Мучительно долго. Он молчал, выискивая ответы? Или осознавал, в каком контексте преподнесла эти вопросы белая? Не имело значения. Самка могла ждать сколь угодно долго, лишь бы это самое долго не разразилось вечностью. Впрочем, вечности нет. Сафириель закрывает глаза. Дыхание становится ровным, но не менее горячим.
А если смотреть в прошлое, что там было вообще? В голове образ матери, строгой, требующий от детей невозможного. Неужели она не могла понять, что разум волчонка, никогда не сможет сделать выводы, подобны взрослому? Но им пришлось расти быстро, практически не знаю любви. Что же оставалось для маленьких комков? Так, наверное, и вышло, что брат стал единственным источником любви.
Сердце белой болезненно сжалось. Она сильнее прижалась к телу черного волка, потому что нельзя было сейчас показывать свою слабость. Да, как и всегда, не имела она на это права. Смотрит на окружающий мир, что расстилался за спиной Моргана. Сосны, да поваленные гнилые деревья. Где же папоротники, в честь которых и названа эта территория? Вот ужас, какие мысли посещают в такой важный момент. Или птица подземелья просто пыталась убежать от осознания того, что больше не может испытывать подобного чувства? С силой зажмуривает глаза, ощущая горячее дыхание собеседника. Не могла же она вот так, отодвинуться и сказать ему об этом? Как вообще о таком можно говорить? Каково бы ни было ее воспитание, ее не научили самому важному… Как обойтись без тех, кто дорог. И  как сказать тому, кто любит тебя, что тебе плевать на него…
«Плевать?  А тебе плевать, Сеф? Подумай хорошенько». И, как ни странно, на это есть время. Есть минута, две, три? Чтобы разобрать свою душу на части, чтобы открыть то, что было закрыто так давно. Чтобы понять то, что не было понято ранее.  Слегка приподнимает голову, переминаясь с лапы на лапу. Разве, она не понимала, что Либр – брат? Понимала. Тогда, по какой причине в ее душе вспыхнуло подобное чувство? И неужели она так и не поняла, почему брат держал ее вроде бы рядом, но на самом деле на расстоянии. И глаза волчицы расширись от удивления. Почему именно сейчас она все поняла? Жар ударяет в голову, как кувалда. Конечно же! И ей захотелось заходить по пространству, обдумывая свое открытие. Неужели Сеф была настолько слепа ранее, что не замечала очевидного?! Боги были к ней не справедливы? А к кому они справедливы, интересно? Мотает мордой из стороны в сторону. Глупости. И до нее не сразу доходит, что Морган убрал свою щеку. Холод вновь ударил по сознанию. Самка замирает, смотря на черного волка. Сердце отдается ударами на уровне уха. Кровь, настолько горячая, что можно обжечься, бежит по венам. И, казалось, еще немного, и ее тело просто свернется в клубок, лишь бы не ощущать более этого. Она смотрит. Смотрит не отрываясь. Ждет его ответа. И стоило первому звуку вырваться из пасти, как ее сердце замерло, словно никогда и не знало, что такое – сокращение. И белой показалось, что ее тело вросло в землю.  Что время остановилось. И мир вообще стал не таким как раньше. Словно в нем появились до селе неизвестные ей краски.
Она не знала, как реагировать. Грудная клетка выдавала ее волнение. Самка продолжала смотреть на Моргана, практически не моргая. И что она должна была ответить? Белая знала, что именно в этот момент, ее голос прозвучит фальшиво. И что то самое доверие, которым одарил ее черный волк, рухнет. Исчезнит.
- Я боюсь, Морган! - голос сорвался. Он больше не был спокоен. Он был вызывающим и волнующим одновременно. Ей хотелось кричать, но ощущение, что голос исчез. – Я так боюсь, - прошептала волчица. И, казалось, она уже не слышала последних слов. Последние, что осталось, это его теплое прикосновение, в которых так хотелось остаться. И хотелось, чтобы это длилось вечно. Похоже, она сильно обманывалась, говоря себе, что больше не сможет чувствовать никакой любви. Ошиблась. И от осознания всего этого стало немного дурно. Она прижалась к волку сильнее, словно это было в последний раз. И совсем забыла как дышать.

Почему становилось труднее дышать? Словно легкие поразили метастазы из другого, пораженного раком, органа. Белая хватала воздух, в надежде, что не задохнется. И ей казалось, что она вот-вот пустит слезы отчаяния. Так бывает, правда? Что нет сил больше сдерживаться? Но ее учили быть сильной, и дать слабину именно сейчас самка просто-напросто не могла. Даже с Либром она себе этого не позволяла. Так почему тепло черного волка успокаивало? Почему его голос заставлял чувствовать слабость? Она смотрит ему в глаза. И в жидком янтаре ее глаз он мог прочесть не столько сомнение и страх, сколько недоумение и боль. Боль за саму себя, и черного рыцаря, что стоял в критической с ней близости. Боль за то, что они пережали, за то, что приходится переживать сейчас…
Сафириель проглатывает комок, ощущая, как расслабляются мышцы. Она уже дала слабину. А матери нет рядом, чтобы выписать оплеуху. Ее уже можно было не бояться, да? Она погибла там, в борьбе за свой дом, за свою гордость, за свою жизнь, которая прервалась. Или она дралась именно для того, чтобы продлить жизнь своих детей. Где сейчас Либр? Где сейчас Саймонд? А Биатрис? Закрывает глаза, представляя образы братьев и сестры. А, ведь, они так и не стали близки. Где теперь их носит? Может они тоже отдали души? Тяжело выдыхает воздух.  Нельзя проявлять слабость. Слабость не защищает, она делает уязвимыми всех. И это не позволит защитить тех, кто ей дорог.
- Чего боишься ты, Морган? – и что он подумал о ее страхе? Боимся доверять? Боимся жить? Боимся… Вечно чего-то боимся. Страх сковывает движения, он заставляет влачить существование, но не жить. Она смотрит ему в глаза, ощущая, как успокаивается сердце. Рассказать ему? Открыть все? Уши прижимаются к основанию черепа. Да, разве можно говорить подобное? Она слегка приподнимает голову, тем самым направляя зеркала души к небу.
- Что тревожит, - едва слышно повторяет она. – Знаешь, я не должна стоять тут, разговаривать с тобой, или другими стайными. На самом деле моя жизнь должна была оборваться в тот патруль, когда мела метель.
Она остановилась. Перед глазами уже всплывал образ давно забытых дней.
- Либр… Он, ведь, не должен был погибнуть там. Но он и не погиб, понимаешь? Он спас меня, спас мою жизнь, для чего? За что появилось это расстояние между нами? А ты знаешь, у меня есть еще один брат, его Саймонд зовут, и сестра Биатрис. И никого нет… Никого… И меня не должно было быть. Я должна была погибнуть в тот день… Но я все еще здесь, - она говорила тихо, практически не волнуясь. Да и зачем волноваться? К ее лбу не было приставлено оружие, а если бы и было, она лишь гордо бы задрала морду.
- Первый Ветер повержен, но на самом деле я не любила свой дом, свою стаю. Мать отбила всю любовь к стайным. Гордость и выносливость превыше всего. И куда делась ее гордость, когда ее собственная дочь тенью ходила почти два месяца? Наверное, она презирала меня. И если бы имена хоть капельку прав, выгнала бы из стаи.
Снова замолчала, вдыхая побольше свежего воздуха.
- А теперь я вот стою здесь, перед тобой. Говорю тебе то, что никто не слышал, потому что я не имею права быть слабой. Слабость, есть слабость. Как я смогу защитить тебя, Лайтер, Крестьянку? Если буду сомневаться и давать слабину?
Она замолчала. Сафириель действительно ждала ответов на данные вопросы.
- А теперь, - сделала паузу, наблюдая за полетом какой-то птицы. – Расскажи свою историю.

Интересно, сколько долго один может обманывать другого? Белая продолжала смотреть в небо, будто только в нем скрывалось спасение. Спасение от кого? Если только от самого себя. Сафириель прикрывает глаза, в надежде услышать историю. Только зачем она ему? Зачем ей чувства, которые так славно упокоились в ее душе? Зачем вообще были эти лишние проблемы? Разве плохо быть совершенно одному?.. Но появился он, с такой же душой, что и у нее. И как тут надо было поступать? Да и правильно ли будет с ее стороны просто скрыть все, что творится в сердце? В этой жизни любой выбранный путь так или иначе по своему неправильный. Что не выбери, все приведет к какому-то бессмысленному концу. Глаза резко распахнулись. И именно в этот момент с ветки взмыл ворон, яростно махая крыльями, он направился в каком-то своем замысловатом направлении. И Сеф почему-то показалось, что ее душа взмыла туда же. И уже не важно было куда и зачем. Просто так было надо.
Кто защитит меня?
Продолжает смотреть в одну точку, словно эта фраза выбила весь воздух из легких, и единственно правильным было замереть и не шевелиться.
- Себя я как-нибудь защищу сама, - шепчет. Глупо конечно, но она привыкла полагаться лишь на свои силы. Потому что ждать от других – все равно что выудить молока у козла. Она это знала, поэтому давно перестала полагаться на кого бы то ни было. – Не смотря ни на что. знаешь, где нет жалости к себе, там не может быть и боли.
Потому что боль – то что делает нас уязвимыми, то что заставляет терять силы. А боль мы испытываем лишь из-за сугубой жалости к себе. Белая опускает морду на плечо черного волка, закрывая глаза. Мир может и подождать, да? А пока, его история…
Самка не хотела, но представляла все, что переживал Морган, однако, единственное что испытала белая волчица – была то ли жалость, то ли презрение. Разум давно начал корить ее за проявленную слабость. Ему не обязательно было слушать все то, что она высказала. Даже не так, ему вообще не надо было знать этой истории. Так или иначе, мир не стоит на месте. Нельзя постоянно хвататься за прошлое.
И сердце болезненно сжалось, потому что прошлое, неотъемлемая часть ее существования. И как отпустить то, что все еще рядом?
Едва заметная улыбка на морде. Он так сильно заблуждался все это время, но язык просто не повернулся сказать подобное.
И она промолчала. Направляясь за волком. А точно ли дом ее в том направлении? Она на мгновение задержала голову в северной стороне. Но ее дома давно уже не было. «Не было» какое мерзкое сочетание слов.

-----> Пустая поляна
Девушка шла не спеша. В большинстве своем она больше прогуливалась по красивой природе, нежели чем искала те самые травы, о которых говорила некоторое время назад. Сейчас на душе было тихо, хорошо и спокойно, особенно если учесть, что рядом с ней шел могучий пес, который мог ее защитить ото всех. Самое приятное во всей это ситуации было то, что пес держался молодцом и не убегал из поля зрения девушки, поэтому ее спокойствие никуда не пропадало. Добравшись до места назначения, она решила сначала присесть и отдохнуть, наблюдая за тем, какая же все таки вокруг них была прекрасная природа. Повсюду были огромные деревья, которые кажется подпирали небо своею кроной и ветками. Солнце было высоко в небе и приятно грело своими лучами бледную кожу девушки. В лучах ее волосы были пшеничными и слегка переливались. Она вдохнула воздух полной грудью и улыбнулась псу.
- Ты не голоден?  А то у меня с собою есть, что поесть. Взяла специально. Даже вода имеется, если тебе понадобиться.  - она была заботливой особой, просто потому что она привыкла заботиться о собаках отца. Жаль, что он погиб. Но с другой стороны, жизнь продолжалась. Она стала медиком, причем достаточно неплохим, а это было самым главным - помогать тем, кто в этом нуждается. Она достала карту и сверилась с нею. Да, они были в нужном месте. Осталось теперь найти нужные травы, собрать их, упаковать и доставить обратно в город, где травы будут аккуратно посажены и будут в последствие рассаживаться, чтобы увеличить количество медикаментов в городе.

Пес вроде не испытывал особое желание кушать, девушка одобрительно кивнула, после чего сладко зевнула из-за того, что на воздухе все-таки всегда хотелось спать. Слишком много кислороду. Она достала небольшой список трав, которые могли бы здесь расти и которые бы было необходимо найти. Среди них были: вероника лекарственная, клюква, лабазник, гриб Рейши, а так же манжетка. Все эти травы должны были здесь встретиться, хотя не обязательно. Девушка поднялась на свои две, хотя не бес проблем, ибо опираться на одну руку и при этом подниматься с земли было достаточно трудным процессом, но она справилась.
- Так... нам надо найти около пяти трав. Они могут здесь встретиться, а могут и не встретиться. Ты силен в поиске трав? - задумчиво посмотрела она на охотника, после чего подумала, что вряд ли, ибо все-таки его не этому учили. - Хотя ладно. В общем, где-то здесь должны расти некоторые растения. Одно из них называется вероника. Оно выглядит... хм... Это такое растение, оно небольшое. В смысле невысокое, слегка лохматые листья. Листья продолговатой формы, с зубцами, листья в пушке. Цветок нежно фиолетовый. Цветы устремлены вверх. Пахнет сладковато. Если вдруг найдешь, то просто подай голос. Хорошо? - она ожидала кивка, тихого ворчания или еще какого другого звука от пса. Главное, чтобы вовремя подал знак. А тем временем, начала сама поиски, опустившись на четвереньки, она стала внимательно заглядывать под каждый лист папоротника и просто внимательно осматривать все, что было вокруг нее.

Пока Софи ползала по земле в поисках трав, она внимательно наблюдала за тем, как пес старательно ищет траву. Его старание, а так же беготня туда так обрадовали ее, что она громко рассмеялась.
- Какой ты молодец. - ласково произнесла девушка, возвращаясь к своей работе. Забравшись в какие-то кусты с паутиной, она громко чихнула, от чего на нее выскочил кролик. Она громко взвизгнула и упала на задницу от неожиданности, а в этот момент кролик проскакал по ней и скрылся в неизвестном направление. Девушка все-таки не могла пока оправится от нападения волка. Разве вообще от этого можно оправится? Даже вспомнить страшно, что там за бойня была.
Помотав головой и отмахнувшись от этих мыслей, Софи вернулась к своему занятие по поиску трав. На самом деле, тот кошмар все еще продолжался, ибо волк, который ее спас, не хотел ее так просто отпускать. Иногда она видела его во тьме ночной из окон своего дома. Такое ощущение, что из темноты на нее смотрели два серебреных глаза. Конечно,она знала, что он дружелюбный и не съест ее, но все равно было страшно.
Она немного устала, посему уселась на землю и сделала пару глубоких вдохов и выдохов.
- Ну, как успехи? - она посмотрела на бегающего пса и чуть улыбнулась. - Вернешься в гильдию, мало того, что опытный охотник, так еще и в травах будешь разбираться. - она добро рассмеялась.

Холли бежала и вольготной рысью, как это и подобает, уверенному в своих намерениях, волку. Язык её по-собачье свисал из пасти, а уши были слегка направлены назад. Голова была поднята вверх, а хвост слегка приподнят. Будучи серым кардиналом она относилась к этой вылазке волков ответственно, хоть и не считала данную миссию уж слишком серьёзной. Просто прогулка, просто возможная встречу с людьми. Благо опыт и годы не давали подвоха в том, что что-то может пойти не так. Она уже не раз уходила от опасности и уводила от опасности семью. Присутствие Кобры тоже внушало уверенности. Полукровка явно знала город и его окрестности горазд лучше и поэтому выбирая дорогу Холли полагалась на её знания местности так же, как н своё чувство направления в неизвестной местности. Белая была эдаким компасом. Порой издавая какие-то звуки Холил тем самым передавала знаки своим спутником о том, что она чувствует, что нужно делать и как. Порой она то и дело поглядывала на Эмиля, который тоже вызвался в дорогу, но вот интересно почему? Во всяком случае Холли не была против. Пусть учится, пока есть возможность у более старших.
    Идя против ветра волчица имела прекрасную возможность узнать, кто находится впереди при этом не выдавая себя. Чуткий нос мог уловить любой посторонних и запаха и....кажется уловил. Стоило им пересечь границу стаи и пройти несколько километров как до чёрного носа кардинала начал доносится запах, который нельзя было спутать с чем-то другим. Запах человека. Волчица тут же остановилась и резко вздёрнув хвост дала понять, чтобы Кобра и Эмиль замерли на месте. Чувствуете? - проговорила волчица спокойным и ровным голосом, - человек близко и судя по всему он один. В данный момент Холли подразумевала о том, что больше двуногих существ не сопровождает городского жителя. Но стоило ей замолчать и принюхаться как более явный запах уловил её нос, на этот раз, запах принадлежал собаке. А, ещё и псинкой попахивает, - с ухмылкой проговорила волчица и глянув на Кобру и Эмиля, обратилась к ним: - что скажете?  Я не чую запаха пороха или чего-то, что может вызвать серьёзные опасения и отпугнуть. И пусть нас послали изучить обстановку возле города, я думаю лучше будет разузнать всё у них, если горожане будут настроены дружелюбно. Да, пожалуй это был наилучший вариант. Подбираться близко к городу черевато проблемами, так быть может, волки смогут их избежать поговорив с местными? Во всяком случае стоит проверить. Кобра, - обратилась  белолапая к полукровке. Иди вперёд и разузнай, можно ли иметь дело с людьми, тебя то точно не подстрелят, - уж такой вот каламбур получился. А мы с Эмилем пока последуем за тобой и по изучаем окрестности, - право хотелось проверить всё на наличие подвоха. Если всё в порядке, то дай знать, - закончив, чёрная лишь кивнула белой и взглянула на неё в ожидании пока та начнёт действовать. Эми, следуй за мной и не зевай, ладно?

Мы с мамой и Коброй шли на задание. Нам надо разведать обстановку рядом с городом. Почему черный вызвался на это задание не понимал, наверное никто, даже сам Эмиль не до конца был уверен, что ему следует идти с ними. Но все же он пошел, на это повлияло то, что рядом находятся те, кого Эмиль знает , поэтому волк был почти спокоен... Почти... Город немного пугал его, он казался ему таким злым, как и все его обитатели, ну или почти все. Эмиль уже был в городе один раз, и тот раз закончился бы, мягко говоря, нехорошо, если рядом с ним не оказалось бы Кобры. На черного тогда хотели напасть местные собаки, но белая полукровка пришла на помощь ему, и тем самым, можно сказать, спасла его жизнь. За это он был очень благодарен ей, но после того случая он так и не успел ее поблагодарить. Хорошо, что она теперь с нами в Южном Кресте, и что она сдружилась с мамой. Может мы будем проводим больше времени все вместе и у меня будет еще возможность куча раз поблагодарить ее за свое спасение. Но сейчас было не до этого. Чем ближе мы подходили к городу, тем больше волк становился более напряженным. Он вслушивался в каждый звук, всматривался в каждую мелочь. Нет. ему не было страшно, просто близость города обязывала быть осторожнее. Он тоже, как и остальные, учуял запах человека, рядом с которым была собака. Первая среагировала Холли, она сказала Кобре, чтобы та шла вперед и разведала все. Повернувшись ко мне она сказала : Эми, следуй за мной и не зевай, ладно?.На что я лишь покорно кивнул мордой и мы с ней пошли осматривать окрестности.

Барбосса понял, что зря расслабился, когда почуял какой-то посторонний запах неподалёку от них. Волчий запах. Пёс резко напряг мышцы, вздыбил шерсть на загривке и замер, определяя направление, в котором находился зверь. Он не стал срываться с места, переходя в защиту девушки или атакуя пока неизвестного ему врага. Кобель медленно и спокойно, чтобы не вызвать лишней агрессии по отношению к девушке - его слабому месту на данный момент, иначе её атаковали бы первой и пёс оказался бы в проигрышном положении, а уж об возвращении в Город при таком раскладе пёс и думать не хотел - поднялся на лапы и повернул голову в сторону источника запаха. Зверь находился справа от пса, который стоял к нему почти спиной, и потому кобелю пришлось разворачиваться, всё так же спокойно, но в конце концов,  становясь в свою типичную для карабаша стойку - голова находилась на уровне шеи. Когда кобель поднял глаза и вместо представителя рода волчьего увидел собаку, то замер и даже опешил от этого факта. На ней был ошейник, она была мельче его и это определённо была сука, которую он, кстати, уже видел в Городе, вроде даже в Гильдии, но... что она вообще здесь делает? "В лесу, совсем одна... Хотя от неё несёт волками и лесом. Неужто?!.." Кобель оскалился, когда понял, что перед ним одна из тех, кто бросил Город и ушёл к лесным тварям в услужение. Кобель считал, что кроме как служить или лизать лапы волчьим выродкам такие собаки  ничего не умеют и потому открыто презирал их. Да и вела себя сука странно - не так, как обычно ведут себя собаки. Слишком гордо, слишком непоколебимо выглядела эта сука. Вполне возможно, что она была даже старше кобеля, что в принципе вспомнить кобелю не удалось. Сука стояла на окраине той поляны, на которой Барбосса и Софи искали травы, и видимо не собиралась ни приближаться, ни уходить, ни вести разговоры. Хотя с последним кобель скорее всего поторопился. Барбосса сделал несколько шагов "задним ходом" в сторону Софи приближаясь к ней на расстояние трёх метров, становясь между ней и возможной угрозой. Решив не стоять деревцем, кобель всё же открыл пасть и заговорил, немного брезгливо, но в целом спокойно - он конечно сможет победить эту мелкую особь, но рядом может быть её "начальство", которое наверняка нападёт на девушку, пока пёс будет заниматься сукой. Волки не так глупы чтобы ходить по одиночке недалеко от Города, да и сука скорее всего предупредила их.
- Что забыла? Возвращайся туда откуда пришла. В Городе тебя уже не ждут...
Собаки из леса не выходят. А если выходят, то это уже не собаки, а волки, которым больше нет места в Городе.