-------------- Вересковая пустошь

Несмотря на то, что волчица была одногодка Азазелю, Ису он воспринимал как младшую. Она была по-своему наивна и мила, и, пожалуй, именно таких ноток не доставало Темной Луне в свое время. Темношкурые волки пропогандировали отвагу и агрессию, но как только их владыка полюбил, стая высохла. Ареса уважали и любили, но были и те, кто ненавидел. Ненавидеть голубоглазого великана было за что, и было всегда. В первую очередь за то, что он лишал стаю света. Такого света, как Иса.
- Ничего, через полгода Вираго вновь ощенится, - спокойно отвечал сестре Азазель, неторопливо шагая в сторону Пик Боли - там была граница с ничейными владениями: все-таки священное место; и говорил Князь так, словно его не задевала эта неудача - жизнь еще впереди. - Пока нам нужны любые волчата, которых можно выдать за своих. У нас все еще есть враги в стае, которые могут желать нам зла, Иса. И чтобы искоренить их жажду занять наше место, нам нужны волчата. Больные, бездомные или наоборот... не столь важно. Для отвода глаз подойдут любые.
Он говорил искренно, ничего не тая, пытаясь объяснить Исе, что это важно. Не только для Азазеля и Вираго, но и для всей семьи. Если какой-то чужак найдет в семье брешь, он за нее зацепится. Сейчас, когда остальные члены семьи возвращались в свою обитель, можно было не сильно переживать за свою безопасность, но тем не менее, пока Лига не искоренит в себе всех до единого чужаков, Азазель не будет спать спокойно.
Уши повернулись на источник звука. Среди каменных нагромождений раздавались чьи-то детские голоса. Неужто все было столь просто? Зеленоглазый застыл, словно кошка перед прыжком:
- Тщщщ, кажется, мы у цели, - прошептал он Исе прямо на белое ухо. - Обойди с другой стороны и не дай им убежать, если посмеют.
Слыша пламенные речи одного из волчат, Аз параллельно мотал на ус: один из них явно ценил силовое превосходство, другой - родство. Оставался один вопрос: кто из них уцелеет, когда попадет в Лигу?
- Сила не всегда решает исход поединка, малыш, - громко, но мягко проговорил черно-бурый, выходя перед волчатами, так, чтобы они видели его; от вида одного, того, что с уродливой стороной головы, Азазеля замутило, но он сдержал себя, переведя взгляд на второго волчонка. - Позвольте узнать, что столь маленькие мальчишки делают в столь опасном месте? - деликатно разулыбался, присев так, чтобы перекрыть волчатам ход. - Здесь священное место, и драться здесь боги не велят.

>>Вересковая пустошь
Осторожно следовать за братом, не отрывая взгляда от его могучей спины ни на секунду. Отходить от него страшно. И этому есть объяснение: страх. Страх потерять снова то, что было так дорого. Теперь допустить это нельзя. Ни в коем случае.  Пробыв в одиночестве не один год, невольно задумаешься над своей жизнью, помянешь ценности и многое другое, чего была лишена. Обдумать нехватку ласки и братской защиты времени тоже было предостаточно. Иса успела соскучиться по всему этому. Теперь ей хотелось обнять всех их, прислонится боком к их боку, но она не могла… больно все серьезные были. Настолько, что даже в дрожь бросало от взгляда. Зеленый, словно ядовитый взор пронзал насквозь. Страшно делалось. Это-то и не давало Исе сказать все, что она хотела бы сказать. Держание за зубами недосказанных слов вызывало дискомфорт. Однако альбинос его с легкостью подавляла.
Слушала брата она внимательно, иногда даже подавалась вперед, чтобы быть на равнее с ним и  внимать его слова еще более внимательно. Голос Аза был теплый (или Исе так казалось?). И это, несомненно, радовало ее. Приятное тепло разбегалось внутри, а на губах появлялась чуть заметная счастливая улыбка. Задние мысли уходили далеко-далеко, освобождая пространство в голове. Сделать облегченный вздох. Князь говорил важные вещи и Иса понимала это. Действия Аза были ясны и понятны. Иса понимала его стремление, она даже склоняла перед ним за это свою голову. Механизм стаи, основанный на родственных связях, в будущем будет набирать только мощь, исключая, конечно, случаи о которых не хочется думать. А что за случаи? Например, кровное предательство. Было такое? Всегда! И будет, если не отдавать должное семье, не отдавать с малых лет должного внимания воспитанию и не обделять никого. Об этом не хотелось и думать. Но само положение темной семьи исключало предательство. Каждый волк с детства знал: семья – самое дорогое, что есть на свете, родственники никогда не дадут упасть и всегда протянут лапу помощи, в каких отношениях между собой бы не были.
Азазель резко остановился, вытягиваясь, как барс перед прыжком. Иса тоже притихла, опустила голову к самой земле. Прислушалась. До ушей доносились звонкие голоса молодых волков. Нет. Даже не молодых, скорее волчат. Их спор. Почему-то Иса поежилась, когда полностью поняла почву их ссоры. Один из них вообразил себя чем-то несусветным, сверхъестественным, словно царем мира сего, а другой (чей голос звучал немного старше) был обязан перед ним пресмыкаться, чего не хотел. Конечно, сошка обязана своей жизнью властителю. Но не каждый властитель способен расположить к себе этих самых сошек, подчинения которых жаждет. Иса не могла сказать кто из них прав. Ей даже сделалось противно от этого разговора. Волчица поморщилась. Но чему-то ей точно казалось… один из них обязательно приживется там, в Лиге, среди темных.
Иса осторожно обходит их, становясь напротив брата. Появилась альбинос в ту же секунду, что и Азазель, словно ниоткуда. Теперь беломордая могла их видеть. Точно: один младше, другой старше; тот, что поменьше не привлек ее внимания, а вот другой. Иса взглянула на него только раз, как по телу уже холодок пробежался. Она не могла сказать почему, ей стало как-то не по себе. Уродливость его не порождала желания убежать… Ису она, наоборот, притянула.
Волчица ничего не говорила, она ждала, пока настанет ее очередь вставить слово. С волчатами говорил Князь, это обязывало к молчанию. Иса сделала шажок вперед, дабы перекрыть волчатам последние пути к отступлению.

Отредактировано Isa (2013-04-18 15:31:45)

-> Каменный брод.

Мы , быть может, и с великою радостью стали бы вслушиваться в остаточные эффекты сказанныx за спиною фраз, но нам было не до этого. Постепенно мы переxодили в ранг "преследователей", но никак не мастеров ближнего боя и великиx укротителей добычи. Так что ж, оказывается, ранг наш во многом зависит от возникающей ситуации. Мне кажется, будто бы в своей жизни мы ощущаем на собственном теле влияние многиx сфер общества, поднимаемся и опускаемся по лестнице социальной значимости. Да и вообще, много критериев, которые мы проxодим по жизни. Не всегда гладко, не всегда суxо и много иныx распространенныx прилагательныx. Но почему-то некоторые свято полагают, будто бы всем вокруг ниx живется лучше, будто бы проблемы толкают к обрыву только одного экземпляра, остальныx же - любезно проводит на вершину власти или иныx благ, которые только вы представить себе можете. Невольно в глубине души черношкурой раздается звонкий детский смеx. Уж коли бы он разнесся по каменному броду, так тут же порешили бы скрутить обезумевшую, да отправить на лечение к местной травнице. Но Ост - личность предусмотрительная. Смеется только в душе, решая оставить на морде неприкосновенность и священность в образе своем незамысловатом. И в чем был смеx-то? А вот, поди, разбери. Иногда трудно угадать настроение этой особы, а как только я стремлюсь к самостоятельности, так тут же получаю оплеуxу в виде сокрытия от меня некоторой важной информации, что могла бы повлиять на дальнейшее описание событий. Поделом мне. Меньше стоит встревать в жизнь волчью, ибо первозданная природа не терпит вмешательств. Особенно, если эти деяния-вмешательства исxодят от рода человеческого. Иной раз мне кажется, будто бы природа скоро загонит нас в пределы не только островного государства, но и в более узкие рамки, в виде подвальныx помещений. Правда, там могут спастись только высокопоставленные личности, а мы-то, увы, богатствами несметными не располагаем. Вот так и живем. Оx, кажется, за самостоятельность можно ощутить целый виток репрессий со стороны вышестоящего руководства. А мне-то оно надобно? Верно, нет, не нужно мне такого счастья в мои-то молодые года. Посему я скромно и как можно более плавно стараюсь вернуть нас в мир небольшой погони, в xоде которой черношкурая забавляла себя тем, что не приближалась к этим двоим достаточно близко, но в поле зрения поддерживала, иногда облизывая морду, чтоб не пересыxала. Довольно опрометчивые деяния, не так ли? Какие есть, пока иными не располагаем. Немного притормозив, дабы передоxнуть, да и просто дать возможность малышам почувствовать свободу в полной мере, Ост недовольно поморщилась, ощущая присутствие чужаков на земляx Изгоев. Далее мир развернулся в весьма непривлекательное русло. Тормозить на одном месте не было более нужны, впрочем, как нужды не было и изначально. Руководствуясь своим "заxотелось", мы нередко попадаем в самые щекотливые ситуации, из которыx найти выxод весьма проблематично. А сейчас мы могли потерять этиx двуx не самыx умныx представителей волчьего многообразия. От матери бежать - величайшая глупость. Передам в ее лапы. Она то уж с ним расправится. А что делать с тем, что постарше? К Рейган его. Пусть с ним разбирается она. В итоге всем по шерсти достанется. И я пробежалась, и детишек спасла. От чего-то прозрачное настроение постепенно превращалось в вуаль беспокойства, сменившуюся вскоре галопом. Выскочив на арену в то время, когда волчонок, что поменьше, пытался доказать свою власть во всем мире, Ост едва не сдержалась, чтобы не даровать тому нравоучений массу. От чего-то нас всегда привлекают те, кто немного обделен природою. Вот и у Цитадель так. Она как-то неравнодушно всматривалась в образ волчонка, чья морда с малыx месяцев изувечена. Невольно дернув уxом, сталеглазая осознала, что чужаки приближаются, посему мгновенно скрылась за выступом, при этом не боясь оставить волчат. Ей нужна была минутка тишины, в xоде которой принимались самые наиважнейшие решения. А когда уж выглянула, так и голоса раздавались. Зеленоглазая морда мелькнула, кажется, гораздо ближе, чем та, чья шерсть была бела как снег. Обе персоны были смутно знакомы, но, в то же время, отталкивали своим присутствием. Зеленоглазый что-то говорил щенкам, на что Ост мгновенно раскрыла свое местонаxождение, но наверняка оно стало известно еще раньше. Ветер ведь не просто так на свете существует. - Калаxира позволяет многое до смерти, а после - абсолютно все. Скрипящий и специфический голос раздался где-то близко, но и, в тоже время, далеко и раскидисто. Она бы многое еще успела бы сказать, но взгляд зеленоглазого не давал покоя. - Азазель. Вдруг мрачно произносит она и, расставляя лапы пошире, слегка ощетинивается, уже понимая, что тем двум волчица ничего не надо будет передавать. Объект сам заявился на эти земли. Минутная слабость дала понять, что не все так гладко сегодня. Она делает шаг назад, при том не боясь сорваться, а вероятность ведь велика и xмуро всматривается в образ брата. Потом взгляд прокатывается по бирюзовым глазам волчицы, и Ост шире распаxивает собственные - стальные. Кажется, свершилось то, чего Xолокост ждала так долго.

Появилась и белая волчица, которая совершенно не впечатлила маленького волчонка, ему никогда не нравились светлые, какие то не очень хорошие с ними ассоциации были, ведь у Изгоев только темные волки - мама, папа, Рейган, Грим и даже лис, все обладатели темных шкур. Сталеглазый бросил немного недовольный на нее взгляд и снова переключился на зеленоглазого.
Он говорил про ту самую кошку! Она его друг! Маленький хвостик завилял с огромной скоростью, когда Азазель упомянул и битву с медведем. В голове сразу возникла батальная сцена, где большой кот по имени Блэкмор самоотверженно кидается на разъяренного медведя, чтобы спасти своего друга - волка.
- Неужели ты не хочешь домой? - он еще спрашивает! После того, что рассказал этот большой и определенно бесстрашный волк, Астарт жить спокойно не сможет, если пойдет домой, да он себе такого никогда не простит! Дома снова стены логова и какая-нибудь нянька, запрещающая исследовать этот волшебный и таинственный мир.
- В моем доме правят не те - обиженно начал маленький пушистый комок насупившись. А вдруг этот хищник поможет маме занять ее истинное место? И она поправу станет Леди Изгоев?
- Я рожден чтобы вернуть матери ее законное место, а пока... - слишком трудный вопрос, он никогда не задумывался над ответами, всегда делал так как говорит сердце. - ...она скажет мне спасибо - отвернулся, ища зрительно поддержки друга. Хоть они и поругались, но за прожитый день Баф стал родным и близким, с ним они пережили поход к голубой воде, именно он отважно защищал их от нападок гласа воды. А вдруг им уготовано такое же будущее как этому большому и гордому волку и его другу Блэкмору? Блэкмор - распробовал красивое имя на вкус.
А вдруг мы злые и хотим тебя съесть, м? - волки не едят волков, правда?
- В  мире опасность всегда угрожает тем, кто ее боится. - ответил сталеглазый и снова скопировал движения зеленоглазого. Жизненное кредо хоть еще и не было окончательно сформировано, но фраза "не верь, не бойся, не прости" - отчетливо врезалась в мозг, спасибо, мама!

Исе не оставалось ничего другого, кроме как заниматься наблюдательством и осмыслением некоторых аспектов ее теперешней жизни. Она и сама поверить не могла: собирается уводить чьих-то волчат в компании Азазеля, недавно обретенного снова брата. Если бы не он, сидеть так и дальше где-нибудь под раскидистыми ветками дуба, раздумывая о том, как же негоже собственное положение. И подумать-то только! Уводит волчат. Как только решилась? Ответ прост: все действия Аза – правильные действия, значит Иса должна поступать так же, он делает благие дела для стаи, семьи, а значит, ничего криминального в его действиях нет. Есть, конечно, некая аморальность, но в отношении семьи все действия волка лишь благо. Благо, о котором так мечтала Иса. Маленький волчонок оказался с развязанным языком. Тут же вступил в разговор в черношкурым, кажется, ни капельки не боясь. Альбинос удивилась поведению волчонка. Обычно, в его возрасте они более скованны и более привязана к матери, имеют страх ослушаться ее и пойти против ее воли не могут, а он… он явно шел куда-то против, раз заикнулся о том, что не хотелось бы ему домой. Место месячных волчат рядом с матерью и отцом, а не на Пиках Боли, не на святыне,  и уж тем более не в одиночестве. Он был явно холеный, окруженной лаской и заботой. Чего не скажешь о черношкуром волчонке. Именно он и зацепил Ису. Она могла разглядывать его поминутно, но немного стыдясь открытого взгляда. В нем было что-то такое близкое. Альбинос переводила взгляд то на черного волчонка, то на Азезеля и ловила лишь одни сходства. Шкура… Цвет глаз… Даже аура вокруг них была очень похожая, но аура волчонка явно была безобидней, чем у Аза. Но то ли еще будет.  Черному от силы около трех месяцев. Неизвестно, как может сложиться его жить дальше. Не стоило даже думать об этом.  Иса еще раз взглянула на зеленоглазого щенка и глубоко вздохнула. Интерес, съедавший ее был очевиден.
Голос заставил вздрогнуть, а дрожь неестественно пробить тело. Повернуть голову и отыскать предмет нарушения равновесия в воздухе. Большая черная волчица заглядывала в глаза сталью своих глаз. Азазель оживился. Он узнал ее также, как она узнала его и Ису. Говорила Цитатель колко как-то, с неприязнью что ли (быть может, так лишь казалось, быть может, у нее всегда такой голос). Из себя Иса не могла выдавить ничего кроме улыбки, с которой она пару минут отдала волчице, а потом снова вернулась к разглядыванию картины вокруг. Много черного цвета. Много черного цвета.
- Как я могла забыть ее, брат? Вопрос просто не имеет смысла, ведь ты знаешь на него ответ, - с лукавой улыбкой глянуть на Азезеля. Да, он не мог не знать ответа, или же запросто мог прочесть его в этой лукавой улыбке. Взгляд снова метнулся на черную волчицу, очерчивая линию от морды до кончика когтя на правой передней лапе.
- Цитадель, - обратила Иса к ней спокойно, - ты пришла по зову? – голос был предельно спокоен и тверд в обычной манере.
Альбинос старалась не отвлекаться на разные провоцирующие ее факторы. Нужно было внимательно следить за волчатами. Попытка отступить или бежать должна была быть пресечена. Внезапно, откуда-то появился волчонок. Тяжело дышавший и явно уставший; он недобежал и завалился на бок, рассматривая наполовину мутными глазками обстановку. Иса могла бы что-нибудь сделать, но больно не ее политике сейчас было сходить с места. Волчица сойдет и контроль над ситуацией может быть потерян. Кольцо разомкнется и у двух волчат будет возможность бежать.

Воссоединение семьи вызывало много смешанныx чувств. Можно было бы отметить, что внешне Цитадель была спокойна, пусть немного нервозна, но подобное становилось заметно лишь при детальном рассмотрении персоны. Так что же творилось на самом-то деле? Разумеется, этиx двоиx непоxожиx друг на друга созданий сталеглазая угадала сразу же, но бурной радости высказывать не спешила. Уж слишком много всего накопилось в душе за время, проведенное в заключении. Поверьте, рано или поздно она выскажет все, что только можно было надумать в гниющий период жизни. Лучше бы было сделать это именно сейчас. Ведь накопленная обида должна выливаться при первой же встрече. Но сквозь пелену мыслей раздавался писклявый голос Астарта. Подобное буквально выводило черношкурую из себя, и та, откровенно говоря, сорвала с себя оковы безмолвия. Коли вы к xарактеру причитывались, так пометку об ярости приметили, верно? Прикрыв глаза, при том медленно начиная втягивать и выпускать воздуx, Цитадель невольно принялась считать вслуx. - Один, два ... Три, четыре ... Пять... Шесть ... Но, видно, помощи великой подобный метод не оказал. Досчитав до цифры "пять", Ост немногословно повернула корпус по направлению к волчонку и в два шага очутилась около его поганой морды. Что было дальше - лучше было бы оставить за кадром, ибо вырвавшийся на свободу кобель, что проживал в заточение без суки столько лет, мог только разнести эту маленький комок по всей местности, при этом еще станцевав на его сердечке страстное танго. Но, кажется, Цитадель xватило жуткиx мыслей и неясныx образов, чтобы усмирить некоторую часть своего гнева. - Заткнись. Выдавая слова сдавленно, с рыком и брызгами слюны, Xолокост буквально тряслась от желания перекусить шею этому маленькому засранцу. Чтоб никогда больше сердце не билось, чтоб легкие кислорода не ведали, чтоб лапы по земле не ступали, чтоб ... В общем, напряжение, созданное этим маленьким поганцем давало о себе знать и в разговоре с "семьей". Спокойный голос Исы заставил Цитадель отпрянуть от малыша и направить взгляд на белошкурую волчицу. Ослепленные ненавистью к болтающему юнцу глаза Ост не могли свидетельствовать о дружелюбии, но, тем не менее, речи были вполне адекватны, пусть и голос подрагивал из-за желания массового уничтожения.  - Нет. Буркнула она, отступая еще на пару шагов от Астарта и всматриваясь в морду Бафомета, будто бы вопрошая о чем-то. Внезапно прибавление в численности волчат заставило Цитадель оголить клыки. Что это за сборище? Если б произнесено подобное вслуx, так в раз бы все шишки попадали. Жаль, что шишек нет, и леса тоже нет. Сдвинув одну из бровей, Цитадель двинулась в сторону пришедшего и уставила на него пару стальныx глаз. Если вы заметили, то присутствие брата и сестры ее нисколько не тревожило. И вообще, вела себя так, будто бы виделась с ними чуть ли не каждый день. Осуждающий взгляд прошелся по черному комку, что, видно, устал в дороге и теперь тяжело дышал. Ты-то куда от мамки убег? Чего рядом с пузом ее не сиделось? Сопровождать колонну из треx волчат было бы весьма неудачным решением и вообще, Цитадель, кажется, не понимала цель визита семьи, потому и искренне строила планы маршрута и наказания. Но тут нечто переключилось в ее голове, и волчица обернулась в сторону зеленоглазого, при том как-то неловко шевеля губами, но слова не слетали с ниx, а будто бы замирали где-то на середеине пути, превращаясь в кашу из пустоты и бездны. К слову, из присутствующиx здесь, кое-кто был явно больным на голову, вернее, морально перегоревшим и вновь пытающимся разжечь себя с помощью старыx обид. - Где были вы, когда пуля раздробила мне кости? Приближаясь к Азазелю на один шаг, при этом голос подрагивал от чего-то невыносимого, тяжелого и опасного. Подобное сочетание в одном флаконе давало гремучую смесь, что готова была разнести все в щепки и вдребезги. - Где были вы, когда я гнила за решеткой? Еще несколько шагов вперед, и Ост уже смотрит в глаза брата, при том стоит вплотную, едва касаясь его морды своим носом. - Разве это и есть семья? Болезненный голос говорил лишь только о том, что у одниx судьба сложилась гораздо легче, чем у другиx. Подобные склоки случаются часто среди людей, что обвиняют в успеxе одниx и смеются над теми, кому пришлось нелегко. Так что же это? Неужто Ост готова избавиться от ноющего чувства в груди и забыть о прошлом, ради светлого будущего? - Зачем вы пришли? Тиxо задает она вопрос, при этом отступая на шаг, ввергая себя в привычное спокойное, мрачное, траурное состояние, которое так резко сменило безумство и агрессию. Все. Теперь выбесить Цитадель не удастся еще где-то около месяца, может, и больше. Такой нрав у волчицы. Мы не выбираем же.

Когда родной брат оказался рядом, то все напряжение как рукой сняло. Тут как не крути, а Фенрир определенно был рожден чтобы уберечь сталеглазого от проблем, а даже если это и не всегда получалось, то хотя бы вытащить его из трудной ситуации. Помогая подняться носом запыхавшемуся и отставшему брату, Арт перестал обращать внимание на ругающуюся семью, это он понял из их слов, но подслушивать плохо и именно по-этому маленький щен решил обратить всего себя на ровесников.
Заткнись - последнее что услышал он от новоприбывшей темной волчицы, которая была весьма агрессивно настроена.
- Не нравится - убирайся! - по-детски агрессивно огрызнулся щен и клацнул зубами.
- Брат, нам нужно пойти с ними, слышишь? Я уверен, что они помогут нам отвоевать мамино место! Уверен! Ты нужен мне! Фенрир! В нас течет кровь Эсмодея! - тихо нашептывая младшему, сталеглазый изредка поглядывал на Бафомета, пытаясь понять его мысли. Как же он хотел чтобы и его новый друг присоединился к ним, как мечтал создать нерушимое трио и заставить визжать всех тех, кто мешает маме! Астарт совсем не задумывался, что Филанта будет нервничать и искать, что будет день и ночь бегать и искать единственное, что у нее осталось. Слишком поглощенный своими мыслями и идеями, щенок думал только о себе, совсем позабыв о том, что у брата может быть иная точка зрения.
Дядюшка Азазель познакомит вас с ним и своими большими землями. - все внимание было полностью переключено на зеленоглазого, уже закончившего свои семейные разборки и теперь сюсюкавшегося с тремя беглецами. Волчонок смутился, ему не нравилось, что с ним как с маленьким! Он большой и все прекрасно понимает.
- А тетя Иса нам поможет - недоверчиво обернувшись на светломордую, которая не нравилась Астарту и в подтверждение он даже вздернул одну бровь.
- Она...Она пойдет с нами? Но у нее же светлая шерсть - задрав мордочку вверх и заглядывая бесцветными глазами в изумрудные, молодой хищник не совсем был уверен, что Азазель в своем уме. Как так то? Стая, которая была как воронье перо приютила белую? Абсурд же!

Лапы начали предательски ныть. Все же он был щенком, а не взрослым хищником и такое марш-броски хоть и были не редкость даже при его живой матери, однако накладывали отпечаток. Кости ломило, мышцы ныли... И как бы волчонок не хотел бы казаться куда сильнее себя, однако противостоять природе он тоже не мог. Пришлось сесть, дав своему телу расслабиться и ощутить приятное чувство, когда боль сама изживает себя. Говорить и следить за происходящим стало куда легче и удобнее. Даже угрюмое настроение Урода чуть поднялось.
Вот только помешала волчонку та, что звалась Цитаделью. Ее резкий выпад в сторону Астарта (который находился в непосредственной близости) заставил щенка шарахнуться в сторону поджав хвост. Нет, он не был трусом по своей натуре. Но любое здравомыслящее существо не станет подставлять свою шкуру под чужие клыки. Ну а когда черная самка начала смотреть на него, а тем более направилась к нему, Одноглазый начал чувствовать себя более чем неуютно. Он мало общался с волками, ведь с самого рождения и до гибели его мамы, волчонок видел лишь ее да пару своих братьев. Он понятия не имел как общаться со взрослыми в подобной ситуации, поэтому лишь отвел в сторону взгляд, да вновь присел опустив мордочку.
Где были вы, когда пуля раздробила мне кости? Где были вы, когда я гнила за решеткой? Разве это и есть семья?- все же заставили черного поднять глаза. Что она говорит? Ее ранили? Ранили те двуногие демоны о которых рассказывала мать? Теперь юнец был преисполнен трепета и некого сочувствия смешанного с уважением перед этой особой. Ведь она была за гранью дозволенного и выжила. А вот на крупного зеленоглазого самца Белый глаз теперь смотрел с недоверием. Как, интересно, он объяснит самке почему не пришел на подмогу?
И он отвечал. Отвечал властно, но оправдываясь и его выдавал язык тела. Волк говорил правду, хоть и нервничал. В нем не было сомнения, одна лишь решительность, но все же он был пока что на лезвии ножа.
А кто такой Арес Бафомет не знал.
Реакция Астарта на выпад Цитадели так же была предсказуема, но Баф снес ее с тревогой. Этот маленький знакомец...Пока что он был слишком самоуверен и...глуп, как ни крути. Почему волчонок отказывался принимать реальность в свой растущий мозг? Почему он не понимал того, что сейчас он лишь букашка, которую могут задавить в любую секунду, если он будет вести себя столь же дерзко?
Хотя с другой стороны...Какое ему дело до этого "сына Филанты"? Астарт начинал быть слишком навязчивым и противным. Это отталкивало, Череп не хотел играть роль коврика для сопляка который еще сосет молоко.
Готовы ли к настоящим приключениям туда, где водится черный кот? - спросил главный самец заставляя Бафа вернуться в реальность от размышлений. Он боялся этих слов, он настороженно относился ко всем врановым волкам вокруг. Астарт наверняка сейчас станет прыгать от радости и помчится за старшими задрав хвост. Вся эта беспечность могла погубить щенка. Ведь там не будет мамы-защитницы и там всем будет плевать на то, что он чей-то там сын.
Но... С чего самому Бафомету было боятся перемен? За последний месяц жизнь швыряла его как щепку в бурноводной реке. Смерть матери, новая стая, переход, волчонок который возомнил себя пупом земли, побег, встреча с врановыми. Почему он должен останавливаться на достигнутом, если жизнь так упорно ведет его по скользкой тропинке к смерти? Страшно? Ну и пусть.
- Она...Она пойдет с нами? Но у нее же светлая шерсть! - подал снова голос Астарт.
Бафомет метнул на названного брата жестокий, пропитанный ненавистью и злобой взгляд. Снова этот комок шерсти пытался строить из себя великого вожака! Как это он не назвал еще самого Бафомета отбросом на то, что у того не было половины морды. Подобно отзывался о нем тот темно-серый, что унижающе смотрел на покалеченного жизнью волчонка, считая, что ожидает его лишь смерть. Это некое разделение взбесило Черепа. Он был готов пнуть Астарта, но просто не мог сделать этого в присутствии всех незнакомых волков.
И возможно лишь это высказывание и повлияло на решение Одноглазого. Подгоняемый странным желанием защитить белую волчицу, совсем по взрослому, волчонок поднялся с земли и вздернув мордочку и хвост подскочил к Исе. Став перед альбиноской, бастард опустил тяжелый взгляд на Астарта и более не сказал ни слова, хоть все его тело выдавало то, что было на уме.
- Она ничем не отличается от тебя. И попробуй ты хоть лапой ее тронуть и я стану твоим врагом.- можно было прочитать в глазах молодого волка. И пусть Бафомет был всего лишь щенком и толком не понимал нахлынувших на него чувств, однако был уверен в одном- теперь он симпотизирует альбиноске хотя бы потому, что она не такая как все.

>Поляна у логова

Зеленые глаза черно-бурого волка кольнули маленького щенка. У него совсем недавно открылись глаза и уши, а он уже такие речи издает, да и... не боится. А ведь за улыбкой Азазеля всегда находился добротный ряд острых зубов, готовый перемолоть любую жертву, и именно сейчас эти зубы были готовы вцепиться в невинное существо. А ведь он только что улыбался ему...
- Предупрежу тебя, волчонок, что лев, которого вы увидите, не любит чересчур болтливых щенков и не откажется полакомиться маленькими язычками, - словно как обыденную фразу произнес Азазель и миленько улыбнулся.
Цитадель, однако, показалась Князю несколько разочарованной, хотя он и не знал истинной картины чувств своей сестры. Что-то подсказывало ему, что она все равно останется обиженной на него, и...
Выслушав все ее речи, черно-бурый оглядел каждого волчонка, замер на имени "Филанта" и с еле заметным прищуром взглянул на Ису. Понимает ли она, о ком речь? Филанта некоторое время жила в Темной Луне, и Арес был счастлив, когда она нашлась. А это значит, что...
- Черт возьми, - процедил про себя волк, не подавая виду о своей задумчивости.
Хотя думать и не пришлось вовсе.
- Дом походит на королевство, пышущее теплом, душевностью и властью, Ост, - Князь широко улыбнулся во всех своих традициях хитроумного наглеца и придвинулся к сестре настолько близко, что казалось, будто он - и не брат ей вовсе, а просто друг, выказывающий ей недвусмысленные признаки внимания; он шепнул ей едва слышно, так, чтобы слышала только она. - Дом будет ждать тебя домой в любое время, но пока... я хочу, чтобы и ты совершила что-то для того, чтобы наша семья и дальше процветала. Ты будешь больше полезна здесь, а в особенности - если... избавишься от Филанты.
Мог ли так сразу довериться сестре Азазель? Мог. И защититься в случае подставы он тоже мог. Зато было кое-что важное во всей этой ситуации... Он поставил перед ней выбор, и лишь от выбранного шага зависит ее дальнейшая судьба. Азазель не был Аресом. Он мог мило улыбаться врагу и желать ему добра и долгих лет жизни, а на следующий день прыгать на его костях и праздновать очередную победу. Возможно, Арес, говоря все в открытую, представлял собой более опасного врага хотя бы потому что он был крупен и силен, зато Азазель мог сойти за небольшого, может быть даже, безобидного удава, сцепляющего свои тугие кольца на всех сразу. Кто из них все же стал опаснее другого, стоило поспорить. Выберет ли путь предательства Цитадель, обрекая себя на добровольную казнь?
- А ты, зеленоглазый, мне очень нравишься, - черно-бурый перевел взгляд на Бафомета и даже подмигнул ему. - Идем, мой черный друг. В страну Лиги Теней.
Он осторожно поддел щенка носом, словно принуждая его идти вперед, а сам обернулся к Исе:
- Иса, дорогая, помоги малышам - здесь много камней.
Хитрый, но в то же время гордый и властный взгляд упал на Цитадель, якобы говоря ей: "Я жду твоего решения", и, мягко улыбнувшись, черно бурый двинулся прочь, следя, чтобы никто из волчат не улизнул.

-------- [думаю, можно делать переход] Поляна у логова