждого зверя и человека, как он полагал, есть определенная аура. Это было чувство на уровне первобытных ощущений, и аура Хэттер источала робкий покой, уют и какое-то душевное тепло. Ее голос, ее поведение, ее слова... они успокаивали. Возможно, все это было не более, чем грамотно поставленной игрой, очередной маской, созданной именно под него, именно под этот миг... Однако Ноэль готов был рискнуть и довериться своим ощущениям. Ради переселенцев.

- А ты знаешь, как его активировать? - осторожно спросила Тори, когда Ноэль, спустившись на один ярус ниже, положил артефакт на землю. Осторожно обнюхав его, собака подняла на хозяина обеспокоенный взгляд. Она, как и Ноэль, была чертовски взволнована, но понимала, что блондин не отступится от своей затеи. Вздохнув, гепард бросил на нее усталый взгляд, мол, "разберемся, что нам остается".

Топот копыт пульсировал в ушах; все необузданные скакуны продолжали бесконечный путь по извилистому, горному хребту. От их подкованных сомнений отлетали в разные стороны камни. От мала до велика они катились вниз со склона, и душа едва уворачивалась от смертоносных копий, стрел и неровных, грубых аргументов. В пути единственный противник - собственное отражение. Хэттер давно отказалась понимать себя - научилась принимать, но в этот раз камнепад из чувств и мыслей сделался особенно агрессивным. Он не щадил надежд, отпугивал веру и смешивал воспоминания. Волчица растерялась: цепляясь за каждое слово Ноэля, она выискивала некий ключик-ответ, который бы дала Фортуне. Она с трудом поспевала за молчанием, а в нём крылось отнюдь не спокойное море, утопающее в бризе. И погода вокруг оказалась внутри - раскатами грянули слова гепарда. Неужели, подумала в тот миг благородная путешественница, выстоять - последнее дело, которое стало... Первым?

Ушла из-под хрупких лап коварная земля, и омут чувств захватил Хэттер в удушливый плен. Она не заметила, как внешне на минутку или две перестала дышать. Волчица смотрела перед собой, а в мыслях вертела лохматой, облезлой да всклокоченной головой, а взгляд размытыми контурами очерчивал эти лица. Почему они так смотрели? Что за молнии обрушились на Фортуну? За что? И переселенка, как на зло, оказалась беспомощной: она не могла бы встать между ними или перебить гепарда, потому что пламенные решения - не её конек. Она отвела взгляд, сдержавшись, чтобы пристыженно не сгорбиться. Меньше всего Хэтт желала, чтобы Фортуну так просто отмели, ведь она проделала путь именно с ней. Слепое доверие. Вот за что-что, а за это совесть не ругала. Это были чувства, которые находили отклик. И волчица задумалась - вдруг, именно они спасут новоиспеченную команду от противоречия?

Разлад бесследно не прошёл. Хэттер не могла отделаться от неуверенности в том, чтобы взять на себя ответственность за перемирие.
Похвала Ноэля уже не радовала - она не заслужила её.
Если Фортуна осталась в стороне, то чему радоваться? Первородная предпочла бы разделить горе, которое к ней (вроде бы) совсем не относилось, чем радость, которая должна была перепасть на двоих. Волчица вздохнула, проследив за Ноэлем и его любимицей. Они отошли в сторону, как и Фортуна, только вот... Она пошла куда дальше: мокнуть под дождём.

Нередко приходилось казнить себя, чтобы докопаться до правды: ложиться под пули, срываться вниз с крутого, смертельного склона, падать с высоты, тонуть, сгорать до тла, доводить себя до полного истощения или разбивать голову, да так, чтоб череп раскололся надвое. Но это всё - ничто - если нет рядом друга, который мог бы понять. Можно обрекать себя на заслуженную и незаслуженную кару, пасть, чтобы встать, закричать в пустоту, только... Это не сгладит ран, не восполнит пробелов. Рядом должен быть кто-то.

Хэттер заломала и выпрямила уши. Пока ей хотелось выслушать Фортуну - она была ближе, чем Ноэль. Но, с другой стороны, надо было сблизиться с гепардом, чтобы примирить ершистое недоверие в нём с особенным темпераментом подруги. Обе фигуры имели очень важное значение для волчицы, и она сомневалась, с чего лучше начать?
Конфликт не утих. Разобщенные стороны только с виду находились по разным сторонам, но всё еще стояли в поле дискуссий.
Хэтт подумала: "А что, если решить вопрос с Фортуной, и та сама тогда найдёт подход к Ноэлю? Было бы некрасиво оправдывать её... Это не сделает плюсика в копилку к уважению со стороны Ноэля. Да, пожалуй". Она выдохнула и встала с места.
- Ноэль, мне нужно поговорить с Фортуной - мягко обратилась она к гепарду. - Я думаю, ей надо высказаться. А я...
Снова упрекнули её мысли: "А если я скажу, что она мне друг? Взбесится ли он? Да пусть. Это - мой выбор. Я думаю, что Ноэль поймёт".
- Доверяю ей, она мой друг - пролепетала она более робко, будто боязливо. - В такую бурю... Никто не должен быть один.

С этими словами Хэттер покидает навес.
Спасительная крыша над головой не имела никакого значения, когда Фортуна была вне спасительной пещеры.
- Форти - окликнула она звонко кобылу.
Голос прозвучал капелью на фоне серого шума.
И оборвался. Волчица не знала, как ей продолжить да с чего, собственно, начать?
Она остановилась около мощных ног и посмотрела вперед. Во что вглядывалась Фортуна? Ведь... Тут было... Ничего.
- Порой нас не принимают такими, какие мы есть - лишь сказала она.
Не всем дано чувствовать наверняка.
Слепое доверие - тоже минус, и Хэттер это понимала, ведь раны на душе, что темнели рубцами, не замолкали. Она не слушала временами их - очень зря. А сейчас... Так вовсе не думала. Они не казались весомым аргументом, чтобы погасить внутренний конфликт.
- Но всегда можно попытаться снова. У нас ведь есть цель?

Внутри распростерла свои объятья незримая боль, она окутывала вязкой патокой душу, теснила в груди мощное сердце, звериное сердце, оплетала паутиной разум, заставляя тугой ком застревать в глотке, отчего лошадь чуть всхрапывала, время от времени нервно заламывая чёрные линии острых ушей назад. Нужно было успокоиться, но в душе вскипала волна негодования, сложно было в очередной раз держать чувства в себе, хотя, это было далеко не ново и привычно, уже не стоило удивляться... Однако, тяжеловесно выйдя из под сводов пещеры, Руна замерла, вонзив монолитную поступь копыт в расхлябанную почву, утопая в грязи. Крупный, холодный и хлесткий дождь, что стегал яростными плетьми - отвлекал, медленно охлаждал пыл и теснящую грудь обиду. Ничего, Белеку и не такое выпадало, судьба часто несправедлива, почти всегда, да и кто такой Ноэль, чтобы переживать из-за столкновения личных интересов?
Фортуна раздражённо фыркнула. Без сомнения, радовало лишь то, что в образе  парнокопытной скотины, не нужно напяливать на себя дополнительные роли, теряясь в образах, как в капустных листьях, можно за долгие-долгие годы отдохнуть, не утруждая себя постановочными сценами для зрителей - весь мир, это сцена.
Устремив тёмный и решительный взгляд в стену бесконечного дождя, лошадь пыталась представить, каково сейчас Каю, невольно собирала по крупицам его образ в голове и чувствовала, как горячая волна благодарности и в то же время едкой боли, снова играет на оголенных струнах души. Играет на натянутых нервах. Слишком многое произошло за последнее время, многое в короткий срок. Воронная не была уверенна, что её мысли помогут Ноэлю активировать амулет, но в минуту одиночества, ей просто хотелось вновь и вновь вспоминать знакомые черты, которые она знала наизусть, могла представить всегда с закрытыми глазами. Черты, что утягивали раз за разом в дымку грез, заставляя сердце сладко томиться... Так было раньше... Давно. Словно в прошлой жизни, теперь же раскаленная болью огромная печь, плавящая осколки воспоминаний, сжигающая в неистовстве ревности... Отчаяния и какой-то остервенелой безъисходности...
Уединение момента нарушило появление Хеттер. Руна склонила чуть набок крутую шею и окинула вопросителтным взглядом свою белоснежную, бывшую недавно белоснежной, попутчицу. Она была крайне... Забавной... Такая хрупкая, доверчивая... Невольно Бел улыбнулась про себя, хотя в душе все ещё мелькали отголоски недовольства потревоженного уединения, которые, к слову, кобыла ни как не выказала.
— Порой нас не принимают такими, какие мы есть... - робко начала волчица и Бел почти сразу догадался, что хищница тяготится произошедшим диалогом и желает выступить в роли миротворца.
- Да, у нас есть цель. - постаралась как можно деликатнее ответить лошадь, однако, в голосе, может из-за шквального ветра и грохота окружающего шторма, но было слишком много скрытого металла.
- И у Ноэля тоже. - повисла небольшая пауза, в промежутке которой, небо вновь ухнуло грозовым посохом.
- Я была честна с ним, он был откровенен со мной, думаю, нам больше нечего друг другу сказать. Ему придётся довериться мне, как и мне ему, мы все это прекрасно понимаем. - и речь вроде бы как была закончена, поскольку   гордо посаженная голова повернулась и вновь уставилась во мрак ливня, но спустя секунду, Хеттер все же услышала,
- Не волнуйся. Всё получится, ты ведь в это веришь?
Обратный ответ Руна не услышала, поскольку дико всхрапнув, подалась инстинктивно в сторону, когда сзади из входа в пещеру вылетело светлое, не ясное, не понятное существо - мелькнуло и тот час пропало.
- Ты тоже видела? - выпалила воронная тревожно, все ещё чувствуя холодок испуга, что бегал мурашками по спине и получив утвердительный ответ, развернулась, заспешив в жерло пещеры боясь пропустить активацию артефакта. Вдруг совсем скоро, прямо сейчас, им предстоит отправиться в нелёгкий путь? Взору лошади, едва она вновь вошла в оставленное убежище от непогоды, тут же открылось мягкое свечение, что ласково растекалось переливами по мрачным стенам, завораживая. Неуклюже встряхнувшись, прогоняя оторопь, Руна замерла - прислушивалась, но там куда ушёл Ноэль, было по-прежнему тихо, хотя свет шёл именно из глубины пещеры. К сожалению спуститься и посмотреть Бел не решаля, боялся переломать копыта на скользких и многочисленных камнях.
- Может посмотришь, что там происходит? - предложила лошадь своей знакомой, которая могла запросто пойти туда, куда самой Форе путь был заказан, и заодно, тем самым успокоила бы воронную.

Частицы начислены [Тэлл]

Ноэль и Тори единым порывом подняли взгляд вверх, к сводам пещер, где переливалось многоцветие чистой магической энергии. Гепард ничего подобного раньше не видел, над городом аврора была редчайшим явлением, а здесь, под влажными каменными потолками, оно держалось, практически не растворяясь. Мелкие капли воды, которыми были усеяны каменные пики, свисающие сверху, теперь походили на крохотные осколки самых разных кристаллов, россыпью брошенные вверх, будто звезды в ночную черноту небес. Тори, позабыв на секунду про напряженную атмосферу в команде спасателей, медленно поднялась и, припав на передние лапы, неожиданно подпрыгнула вверх, кусая воздух и надеясь попробовать сияние на вкус. Вывалив язык набок и неистово виляя свалявшимся от суровой жизни хвостом, ретривер с интересом наблюдала за красивыми переливами, находившими отражение в ее больших, выразительных глазах. Глядя на то, как спутник веселилась, будто бы вызывая потусторонние силы на игру, Ноэль позволил себе слегка смягчиться. Взгляд его стал чуть менее резким, в движениях появилась кошачья плавность, и он даже рискнул поддержать подругу. Плюхнувшись на землю, и вытянув лапу вверх, он попытался дотянуться до того светового всполоха, что был к нему ближе всех, но, ожидаемо, не достал. Сияние только казалось чем-то близким. Вряд ли оно было досягаемым.

Появление Хэттер, впрочем, заставило пятнистого вновь гордо выпрямить спину, усиленно делая вид, что он не залипал на огонечки, как самый обычный котяра, а занимался важным делом и у него тут, между прочим, все под контролем! Ну, почти все... Ему не давала покоя та материя, что вырвалась из пещеры в облике крупного кота. Вряд ли это было нечто случайное, но котов... котов в памяти вырисовывалось много. Может, все же Дейзо? На рысь этот зверь был не похож, но чем черт не шутит. Может, просто смотреть нужно было под другим углом? Или... Или это мог быть Раджа? Но ведь, насколько известно бывшему гильдийцу, Махараджа - лев, а у львов есть грива. Этот образ был ее лишен. На худой конец, блондин подумал было на самого себя, но даже на рысь или льва этот силуэт был похож больше, чем на тощего, хрупкого гепарда, который был максимально далек от того, что вырвалось наружу. Кто же это мог быть и что его появление могло значить? В магические случайности Кейн не верил. В конце концов, на артефакте собака, откуда там взяться коту?

- Я... на самом деле, не чувствую ничего, но... но, кажется, у меня есть идея, что нужно делать дальше, - честно признался пятнистый. На самом деле, эти яркие всполохи разноцветного света, действительно никак на нем не сказались, как минимум, физически уж точно. Но, возможно, их следовало чем-то наполнить? Подойдя к артефакту вновь, и коснувшись обеими передними лапами амулета, Ноэль прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. Он часто наблюдал за Каем. С тех пор, как узнал, что они сводные братья. Пользуясь неведением Фридлейва, он мог, не скрываясь, видеть его с товарищами в Гильдии и на улицах Города. Видеть, как он возвращался с миссий и как залечивал раны. Видеть, как он воспитывал Дейзо, и как постепенно находил с ним общий язык... Северное сияние, поглощая информацию, адресованную артефакту, переставало быть разноцветным искристым маревом, обретая четкие черты и образы определенного человека, подстраиваясь так точно, что можно было рассмотреть черты лица практически в мельчайших подробностях. Разве что свет слегка слепил, не позволяя сделать этого, да и воспоминания сменяли друг друга так быстро, что не угонишься. Вот, охотник впервые приходит в Гильдию с котенком рыси. Крохотным, напуганным, сидящим в кармане его его рабочей куртки на груди. Секунда - и на месте прежнего образа ничем не примечательная прогулка по рынку. Воспоминания были самыми разными - от тренировок охотников, до игр с бродячими собаками. И чем больше образов удавалось вспомнить Ноэлю, тем отчетливее сияние передавало форму и суть его воспоминаний. Даже цвета, казалось бы, хаотичные, постепенно то блекли, то насыщались, перестраиваясь, пытаясь поймать ту цветовую гамму, что была нужна. В какой-то момент Ноэль так увлекся процессом, что, кажется, совершенно позабыл о том, что он в пещере не один, и сейчас за этим световым шоу смотрит минимум три пары глаз. Артефакт погрузил в его некое подобие сна, не только принимая те образы, которые Кейн доставал из памяти, но и помогая вспоминать даже то, что сам гепард, казалось, давно забыл.

Хэттер почему-то казалось, что она не должна была своим приходом, голосом тревожить здешнюю атмосферу, пропитанную мистикой и ярким, переливчатым свечением. Ноэль мгновенно отозвался на её голос, и напряжение частично сошло с продрогших плеч. Но её душа всё еще оглядывалась назад в надежде, что Фортуна последовала бы за ней. Но пространство не очертило усталой и отстраненной морды, отчего сделалось вдруг совестливо. Несмотря на разногласия, здесь должна была стоять Фортуна, но не она. Волчица на миг прижала уши к голове. Для гепарда этот жест был не больше, чем неопределенностью, а для неё - куда больше, чем просто вздох, и мрачнее обсидианового волнения. Она кивнула ему, только и всего, а сама погрузилась в себя.

Кая она не знала, Фортуне не помогла. Какой толк от неё в этом походе? И вдруг яркий свет влетел потерянным духом в её тело, как к себе домой. Ей показалось, что она слышала голос своей матери. Та ласково говорила, что всё будет хорошо, и это предвестие белого дня после страшной бури снова обрело четкие контуры в разноцветном сознании. Тяжелые тона сменились на более светлые, сомнения, что отбрасывали свои тени, отступили. Хэттер попыталась вглядеться в ослепительный свет, но в итоге отвела голову. Хор голосов водил вокруг неё хоровод: она слышала, но не понимала; не видела, но знала, что всё сейчас шло правильно. Раз наваждение отступило, то и присутствие кобылы прошло сквозь долгожданную дымку. Фортуна была тут, волчица это чувствовала, но не могла ни осмотреться, ни разлепить сомкнутых век.

Впервые за долгое время Хэттер услышала именно зов. И если так кричали воспоминания, то здесь - их отсутствие. Это напоминало вой, преисполненный боли. Он доносился из-за горизонта, оттуда, где скрывалось солнце. И снова, будто в первый раз, она задалась вопросом, что там? Ей хотелось добраться до туда и узнать, узнать всё, что взыгралось в ней безмолвием и загадками...