Кай хорошо знал, что, возможно, перегибает палку в отношении своей временной спутницы, обращаясь к ней таким тоном, однако ничего поделать с собой не мог. Вся эта нелепая вежливость сейчас, кажется, была совершенно не к месту. Возможно, в какой-нибудь другой ситуации брюнет проявил бы чуть больше уважения к собеседнику, но сейчас, черт подери, они не на пикник собирались. И сотрясать воздух какими-то официальными речами он был не намерен. Как не был намерен говорить и о том, что все пройдет гладко. Обычно в таких ситуациях требовалось нечто подобное. Успокоить, поддержать, сказать, что всё будет хорошо и они, насобирав цветочков-камушков, вернутся домой целыми и невредимыми с кучей впечатлений... Как же сейчас это казалось по-детски наивно и глупо. Хоть парень и не собирался ставить на них крест, а стать закуской своре блохастых ему хотелось меньше всего, эти бесполезные ободряющие фразы комом встали в горле. Говорить о легкости этой операции и о безопасности - означало солгать, в первую очередь, самому себе. И Кай справедливо полагал, что лучше переоценить противника, чем недооценить его.
- Отлично. Конкретных указаний о том, как далеко мы можем или должны зайти, мне не поступало. Будем идти до тех пор, пока не найдем что-нибудь, что сможет прояснить ситуацию, либо пока сможем идти без угрозы для жизней, - поправив на плечах сумку, с прежним равнодушием отчеканил охотник, - в лесу сейчас на редкость весело, потому я хотел бы попросить думать прежде всего о собственной жизни. Даже если появится что-то, что может стать зацепкой - не кидаться сразу напролом. Хоть наше задание и заключается в исследовании, но жизнь по-прежнему ценнее. Человеческие ресурсы Города слишком ограничены, чтобы разбрасываться ими так опрометчиво.
Последнюю фразу брюнет практически выплюнул, но произнес её заметно тише, хотя пренебрежение в голосе скрывать не стал. По сути, всё это было забавной игрой. Люди в последнее время стали гораздо более эгоистичными, чем раньше. И если спросить у общества, что для них будет ценнее - солнечный свет или парочка жизней, их выбор практически очевиден. Горожане были напуганы, и хватало тех, кто уже готов был заплатить любую цену за то, чтобы происходящее прекратилось и всё вернулось на круги своя. В конце концов, охотника можно заменить. Да, это потеря, но на смену одному охотнику воспитают другого. С учёным чуть сложнее, но тоже можно. А вот солнце... солнце ничем заменить, увы, нельзя. И сей факт раздражал брюнета до такой степени, что где-то в душе поднималась холодная ярость. Что ученых, что охотников превратили в инструменты для решения проблемы. Разменивали, как товар. Однако в своих словах Кай ни сколько не сомневался. В отличии от некоторых особо обеспокоенных жителей, Гильдия и Совет людей терять не хотели. Понимали, что на воспитание новых уйдут годы, а потому безопасность по-прежнему ставилась в приоритет, хоть и с поправками.
- На этом, пожалуй, всё. Выдви... - развернувшись, начал было брюнет, но тут же смолк и нахмурился, заметив приближающуюся к ним собаку. Та, видимо, тоже заметила его и разразилась лаем, который парень уже, казалось, мог узнать из тысячи.
- Я его убью, - тихо, но крайне уверенно, прорычал охотник. Если он вернется с этой экспедиции живым - он точно наведается на чашечку чая к любимому брату и потолкует с ним по душам. Тем временем Кобра уже весело крутилась рядом, видимо, не осознавая всю серьезность ситуации. Впрочем, похоже, и до неё постепенно начало доходить, потому что через несколько секунд она села на землю и прижала к голове уши.
- Я не хочу даже знать, какого черта ты здесь делаешь, - ледяным взглядом смерив полукровку, буквально выплюнул Кай. – Мне казалось, что я четко разъяснил свою позицию, когда был дома. У меня были свои причины оставить тебя в Городе, и эти причины достаточно веские, чтобы пытаться их оспаривать.
Присев, парень одним движением отстегнул поводок от ошейника Кобры. В его действиях не было грубости, но только потому, что брюнет умом понимал – зверюга не просто так ломанулась следом. В голове промелькнула шальная мысль, что беда могла приключиться с братом, но он быстро её отмел. Кобра не пыталась его никуда вести, просто сидела рядом.
- Хочешь идти – иди, - бросив в сторону ставший ненужным поводок, фыркнул Кай. – В конце концов, я – не твой хозяин. Хочешь вернуться в лес – дороги открыты.
Иногда брюнет очень жалел, что Кобра не может использовать морок. Возможно, он бы злился меньше, если бы понимал причины её действий. Он не так много знал о своей временной сожительнице. Да, он её вылечил, но официальным хозяином по-прежнему не являлся. К тому же, возможно, она просто хочет вернуться в свой настоящий дом. Она ведь жила где-то за пределами Города, пока её не подобрал брюнет. Возможно, она собирается вернуться в стаю, и её желание было Каю вполне понятно. Вот только при таком раскладе, в случае угрозы со стороны её волчьих друзей, он должен будет поступить так, как поступит любой охотник. Он должен будет её пристрелить, как животное, представляющее опасность для людей.
- Пошли, - как-то поспешно обращаясь к Ингрид, бросил парень, и зашагал в сторону выхода из Города. Он мог бы значительно ускорить шаг, но не стал этого делать. В конце концов, рана Кобры еще не до конца зажила, и поспевать за ними ей тогда будет трудно. Можно было, конечно, просто махнуть рукой, ведь Кай верно обозначил позиции – она даже не была его собакой. Но все же бросать товарища, пусть упрямого и своевольного, было всё равно подло и неправильно.  Такого поступка он сам себе никогда не сможет простить.

Все пялились на неё. Десятки и десятки пар глаз блестели в слабом оранжевом свете ночных фонарей, чуть ли не пожирая лицо учёной, пытаясь пробраться вглубь её глаз, спрятанных за столь неуместными в нынешнее время суток солнцезащитными очками. Очень хотелось сказать, что Ингрид выглядела в них крайне нелепо, но последнее, что вызывал её прямой, почти чёрный силуэт, возвышавшийся над толпой, это смех. Хотя самой учёной наоборот хотелось смеяться, да так громко, дабы забыть собственный разум и цель, ради которой она пришла сюда в сопровождении немногословного охотника. Решение собрать весь Город, чтобы рассказать им о приближающейся тени смерти было безумием. Таким же каким было затмение. Таким же каким были разумные волки с собственным вероисповеданием. Таким же каким было решение Ингрид взять в руки тот злополучный осколок. Теперь её собственная глупость и самоуверенность были выжжены клеймом в её глазах, и ныне это клеймо неспешно отсчитывало обратный отсчёт.
"- Я мертва и нет никого, кто могла бы доказать обратное."
С тех пор как эта мысль поселилась в голове учёной, она не давала ей покоя по ночам.
"- Возможно этот мир лишь мой предсмертный бред. И сегодня наступит последний день моей агонии."
Любой здоровый человек сошёл бы с ума от подобной дозы фатализма. Но мозг учёной Ингрид Восс уже давно был порабощён хворью и теперь, когда её состояние ощущалось "нормальным", она не чувствовала ничего по поводу предстоящего злоприключения. Ей было плевать, что горожане, которые согласятся пойти в этот страшный поход, станут в итоге не более чем пушечным мясом, которое самым первым пойдёт на убой, чтобы дражайшие специалисты добрались до места своей смерти целыми. Да, даже вероятность собственной скорой кончины уже не вызывало никаких чувств. Учёной было только смешно. Смешно от мысли, как сильно эта история напоминает начало клишированного фильма ужасов: горстка молодых людей не послушалась указа ушедших из мира сего и вскоре поплатяться за свою самонадеянность. Страшилки о губительном людском любопытстве и о вещах, которые лучше оставить нетронутыми на веки вечные, стары как мир, а их мораль человечество хочет заучивать меньше всего. Неужели в свои последнии минуты её мозг не мог выдумать предсмертной сказки интересней?
- Дорогие граждане, я буду коротка: опасность нависла скорее всего не только над нашим Городом, но и над всем Островом, - Ингрид не колебаясь перехватила эстафету, переданную ею Коу, проигнорировав его небольшую фамильярность. Учёной не впервой было выступать перед большими скоплениями людей. Но ей определённо в первый раз приходилось вещать о скором конце света. Только всё ещё упорно стоявшее на ногах чувство ответственности не позволяло Ингрид прямо в середине предложения расхохотаться словно безумная гиена и послать всех этих деревенщин к чёрту.
- Две недели назад я и мистер Коу нашли в местной подземной системе записи пропавших десятки лет назад исследователей, - в качестве подтверждения учёная подняла вверх тетрадку-дневник, над которым она корпела последнии недели. Трофей-ловушка из враждебных чужим катакомб, ныне постоянно напоминающей ей о том как жалки людские попытки противиться судьбе. - Изучая эти записи я узнала, что во время своего путешествия на север Острова эти исследователи наткнулись на вытащенные на поверхность залежи радиоактивной руды. Излучение было настолько сильным, что учёные умерли от лучевой болезни всего в течении недели, - пауза повисшая после этих судьбоносных слов длилась всего пару секунд, ибо позволить разразиться склокам и панике до конца её речи было недопустимой тратой времени. - Посоветовавшись с Гильдией мы пришли к решению, что необходимо собрать ВСЕХ дееспособных граждан Города, неважно чем они занимались прежде, для выступа в экспедицию на север, дабы устранить эту угрозу. Пусть первые исследователи потерпели крах в этой задаче, мы не можем оставить это дело просто так. Неизвестно как долго эти залежи отравляют землю на севере и сколько времени ещё осталось прежде чем радиация подберётся к Городу. Любое промедление может иметь фатальные последствия.
"- Так что вставайте в очередь дорогие братья и сёстры. Смерть всем будет рада." - на долю секунды учёная насмешливо ухмыльнулась этой мысли, но в ночном мраке при слабом освещении никому, даже стоявшему рядом Коу, было не дано заметить этой мимолётной злой искры.

Начало сезона.
"В сонном царстве теней"
Ситре сидела в сторонке, недалеко от Кая. Карие глаза бдительно следили за всяким, кто оказывался близко к человеку и большой кошке. Человечки странные. Суетятся, собираются зачем-то. Речь выступавших собака почти не поняла, так в общих чертах.
- Если много лет все было хорошо, с чего вдруг все станет плохо сейчас? - сука с недоумением покрутила головой. Людей собралось... Чуть поодаль Ситре видела Марго. Собака вскочила, вильнула хвостом и гавкнула, приветствуя старую знакомую. Однако отходить от нового хозяина не посмела, а то еще вдруг решит убежать, как сделал это другой парнишка?
Вот уже несколько дней Ситре чувствовала себя счастливой. Она творила глупости, играла и прыгала, когда это было допустимо и когда за ней никто не подглядывал, особенно этот вредный кошак. В остальное время собака бдительно следила за Каем и рысью, и за домом, суровым лаем предупреждая каждого, кто подходил слишком близко, что тут есть страж. Разумеется никого она бы не тронула, но голос ее был громок и силен, а крупные размеры и серьезный внешний вид явно отпугивали потенциальных... Воров? Гостей? Пожалуй, всех.
С одной стороны, нового хозяина собака еще только узнавала, стремясь угодить ему. С другой - сильно мешал кот. Рысь был при человеке гораздо дольше, и мнил о себе, как о божестве. Ситре делала вид глупой собаки, кивала, а в душе усмехалась. Уж она-то знает, кто настоящий страж. Вот только лучшим другом человека пока был кот. Не сказать, что выросшую практически на вольной жизни Ситре это чересчур задевало, однако задевало. Скитаться по городу ей е понравилось. Слишком опасно. И неприятно.  родных горах было по-другому. Но серая понимала, что домой она уже никогда не попадет. Кай был, своего рода, спасением для нее. Теперь главное было расположить к себе человека так, чтобы у него не возникало мысли избавиться от нее в дальнейшем. Покуда она была бродяжкой -  наслушалась.
Кай потрепал по глове рысь, приветливо говоря с котом. Ситре поймала на себе надменный взгляд этого пушистого пройдохи.
Вот ведь зараза!
Собака села у ноги охотника, с другой от кота стороны.

Несмотря на то, что Гримарр посвятил свою жизнь служению людям, когда-то дал клятву самому себе их защищать и искоренить любую угрозу, он не всегда понимал причину тех или иных их поступков. Например сейчас. Определённо, речь шла о чём-то серьёзном, что наверняка могло сказаться на жизни не только людей, но и всего Острова. Так почему же столь важные решения и вопросы они обсуждают в такое позднее время? Или на ночь думается лучше?
Что ж, кангала это мало волновало, ведь на этот раз ему не пришлось выбираться из дома самоходом, Марго сама взяла его с собой, что было для пса одной из величайших радостей за последнее время. Тем не менее, на людях кобель вёл себя сдержанно, не позволяя себе лишних шалостей и глупостей, ведь он - выходец Гильдии, обученный боец, а не шелудивый щенок. Охотник был вполне здоров и боеспособен, а значит пришла пора потаскать за хвост и жителей лесных. Но об этом позже. Карие глаза внимательно следили за происходящим и за хозяйкой. До ушей донёсся лай, а девушка начала махать рукой в сторону, откуда он доносился. Кобель нахмурился и принялся выискивать среди людей другую собаку. Цель была обнаружена, а в нос пробрался знакомый запах. Марр понял, что это была именно эта сука, которую он уловил в одно из возвращений Марго. Что-то пробурчав под нос, песочный стал тереться головой о ногу девушки, играючи прикусывая запястье и пальцы, по которым тут же проводил языком.
Через некоторое время хозяйка посмотрела на карабаша, который понял, о чём она говорила. "Твоё желание для меня закон." Издав негромкий лай и резво кивнув, черномордый юркнул между столпотворением, бодая головой собравшийся народ и оборачиваясь к Марго. Когда кто-то пытался замахнуться на гильдийца, пёс одаривал их взглядом исподлобья и начинал утробно рычать, предупреждая. Некоторые и вовсе шарахались, когда в их сторону направлялся этот здоровяк.

Отредактировано Гримарр (2017-07-29 18:32:45)

Как и предполагал Декстер, народу явилось достаточно. Было еще пару зевак, затесавшихся где-то сбоку, которые после услышанного сразу же ретировались. Остались только самые стойкие, и Коу знал, что с такими можно идти, пусть даже не все из них принадлежали Гильдии. Многие жители пришли с собаками и другими четвероногими друзьями, что было правильно: идти на волчью землю без охотничьих псов было бы самоубийством. После этой мысли Декстер перевесил винтовку на другое плечо. Он знал, что для волков этот поход тоже будет не самой радостной новостью, ибо люди в лесу не будут с ними церемониться, встань они у них на пути.
Коу знал всех, кто собрался идти. Знал он и собак, что покорно сидели у ног своих хозяев. Охотник считал, что данный контингент более-менее подходит для экспедиции и больше ждать никого не стоит. Что ж, они готовы выдвинуться, и дополнительные инструктажи Декстер считал лишними: они будут лишь отнимать драгоценное время, а как вести себя в лесу, скорей всего, все здесь знают. Так или иначе, любой горожанин хоть раз в жизни пренебрегал правилами и вылезал за городскую стену, такова человеческая натура. Все об этом знали, но все закрывали глаза, а теперь эти вылазки могли сослужить неплохую службу.
-Что ж, выдвигаемся. Кай, возьми пару винтовок. – Обратился мужчина к юноше.
Он не видел смысла раздавать оружие всем: достаточно его было взять тем, кто знает, как его держать в руках. Третью винтовку они возьмут на всякий случай.
-Ингрид, держи Ниагару рядом с собой, - Декстер кивнул на пятнистого курцхаара, у которого до сих пор не было постоянного хозяина, но собака была добротной. Если Ниагара будет с Ингрид, Коу будет спокойно.
Ситре сидела рядом с Каем, Гримарр – с Марго. Отлично, все нашли себе четвероного спутника, сам же Декстер в псе не нуждался: он сам себе пес. Может быть, когда-нибудь и у него появится косматый верный друг, но это уже другая история.
-Пошли. За огнем зайдем по пути, - сказал охотник, кинув взгляд на Кая.
Отряд пройдет специально мимо его дома, чтоб молодой мужчина смог взять винтовки без потери времени.
Пока они пересекали половину Города, то ловили любопытные взгляды тех, кто не присутствовал на площади и не знал, в чем, собственно, дело. Декстер не считал нужным рассказывать всем подряд, куда они идут. Лучше они сделают это по возвращению, если, конечно вернутся. А пока успокоить горожан – удел Совета и Гильдии, теперь это их головная боль. Главное, собрался отряд, готовый попробовать устранить проблему.

"Майский день, вишни-яблони-сирень... Ах, уже вечер?" Дариуш безмятежно взглянул на озарённые теплым светом небеса, продолжая разминать плечо. Короткие рукава совершенно не стесняли движений, открывая взглядам пёстрые татуировки; мальчишка, которого Рингер выбрал в помощники, не могу скрыть восхищенного блеска в глазах. Обаятельный маг умел завоевывать признание, и редкие праздники, в особенности это майское безумие, были днями его триумфа. Расслабленный и в то же время нацеленный на определенные действия, Дар тихо мурлыкал под нос дурацкие песенки, что сейчас раздавались отовсюду: площадь бурлила и кипела, то и дело распадаясь на отдельные группки друзей-приятелей.
Ларьки были заполнены сладостями и пряными закусками, а все остальные товары ловко прятались в небольшие хранилища за ними. Сейчас маг стоял у собственного опустевшего прилавка, взвешивая в ладони небольшие деревянные булавы, навершия которых были обмотаны промасленными тряпками. Мастер хорошо выполнил заказ, а сам мужчина достаточно натренировался, чтобы воспользоваться ими сполна, однако до сих пор его глаз не мог найти отличия между снарядами. Порой мастерство местных умельцев превосходило ожидания придирчивого иноземца. Одна к одной, булавы не отличались ни единой щербинкой, а отполированные поверхности не грозили рукам занозами. Тем не менее, Дар натянул тонкие кожаные перчатки без пальцев, не обратив внимания на чернеющую кляксу, будто налипшую к основанию кисти. Странное пятно уже давно не беспокоило владельца, и Рингер нехотя свыкся с тем, что обляпался он навсегда.
Под перчаткой неудобно натирало узкое кольцо, источавшее слабый жар. Пару минут потратив на то, чтобы найти ему более удобную позицию, маг мельком оглянулся. Его приготовления не остались незамеченными; Дар щедро одарил улыбкой нескольких зевак, что остановились напротив. Последние штрихи: ассистент эффектным жестом поджёг масло в небольшой плашке, а сам Рингер незаметно для остальных сдавил пальцами обод кольца. Трюки из его циркового прошлого были толпе уже не в новинку, но жажда удивлять окружающих заставляла Дара год от года придумывать что-то новое. В этот раз он полагался на обжигающий жар, разлившийся на краткий миг по ладони; маг не первый раз пользовался этим артефактом, и это была одна из немногих вещиц, что он делал исключительно для себя. Ну, почти всегда. Продолжая сушить зубы, Рингер пригладил взъерошенные порывом теплого ветра волосы, помедлив перед началом. Одна за другой, булавы взмывали в воздух горящими факелами, рассыпая вокруг редкие искры. Каждый бездельник, что шлялся по площади, при виде ярких всплесков огня не мог отвести взгляда от представления. Притягивая к себе внимание, маг упивался произведённым эффектом и наслаждался праздником едва ли не больше собственных зрителей.

Отредактировано Дариуш Рингер (2018-02-28 12:16:20)

И хотя солнце уже начинало постепенно клониться к горизонту, оставляя красочный праздник на волю факелов и огней, толпа не спешила разбредаться по домам. Завершив остатки приготовлений лишь к полудню, люди только-только начали входить во вкус, отдавая себя приближающейся ночи, делясь своими эмоциями и впитывая чужие. Такое единство душ - редкое событие для Города, обычно разрозненного и холодного в своем равнодушии. Именно поэтому Ноэль так ждал этого дня, ждал целый год! Бельтайн приносил с собой краски, которых так не хватало этим серым улицам и самому художнику. Однообразные дома и грязная брусчатка исчезли под красочными украшениями и рыжими бликами пламени, исчезли и ненависть с гневом из людских глаз. Сегодня, в эти особые часы, обиды и ссоры более не имели ни над кем власти. Они забывались. Пусть ненадолго, но позволяли просто насладиться чистыми, светлыми эмоциями. И Ноэль наслаждался ими. Он принимал чужие улыбки, и дарил собственные, не пропуская ни одного человека, желая впитать и отдать как можно больше света, который исчезнет с этих улиц вместе с восходом солнца.
Пробиваясь через толпу и стараясь не потерять из виду Тори, блондин периодически останавливался у прилавков, с восхищением рассматривая все, что сегодня выставили на продажу местные мастера. Сам он сегодня ничем не торговал, пользуясь моментом для такого долгожданного отдыха от всего негатива. Впрочем, пару вещей он с собой все-же захватил, и уже успел обменять их на сладости. Покрытое медом яблоко, запеченное на костре - за него даже пришлось побороться. Сначала с другим парнишей, а потом и с собственным питомцем. Тори, не знавшая таких праздников, вертелась вокруг как электровеник. Нескончаемая энергия превращала собаку в безумное, неконтролируемое животное, которое с радостью прыгало на всех, кто оказывался рядом. Примерно к середине праздника юноша попросту устал извиняться за поведение своего питомца, и теперь просто глупо улыбался каждой жертве. Жертвы, впрочем, тоже были настроены добродушно, и Тори все сходило с лап, отчего она стремительно наглела. Заметив в руках хозяина что-то явно съедобное и вкусное, она предприняла несколько смелых попыток отобрать яблоко, но перехитрить бывшего охотника не удалось.
Показав лохматому товарищу язык, юноша собирался было сказать что-то очень ехидное, но... Но внезапно его взгляд упал на другой конец площади. Огненное шоу, что разворачивалось впереди, привлекло внимание огромного множества зевак. Наверняка вблизи это представление было еще красочнее, еще ярче! А что еще нужно впечатлительной творческой натуре, чтобы сорваться с места и, проталкиваясь через толпу, ринуться "посмотреть поближе"? Тори, все еще надеясь урвать свой кусок яблока, бросилась следом за хозяином, путаясь лапой в длинных цветочных бусах, которые на нее успели повесить и дети, и взрослые. Ноэль насчитал шесть штук, и все разные! Вот только рассчитаны они были на людей, и на собаке смотрелись скорее нелепо, чем красиво, но сегодня это мало кого волновало.
Пробившись почти в первый ряд, и поймав за шиворот Тори, что уже покусилась на яблоко в руках рядом стоящего мальчика, блондин успел как раз к середине представления. Удерживая одной рукой бешеное животное, он с восхищением наблюдал за танцем пламени и бликов, что плясали на стенах, одежде и лицах. Несмотря на солидный возраст, в такие минуты парень чувствовал себя совершенно обычным ребенком, искренне верящим в чудеса, магию и чистоту людской души.
А Тори, пожалуй, верила только в яблоки и, поняв, что хозяин считает ворон, смогла таки дотянуться и от души лизнуть лакомство. Теперь-то оно уж точно перепадет только ей! Довольная своей маленькой победой над самодовольным двуногим, она привалилась к его ноге, наблюдая за пляской факелов в небе. Аппетитными они не выглядели, но вот прыгнуть и схватить... все равно хотелось.

Снопы искр рассыпались и с треском лопались вокруг всякий раз, когда маг четкими движениями изменял направление летящих снарядов. Было жарко, очень жарко; по виску уже стекали капли пота. Шум огня перекрывал восторженные голоса толпы, но недостаточно сильно. По пальцам правой руки разливалось иное пламя - артефакт работал на славу. Небольшое онемение кожи не мешало Дариушу справляться с представлением, но усталость поднималась вверх. Пора было заканчивать. Времени ушло меньше, но зато даже краем глаза Рингер видел устремленные на него лица. Десятки лиц, радостные взгляды... Отдельные выкрики и лихой свист охотников сливались в единый гул, отчего немножко кружилась голова. Очередная искра ужалила предплечье, однако Дар даже не поморщился - привык.
Справа мелькнуло еще что-то. Маг замедлился, позволив снарядам описывать более высокие дуги, отклонил корпус назад, отворачиваясь от пылающего зарева перед лицом. Воздух дохнул холодом, ослепил ветром; где-то неподалеку разгоралось новое пламя.
"Не может быть..."
Ошарашенный, он допустил ошибку. Одна из горящих булав радостно ужалила в запястье, остальные Дариуш с горем пополам смог приземлить на песчаную утоптанную землю и резким ударом перевернул припасённое ведро с водой на тлеющие остатки. Крики толпы вызывали сковывающий всё тело ужас; словно каменная статуя, он таращился на срывающихся с места гильдийцев, на родителей, которые спешно хватали детей... В голове билось одно-единственное слово - "не виноват". Рингер был слишком далеко, его собственный огонь безопасен, его выступление никак не могло навредить. Он всё продумал. Маг вздрогнул, когда понял, что многие всё ещё не отрывают от него взглядов - действие артефакта не прошло? Стянув перчатки вместе с кольцом, он прикрыл обжигающий амулет ими, скомкав и засунув в сумку. Не хватало ещё, чтобы его в этом уличили. Обмотав ожог платком, он сморщился от боли. Следовало обратиться за помощью, но всем было не до этого. Огонь же жадно пожирал дерево; Дар завертел головой, пытаясь оглядеть площадь насколько это было возможно - не было ли еще вспышек? Дариуш не верил своим глазам. Пламя плясало странным ритмом, диким биением, вокруг суетилось множество людей. Так почему же они никак не могут потушить? И вообще, что произошло? Дети сбили факел? Непотушенная сигарета? Выскочивший уголёк из жаровни? Да, происшествие было неприятным, но не страшным, однако не отпускало дурное предчувствие. Очень дурное. Рингер внезапно увидел в толпе приметную фигуру Ингрид Восс; взгляд мага на долю градуса стал серьёзнее, чем прежде. Что-то было явно нечисто.

Отредактировано Дариуш Рингер (2018-03-17 14:59:20)

Начало сезона "Око бури"
Слишком много времени прошло с того момента, как Ниагара покидала центральную площадь в составе небольшой экспедиции последний раз, столько всего с того момента успело произойти, только пятнистая, можно сказать, находилась в затянувшемся отпуске по непонятным для нее причинам. Но куда обычной собаке вопросы людям задавать, вот и наслаждалась она теплой будкой да кашей, как по расписанию, чего тут жаловаться? Ешь, спишь, иногда тебя водят в лазарет, но и там ты ешь и спишь.
А теперь уже ей стыдно  стало столько на халявных харчах сидеть, как в глаза смотреть Гильдийцам и охотникам, да и кровь взыграла в охотнице, которая впервые выбралась в ночь в город, за пределы Гильдии, которая давила своими стенами со всех сторон, в ее чертогах не хватало воздуха, казалось что стены в одночасье рухнут на нее, замуровывая несчастное животное внутри без права выбраться наружу.
Неспешно оставив позади себя псарню, лопоухая неспешно засеменила в место где больше всего собирается людей в это время, в рассадник сплетен и всевозможных пересудов, казалось, что оно обладает удивительной способностью внушить тебе, что ты верблюд, хотя таковым и не являешься. Няхе нравилось там, собака с теплом вспоминала свою бродяжническую жизнь, все эти скитания по подвалам со всеми вытекающими оттуда последствиями. Неожиданно приятные знакомые, найденные там, где как казалось ничего приличного нет.  Вот она молодость! Сейчас же путь ее лежал в ту сторону для того чтобы найти какого-нибудь наиболее общительного кота, только прекрасно отдавала себе отчет, что с этими пронырливыми истеричками можно потратить всю ночь только на поиски адекватного ну или зазевавшегося, которого можно поймать. Планов было на ночь громадье, даже курц имела представление где можно насытить брюхо дополнительный раз -  бонус от местных ветеринаров, тех кому полюбилась гильдийка во время своего длительного пребывания в лазарете.
Первым грозовым предостерегающим облаком в розово-зефирном мире стали громкие крики людей, именно они заставили замечтавшуюся собаку вынырнуть из мира уже сорвавшихся планов, о чем Ниагара еще не догадалась. Остановившись чтобы лучше прислушаться собака поднимает глаза и видит черные столпы дыма, наконец до нее доходит смысл происходящего и пес бросается туда, скорее на помощь к людям чтобы принять участие во всем этом празднике жизни. Стремительно пересекая улицу за улицей, пятнистая радостно неслась вперед не разбирая дороги. Очередной раз азарт сыграл с ней злую шутку, жаль, что жизнь ни чему не учит.
Ее бег прекратился очень быстро. Примерно в тот момент когда она поворачивала на другую улицу и ее сбил бегущий в противоположную сторону какой-то дед, потерявший сразу свою клюку и распластавшийся на земле. Удар по ребрам сбил дыхание и пока Няха с интересом в сторонке приходила в себя было время осмотреться получше.
В большинстве своем женщины похватали детей и стариков, бежали прочь от начавшегося пожара, так что о дедушке было кому позаботиться, рядом возникшая фигура помогла ему собрать конечности в кучу и оказаться в вертикальном положении, а в спину убегающей гильдийке только и сыпались бранные слова, которые к слову очень быстро утонули в гомоне толпы. Осторожно маневрируя между бесчисленного количества ног, стараясь сберечь все лапы в сохранности чтобы никто ничто ей не отдавил, Ниагара перебралась ближе к стенам пытаясь максимально обезопасить себя от обезумевших горожан. Пусть пробегут, а она осмотрится потом. Всегда есть отчаянная группка, остающаяся до самого финала, вот Ниагара искала их. Ту группку. Ей билетик до самого конца, пожалуйста.