Он сдержался и стерпел, хотя рискни она ещё  раз подойти так близко, то он вцемится и не отпустит. При этом выражение его морды было неизменным, как и взор. Вообще  ни что не говорило о его интересе к ней и сдерживало от удара только наличии его в рядах Пожирателей. Впрочем,  более такого нахальсва он не позволит ибо знал что это и к чему. Подобных личностей он контролировал в стае, дабы знать что и чего ожидать от больных на голову.
    — Сладкий, я всегда остаюсь с чем-то. Твоей шкурки мне будет достаточно. С радостью бы ее стянула с твоего тела для подстилки, а может и не только.
    Волк позевал, показывая всем видом , что ему плевать на неё  и слова, но продолжал следить за ней с ленивым видом, будто на надоедливую муху, но был готов парировать любой её  выкрутас. Спокойствие было лишь внешним, внутри вечная готовность к войне.
   — Ты видимо еще не понял кто перед тобой? Тогда давай-ка поясню, милый. Я палач. Головорез. Убийца.  Я рву глотки тем, кто неугоден стае или стоит лично у меня на пути. Я пью кровь своих врагов и закусываю их плотью. А вот кто ты — спорный вопрос. Я бы сказала тот, кто боится замарать лапы в крови и убегает. Убегает прямо на мои клыки. 
   Он не особо то слушал самку, лишь подчёркивая её  ничтожность в его глазах. Кто ты такая, чтобы мне это говорить?
Жалкое ничтожество. Как жаль что ты в рядах этой стаи, иначе бы я выгрыз твой язык и съел у тебя на глазах. Зачем я здесь? Для чего мне это слушать? "Так убей её!" Я пришёл в эту стаю, а значит её убийство будет предательством. - с сожалением подметил маньяк. Хотя придушить бы было её хорошо. Она мне надоела. Пытается что-то там из себя показать. Её бы моему папаша на перевоспитание. Тьфу "Возьмись сам!" Если ещё раз подойдёт,  то так и сделаю, а пока... Не успей она закончить, как из глотки самца раздался хриплый, громовой хохот.
   - Может быть в своих детских фантазиях ты и представляешь что-то,  но по сути ты всего лишь выскачка, что трётся задницей перед самцами, неудовлетворённая своим садизмом. Ты пыль под лапами, мусор, что возомнил себя чем-то великим лишь научившись убивать. Зовёшься Мартиш, хотя некоторые называют тебя Марти. Любишь поиграться с добычей. Видимо твоим близким было на тебя плевать, раз не научили, что так ни делают и не треплются без умолку.  Я знаю ещё
более, но для меня ты всегда была и будешь грязью на шерсти, что пытается прилипнуть, не более, но даже так ты и твои жалкие попытки выпендриваться значат для меня ни более чем трава под моими лапами. - Деймос  задрал голову, но не оголял глотки. Искренняя усмешка была в его словах и безразличие - Жалкая породия на человеческих шавок, а не волчица. - усмехнулся волк. Он собирался уходить, не желая тратить своё время на выпендрёж, который люто ненавидел и напоминал отца считавшего себя таким уж замечательным. Она пробуждала в нём голоса и самого главного из них, что назван был Жнецом. А этого Деймос  не любил, боясь потерять над собой  контроль. Но внешне оставаясь тем же холодным. Шум в голове начинал возвращаться и теперь они желали сожрать её, волку приходилось на это сдерживаться и вновь внутренняя борьба. В этот момент прозвучал голос в голове и  пришёл Тринити.
    Деймос направился в сторону старшего по званию, но всё ещё  ждал подвоха от самки. Она раздражала его, как и подобные ей. Он не хотел играть кого-то, желал быть собой, но при ней вновь приходилось лгать, при них всех... Это вызывало дополнительное чувство разочарования, ведь самец хотел быть самим собой.
   - Охота или? - поинтересовался самец, мотнув головой пытаясь освободиться из пут шума. Сейчас бы поохотиться. - "Быть может так и поступить? Зачем тебе они нужны? Зачем? Пусть выскачка дальше тяфкает себе, а мы поймаем что-то ценное! Мы есть у тебя!  Нам не нужен более ни кто!" - шептали голоса Деймосу - Или пролей её кровь, проучи жалкую тварь!" - Маньяк продолжал краем глаз следить за охотницей на кровь, сравнялся с Тринити вальтом так, что хвост Деймос был на уровне шеи старшего по званию, дабы уменьшить риск нападения волчицы, хотя не исключал последнее окончательно - Впрочем,  это не важно... Слишком болтливая вошь, слишком много тяфкает. Пожалуй я оставлю вас наедине, а сам продолжу свой путь. - "Правильно, правильно!" Я не могу их бросить совсем, но ... Зрачки самца резко расширился и он уставился на самку, потом облизнулся "Тратишь время, жалеешь их шкуры или свою?! Какое тебе дело?! Что ты перед ними танцуешь? Будь собой, покажи клыки! Ведь не правда ли она достойна смерти? А он?" - пророкотали некоторые безумные голоса - "Убей и беги! Вот наш девиз, а не терпеть всяких болтливых кусков мяса! Убей и растерзай Она называется, ни так ли? Смотри как играет! Как хочет чтобы в неё впились клыками! " - голоса, мысли... Воспоминания полезли в голову как отец написал над ним, когда волчонок не желал убивать свою добычу "Слабак, трус! Убей её! Убей!- кричал отец,  а потом раздался хруст косточек птицы." Голоса вытаскивали самую муть из прошлого пытаясь выбесить волка, он же диким взором следил за происходящим вне его, утопая в прошлых унижениях. Вот чего добилась Мартиш - вытащила на свет одних из мерзких тварей для духа волка, что в некоторой степени подавил их. Уши мгновенно прижались, шерсть встала дыбом, а в глазах загорелся огонь. Боль была давно обращена в ненависть, чистую, искреннюю и сейчас он ненавидел отца и эти голоса, другие тревожно задумали, а Жнец казалось замер перед атакой. Собственный разум готовился к бунту. Ухо самца дёрнулось. Я ни тот больной подонок...
   - Я ни трогаю своих... - с этими холодными словами, Деймос готовился направиться прочь, дабы поймать бы кого, ну или хотя бы полежать в спокойствии, без выслушивания критики, лжи, загнать ту гадость что терзала его его разум пытаясь освободиться и выпустить внутреннего зверя. Но пока слушал стоит ли...

Отредактировано Деймос (2022-03-05 15:24:09)

Мартиш, а ты разве хоть когда то испытывала к чему то чувства? Или ты с самого переломного момента поселила себя в клетку, натянув каменную кольчугу, что бы никто точно не прорвался и не пробился. Ты была неприступной крепостью, Мартиш. Ни один безумец не смел тебе в глаза что-то подобное ляпнуть. Какой-никакой авторитет тебе удалось заработать в стае. Все слова в свою сторону ты обычно прожевывала и выплёвывала, никогда не придавала значение. Но не в этот раз. В этот раз что-то да задело тебя, чертовка. Ты ведь даже не вслушивалась в текст, но стоило волку закрыть пасть, как тебя охватила буря. Неудержимая и неуправляемая.
В глазах заплясали шальные огоньки безумства, я вздернула загривок и оголила клыки, язык одним ловким движением смочил верхний ряд, подарив отблеск от лунного света. Из глотки стало доноситься глухое рычание. Все это не было знаком дружелюбия. Уши плавно отвелись и прижались к затылку. Вся шерсть покрылась будто иглами, вздыбилась и распушилась. Что, что, а чтобы какой то шут отзывался о ней так, да еще в таком тоне - было непростительной ошибкой. Голос в голове стал скандировать "Убей его, впейся в глотку и окрась его шкуру кровью! Он не достоит топтать землю, такие твари не имеют права плодиться и дышать, они должны гнить и кормить червей. Червей! Червей! Он жалкий червь! Чего тратить время на болтовню в пустую! Вспори ему брюхо! Он червь! Червь!" - голос шипел, как гадюка, оглушая разум и не давая трезвости принимать решения. Меня заволокла пелена безумия. Жажда. Безумная жажда поквитаться и показать наглому ублюдку, кто здесь важная персона, а кто подстилка.
Голос не унимался. Он был нацелен решительно. Я была пленником ярости, гнева и безграничного безумия.
Убивать, потрошить, испивать кровь. Ты палач, рубишь головы без сожаления. Так чего же сейчас мешаешься? В глотки пересохло от этого чувства, это как видеть источник и не иметь возможности его испить.
Я сделала выпад вперед, клацнув зубами прямо перед носом наглого самца. Рычание усиливалось, все тело охватило напряжение.
- Слушай, ублюдок, таких выродков я убивала в два укуса, так что следи за своим языком, иначе станешь падалью и твоя мордашка больше не будет мне мозолить глаза. Тебя то даже самцом назвать сложно, ни одна самка на такого не позарится. Ничтожество. - пренебрежительно смерив его взглядом и фыркнув, я отошла в сторону. Я могла продолжить конфликт, да только мне потом же и лапы отмывать от этого, что чревато изгнанием и не только. Пожиратели своих не пожирают. Увы.
- Если бы я хотела, то твое тело уже гнило у меня под лапами. Учти. Ты не с той связался. - огрызнувшись, мой мозг начал переваривать что Деймос сказал. Что могло так задеть какую-то струну души, что я вспыхнула в одно мгновение, поддавшись гневу и жажде. Сменив непринужденность на страстное желание рвать и трепать.  Скорее всего это было именно то, что касалось прошлого. Это было нечто сокровенным, я никому не позволяла копаться и затрагивать его. Каждый, кто хоть зарекнулся - получал знатную оплеуху. Никто, никто не имеет право рвать мои раны - это только моя обязанность.
Когда в разговор вмешался Тринити, я закатила глаза и покосившись сначала на белого волка, которого была готова в одно мгновение впиться, а затем на Тринити, произнесла:
- Это он стоит то сразу нескольких? Пфф, это чем же этот ублюдок преданнее и полезнее меня в стае? Разве он был палачом на старом острове и загрызал всех неверных? И даже просто тех кто был неугоден и мешался под лапами? Он был одержим безумием и был готов ради стаи бросаться в пучину опасности?! Я ни разу не видела его в таких делах. - меня в какой то момент охватила досада. Я особо и не сомневалась, что Трин займет его сторону. Так всегда происходит, самцы защищают друг друга. Я же всегда оставалась одна. Одиночка по жизни. Все сторонились тебя, Марти. Потому что ты не такая как все. Никого не подпускала к себе, сама себе на уме. Ни друзей у тебя нет, ни по сути семьи. Обесцененный алмаз.
Я погрузилась в свои мысли, очнулась лишь тогда, когда мои же зубы грызли мое же плечо. Меня вернул в реальность солено-сладкий вкус крови. Я вгрызалась в плечо, словно желала выдрать кусок плоти. Я делала это уже по привычке. Неосознанно. По пасти текли струи крови, окрашивая песочную шерсть в бордово-алую. Я уже на столько привыкла к боли. Привыкла истезать себя, что даже перестала порой замечать эти приступы.
Оставив плечо в покое, я залилась заливистым хохотом и молча просверлила Деймоса глазами, который уже собрался покинуть нашу теплую компанию.
Тринити снова взял слово. На этот раз я уже сидела более менее смирно, лишь ехидная улыбка не сползала с моих губ.  Я завиляла хвостом и подошла поближе к Трину, этот волк вызывал у меня уважение и какое то особое чувство, что-то схожее с восхищением. По крайней мере, если этот волк скажет мне что-то не делать - я прислушаюсь. Что-то на подобии авторитета.
- Значит отныне ты наш Предводитель? - я как малый щенок, восхищено взглянула на морду одноглазого. - Это честь идти за достойным. - я склонила голову в знак одобрение. - Ты знаешь, я пойду куда поведешь. Безумцы - одно целое.  Мы одна большая сила, способная поглотить все что есть на пути. И я буду так же беспрекословно рвать глотки, если это будет необходимо. - на последней фразе я посмотрела на Деймоса.
- Пантеон? Ах эта жалкая кучка предателей. Выродки, не достойные занимать территории и питаться пищей. Недостойные дышать и существовать априори. - я ощетинилась и облизнулась, слизав последние капли крови. Но вот последующие слова мне не особо понравились, наш новый вожак сказал, что нам необходимо поладить для свершения великих дел. Я поморщилась от неприятного послевкусия этих слов. Но ничего не поделать, в любом случае придется смириться с существованием по соседству этого белошкурого.
- Так что за планы? В этих джунглях тоже появились те, кому пора показать настоящее безумие? Время карать недостойных и проливать кровь?  - от предвкушения у меня засияли газа. Я внимала, не желая пропустить мимо ушей что-то весомое  и важное. Особенно, когда это определенно касалось новых убийств и приключений.

Возмущение со стороны Марти были ожидаемо. Вот только Тринити не собирался как-то превозносить белого собрата, отнюдь. Он просто сказал о Деймосе, как думал. И видел собственным, хоть и единственным, глазом. Однако мог понять негодование самца из-за этого.

- Твоих заслуг Тринити не умолял ни разу, Марти. Твой вклад безусловно ценен, о нём никто не забывал, - зверь улыбнулся и кивнул. - Хотя Грешник не обязан никого из вас оправдывать в действительности. Поступки громче слов. В них всё дело. - Он вновь заговорил серьёзно.

То, что выражала Мартиша по отношению к Нити, можно было назвать благоговением. - Мы идём все вместе. Рядом. - Так превозносить собственную важность исполин не собирался. Лишь хотел, чтобы дурная слава о "безумцах с Востока" расползлась и по Дискордии. И он добьётся этого.

- А Пантеон был встречен при исследовании этих джунглей. В стычку вмешались местные и пленили. Что было с теми выродками, Тринити не имеет ни малейшего понятия. Поэтому нельзя списывать со счетов эту падаль, - Помешанный осклабился, вновь вспоминания события прошлого. Ярость, как тогда, начала смешиваться с кровью. Непроизвольно под кожей напряглись мышцы, выступив плотными буграми. Жадно вобрав воздух, хищник выдохнул и попытался расслабиться.

Ему было отрадно слышать, что в оставшихся из Чужих продолжали теплиться злоба и ненависть к тем, кто когда-то лишил их дома. Волк остался доволен. "Смотри-ка, а эти оба притащили свою неприязнь к ним через большую воду. Похвально", Безымянное Божество смеялось, хоть и одобрительно. У него вообще наблюдалась порой излишняя подозрительность ко многим, но с течением времени Он даже умел признавать свои ошибки. Как это было с Ламиёй. "Ламия", это имя леденящей чёрную душу волной прошлось по кипящему ранее злобой нутру, обжигая теперь холодом. Он хотел вновь оказаться рядом с ней, однако отвлекаться сейчас на мысли о пассии не мог себе позволить.

Всё внимание вернулось к соплеменникам.

- Ты прекрасна в своей кровожадности, - единственное око, в котором плескалась расплавленная сталь, вгляделось в морду волчицы, после чего обернулся к Деймосу, - Тринити знаком вкус предательства не меньше. И с его источником он расправится с превеликим удовольствием.

Затем взгляд переместился куда-то в пустоту. Расфокус. Очертания перестали быть такими чёткими. Собратья преобразились в разноцветные пятна. Джунгли стали ещё темнее, словно пытались поглотить незваных гостей навсегда. Без малейшего шанса на спасение. Забавно.

- Прежде всего нужно собрать всех безумцев вместе для понимания нашего количества и определения дальнейших действий. Насколько позволят обстоятельства. Важно найти сторонников и среди местных душ. Где ещё искать безумцев, как ни в глухих и суровых джунглях, верно? - Грешник усмехнулся. Волк знал, что сейчас его слова звучат максимально размыто и неконкретно. Но на данный момент это - всё, что он может дать им. - Если у вас есть какие-то мысли, предложения или вопросы - Тринити слушает.

Помимо уродливой головы, испещрённый шрамами зверь не двигал ничем. Он продолжал стоять на месте. По десятому кругу сотрясать воздух о далеко идущих целях смысла не видел. Настрой, с которым говорил Тринити, вполне выражал серьёзность его намерений.

"Туки туки туки та... какк же любит она тебя!" - смеялись голоса над самкой, что всё ещё  наивно помогала зацепить Деймоса хоть одним словом, а он в свою  очередь уже не скрывал усмешки наполненной ядом и высокомерием.
   - Да ну что ты говоришь! - он жадно облизал клыки - Потому у тебя кажется куда больше чем словарного запаса и фантазии, раз повторяешься уже который раз. Или быть может эти слова повторяешь как молитву...  - в голосе прозвучало разочарование - Я думал последователи Хаоса способны нести великую речь, а не бабий трёп. - насмешливо фыркнул волк наблюдая и ликуя получившемуся результату. В этой битве он вышел победителем, ведь нашёл уязвимую страну самки, которую сейчас довольно дёргал, слушая получившийся музыку и песню голосов в припев.
   — Ну мы еще посмотрим, достоин ли ты и дальше оставаться в стае.
   Морда волка серьёзна, а голос в привычный бас высокомереого гордеца провозгласил самке, перебивая её сразу после этой фразы:
   - Делай, что хочешь.  Мне нет дела до тяфкалак если их нельзя пришить,  а соревноваться с тобой... - хриплый смешок прокатился по лесу эдаким громом - мне впадлу, так что все твои бурные соревнования это лишь плод твоего желаемого и фантазии, поскольку соревнование дело недоразвитого молодняк, что пытаются показать старшим свою важность. Девочка, взрослым это ни надо, они устоять в жизни, а я вырос. - после этой фразы самка перестала для него существовать мгновенно, лишь контролировал дабы обошлось без нападения и не более.
   Теперь для Деймоса существовал лишь Тринити.
    - Пантеон или иные. Плевать. Сначала нужно разработать план и укрепить свои позиции. Боюсь сейчас мы в слабом меньшинстве и у меня есть кое какие мысли. Я обязательно их озвучу, но чуть позже, ибо мне хотелось бы поговорить с тобой один на один, а там сам решишь стоят ли они внимания стаи или достаточно имеющегося. - уверенно кивнул самец, по которому читалось, что имеется чёткий план действий. Деймос всегда показывал себя непредсказуемым и одновременно продуманными действиями наперёд если есть возможность, если нет, то даже импровизация казалась точным планом, как с тем волком, палкой-колом когда-то и умелым запугиванием оборзевших тварей в прошлом.
   На слова о предателтве самец кивнул, как и слова о необходимости  собрать приспешников.
   - Как я уже говорил чуть позже. Это будет возможно длинный разговор. - и замолк ожидая реакции вожака с уверенным в себе видом.
   >>> Вне игры.