Шли молча. Каждый думал о своем, но их мысли объединяло одно - страх. Каждый думал о том, что его страшило. Хотя, Микаэль ведь никогда ничего не боялся. Ничего, кроме собственного бессилия, когда речь заходила о защите товарищей... Вот и сейчас он думал, что же будет делать, если вдруг все пойдет так, как тогда в Спящих горах...
«Так же не будет! Ты далеко, под землей»
Забыть о том, что он очутился чуть ли не в ином мире, было непросто. Полумрак, свет кристаллов, другой воздух... Когда ты всю жизнь прожил на поверхности, в просторах, разница ощущается. А еще стены. Они не были узкими, вовсе нет. Однако, когда наступала тишина, как сейчас, ты начинал прислушиваться. И казалось, что стены сжимаются, хотят раздавить тебя, как букашку...
Молчание нарушил Алерион. Утешал, давал обещания. Многие посчитали бы подобный жест опрометчивым, или и вовсе пустым позерством. Но Калле знал, что Ал сделает все, чтобы помочь пострадавшей.
Наконец-то впереди показался силуэт, распластавшийся по каменному полу. Фэй юркнула вперед, проверяя дыхание волчицы. Та была жива, пока. Вторым подошел Микаэль. Уверенно, но неспешно. Оглядел вывернутую лапу. Поднял взгляд выше. И уставился в изуродованную морду с провалами глаз. Сосредоточенно, не вздрогнув, не мигая. Даже наклонился чуть вперед, склонив голову к плечу. Глядел не меньше десяти секунд, после чего прервал молчание, тихим, задумчивым, бархатистым голосом:
- Глаза... Будто нарочито выцарапали... Или ковыряли чем-то острым...
Тяжелое дыхание Ала и то, как он громко сглотнул подступивший к горлу ком, Микаэль услышал, но не осознал в своей задумчивости, пока не раздался хриплый голос его товарища, сильно констрастирующий с его собственным спокойствием. Калле наконец-то отвлекся от ужасающего зрелища, поднимая ясные, даже близко не подернутые ужасом или омерзением, голубые глаза.
- ...Найдите, что могло бы впитать воду. Её понадобится много. И по пути поищите, может быть, вам на глаза попадётся кора или что-то... Вроде... И то, чем можно было бы её закрепить. Возможно, лапу придётся фиксировать, если это перелом...
Кивнул. И кинулся выполнять поручение, помешкав лишь секунду, чтобы дать время для Фэй среагировать и пойти вместе с ним.
На пути к источнику им встретились местные деревца, кора которых могла быть использована, чтобы зафиксировать лапу пострадавшей.
- Иди за в-водой. Я наберу коры... Если что п-пойдет не так, зови.
Микаэль проследил за тем, как Фэй идет к источнику, после чего взялся за дело. Он был высок, так что мог достать до лучших мест, сцарапывая полоски коры когтями и клыками. Деревья выделяли клейкую смолу, так что материал для шины выйдет отличный.
Фэй возвращалась с пастью, полной мха, который набух от влаги. Голубоглазый одобрительно кивнул, после чего они направились обратно к Алу. Тот, казалось, успел взять себя в лапы. Отправил Фэй за новой порцией воды, а ему приказал остаться и держать голову волчицы. Калле успел встретиться взглядом с адепткой, молча напоминая ей о своем указании звать его в случае, если произойдет что-то... Лучше не думать об этом.
Микаэль зафиксировал голову раненной на своих передних лапах. Вид ее увечий по прежнему не вызывал в нем и капли отвращения, волновал лишь тот факт, что если она выживет, то будет жить в вечной тьме.
Закончив с обезболиванием, Алерион приступил к осмотру лапы. А Микаэль просто не лез, стараясь не мешать и не отсвечивать.
- Кто мог сотворить т-такое?.. И з-зачем?

[indent] На вопрос Микаэля обычно разговорчивый Алерион лишь пожал плечами: он не мог сказать товарищу ничего путного, да и ситуация требовала от них осторожности, чуткости, поэтому северянин не тратил время на слова. Он менялся на глазах. Только недавно этот лентяй заигрывал с состайницей, приглушённым голосом травил байки, неторопливо готовился ко сну, и вот — хмурится, сосредоточенно думает, но никакой суеты — так его работать не учили.
[indent] А вообще как долго Ал этим занимается? У него были способности, была страсть. Но опыта совсем немножко. Столкнуться с этим в одиночку, без подстраховки, когда на тебе ответственность за состояние раненой?.. Будь он кем-то другим, возможно, он бы быстро сдался. Но первородный научился приспосабливаться к условиям, в которые жизнь то и дело его загоняла. Ещё в далёком детстве, которое слишком быстро закончилось. Поэтому сейчас Рину не составило труда отключить эмоции и максимально сосредоточиться на пострадавшей. Голос Калле звучал откуда-то издалека, а про Фэй адепт и вовсе забыл. Он вцепился в жизнь, казалось, едва теплившуюся в ослеплённой волчице, и не отпускал.
[indent] — Плохо дело, — пробормотал Алерион, осознав, что всё-таки столкнулся с закрытым переломом. Нога опухла, потемнела, стала противно-фиолетового оттенка. Он не знал, были ли повреждены сосуды или нервы, и из-за этого не мог действовать наверняка — то есть вправлять конечность не стал, — а постарался зафиксировать её, расположив на твёрдой ровной поверхности и наложив шину из коры. Больше адепт лапу не тревожил, опасаясь худшего и давая себе передышку. Вся процедура отняла много времени, сил и внимания, поэтому Рин не торопился приступать к обеззараживанию кровоточащих ран, а только приготовил лекарство. В этот момент пострадавшая и очнулась.
[indent] — Кто здесь? Кто бродит на верхних ярусах помимо меня?
Алерион подскочил от неожиданности, но быстро взял себя в лапы. Он заговорил с незнакомкой спокойным голосом, в глубине  [indent] души переживая настоящее смятение. Его пугало всё: и то, что первой реакцией была не болезненная гримаса, а будничный вопрос, и то, что с ухудшающимся состоянием волчицы им овладела полная беспомощность.
[indent] — Меня зовут Алерион. Рядом со мной мой друг, Микаэль. Мы из Ордена. Вы ранены. Пожалуйста, разрешите вам помочь.
[indent] Северянин нерешительно шагнул в сторону раненой. И тут появилась Фэй. Ал так устал, что не заметил состояния состайницы. Впрочем, в данном вопросе он полагался на Микаэля: ведь неспроста они отправились на выручку вдвоём, верно?
[indent] Что адепт не смог проигнорировать, так это реакцию незнакомки на состайницу. Пострадавшая была настроена доброжелательно, но её раны вызывали беспокойство у Ала, плюс ко всему, он впервые за всё время заметил, что Фэй по-настоящему напугана. То ли выражение ужаса в её глазах, то ли состояние незнакомки — но в первородном что-то щёлкнуло. Он быстро встал между волчицами, инстинктивно заграждая пострадавшей «обзор» (хотя она и так слепа, что там заграждать?), и бережно коснулся её щеки в том месте, где не было ран, словно обозначая своё присутствие, искреннее желание помочь.
[indent] — Вы в очень плохом состоянии. Прошу, не тратьте сил понапрасну, позвольте позаботиться о ВАШИХ ранах.