Бросок удался, момент схвачен за задницу а брат - за горло, в последствии опрокинут на землю. Слабый толчок удара совпал с нахлынувшим ощущением близких проблем. Сдавило виски. Чуть не вывернуло наизнанку от развороченных нервных пучков, вскипевших и перегоревших, как тополиный пух сгорает целой огненной волной, касаясь пламени. Окружение смолкло, потому что именно сейчас выпал момент, когда только-только был сделан выдох, а вдох не начался. Стих шум падения, вражина молча тупила, не понимая, что ее опрокинули. И в такой момент-то леволапый услышал звук от первого прикосновения камня к грудам прочих валунов, что казалось подобным грому. Картинка в глазах размылась, смазалась, лапы дрогнули. Норфолк не отступит и перед знамениями, наоборот, появилась торопливость, которую подгоняло повизгивание щенка из ущелья и крик кретина, пропустившего хороший удар. Шум камней, да хоть лавина. Чутье волчье, а плевать, тревога обварится и расплавится, как только посмеет возникнуть в сердце. Это раньше было ничего, что огрызались, это когда-то было соперничество, а теперь только нападай и властвуй, иначе ты слаб. Норфолку помогать стал прием один странный с момента повышения - ставить на свое место Дикого и думать, что он сделает. И ответ был всегда очевиден, куда зовет горячая кровь, туда и следуй!
Сквозь сжимающиеся челюсти вырывалось исконно животное, зычное рычание. Глотка леволапого не ограничивалась коротким и злобным рыком, продолжив в исступлении издавать такие звуки, от которых и Рэну чуток поплохело. А давление в челюстях росло, вместе с давлением в голове, что отмеряло удары сердца громкими молотками, барабанным боем. Картинки менялись заторможено, что бесило сильнее, а из тех, которые кое-как воспринялись Норфолком, были только растрепанные серые шерстинки на братовом подбородке и шее. Ясное дело, жесткую тянущуюся шкуру не так просто отодрать от тела, шерсть набивалась в глотку, положение доставляло меньше удовольствия, чем обычно. Пережив отведенный на свою нужду адреналин, Норф перешел к более методичным действиям. Получив легкий щелчок по носу, при этом игнорируя все, что претендовало на осмысленные звуки, Норф уперся одной передней лапой в горло поваленного волка, после чего, пользуясь отсутствием сопротивления, схватил переднюю правую лапу врага, хорошо ее закусывая, и начал выламывать, придерживая другой своей лапой часть страдающей конечности брата прижатой к земле.
Резко дернув на себя сжимаемое в мертвой хватке, надеясь обездвижить врага нанесенными ранами, волк, наконец, выронил чужую плоть, морщась, будто набрал полную пасть болотной жижи, уже только после чего направился к вопящему легионеру. Все сегодня огребут, все, будут бегать как подстреленные. Черепаший род а не патруль, где его носит. В глазах горела чуть остывшая жажда крови, прибереженная на потом - Норфолк не любил упущений, хотел сделать все как по учебнику, а в учебнике аккомпанемент жалобных завываний, когда вершится триумф, как бы недопустим. С величайшей яростью схватив за торчащую еще холку, Норф потянул на себя неудачника, уже не щадя собственных лап и сил. Со стороны это выглядело как спасение для наказния, легионер бесновался, пока тащил тушу. Вот будет потеха, если на ум придет скинуть его обратно.

Что есть благородный воин, который бьет лежачего, да еще и подчиняющегося? Пожалуй, Норфолк давно растерял свое благородство, как и, впрочем, всякие другие легионеры. Только вот Скай, пусть и не считающий себя благородным, лежачего бы точно бить и рвать не стал. Уж на это ему мозгов хватит. Но, видимо, зря он пихнул брата по носу - тому это показалось каким-то вызовом... И он с яростью вцепился в лапу, пытаясь ее заломить. Боль пронзила конечность, и Скай даже как-то то ли взвизгнул, то ли зарычал - непонятно, и хотел уже было с обиды вмазать леволапому по морде задними лапами, но тому игрушка быстро наскучила, и он отцепился.
- Упырь! - гаркнул серый, скорбно поднимаясь на лапы; на укушенную наступать было пока больновато.
Но ничего, то ли мы на трех лапах никогда не бегали... Хотя, брат - не Дикий: если фюрер быстро раздумает гоняться за идиотом-подчиненным, то Норф - может быть даже и нет. А лапы у братца были посильнее в плане бега, чем у Скайварпа. Мысль об этом его только разозлила - быстрей валить надо отсюда! Или... нет. Отступать Скайварп не желал. Сверху где-то загремело, и серый поднял голову, навострив уши - кажется, весна слишком близко подобралась к легионским землям, пуская обвалы на склоны Темнолунских гор.
Ай, была ни была, Скайварп никогда не страшился смерти. И хотел было бы подпрыгнуть к братцу да пихнуть его туда же, куда пихнул недавно Станко, но лапа... лапа сказала, что нельзя. И серый мгновенно изменился в выражении морды - теперь там застыло непонимание. Кажется, воин пытался понять, что нужно сейчас делать: спасаться самому или спасать вот этих двоих?
- Упырь тащит упыря! - фраза вырвалась совершенно произвольно, Деф даже ощерился, будто бы провоцируя братца торопиться с помощью пострадавшему. - Наверх посмотри, наверх!
И тут же понял, что жизни утопающих - только в лапах самих утопающих. Брат ведь спасется? Спасется. Лапы вытащат его отсюда. А вот Скаю из-за Норфовских игрушек придется ковылять и клубком катиться вниз - и черт знает, удастся ли ему спастись или нет. Про мелкого можно умолчать - тот уже определенно труп.
- А я побежал, - гоготнул на последок и двинулся вниз.
Правда на следующем шаге превратиляс в серый комок, неудачно собирающий под себя каждый камешек. Визг, смех, вой - все смешалось в отвратительную какафонию, время от времени останавливаясь - в такие моменты Скайварпу удавалось встать на лапы ровно.

Волны паники захлестывали сознание, словно штормовой вал пристань. Я не соображал ничего, в ушах гулом отдавался собственный голос; сердце билось в груди, как будто хотело вырваться из костяной клетки, а глаза затянуло странной туманной пеленой. Однако различить того серого волчищу я сумел: подался вверх торопливо, ощущая, как ноют от напряжения мышцы. Вновь сильные челюсти сомкнулись на моём загривке, вновь шею пронзила неприятная боль, но я не жаловался: на сей раз мой спаситель был настроен решительно. Сильный рывок - и вот, я уже обдираю передние лапы о землю, врезаюсь грудью в край лаза, причем врезаюсь с такой силой, что в глазах темнеет, а дыхание перебивает. Спаситель не останавливается: рыча то ли от прилива адреналина, то ли от желания оторвать мой серый хвост, он тянет меня дальше, постепенно вытаскивая мою тушу из каменной ловушки. Едва большая часть моего тела оказалась на поверхности, как я тут же начал извиваться и подтягивать задние лапы.
На свободе! Краткое ликование, что нахлынуло на меня в тот момент, когда все четыре лапы ощутили поднебесную твердь, испарилось, едва до меня донесся глухой стон гибнущих деревьев. Кстати, я только тогда обнаружил, что второго легионера и след простыл, а, нет, вон мелькает серая спина. Я подскочил от переполняющих меня эмоций: ух я и задам этой бестолочи! Если, конечно, выживу...
Уставившись широко раскрытыми глазами на своего героя, я пару раз открыл, а после закрыл пасть: слова на язык не шли. Лишь глупое - сваливать, пора сваливать! Поблагодарить? Пф, в данной ситуации это казалось глупым. Если мы так и будем медлить, то все старания серого пойдут коту под хвост. А приближающаяся гибель была реальна. Слишком реальна. Я уже видел, как этот вал сминает встречающиеся ему на пути деревья и увлекает их за собой. В голове серебряной рыбкой блеснула паническая мысль: может, прыгнуть обратно в эту дыру? Хотя, нет, уж не тот серый бегун будет нас потом из завала вытаскивать?

Фриса

Я его узнал, правда, запоздало. Рэн на меня вытаращился, рыкнул, а после дернул в сторону так, что у меня аж лапы подогнулись. Выправил положение, а после, слушая нарастающий гул, дернулся по прямой: бежим, ребя, бежим! Однако, как выяснилось, маршрут следовало еще и подкорректировать: очередной окрик и тычок своё дело сделали; растеряв остатки уверенности, предпочел галопировать за старшим и по возрасту, и по званию, то и дело повизгивая от ужаса.
Смерть не то, чтобы дышала в спину, она уже радостно и буйно швырялась неплохими такими камушками с мою голову. Такие вот вестники не слишком поднимали боевой дух, а вот на скорости бега отражались весьма благоприятно. Я, такое ощущение, не касался лапами земли: просто летел, видя перед собой серую спину.
Видя? Мы свернули на какую-то тропку и тотчас увязли в тумане. Захотелось не только зажмуриться, попятиться, но и рвануть обратно в каменную кишку, откуда меня таки вызволили. Там было, по ходу, куда безопасней... О судьбе моего губителя я не думал: тот серый задавака смотался явно раньше, стало быть, успеет... А вот мы? Глаза не видели совершенно, вокруг всё хрустело и стонало, дрожала земля. В глотке пересохло, сердце билось так, что и вдохнуть воздух-то нормально не получалось. Куда, зачем, откуда? Ёжики в тумане - это так, пародия.
Я чуял запах Рэна, только поэтому еще и не скатился с тропы, радостно поглаживая камни боками. Но вот те части горной породы, что то и дело пролетали мимо (пока что!) как-то не вдохновляли.
- Может в щель какую, это, забьемся? - решился предложить я, чувствуя, как дрожит голос и резко начинает першить в горле. Черт бы побрал эти обвалы... Вспоминать о том, кто послужил (пусть и косвенно) причиной всего этого - я благоразумно не стал. Для начала хвост свой спасти, а потом уже на растерзание совести отдаваться.

Если бы Скайварп умел молиться, ему можно было бы смело идти в проповедники. Ну если, конечно, проповедями было можно бы назвать то, что льется из его пасти. Он собрал имена всех, кого вообще знал и помнил, в своей "молитве", коих поносил без зазрения совести. Коего черта судьба так не благосклонна с ним? Что он такого сделал, что этот чертов оползень накинулся на него именно сейчас, когда он мог бы навалять братцу люлей? Может быть, он именно в этом согрешил?
Серый замер, глядя как в его укрытие летят мелкие камешки. Парочка попала ему в морду, и он, оскалившись и недовольно рыча, пытался ловить их маленьких напарничков, которые тоже пытались вдарить ему по морде. Несколько было поймано успешно, но как только оползень накинулся с большей силой, камешки полетели побольше, и Скайварп вжался в стену, а после и вовсе оказался внутри какой-то полой ямы. Вход завалило, и он навряд ли выберется. Избитые камешками губы нудно болели, и серый едва мог их облизывать.
- Соберись, тряпка! - подбадривал он себя, но ничего не происходило - он по-прежнему жался в комок и прятал голову в лапы. Задние.
Воздух, перемешанный с пылью, заставил волка закашляться, вскочив на лапы и смачно удариться головой и спиной о свод ямы. Наступила темнота и Скайварп от растерянности и боли заскулил. Яма, между прочим, отдалась отзвуком, и где-то со стороны крупа звук будто продолжался. Серый замер на мгновение, пытаясь решить, что ему делать дальше, а подлая задняя лапа не давала ему думать, навязчиво теребя за воротник. Волк разозлился и вцепился в нее зубами, и та вроде бы успокоилась.
Волк развернулся другой стороной, издал короткий скулеж и прислушался. Звук и правда уходил дальше. Было темно, но Скайварп двинулся вперед, осознавая что попал в лаз. Сковал ли его страх? Скорее, это было адовое желание выжить, заставлявшее волка торопливо перебирать лапами. Послышалось хлюпанье воды где-то в стороне, и вскоре Скайварп понял, что можно смело вставать на лапы.
- Скайварп, - позвал сам себя серый, как будто не понимая, где находится. - Ты где?
А появившийся перед глазами серый камушек начал снабжать его какими-то странными историями на непонятном языке, вызвав в сером волну приступа страха. Он взвизгнул и снова сжался в комок, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь.

Отредактировано Skywarp (2013-05-03 15:33:51)

Впервые, наверное, за это время Скайварпа охватил страх. Или даже паника. Он один, в темноте, в каком-то непонятном месте, на помощь ему никто не придет... Грудь сжалась, заставляя волка припасть к земле, ожидая чего-то внезапного и опасного. Черт его дернул сюда пойти, надо было бежать. И даже не нападать на Норфа - черт бы с ним и с тем малявкой. А Фиаска... как же Фиаска? Как она сейчас, где? Может, на нее кто напал или лев их оплотский загрыз в беспамятстве? Нужно было возвращаться и как можно скорее.
- Куда идти-то? - непонимающе заскулил серый, злясь на самого себя.
Кто знает, что могло бы быть, лети он дальше по склону. Может быть, сломал бы себе лапы или камни бы любовно его зажали меж друг другом, а может быть, он бы выбрался... Как там Рени? Не завалило ли его случаем? Да нет, пусть бы он подох, но... с кем же ему тогда можно будет так собачиться, притом не жертвуя своей шкурой? Эх, Рени. В глухом гроте раздался столь же глухой но скорбный вой. Может, все-таки хоть кто-нибудь его услышит? Закончив свою заунывную песню, Скайварп распластался на полу пещеры, прислушиваясь к каждому шороху. Где-то там раздавалось капанье воды, кажется, это - подземная река. Скайварп напряг слух, вслушиваясь в окружающую его темноту. Вода... вода не течет ниоткуда. Там должен быть какой-то выход, так? Здесь было душно, а у воды - попрохладней, нужно двигаться туда.
Серый стрелой ломанулся вперед, на звук падающих капель, первым делом впечатался в стену и, кувыркнувшись, покатился вниз. Лапы держали волка плохо, учитывая то, что он ничерта не видел... Но все же, когда падение прекратилось, Скайварп осторожно поднялся на лапы. Он оказался еще ниже, перед какой-то дырой, откуда лился едва уловимый свет. Вот она свобода! - хотелось выкрикнуть, а перебитые лапы кое-как несли хозяина вперед. И не слышал он ничего, а какие-то подозрительные звуки только прибавляли ему скорости.

Жажда. Жажда выбраться овладевала Скайварпом, и он бы наверно отдал все, что имел, лишь бы оказаться там, наверху, найти брата и надавать ему подзатыльников за то, что тот спровоцировал всю эту штуковину, которую правильно бы назвать оползнем. Откуда только это знать Скайварпу... Он бы и в наводнении обвинил братца, лишь бы тому худо было.
Крадущийся, обезумевший то ли от страха, то ли просто так, волк резко затормозил, как только вошел в более просторную пещеру и... в сторонке увидал загадочные блестящие глаза. Опасность! Неизвестно, кто стоял впереди, и неизвестность пугала Скайварпа. Но что же, он ведь легионерский воин, которому не страшны даже самые огромные вражеские войска, чего же он так испугался того неведомого зверя?
Уши волка опали по сторонам, он прижался к земле и оголил клыки, издав предостерегающий рык, тихий и глухой. Словно не знал, верно ли поступает или нет. Хвост поджался, но скорее не от страха, а от опять-таки предостережения: якобы, подойдешь - убью. Он старательно пытался проскочить в сторону, спрятаться в туман или прыгнуть в воду - куда угодно, но лишь бы найти отсюда выход и сбежать от неведомого существа. Клацнув зубами, будто услышал, как зверь кинулся за ним, Скайварп сорвался с места и побежал вперед. Куда приведут его лапы, можно было только гадать...

Он не переставал бежать, и бежал бы даже сквозь стены, если бы умел. Вроде бы здесь был свет, но кроме него и пустоты больше не было ничего. Волк с разбегу воткнулся в пещерную стену, и взвизгнул. Что же ему так седня не везет? То этот чертов оползень, теперь вот пещера, из которой нет выхода... Его обуяла паника - что если Скайварп теперь замурован в этих каменных недрах? Что-то застрекотало позади, и, поведя ушами, серый обернулся.
Все, что происходило дальше, Скайварп вряд ли потом вспомнит. Это - именно те моменты, когда безумие охватывает твои мысли, и ты не можешь сопротивляться. Не можешь думать, ни во что не веришь, кроме себя. И не понимаешь, что делаешь.
Большое насекомое заставило шерсть Скайварпа вздыбиться, хвост завертелся в нервном танце, губа вздернулась вверх, сам он припал на лапы, фыркая и плюясь глядя на светлячка.
- А ну пошел вон, - рявкнул волк, цапнув челюстями воздух.
Пещеру разорвал звонкий рык, голубые глаза словно точно такие же светлячки как и на потолке наблюдали за передвижениями насекомых. Пожалуй, в следующий момент, он мог бы наброситься на них... но... А впрочем, чем дитя не тешится: сорвался с места и подпрыгнул вверх, будто пытаясь ухватиться за своды пещеры и укусить несчастных. Но зубы щелкнули в воздухе, однако избавить Скайварпа от попытки прогнать страшных существ не закончились, и он повторил свой прыжок еще раз. И еще... и еще.

Отредактировано Skywarp (2013-05-18 10:42:53)

Странные существа словно пытались ответить Скайварпу на его попытки прогнать их или укусить. Уровень внезапной ярости достиг максимума в сознании волка, ему же неведомо было, что это за дурацкое существо, рассыпающееся то и дело на сотни светящихся чего-то. Серый недовольно и показушно рычал, и можно было сразу догадаться (изначально), что он всего лишь играется. Ну да, ну да. Знали бы вы, что такое творилось сейчас в голове у этого играющегося...
"Танцуя" следом за шелестящим и светящимся шаром, Скайварп наконец угодил в стену. Светлячки, словно их и не было, разлетелись в разные стороны, а в нос пахнуло свежестью. Серый замер.
Свобода - первое, что пролетело молнией в его мозгах. Он может спастись.
Волк посмотрел на стену, скорее всего до конца пытаясь осознать, не чудится ли ему? Он обследовал носом всю поверхность стены и даже совершил пару попыток поскоблить ее. Порода оказалась мягкой, и Скайварп, изначально задумавшийся о верности своих действий, стал с особым усердием копать стену. Вдруг там и правда выход? Не хотелось ему быть погребенным заживо в этой пещере. Он хотел кушать и спать. А еще он хотел вернуться к своим. Да, даже Норфолку. Лишь бы не оставаться здесь, в этом богом забытом месте...