Любой бой- это череда событий, что сменяют друг друга с невиданной скоростью. Попробуй ты отвлечься хоть на долю секунды и ты покойник, что окропляет землю своей кровью. Движение- жизнь, как говорил некто в свое время и, подчастую, это и есть истина.
Фрактал сошелся с Дэлилой и толпа, не смотря на то, что гнев и ярость пожирала ее, остановилась на месте, с замиранием сердца ожидая развязки. Они стали кругом вокруг своих предводителей, будто заранее отрезая им любые пути к отступлению. Посмей сейчас кто-то из них, завязавших этот единоличный спор, рвануть в закат, эти злые морды с кровожадными ухмылками поживились бы их душами. Что ж, это, наверное, и есть справедливая расплата за игры престолов.
Фрактал умело перехватил Дэлилу за горло. Мощным рывком его челюсти остановили стремительную бестию, чье естество сгорало от слепой ненависти. По толпе пронесся неоднозначный гул, кто-то глухо зарычал давая выход эмоциям, кто-то шелохнулся в бессильном желании помочь своей королеве. Но круг был нерушим. Никто не посмел нарушить незримую границу за которой внимательно не мигая следил Видар.
Черный услышал резкий шорох и чей-то удивленный оклик перед тем, как мощным броском его опрокинули на землю. Лапы подвели, не позволяя волку встать мгновенно, что бы встретить наглеца во всеоружии, с ощеренной пастью и обнаженными клыками. Это было лишь мгновение, недоступное глазу стороннего обывателя, но на войне и секунда длиться как целая жизнь. Варвар лишь вскинул морду, что бы увидеть глаза того, кто столь нагл в своей храбрости, однако наткнулся лишь на зеленые, горящие глаза незнакомца. Впервые в жизни генерал на миг опешил...

Видар чувствовал, как чужие клыки сдавливают его горло. Смертельные тиски так и норовили сомкнуться мертвой хваткой на податливой плоти. Трахею пережимало, воздух поступал в легкие с трудом, заставляя зверя непроизвольно открыть пасть в безуспешных попытках поймать побольше живительного газа.
Интересно, так ли себя чувствует бизон, когда его, сильного и мощного короля прерий, душит серый хищник? Тот, при виде которого трепещет сердце в груди и дыхание спирает от уважения, теперь вот так вот лежит в грязи и крови, жадно хватая пастью воздух и дергаясь в конвульсиях, как какая-то маленькая лань. Как нелепо! Как глупо! Десятки и сотни войн и стычек, тысячи порванных шкур и мириады шрамов. Он, Видар из Мертвой Равнины, Убийца Первородных и Генерал Легиона; тот, кому не было равных в бою, теперь подмят каким-то белошкурым ублюдком с разукрашенной рожей, а челюсти самозванца лишают воина воздуха. Какая глупая смерть.
Но все же, кто они? Те, кто посмел ворваться на поле брани и вершить судьбы чужих стай, те, кто посмел, как гром среди ясного неба, обрушиться на чужую судьбу. Они были не из местных, их запах был чужероден, а их нрав слишком крут. Нет, это не первородные и не черные твари с севера. Это не Южане, да и подавно не какие-то одиночки, ибо они слишком трусливы и безвольны. А эти... Какой Дьявол повелевает умами этих тварей? Какой черт расчищает им дорогу?
Варвар закашлялся- челюсти незнакомца сдавливали все сильнее. Каждая клеточка его избитого жизнью тела сейчас будто раскалилась до красна, как те пули, что рвут плоть под пытливыми взглядами охотников. Мышцы напряглись и стали подобны камню, нервы трещали подобно струнам. Попытки сбить кобеля, конечно, не увенчались успехом- тот был молодым и сильным, не измотанный схваткой и поганой жизнью, имеющий преимущество неожиданности, однако Рыцарь, все же, безвольно колотил лапами в грудь волку в маске.
Но Видар улыбался. Его уродливая морда была растянута в поганой ехидной ухмылке. Хрипло, сдавлено, но волк начал смеяться чувствуя приближение своей смерти. Ведь не каждый же день ты можешь повстречаться лицуом к лицу с самим Дьяволом?
Борьба не могла длиться вечно. Взгляд разноцветных стал рассеянным, будто его накрыла невидимая дымка. Улыбка сошла с губ волка и они искривились в болезненной гримасе. Тело начала бить крупная дрожь, что скоро перешла в конвульсии.
Затем зверь обмяк в челюстях Херша. Так закончилась история Видара...

Персонаж погиб.

Умирать быстрее, чем засыпать, сказал некто в далеком прошлом. Умирать не страшно, страшны лишь первые минуты осознания своей участи, когда мозг лихорадочно ищет лазейки, чтобы избежать проблемы, но находясь в заперти бренной плоти понимает, что будущего нет. Лишь пустота, темная и холодная, слегка щекочущая, когда тяжелые веки готовы навсегда сомкнуться в беспробудной дреме. Смерть- будущее без прошлого. Смерть- настоящее без продолжения. Но кто знает? Ведь не удавалось еще никому вернуться с того света, что бы рассказать о путешествии длиною в жизнь.
Среди грязи и крови, в окружении состайников разных мастей, пал от клыков Хёрша генерал. Черный волк не сильно-то и сопротивлялся, будто принимая свою участь с честью и достоинством. Улыбка на его морде смутила Велеса на миг, ведь какой существо в добром здравии будет приветствовать свою погибель радостным смехом? Хотя... Возможно подпалый поступил бы так же, принимая свой последний удар морда к морде и уходя простившись с миром в полном удовлетворении.
Сталеглазый помедлил еще мгновение, не спуская взгляда с серого кобеля, что, вероятно, был вожаком этой большой, но враждующей стаи. Вожак должен был видеть, как умирает приближенный, это должно было посеять смуту в его сердце, которое уже захватила неконтролируемая ярость. И что главное, он должен был понять, что три всадника апокалипсиса пришли и по его душу. Лишь несколько мгновений, во время который успевает потускнеть взгляд...
Елс бросился вперед вздымая лапами клубы грязи. Он сбил красноглазого волка с силой и мощью молодого зверя, подминая его под себя и, не медля более, впиваясь ему в глотку под нижней челюстью, не давая возможности ни сообразить, ни сопротивляться. Клыки верно сдавливали глотку кобеля с самом нежном ее месте. Густая шерсть здесь редеет, становится короче, а теплая мягкая кожа становится предательски тоньше. Тот, кто хоть раз вступал в бой знают, как дорого обходится ошибка, если откроешь сопернику горло, покажешь эту маленькую брешь в броне.
Велес чувствовал, как клыки проткнули кожу незнакомца, почувствовал солоноватый привкус его крови на языке. Сердце Змея забилось чаще, так и намереваясь пробить ребра и улизнуть наружу. Но волк продолжал сдавливать челюсти, намереваясь если не удушить недруга, то порвать его гортань, заставляя захлебнуться собственной кровью.
И Черт закрыл глаза, купаясь в этом странном удовольствии, когда в твоих лапах находится чья-то великая жизнь, а ты, подобно тому змею из рая, ломаешь ее, навсегда меняя мир на глазах у его обитателей.

Хищница смотрела на чапрачного, еле слышно напевая себе под нос до боли знакомую и приставучую мелодию, да к тому же вспомнить не могла где такое услышала. Начав медленно размахивать хвостом,Брат же, подобно огромному разъяренному медведю, только вышедшему из спячки - рвал все на своем пути, казалось не было для него непреодолимых преград. Она оценила каждое его движение, уловила как напрягаются мышцы в сильных лапах, как ловко он владеет своим телом. Это вызывало восторг, дикое восхищение, трепет - все вместе подобно водовороту засасывало волчицу куда-то внутрь, в черное пятно, которое не оставляло шансов на спасение. Постоянно тонешь в этом,, все глубже и глубже, навсегда прощаясь с мыслью, что будет как-то иначе.
Вокруг творилось что-то невообразимое, такой суеты смольная, наверное, никогда и не видела. Все были заняты каким-то своим, особенным и важным именно для него делом, словно каждая минута расписана. Муравейник вставший на путь саморазрушения, ведь те кто должны работать плечо к плечу - грызут друг друга. Антиутопия. Все очень плохо, а от того хищницу разбирает громкий смех.
Алоокая так и осталась в гордом одиночестве, лишь обводя скучающим взглядом то местность, то столпившихся тут волков, правда суки что-то начали сдавать, видимо лишившись боевого настроя и духовного лидера. Они как машины - пустые и бездушные, не понимающие как оказались тут и что делать дальше. Если бы эти суки, каждая из них, сражалась за что-то ценное для нее - тут было бы месиво покрасочнее, зрелищнее, яростнее... но увы. Они дерутся за навязанные идеалы, а это никак не мотивирует, появляется страх и вопросы, при походе на войну нужно оставить то и другое. Бесстрашные фанаты своего дела, вот это действительно внушает страх.
Когда первое тело одного из здоровяков упало с глухим ударом о землю - это придало Валькириям уверенности, они словно обрели второе дыхание, увидев, как один из предводителей бесславно отдал концы. Взгляд сук зажегся новым огнем неповиновения! Анга ухмыльнулась все так же продолжая неторопливо осматриваться по сторонам, обводя каждую дерущуюся волчицу пронзительным взглядом, сканируя, оценивая. Вот алый взор упал на некрупную амазонку, чья некогда серая грудь была обильно испачкана кровью, но раз она сохраняла такую прыть - то кровь следовательно оппонента. Смольная ухмыльнулась уголками губ, заостряя внимание на юркой, которая выбрала себе в соперники неуклюжего здоровяка, с которым собственный вес сыграл злую шутку. Пока Валькирия раздергивала его в разные стороны, таким образом быстро утомляя кобеля и раззадоривая того на новые скоропостижные атаки, сама же тем временем лишь экономила силы и воспользовавшись мешканьем здоровяка - медленно, но верно выхватывала куски плоти последнего.
Послышался треск сухих веток заставивший первородную присмотреться чуть за дерущихся, дабы узреть тоненький ствол очень молодого тисового деревца. Варга выбрал эту несчастную, определив ее роль в жизни новой стаи. Матерый и неповоротливый все так же поддавался на провокации миниатюрной волчицы, которая сейчас ведет с очень большим отрывом, либо потому, что он уверенный в собственной силе, гонимый гордыней оказался идиотом, что не может надрать задницу ничтожной маленькой шавке, либо, потому что волчица то хитрющая попалась и сумела воспользоваться собственными минусами.
Анга отвела взгляд, продолжая выискивать ценные экземпляры, но в большинстве своем Валькирии держались группками, задавливая, если такое случалось, количеством. Качество хромало на две лапы пару лет назад, а нынче и вовсе сдохло. Валькирии в основном держались по несколько волчиц, только это их очень сильно отвлекало, хищницы старались больше защититься или защитить свою сестру, часто давая кобелям нанести сокрушающий удар. Они как стадо, не было в каждой из них характера, стержня. Мы - команда, есть, а я - лидер, нет.
Смольная снова заострила внимание на хищнице, которая в этот раз могла похвастаться своими пропорциями, но лапа ее была сильно повреждена, даже со столь почтенного расстояния было видно, что конечность вышла из строя, но волчица не сдавалась. И весь ее внешний вид  показывал смирение, но было что-то такое, что заставляло бывшую первородную смотреть и не моргать, затаив дыхание в предвкушении финала. Давай, Варга, все как ты любишь, разбавляя повседневную рутину фейерверками, софитами и зловещим дымом. Хромая почти сдалась, вот ее голова почти прижата к груди, точно так же как и передняя больная лапа, кобель ликует, даже отсюда чувствуется как от него прет дикая энергетика, вибрирует воздух, он уже чувствует как на его губах появятся первые капли ее крови, крови побежденной смутьянки, крови той, что осмелилась пойти против их Фюрера. Всего одно короткое движение, как в зубах инвалидки оказывается что-то очень маленькое, что-то, что сливается с шерстью и всеобщим мраком - кобель, словно ослепнув замирает, растерянно озираясь по сторонам и поджимая хвост. От былой напыщенности и важности не осталось и следа - только испуганный и кажется ослепший кобель, который вроде бы и замер, выжидая скорейшей атаки, но резкие дерганные движения воина лишь подталкивают к определенным мыслям, например, что раненная использовала "Дурман". О да! Какая чудесная грязная игра, хочется смотреть и смотреть.
Черная волчица вздохнула полной грудью, весьма обрадованная, что помимо фтор сырья, тут есть очень достойные и интересные личности, не просто живые куски мяса, а личности. Как например та, чья белая шкура могла похвастаться чистотой, а взгляд наличием интеллекта. Анга смотрела на Банши, всматриваясь той в холодные глаза, они словно не выражали ничего - Валькирия, попавшая на войну по случайнсти, не понимающая для чего она тут, но исправно выполняя свой долг. Какое самопожертвование, но для чего? Вишневые глаза жадно впились в белую суку, продолжавшую хладнокровно и упорно идти вперед. Ее атаки были хорошо спланированы, а движения точны и стремительны, а самое главное - Ей было одной абсолютно все равно на массовые сучьи всплески активности или наоборот потери духа. Она дралась на ровне с кобелями, с присущими им лобовыми атаками. Банши не руководила всеобщая истерия, она была здесь лишней, но очень необходимой, похожая на тигровую акулу, а рядом несколько более мелких-жалких рыбех, мечтающих найти спасение подле опасной убийцы. Какая интересная особа, в чьих глазах читается лишь холодная решимость и полное отсутствие страха, только вот в данный момент положение уж очень печальное.
- Если ты выживешь, чертово напоминанье о белых сынах Антея, то это будет тебе подарком Варги - шипит себе под нос хищница, скалясь и все так же не отрывая взгляда.
Когда наземь упал второй здоровяк, что подписал смертный приговор сукам, Анга опустила голову к краю озера, всматриваясь в отражение неба над собой, в непроглядную чернь и лишь вишневые глаза светились подобно маленьким красным звездам. Она была уверена, что это Варга спрятал солнце, позволяя своим отродьям беспрепятственно проникнуть в самое сердце враждебных земель, да в самый разгар вечеринки. Прикрыв на мгновение глаза, всего спустя пару секунд как погиб Фрактал, хищница подняла голову вверх и исполнила громкий протяжный вой, в чьем голосе слышались скрипучие нотки, словно тисовое дерево скрипит на ветру.

Отредактировано Анга (2016-01-25 01:38:35)

Нечто немыслимое происходило на темном озере, воспроизводя страшные события, о коих не мог предположить любой из них. Война двух миров с единой судьбой превратилась в бойню обеих, вершимая третьей, никому неизвестной стороной, стремительно ворвавшейся в самое пекло. Ненависть так поглотила легионеров и валькирий, что скрыла от их окутанного пеленой взгляда истинного противника. Но теперь было слишком поздно. Осознание наступало лишь в предсмертной агонии и скорбных хрипах клокочущей крови в глотках, а может умирающим даже в последние минуты жизни не дано было понять, что это была не их война. Видела ли Дэлила, чем обратился для них этот бунт? Больше не было легионеров и валькирий, свободных и угнетенных, свирепых и униженных, лишь бездыханные тела хаотично разбросанные по берегу под лапами яростных незнакомцев, положивших конец целой эпохи.
Мощный рывок сбросил Банши с Осириса и та вновь оказалась твердо стоящей на всех четырех лапах, даже не сопротивляясь этому действию, видя, что внимание молодого волка теперь обращено на могучего подпалого чужака, победно возвышающегося над телом сраженного фюрера. Все было кончено. Яростные последователи обеих сторон были мертвы, но были среди них и живые, испуганные, сметенные, не до конца понимающие и не верящие в происходящее.
Банши стояла не шелохнувшись, угрюмо вглядываясь в морды незнакомцев, но их лики не были ей знакомы. Кто они и зачем пришли на этот пир, подобно стервятникам? Множество вопросов крутилось в голове, но кто посмеет задать их в столь непростой миг, когда альянс обезглавлен и теперь представляет из себя кучу растерянных и обескураженных отбросов, борящихся с мыслью - бежать или защищать остатки своего наследия?
Мощный вой разрезал черное небо, устремляясь высоко вверх и теряясь в свинцовых облаках. Вой победителей на фоне предсмертных стенаний умирающих, громогласно объявляющий всем и каждому о новых хозяевах запада.

Отредактировано Banshee (2016-01-27 22:23:29)

Не долго длилось это сопротивление: в конечном итоге, такой славный кровожадный воин затих в смертельной хватке Хёрша, а тело его обмякло. Подняв голову, белошкурый посмотрел на гримасу Видара, который пытался улыбаться, и, признаться, зрелище было не из прекрасных. Зеленоглазый усмехнулся и медленно обернулся в сторону брата, который в этот момент задушил серо-бурого волчару.
В миг настрой на поляне изменился. Все, кто были поглощены битвой, стали заострять внимание на них, бросая оружие и подтягиваясь ближе. Те, кто только что были готовы загрызть друг друга насмерть, теперь стояли плечом к плечу, встревоженными взглядами глядя на незнакомцев. Суки недоверчиво косились, кобели скалились и утробно рычали, невольно закрывая собою волчиц. Какая удивительная стая! Вот почему она так важна Варге. С появлением общего недруга бывшие враги тотчас готовы были объединиться, позабыв о распрях, которые заставили их сойтись в жестокой гражданской войне. Эти волки не были тупым стадом, им просто был нужен толковый лидер, кто направит их безграничный патриотизм в нужное русло. Хёрш видел огонь, горящий в их глазах, и пусть этот огонь был направлен на него самого, ему это нравилось.
Перешагнув через труп Варвара, белошкурый вышел в центр поляны, гордо расправляя плечи и поднимая хвост, а шерсть на загривке моментально встала дыбом. Тем временем Анга уже залилась победоносным воем, оповещая всех вокруг, что власть пала, и на ее смену пришла новая, неведомая никому сила.
-Вы забыли, для чего были рождены! Ваши Боги направляли вас на истинный путь не для того, чтобы вы грызлись здесь, как последние шакалы за кусок мяса! – Рычал Хёрш, обводя яростным взглядом всех присутствующих, - стая потеряла былое величие! Вас превратили в слепое стадо, напрочь выбив из ваших голов всякие цели и предназначения! Их, - белошкурый пренебрежительно повел мордой в сторону безжизненных тел, - погубили алчность и эгоизм, они едва не позволили стае развалиться. Вы – едины, и в этом ваша сила и главное преимущество! – Вообще, оратор из зеленоглазого не сказать что был хороший, однако он понимал, что эти волки заслужили какое-никакое объяснение.
Тем не менее, легионеры и амазонки по-прежнему недоверчиво на них косились. Пожалуй, даже появление Варги их бы не убедило. Еще бы, ведь только что на их глазах трое неизвестных пришельцев убили тех, кому они свято верили и за которыми следовали. Это подтвердил поступок молодого рослого кобеля, что с остервенением оттолкнул Велеса от трупа своего альфы. Хёрш не собирался церемониться с ними. Те, кто откажутся принять их власть, будут уничтожены. Они – хозяева, они пришли сюда, чтобы вернуть Альянсу былую славу и величие, и неугодные будут только мешаться. Хёрши не привык повторять дважды, и этот монолог, пожалуй, был первым и последним. Когда из общего круга выскочила мелкая сошка, принявшаяся верещать на всю округу, заставляя волков обернуться против пришедших, зеленоглазый пригнул голову и оскалился. Вряд ли стая поведется на зачинщицу саботажа, и, тем не менее, к ней у них было больше доверия, нежели к пришедшей тройке.
-Анга, сестра моя, объясни-ка нашей пташке, что к чему. Видимо, она не поняла. – Хищно усмехнулся Хёрш, снова высоко подняв голову и посмотрев на смутьянку холодным, уничтожающим взглядом.
Они заставят их подчиниться им. Если волки добровольно не примут сторону посланников Варги, они силой вынудят принять их это решение. Хёршу нужны были воины, и оставаться у разбитого корыта он был не намерен. Альянсу придется жить дальше, нравится ему это или нет.

О, этот вкус победы! Анга захлебывалась им, ей хотелось ощущать его снова и снова на своих черных губах. Где-то свинцовых тучах звучал басовитый смех самого Варги, и только алоокой он был доступен. Ах, эти простые смертные, что решились перейти дорогу великому Богу! Он покарал их, и его кара была жестокой. Так чего же теперь они ноют, точно слепые щенки, что жизнь с ними обошлась несправедливо? Всем поделом, все заплатили свою плату.
Что плохо получалось у Хёрша, так это публичные лекции. Он никогда не мог стать частью общества, он был выше на ступеньку, смотря на всех свысока и думая, что все ему безукоризненно должны подчиняться. Так и было, иначе братец не был бы самим собой: безжалостным, властным и жестоким. Ему нужна было безукоризненное подчинение, а способ его достижения не особо волновал белошкурого: силой или уважением – он всегда ее добивался.
Когда какой-то щенок посмел накинуться на Велеса, дабы оттолкнуть его от трупа своего бывшего вожака, Анга ощерилась и зарычала в сторону переярка. Негоже так себя вести со своим новым командиром! Черношкурая уже хотела сказать что-нибудь гнусненькое, однако подпалый волк ее опередил. Губы алоглазой дрогнули в улыбке, когда Велес повалил мальца на землю.
-Они еще узнааают о Варге, - довольно пропела себе под нос Анга, восхищаясь точенными движениями Велеса.
Она восхищалась им. Она восхищалась ими обоими. Она восхищалась всей тройкой. Ведь их избрал сам Варга! Братьям лишь не хватает большей веры в него, но ведь, если они отдадут ему свои сердца, то сделаются непобедимыми.
«Я навсегда твоя земная рабыня, мой Бог» - Мысленно поклялась Анга, преклоняя голову перед волком, которого, похоже, видела только она одна.
Тем временем далеко не все восприняли речь Хёрша, как призыв к лучшей жизни. Какая-то мелкая сошка затеяла бунт, в истерической манере бегая по поляне и призывая всех к восстанию. Получив отмашку от Старшего, Анга черной бесшумной тенью скользнула прямо к зачинщице саботажа. Ее красные глаза горели огнем, а морда исказилась в оскале.
-Трепещи, жалкое отребье, ведь ты встаешь на пути владыки Войны, ты переходишь дорогу моему Богу, своему Богу! – Сначала тихо, а потом по нарастающей заговорила Анга. Скоро она потеряла интерес к выскочке, и обращалась ко всем собравшимся. Настал ее черед глаголить истину. – Это Варга, это все он! Это он украл солнце, потому что не мог видеть, как самая могущественная стая истребляет саму себя. Вы только посмотрите на это! Вы живете в хаосе, проводя ночи с теми, кого утром хотите разобрать на куски. Вы вынашиваете детей от заклятых врагов. И это ваш мир?  Вам нужны истинные лидеры, кого связывает что-то покрепче устного договора. Мы – дети Варги, мы – его кровь! – Тело черношкурой сотряслось от благоговейного трепета.
Эти волки должны пойти за ними, ведь это – их предназначение. Варга выбрал именно их, бывших первородных, не для того, чтобы сейчас их с позором прогнали прочь и принялись оплакивать погибших. Эта стая была слишком сильной и могущественной для таких соплей. Как обещал Варга, они поднимут Альянс с колен.

Банши холодно глядела в след Осирису, кинувшемуся на защиту своего любимого фюрера, глаза которого уже остекленели и померкли. Не желая прощать обидчикам столь скоротечной казни, он попытался атаковать убийцу Фрактала, но столкнулся с глухой стеной, осаженный, как щенок, после чего был вынужден отступить.
"Что же ты не борешься, щенок? Почему бежишь трусом, бросая на произвол то, что тебе дорого и за что ты еще минуту назад был готов смять валькирий безудержным тараном?"
Гибель вожака знаменует поражение стаи на поле битвы, и даже смельчаки теряют свою доблесть вместе с его жизнью. Не было среди присутствующих тех, кто прикрыл бы бездыханное тело Фрактала широкой грудью, да не позволил чужакам осквернить доброе имя и память о нем. Запуганные и сломленные, они не знали что им делать, куда бежать и за что сражаться, а лишь крепче мирились с поражением и концом истории под названием Альянс.
Однако, белошкурая воительница, не ослепленная ненавистью и не поглотимая азартом битвы, была трезва рассудком. Пришлые волки не спешили рубить головы с плеч всякого, кто подвернется им под лапу. Они срезали лишь верхушку, дабы получить доступ к костяку и теперь отравляли их туманный разум словами. Умно, но не надежно. Однако, белошкурый волк с изумрудными глазами пошел на этот риск, даже не смотря на численный перевес. Хотя, какой от этого прок? Обе стаи были разбиты и не были способны встать стеной против недругов, на что и рассчитывали чужаки.
- Сладкая речь, - подала голос волчица, белым альбионом возвышающаяся над телами павших, и сделала плавное движение навстречу зеленоглазому оратору. - Но кровь слаще, разве не этому учат первородных? - с некоторой усмешкой и надменностью во взгляде заметила Банши, отсылаясь к древнему ритуалу северян, который и ей некогда пришлось пройти. Она помнила эту троицу, как вчера, хотя никогда не водила с ними знакомств и уж тем более дружбы. Оттого и было странно видеть их на землях Варги. - Антей отверг ваши "цели и предназначения" и вы нагрянули просвятить этому других? Слишком громкие слова для тех, кто разучился слышать.
"Для тех, кого ты, первородный, желаешь себе подчинить".

Отредактировано Banshee (2016-03-08 12:37:12)

Не все волки слушали его. Кто-то внимал, надеясь, что приход троицы принесет что-то положительное для стаи. Но многие в замешательстве озирались и вглядывались в морды других, чтобы понять, что думает большинство. Это стадное чувство раздражало Хёрша, но он не мог заставить толпу думать быстрее. Он в их глазах – подлый убийца, и чтобы они думали иначе, нужно какое-никакое время. Бывший первородный нетерпеливо дернул хвостом и оскалился, когда голос подала Анга. Она пела сладкие речи о Варге, как всегда, но многих эти песни никак не воодушевили. Видимо, этот Бог давно потерял авторитет в глазах своих смертных детей. Так вот что ты удумал, чертов Божок? Чужими лапами поправить свои делишки, через тройку показать западным волкам, что ты еще что-то из себя представляешь. В глазах Хёрша мелькнуло раздражение. Он был зол на Варгу, хотя и пошел у него на поводу.
«Пошел ты к черту. Это моя стая, не твоя» - Он – не марионетка, и он не будет подчиняться какому-то древнему божеству, которому уже давно пора на покой.
Варга привел его сюда, но теперь он Хёршу не нужен. Это зеленоглазый с братом и сестрой убили прежнюю власть, а не он, а потому и вершить дела троица будет сама, а не по наводке может даже не существующего небесного волка. Лишь бы о новых замыслах Хёрша не узнала его взбалмошная больная сестрица.
-Мы сами вправе творить свою судьбу, и никакие Боги помыкать нами не будут. Они могут помогать в пути, наставлять и оберегать, но не им решать, что с нами будет. Те, кто слепо идет за Богом, просто-напросто безвольные глупцы, разучившиеся думать самостоятельно. – Рыкнул Хёрш, обращаясь к Банши. – Варга привел нас сюда, но не ему диктовать нам условия! Ни он, ни Антей не являются вершителями наших судеб, и кто мы есть и кем будем зависит полностью от нас самих! – Зычно заявил Хёрш, а шерсть на его загривке воинствующе поднялась.
Вокруг послышалось то ли недовольное, то ли одобрительное перешептывание, у кого-то в глазах зажегся боевой азартный огонь, которого белый волк и ждал.
-Боги вам не указ! Вы – могущественная стая, способная сметать все на своем пути, и то, что якобы сами Высшие силы украли у нас Светило – это лишь вызов нам. Так примем же его, и выйдем победителями! – Зеленоглазый покосился на Ангу, наблюдая за ее реакцией. Если сестра сейчас взбеленится на тему, что ни в коем разе нельзя списывать Варгу со счетов, то о предводительстве можно забыть: сейчас сила троицы была прежде всего в их единстве.
-Варга направил нас к вам, ибо ему не все равно, что произойдет со стаей. Но мы не являемся его безвольными куклами, и вы ими не будете! – Рычал Хёрш, постепенно уверовав в собственные слова.
Да пошел лесом этот Варга! Бывший первородный всегда относился к нему со скрипом, не желая идти на поводу у Бога Войны, и вот теперь, встав во главе Альянса, он очередной раз решил, что не позволит никому собою помыкать. Да пусть он будет хоть трижды Варгой проклят, но он никогда не предаст себя самого.