Постепенно, волков на поляне становилось все меньше и меньше, что не могло не радовать. И вот, наконец-то, настал тот момент для Брута, который он так с нетерпением ждал.
- Найти. И уничтожить, - приказал альфа, давая команду идти, пусть и с поручением, но все же лучше, чем стоять здесь перед ним. Но что не говори, серый легионер был доволен и этим.
Каждому из «верхушки» известно, что убить рыжего хищника не под силу никому, тем более в одиночку, а значит можно побродить и вернуться к вечеру ни с чем. Можно будет даже сказать, что никого не нашел. Ведь кто его знает, где кот обитает, не сидеть же ему все время на одном месте. Но, как будто поняв всю эту ситуацию или прочитав мысли охотника, Дикий переменил распоряжение.
- Бери с собой его… - добавил он.
Проследив взглядом за кивком Альфы, Брут заметил Ферала, что так же неудачно забрел сюда и попался на глаза разъяренному вожаку.
Охотник хмыкнул. Планы снова поменялись, филонить не удастся. Если только не на пару со своим невольным напарником.
- Жду к вечеру. Хоть живыми, хоть мертвыми, - любезно попрощался Дикий со своими подопечными.
«Вот скотина. Умеет подбодрить».
Слабо кивнув Фералу, он направился к Городу. И зачем эти волки нужны ему? Что даст Легиону знание нахождения их логова? Но задавать эти вопросы, естественно, он не стал.
В любом случае, поход на чужие территории может быть опасным, и нахождение под боком состайника даст какую никакую, но поддержку. «Хорошо еще, что Ферала дал, а-то мог бы какого-нибудь Маркуса со мной послать или кого-то из своих «близких». Тринидада например». От одной этой мысли, даже шерсть на загривке охотника приподнялась.

---------------- Беличий лес

-------- Шуйский лес

Снег уходил. Как будто со смертью Олова ушло и это природное явление. Как будто ушло провожать его в бесцветную даль небытия. Привкус крови напоминал о предателе, и альфа время от времени запускал морду в снег, пытаясь избавиться от этого дурацкого привкуса. Было противно, но где-то затаенная гордость внутри подсказывала правителю, что это - нормально, так должно быть.
Как только впереди показалась пещера логова, Дикий остановился. Громко фыркнув, стряхивая с морды снежинки, легионер осмотрелся. Поляна была подозрительно пуста, но не убирая с морды царственного вида, Дикий двинулся вперед. Думы тяжелой тучей осели в голове лидера, даже несмотря на то, что все прошло, он не мог просто так пережить потерю. Новая морда на месте Олова - это, конечно, хорошо, но будет ли он столь же беспрекословно подчиняться ему, помогать и прикрывать горло при надобности? Несмотря на его спокойствие и исполнительность, Дикий все еще сомневался. Все же не было в Легионе лучшего, чем Станнум.
Дикий медленно прошелся вдоль пещеры, принюхиваясь - в логове никого не было - и двинулся к озеру. Замерзшим оно было не столь красивым и не отгоняло дурных мыслей, но по старой доброй привычке лидер пошел именно к нему. Естественно, все могло бы выйти иначе, но... Дикий слишком долго терпел, смотря как Олов все чаще и чаще делает осечки. Фюрер не мог позволить себе держать подле себя волка, который расхлябанно относится к важным делам и забывает о самом важном, для чего и стоит под вожаком. Но не факт, что и Призраку понравится эта участь "волчонка на побегушках"... Но фаворит был нужен. Нужен как мясо.
Остановившись на самом высоком уступе, Дикий взглянул вниз, на замерзшее озеро. Пустота не отпускала ни легионера, ни озеро.

Где-то внутри что-то больно кольнуло, но Дикий стерпел. Так, словно эту боль он уже знал, заучил и привык к ней. Когда-то он убил своего брата за слишком длинный нос, да и вообще, с семьей у него было не все хорошо. Но известно было одно: в этой семье Дикий был "главным" щенком и мириться с положением "ниже кого-либо" он не хотел и не собирался. Убийство брата тоже было оправданным, как и убийство Станнума, но в отличие от последнего, к брату легионер не питал абсолютно ничего. А здесь.. . как будто подошел охотник и пустил в него пулю, прямо с упора. Непривычное чувство.
Мотнув головой, черный мысленно оскорбил себя за столь подавленное состояние, и ощерился. Сам на себя. Никогда ему не было столь паршиво.
Ветер принес запах состайника, но Дикий не посчитал нужным поворачивать голову в его сторону. Лишь недовольно то и дело приподнимал верхнюю губу, как будто мысленно что-то говоря себе и обругивая с лап до головы.
Это был Отто. Один из немногих, кто знал, когда и как можно говорить с альфой. Хотя, право слово, сейчас Дикому как никогда раньше нужен был хоть кто-то.
- Рейд?... - осторожно спросил сталеглазый, встав вровень с альфой на выступе, но чуть ниже.
- Небольшое недоразумение в воен.составе, - столь же негромко пробубнил Дикий, словно в душе коря себя за это "недоразумение". - Одного пришлось убить лично.
Перед глазами вновь вспыхнула та самая схватка в Шуйском лесу. Снова это тело, в которое зубы Дикого с яростью вонзались и рвали плоть. Казалось, сейчас альфа снова напряжен, как будто готов на кого-то броситься и удавить собственными челюстями, но он лишь непонятно щерился, показывая зубы в пустоту замерзшего озера. Измазанные в крови губы были почти чисты, но все еще напоминали обывателю о том, что волк недавно участвовал в схватке.
- У нас новая доверенная морда в стае, - подчеркнул Дикий, наконец, повернувшись к Отто.
Альфа ожидал реакции, чтобы лишний раз убедить себя в том, что этот поступок заставит стаю смотреть на вожака по-другому. Ибо никогда ранее попыток убить своего друга Олова тот не предпринимал. Даже оплеухи ему выдавал минимальные, словно по-дружески, любовно. А здесь - убил.
- Призрак, - добавил он, подняв глаза к верхушкам деревьев и оглядывая лес.

Кажется, Дикий ждал этой реакции. Именно этой, удивленной, не верящей в то, что все это могло произойти, что это сделал именно Дикий. Что жертвой послужил именно Олов. Может быть, Отто не замечал за ним огрехов, но Дикому было куда лучше видно, как и насколько хорошо выполнял свои обязанности Станнум. Друг, проверенный временем, но не оправдавший себя в преданности.
С достоинством оценив реакцию праволапого, Дикий понял - сделал он правильно. Может быть, неправильно выбрал замену, но именно со Станнумом все было понятно. Еще раз убедив себя в правильности поступка, черный отвернул морду в сторону, глядя в непонятную заснеженную даль. В Отто и его трезвых мыслях вожак не сомневался.
- Да был бы у нас тот, кто был столь же верен как Олов, - поморщился черный, недовольно нахмурившись. - Сам знаешь: сборище трусов и выскочек - из кого тут выбирать? Рано или поздно любой из них может воткнуть клыки в горло. Некому доверять, Отто. Ни тебе, ни мне, - на пару минут альфа замешкался.
Задумался, перебирая легионские морды и ища другие варианты. Несомненно, к словам праволапого фюрер мог прислушиваться, только вот поступать, как советуют, был не обязан. Но то был другой случай. Тут разговор велся о безопасности собственной, а значит, и о благополучии стаи. Если на его горло позарится кто-то помоложе, есть вероятность, что и Отто с новоиспеченный Тринидад канут в лету. Есть вероятность, что и их не примут. Но это, если мыслить совсем в корень. Как правило, Дикий этим не занимался. Его интересовало сейчас собственное положение. Или почти собственное.
- Вспомни того шкета, который на тебя взъелся. Пусть молодой, но стоит ли списывать все на молодость, когда стая не понимает, что субординация - куда важнее их шкур? - альфа ощерился, косо глянув на праволапого. - Либо травить и рвать каждого, пока не научатся... - мгновения, чтобы ощутить прилив уверенности в свое светлое будущее, Дикому вполне хватило. - ...либо кидать в могилу собственными клыками и более не думать об этом.
И без того было видно... или хотя бы ощущалось, что Дикий был весьма недоволен тем, что произошло на земле Первородных, и он хотел отплатить. И видя то, какой растет его стая, альфа понимал, что начинает давать осечки. Что, возможно, возраст забирает свое, но ведь нельзя этого допускать! Нельзя.
Дикий опустил взгляд на замерзшую гладь озера, а после тяжелого вздоха, будучи куда более серьезным, альфа воззрился на праволапого и отдал четкий, как это было всегда, и важный приказ:
- Отбери мне самых способных воинов и отправь их на границы с Первородными. Я хочу, чтобы они притащили мне того вепря, что называется у них вожаком.
На последних словах легионер ощерился в ухмылке, обнажая резцы и клыки. Дело приравнивалось к самоубийству, но не легионеры ли славились своей мощью и упорством пару месяцев назад? Пусть доказывают это.

Вскоре Отто полностью владел собой: на морду легла привычная маска монументального спокойствия и уверенности в себе. И хотя душе еще метались отголоски сильнейшего потрясения, он сумел понять и принять смерть второй тени вожака. И сделать соответствующие выводы. Неутешительные, надо признать... Если Дикий с такой легкостью отправил на тот свет своего старого товарища, то что ждет его, Отто? Пока матерый не давал серьезных осечек. Но это - пока. Пройдет всего пара лет и уже далеко немолодой сталеглазый станет седым стариком, которому нет места в Легионе. И его, как загнанную лошадь, пустят на колбасу - это как пить дать. Волка незаметно передернуло. Перспектива была не радужной, однако он знал, на что идет, когда вступал в стаю.
Отто согласно кивал, соглашаясь со всем, что говорил лидер. Все верно - свора трусов, выскочек и... Убийц.
- Стае нужны были сильные бойцы - их и вербовали... Тогда мы не имели права брезговать малодушными. - Заметил сталеглазый и пожал плечами. - Ни тебе, ни мне... - Матерый слабо улыбнулся уголками губ. Вот оно, подтверждение терзавших его домыслов. - До старости определенно доживать не стоит. Ни тебе, ни мне! - Улыбка превратилась в ухмылку, которая, впрочем, быстро сползла с морды.
- Что ж... - Начал Отто, после того, как договорил альфа. - Нужны щенки. Или переярки. Из этих можно вылепить все, что угодно - от отъявленного ублюдка до фанатично преданного пушечного мяса. - Отто криво усмехнулся и покосился на вожака - ну не мечта ли? Крепкие юнцы, которые будут слепо смотреть тебе в рот, ловя каждое слово и готовые по одному лишь жесту броситься с обрыва, исполняя твою волю... Сказка.
- Сколько голов отдашь за его тушу? - Полюбопытствовал волк, а на его морде отразилось понимание. Этот беломордый верзила успел изрядно попортить Легиону кровь. Видно, для вожака убийство воеводы стало последней каплей, переполнивший чашу его хлипкого терпения. И правый был с ним полностью солидарен. Убей они этого ублюдка сейчас и "северная" война будет выиграна почти без потерь - раз до прихода рябого выродка их стая была скопищем бесхребетных червей, то в них они и превратятся. Отто был твердо уверен, что без вожака они не окажут сопротивления.
- Нам подарок ведут. - Невозмутимо сказал сталеглазый, поведя мордой в сторону логова, откуда доносились запальчивые возгласы Скайварпа.
С поиском способных вояк Отто повременил, на озере становилось все интереснее и интереснее.

--->Склады

Амон вел перед собой белошкурого волка, но в отличие от Скайварпа, Матерый попусту не трепал языком, оскорбился пленника. Первая и самая мощная волна гнева уже прошла, оставив за собой лишь прочное раздражение.
Впереди показалась темная гладь озера, таинственная и зловещая. Ра усмехнулся, заприметив Дикого и Отто, о чем-то беседовавших.
Матерый щелкнул челюстью возле бедра притормозившего беломордого волка, тем самым принуждая его к движению.
- Ну? Чего остановился? Давай иди, коли лапы есть. - Пророкотал слегка раздраженный голос воина. В отличие от Ская, Амон не испытывал страха к своему альфе, только уважение и послушание. Поэтому спокойно последовал за фэ миром и за белым по направлению к вожаку Легиона, возвышавшемуся на утесе рядом с озером.
Эмир вышагивал так гордо, что у желтоглазого возникло непреодолимое желание схватить наглеца за его рыжий хвост и хорошенько потягать, лишь бы сбавить той самоуверенности, которая у него присутствовала. Рыжий, видимо, думал, что и тут он остается альфой, но нет - двух вожаков быть не может, и сейчас фюрер Легиона объяснит ему это.
Ра уверенно шагал следом за двумя пленниками, не обращая внимания на то, где сейчас находится Скай. Все же, теперь у Амона была цель - оповестить самого вожака, что он и собирался сделать.
Подойдя достаточно близко, чтобы глава Легиона мог его отчетливо слышать, Ра поднял голову, взглянув в глаза фюрера:
- Дикий. Мы со Скаем привели тебе городских, среди которых есть и вожак. - Ра сверкнул золотыми глазами в сторону Эмира, а на морде воина появилась зловещая ухмылка. Которая, впрочем, вскоре исчезла, оставив место серьезности и холоду в глазах. И снова Ра - стойкий, молчаливый, выполняющий любой приказ воин, который теперь ждал, когда заговорит Дикий.
Матерый ожидал от альфы хоть каких-то эмоций, а ведь они просто должны быть - не каждый день воины приводят в лагерь такую птицу "высокого полета". Приказ был ясным - поймать кого-то из городских прихвостней, ну что же, господин Дикий - приказ ваш выполнен в двойном, а то и тройном размере, с пониманием дела, с особой щепетильностью. Не все легионеры ненадежны и глупы, далеко не все. Многие могут быть пушечным мясом, многие могут быть рабами. Но Ра не был рабом, скорее - верным подданным, который шел в Легион не для того, чтобы когда-нибудь его покинуть. Да, многие волки мечтали о семье, о волчатах - об этом мечтал и сам Матерый. Но он знал, на что идет, знал, что его образ жизни никогда не подойдет под стандарты домашнего тепла и уюта. Когда-нибудь у него будет сын, и не один. И он тоже пойдет по его стопам, но Ра позаботится, чтобы его отпрысков были такими же как и он - стойкими, сильными морально и физически, и не пушечным мясом - а умными, хитрыми, преданным стае волками.
Но сейчас надо думать не об этом. Крупное, поджарое, мускулистое тело Амона Ра замерло в нескольких шагах от Эмира и Себастьяна на случай, если кто-то из них попытается удрать из логова легионеров.

Как бы он хотел сейчас сбежать... Сбежать, пока никто не видит его серой моськи, все равно до него никому нет дела. Рыжий приведен, дело сделано, зачем он здесь? Правильно. Незачем. Дикий и без него справится, не маленькие как бы. Да и неужто Скай - прям такое незаменимое тело... А может, и правда, они, если что, будут на него надеяться? А он тут сбежать собрался.
Скай маниакально бегал глазами с одного волка на другого, выжидая момента. Момента, когда можно будет рвать когти. Как бы ему потом не надавали по загривку, за такое... но Фиаска! Фиаска важнее, чем всякие рыжие морды тут. Закусив верхнюю губу одним клыком, серый прижух, медленно двигаясь в сторону кустов. И с каждым взглядом на него волк резко останавливался и делал независимый вид, якобы "да, слежу, все окей, не переживайте". Да и вообще... неужели даже щенку равнинской волчицы известный Дикий не одолеет этого рыжего?
Помочь или Фиаска?
Взгляд перешел на Отто. Ну а этот? Что ему стоит зарубить того белого? А Амон? Да что же... тут три волка против двух уже потрепанных!
Решено.
Напряженная морда уставилась куда-то назад. Скайварпу пришлось развернуться. Ну якобы кто-то еще тащил свою тушу к озеру, а он стал первым, кто это почуял.
- Атас, - тихо пробубнил Деф, замотав головой то с делегации у озера, то туда, вдаль.
Играй. Играй свою роль, Скайварп! И будет тебе признание. Издав угрожающий, но короткий предупредительный вой, Скай обернулся на процессию, и, не заметив никакой реакции, не говоря ни слова, рванул вперед.
Туда, навстречу ее белоснежной шерсти, в которую можно зарыться носом, а еще покусать за уши и плечи. Она все равно не будет ругаться. Нельзя ругаться на Скайварпа, особенно самке. Тот сам любил ругаться так, что люди иногда казались далеко не сапожниками.
Серый хвост мелькнул, и фигура Дефа исчезла среди камней.

--------- PACK'S GROVE [Стайная роща]

Легионеры как могли подгоняли своих пленников, которые хоть и тащились медленно, словно дряхлые старики, однако сопротивления не оказывали. С особым рвением свою миссию выполнял голубоглазый разбойник, Скайварп, чья ругань разносилась по всей округе. Каждый раз, когда Правому удавалось расслышать обрывки его фраз, он улыбался. Украдкой и, можно сказать, по-отечески. Даже самый заскорузлый мозг и тот был в силах понять, с кого юнец берет пример. И в кого обещает вырасти.
- Посмотрю, что можно сделать. - Глядя на конвой, Отто не забывал слушать альфу и легко качать мордой, мол слышу все, слышу. Не потому, что хотел выслужиться, им руководил шкурный интерес - прогневить лидера было легко, а предугадать реакцию (которая частенько чревата физическим насилием) практически невозможно. Зачем подставляться, к тому же сейчас, когда от вида такой крупной дичи, как Эмир, его загривок чуть ли не искрит от напряжения?
Отто пропустил Дикого вперед, а затем спустился сам. Самому праволапому придется довольствоваться рыбешкой поменьше - поза и тон вожака свидетельствовали о том, что в разборку между ним и рыжим лучше не встревать. Матерый заинтересованно оглядел Эмира, которого знал исключительно по слухам: тот, по мнению сталеглазого, держался довольно неплохо. - Пока. - Он был уверен, что от гордой стати и деланного равнодушия не останется и следа, когда белополосый перейдет от слов к делу. А в данном случае, надо полагать, к пыткам. Вот тогда то городской взвоет и, захлебываясь собственной кровью вперемешку с соплями, роняя постыдные слезы, расскажет ему все, что тот только пожелает. Это лишь вопрос времени и мастерства, которого у Дикого хоть отбавляй.
Отто отвел глаза от рыжего и нацелил их на свою жертву - беломордого волка. Первое, что ему в нем не понравилось это, конечно, спесь. Городской откровенно нарывался, ведя себя так вызывающе - скалиться на хозяев положения было верхом идиотизма. Второе - то, как он лип к своему вожаку и бросал на него странные взгляды. И выглядит двусмысленно, и заставляет насторожиться - неужели он еще не понял, что им не отбиться, не сбежать?
- Чего ты к нему жмешься, как к мамашиной сиське, поганец? - Сквозь зубы процедил Отто, вздыбив загривок и подняв хвост. - А ну отзынь. - Рыкнул волк, подходя к Себастьяну все ближе и ближе. - Бегом! - Рявкнул матерый ему в морду и звучно хлопнул пастью в миллиметрах от его носа, чудом не отхватив тот под корень.

Амон стоял недалеко от Эмира и его состайника до тех пор, пока Дикий не спустился к ним вниз со скалы и не сконцентрировал все свое внимание на рыжем кобеле. Теперь взгляд фюрера зажегся зловещим огнем, в котором было нечто вроде ярости и удовольствия от предстоящего "разговора". Ра отлично уловил несколько слов Дикого, брошенных Отто.
Разберись с Амоном. А что со мной разбираться? Даже звучит как-то угрожающе. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше. - Подумал легионер, уверенно перемявшись с лапы на лапу. Дикий уже оставил их и начал теснить рыжего - по делом ему, меньше ерничать будет. Если вообще жив останется. Но не стоит забывать, что в лагере был еще и товарищ Эмира - Себастьян. На него Дикий даже не обратил внимания, тем самым показав - этот тип совершенно не волнует его.
Сам же беломордый откровенно нарывался на неприятности. Он то и дело огрызался, дергался, поглядывал на своего рыжего предводителя - в общем, вел себя не подобающе данной ситуации.
Первым не выдержал праволапый. Он угрожающе щелкнул челюстью прямо перед мордой разноглазого, едва не зацепив нос пленника. Матерый усмехнулся, продолжая стоять за спиной Себастьяна, словно огромная черная скала из мышц и мускулов. Ра никак не мог понять одного - как можно так себя вести, особенно если ты окружен врагами? Ведь белый на чужой территории, а еще пытается кому-то что-то доказать. Ведет себя, словно пятимесячный дурной щенок. Если уж он так дорожки своим рыжим вожаком, уважает его - так брал бы с него пример, а не крысился на всех и вся.
Ра выпрямился и пошире расставил мощные лапы, принимая тем самым более удобную позу. Говорить что-либо сейчас не было смысла - сейчас с беломордым переговаривался Отто. А вот если до Себастьяна и это не дойдет, тогда уже в ход вступят крепкие клыки легионера. Пусть Амон - всего лишь простой воин, но тем не менее, он настолько предан стае, что малейшее плохое слово в ее адрес, и Себастьян может лишиться жизни, ибо никто не смеет смешивать с грязью Легион.
Было достаточно холодно, но Ра не чувствовал холода, хотя пар клубами срывался с пасти и растворялся в воздухе. Амон облизнул кожаный нос, а его золотые глаза задорно блеснули. Что-что, а такие ситуации доставляли черношкурому невероятное удовольствие - ощущение хорошо выполненной работы наполнило нутро. Но этого было не достаточно - и Скай и Ра достаточно набегались сегодня, и каждый из них устал, хотя и не показывал этого начальству. Правда, Скайварп уже успел смыться отсюда.
Ну да - от греха подальше. - Не без насмешки подумал Амон.

- >> Оленьи пастбища
Неподражаемый рев стоял над озером, убивая возможность наслаждаться тишиной и покоем. Воды у озера не переставали дрожать от вечных перебранок и увесистых раздач. Кто не выполнил задание, огребает за провал, кто выполнил - получает за некачественную работу, кто просто огрызался, приструнивается, кто пробегал мимо, получит пару укусов, сопровождаемых вопросом "почему не пролетал?". А если бы пролетал, его бы сбили кем-нибудь из провинившихся и все равно всадили мордой в землю, ну это просто Легион, Трид привык.
Поэтому, цинично и злобно буравя всех, кто здесь находится, леволапый сбавил ход, остановившись неподалеку от места раздачи. Какого груза тут только не было: и незнакомые рыжие переростки, и праволапый, наверняка громко и сочно бранившийся по пути, на пару с отбитым серым прихвостнем, братом-недобратом паршивого, наглого легионера, наседающего на пятки. Все ладно, был тут еще какой-то недоМаркус белошкурый, только морда попроще. Скажет его главный - умирай, так он и с радостью, наверное. Хотя, первое впечатление такое неточное. Еще тут был знакомый, Амон, который стоял, как подобает воину перед боем, но не здесь, у логова Легиона. Наверное, ситуация накаленная. Больно уж напряжен.
- Сюда скоро притащат еще пачку вторсырья!  - гаркнул волк, как только Дикий унялся, расплывшись в фирменной улыбке стиля "а потом я вас всех сожру", - При обходе границы, уж не знаю, где носит главпатруля, было замечено тело, ныне взятое в плен. Находится в пути! 
Вот такой вот рапорт, который был первоочередным при прибытии на место происшествия, ведь черному волку с душой тираннозавра нужен отчет а не недоумевающие выпуклые глазюшки. Теперь можно осмотреться получше. Во-первых, прохладно, и это бесит. Трид шарился по заметенным снегом пустыням и лапы не на шутку померзли. Это отбило желание вертеть головой, поэтому леволапый просто сверлил взглядом бурого, которого, казалось, приволокли сюда из тридевятого царства. И с ним захватили тамошнего... пастушка, что ли, так, чтобы показать, что жизнь на Марсе есть. Мол, гостинец из далеких земель. Тут что-то покрупнее, чтобы называться просто и понятно: "два левых волка". Куда их будут гнать - Тринити не тревожило. Черный ограничился желанием получить следующее задание, или услышать "Свободен", рвать когти в теплую пещерку, поджать под себя лапы и спать, спать. Или пускай его шлют к черту на рога, только бы не патруль.