- Большего бреда Тринити в жизни не слышал,- эти слова отдавались эхом в голове с каждым разом все громче и чаще. Эти слова ввели меня в ступор.
- Бред?! Да как он смеет такое говорить?! Эта тварь вообще лишена чувства такта, понимания? К своей суке он так же относится? Данара, милая, давай просто разорвём его на куски, почувствуем его кровь на клыках, его адреналин, насытимся, выпустим пар. А то мне надоело уже убивать зайцев и поросят, их чувство страха уже не питает меня. Нет, мы ничего этого делать не будем. Они нужны нам, как и я им, но они, видимо, об этом не догадываются или притворяются. В любом случае, одноглазый примет меня к себе, уж я-то уверена и знаю, что говорю. Терпение.
Какая же досада. Во мне боролись два противоречивых чувства. И я не могла понять, почему слова Тринити так подействовали на меня. Возможно, какая-то часть помнит владельца сказанных слов и этот кто-то был очень важен. На самом деле в моей жизни был один значимый персонаж - мой Цургуль. Даже сын не значит для меня столько, сколько супруг. Я нуждалась в нем, я потихоньку угасала без него.
Шанти и Деймос меня не особо интересовали, видела их на Старом Острове, но не прониклась к ним чувствами, чтобы сейчас скакать как щенок и радоваться их появлению. Меня интересовали больше Тринити и Сунгат, и пассия одноглазого Ламия. Но как быть дальше? Я присоединюсь к Тринити, займу своё место в стае, чего бы мне это не стоило. Резко встаю и отхожу на пару метров в сторону, отдаляясь ото всех. Краем глаза замечаю движение Сунгата и Шанти. Они скачут словно сайгаки друг к другу, обмениваются парой фраз и серая утыкается в шерсть молодого волка. Закатываю глаза и фыркаю, ха, дети. Прижимаю пятую точку к земле и устраняю взгляд куда-то вдаль, разумом покидая это место.
Вся моя жизнь проносится перед глазами. Сколько я живу, всегда была скромной, доброй, целеустремленной. Видела всю жизнь как будто сейчас мне проматывали пленку, я вижу себя со стороны. Какую-то часть решают не показывать, перед глазами первая встреча с супругом. Мой безумец, тогда мне казалось, что он хотел меня убить, но оба понимали, что это была просто игра. Я подыграла ему, что боюсь и, видимо, в тот момент его безумие передаётся мне, развиваясь с каждым днём все сильнее. Именно в тот момент я изменилась.
Вдруг, картинка меняется снова. Мне показывают Цургуля и Иешуа на Старом Острове. Это просто картинка, они не двигаются, не говорят. В этот момент из пасти вырывается рычание, смешанное со смехом. Я продолжаю смотреть куда-то вдаль, скалиться и смеяться. Почему так отреагировала на это видение не в силах понять и объяснить. Видела ли их в последний раз или же это показали будущее, не разобрать. Кажется, на мое поведение присутствующие никак не отреагируют, продолжаю смеяться, разворачиваясь в их сторону, а в голубых глазах горит огонь, ярость.
Слова одноухого все же я услышала, в этот момент разум вернулся на место, но огонь в глазах и оскал никуда не пропали. В себе и своих силах была уверена, как и в том, что стану частью новой образовывающейся стаи.
- Хочет проверить нас, испытать. А что же будет с неугодными? Убьёт? Да какое вообще нам дело до них, мы должны думать о себе и только. Он ещё спрашивает, готовы ли мы вселять ужас и страх. Ради этого мы и живем, питаемся их энергией, эмоциями.
Голос в голове неожиданно заговорил не как отдельное существо, он объединил себя и меня, называя «мы». Это случалось очень редко, настолько, что в груди появлялось некое непонятное, но очень приятное чувство.

Солей всегда был рядом, даже тогда, когда этого не хотел. Младший брат следовал за Шахраном, потому что верил в него и в их семейное дело. Вероятно, Соль видел в алоглазом Фрактала, которого по сути не успел узнать, но был о нем наслышан, и от этого Рану было не по себе. Он знал, что он – сын своего отца, однако считал, что им ему никогда по-настоящему не стать. Фрактал был тем, кем он всегда стремился быть, но этот образ – что-то непостижимое, нереальное, никогда не сбывшаяся мечта. А вот Хэйтем даже больше был похож на него, пусть к этому и не стремился, и отрицал. Это Хэйтем должен был быть сейчас здесь, это Хэйтем должен продолжать дело, которое вел их отец, и вести за собой их – Шахрана, Солею и Крапиву, детей Легиона.
Образ белошкурого волка плотно засел в сознании, вырвав из реальности, что сейчас было губительно. Однако Солей, пришедший на помощь, позволил Рану совладать со своими конечностями, вновь обрести опору и вскарабкаться на сухой берег. Вместе они выволокли тело волчицы и не стали обедом для крокодила, который оказался на том самом месте, где они барахтались, буквально через пару мгновений. Злобные вращающиеся во все стороны круглые глаза рептилии торчали из воды, однако хищник не торопился выбираться на сушу вслед за волками. Видимо, тварь была не слишком голодна, и преследовала потенциальную добычу исключительно из-за скукоты и легкости. Но сейчас надо было приложить усилия, чтобы ею перекусить, а ловкости и проворности у волков гораздо больше на суше, чем у самого крокодила. Однако хозяин озер не спешил уплывать и крутился неподалеку, описывая плавные круги и выжидая, когда троице снова захочется искупаться.
Пока Мкаа стоял и не отрываясь смотрел на рептилию, выжидая, что та будет делать, Шахран лежал рядом с Ивой, которая начала подавать признаки жизни. Он смотрел на это мокрое, перепачканное тельце, которое содрогалось от приступов кашля, и думал, правильно ли поступили Варга с Амонкирой, сведя их вместе. Шахран не мог бросить Крапиву, и на это было очень много причин, но ее моральное, а теперь и физическое состояние очень их обременяет, особенно самого Рана. Он только-только разобрался в себе и наметил себе цель, к которой собрался идти плечом к плечу со своим младшим братом, и забота о той, которая сама не может о себе позаботиться и спотыкается на каждом шагу, не входила в его планы. Теперь, видимо, планы придется поменять.
Шахран смотрел на Крапиву с некоторым раздражением, смешанным с беспокойством. Он не мог понять, что было сильнее – его злоба на эту волчицу или страх, что с ней что-то случилось. Из-за этой неясности Шах начинал злиться, только уже на себя, а еще сюда примешивалось чувство стыда перед Солеем, который должен был невольно наблюдать все это, хотя желанием не горел.
-Будь внимательнее, - сухо сказал волк на слова благодарности Крапивы, которая, видимо, хотела как-то оправдаться.
Возможно, он хотел сказать что-то еще, например, что испугался за нее, что беспокоится, что для него важно, чтобы с ней все было хорошо. Однако все это застряло где-то глубоко внутри его души и наружу не вырвалось, по крайней мере, сейчас.
Убедившись, что Ива пришла в себя, бурый поднялся и отряхнулся. Подойдя к Солею, он встал рядом и устремил взгляд на гребень крокодила, который после круга-второго, наконец, ушел под воду. Все затихло, гладь озера разгладилась и, кажется, все снова стало мирно. Но это спокойствие было мнимым, ведь хищник по-прежнему где-то рядом и выжидает, пока троица опять оплошает. Но на этот раз вряд ли им так повезет.
-Задача поймать рыбу при таких обстоятельствах кажется невыполнимой, - угрюмо вздохнул Шахран, выражая вслух всеобщее упадническое настроение. Но без рыбы им нельзя повернуть назад, - мне нужна помощь. Помощь от вас обоих. – Заглянув в разноцветные глаза Солея, Ран перевел взгляд на все еще лежащую Крапиву.
Все они много чего должны друг другу сказать, и все они должны, наконец, разобраться в отношениях к ближнему. Но не сейчас и не здесь, ведь было дело, которое они должны были сделать только все вместе. Своими словами Шахран поставил их разборки на паузу, чтобы они не мешали достижению общей цели.

Только Шахрану начало казаться, что в голове зарождаются какие-то мысли о том, что им теперь делать, как тут же они разбились вдребезги, когда Крапива раскрыла рот. Прижав уши к голове, волк стремительно повернулся к соловой, которая прервала его мыслительный процесс своими язвительными фразочками.
-Ты невыносима! – Рявкнул Шах как раз в тот момент, когда пасть волчицы захлопнулась, а сама она развернулась, чтобы через мгновение исчезнуть.
Сердце Шахрана пропустило пару ударов, а сам он громко зарычал вслед Иве, только это было уже без толку: след дочери Каина стремительно таял. Переведя взгляд на Солея, он увидел в глазах белошкурого неодобрение и осуждение.
С появлением этой волчицы они сбились с пути, не знали, каким курсом идут и что их ждет в конце. До этого они четко представляли, за что готовы сражаться, а теперь они дезориентированы, стоят на распутье и не знают, как поступить. Точнее, Шахран не знает, а Солей поклялся, что пойдет за своим братом. Ран чувствовал ответственность перед младшим сыном Фрактала и перед самим собой, но из-за поведения Крапивы у него все сыпалось из лап даже тогда, когда ему казалось, что он знает, что делает.
Ран растерянно посмотрел на водную гладь, кишащую крокодилами, и планом, как поймать рыбу, даже не пахло. Он пытался сосредоточиться на задании, осматривал берега, искал глазами подсказку, которая натолкнет его на нужные размышления.
«Твой Легион пал», - стучало в голове, и как ни старался Шахран отогнать эту назойливую мысль, она не давала ему покоя.
В конце концов ему пришлось признаться, что в таком состоянии и настроении у них ничего не получится.
-Это самоубийство, - рыкнул Шах, - найдем другой способ узнать про Атолл, - Ран списал неудачу на то, что задание было невыполнимым, но на самом деле, это просто он не справился.
Толи из-за солидарности, толи из-за братской связи, но Солей промолчал и не стал перечить. Шахран чувствовал на себе его упрек и был благодарен выдержке и терпению своего брата.
-Хочет она или нет, но она – часть Легиона, падшего и воскресшего. И если она еще не проснулась, то я выдерну ее из этого сна, - утробно прорычал алоглазый волк, отворачиваясь от озера.
Поведение Крапивы было не только вопиющим, оно бросало Шахрану вызов. Он, сын Фрактала и Айры, наследник Легиона, не потерпит, что какая-то девчонка перечит ему и называет глупцом. Если сейчас Ран проглотит это, то какой он после этого альфа? Его отец бы не потерпел, чтобы Валькирии так себя вели, и если бы спускал им все на самотек, то не было бы такого Альянса, который в итоге получился. Рану очень хотелось быть похожим на своего отца, а потому сейчас его задачей было вернуть соловую под свое влияние.
Волки ушли вслед за убежавшей Крапивы, метко идя по ее следу, но когда придет время говорить, Солея рядом с братом не будет, и никто не повлияет на исход их непредсказуемой встречи. 

Сезон «Смутное время»
16 октября 188 года

I’ll find some solace some day and you’ll reap what you sow.
I’ll see you Bloody Sunday, so you can break my soul!

Close your eyes,
Blinded by the fire in the sky.
Misguided by the tribe,
Sacrificed to the lord of the flies.

Hollywood Undead – CHAOS.
Дискордия продолжала удивлять. Какой-то купол, разломы, аномалии... Тринити всегда ощущал себя далёким от чего-то сверхъестественного. Да, на Старом Острове тоже приходилось сталкиваться и с духами, и с таинственными реликвиями, но сейчас он намеренно шёл, чтобы разобраться в некоторой магической чертовщине. В частности, узнать побольше об Айджи, почему тигр выбрал своей целью покровительство безумцам, буквально став олицетворением этого самого безумия. "Безумцам тоже нужен бог?" Риторически вопрошал Бог, которому сам Нити останется верен до конца собственного существования. Хотя стоит признать, что Безымянное Божество в каком-то смысле прониклось стремлениями тигра, словно Он видел в Айджи достойного, кому можно было бы довериться. Пусть пока и рановато делать конкретные выводы.

Раннее утро походило на сумерки из-за затянутого серой неба, которое ко всему прочему клокотало раскатистым громом. "Прекрасная погодка", констатировал Грешник, поднимая ленивый взгляд наверх. Втягивая носом воздух, хищник пытался понять, в какую сторону нужно было идти. Но как это сделать, если даже неизвестно, что предстояло найти? "Когда это тебя пугала неизвестность, мальчик мой?" Смешливый голос разливался в волчьей голове. Непроизвольно дёрнув губой на слова Бога, одноухий посмотрел теперь и на соплеменников. Сегодня Искажённых будет четверо в этой вылазке - Сунгат, Данара, Мартиш и, конечно же, сам Тринити. "Идейный вдохновитель прям", усмехнулся зверь на свои же мысли. Их зачерствелые сердца бились в унисон, не хуже человеческих цепей их связывало безумие, которое и придавало им сил.

- Тринити не знает, чем обернётся это путешествие по чужой земле, - начал изувер.

А теперь следовало сделать ещё кое-что... Искусанный пламенем хищник сделал шаг к Марти, оставив меж ними расстояние вытянутой лапы и вперив в её рыжую шкуру янтарное око. На пару мгновений губы Тринити исказились в оскале, из груди донёсся негромкий рык. В остальном же он был расслаблен. Это была не агрессия, отнюдь. Подобным жестом Могильщик лишь предупредил волчицу, чтобы та не делала глупостей. По крайней мере без указаний серого. Пусть он и знал причину её поступка, пока в его голове проходила стадия прощения. Надеясь, что Вьюн поняла сей жест, Нити не стал ничего ей говорить.

Отступив, Грешник подошёл к Данаре, но не настолько близко. - Помнится, у тебя были видения о на-а-ас, - зверь кивнул в сторону Сутулого, - видела ли ты ещё что-нибудь? - Сейчас Помешанный говорил вполне серьёзно, ведь способности Костолома могли бы им помочь. - Или как это работает в принципе? - Искажённый действительно не разбирался в этом от слова совсем, поэтому нуждался в маломальской информации об этом искусстве. Он не спрашивал об исходе, лишь о каких-нибудь подсказках, если оные в принципе были. У одноглазого был примерный путь в голове, но всё могло измениться в любую секунду.

Наконец Тринити приблизился к Сунгату. Несмотря на некоторые недопонимания при знакомстве, сейчас Сутулый был одним из немногих, в ком Грешник уверен полностью. Совместное путешествие, битва, пленение... Всё это их сплотило, помогло понять друг друга и проникнуться общими идеями. Именно поддержка Бешеного заставила одноухого поверить в себя, в то, что он в состоянии вести кого-то за собой. - Тринити благодарен, что ты рядом, Брат, - обожжённые губы волка теперь изображали улыбку, хоть и выглядела она искажённо, не совсем адекватно. Но по-другому хищник не умел. Помешанный видел, как меняется взгляд Сунгата, как безумие всё глубже прорастает в его сознании, и пытался помогать справляться с ним.

Теперь самец обходил троих в привычной ему манере. Голова была опущена ниже линии спины, причудливыми горбами выступали лопатки, натягивая обугленную кожу. Он слушал их голоса, слышал шелест листвы на деревьях и под лапами. Сделав один единственный круг, хищник остановился ближе к Сунгату, встав к нему своей незрячей стороной и всё внимание уделяя волчицам. Сейчас у них оставался последний шанс уйти. - Пока Тринити даёт вам право выбора - отказаться от этой "чудесной" утренней прогулки или окунуться в самую чащу джунглей.

Отредактировано Тринити (2022-05-30 14:09:42)

Что тебе известно о безумии? Я не говорила, что такое безумие? Безумие — это точное повторение одного и того же действия, раз за разом, в надежде на изменение.
Неожиданно в голове появились именно эти слова, произнесенные несколько недель ранее. Именно здесь я встретила тех, с кем иду сейчас рядом, с кем нахожусь в одной стае. Тринити и Сунгат, которые явились мне в видении, была еще одна сука, но ее я не видела давно. Мой шаг был медленным, я смотрела по сторонам, особо не обращая внимания на группу из трех волков шедших чуть левее от меня. Я держалась правее них, как будто что-то искала, но что не знала даже я.
Тринити остановился, остановилась и группа. Я чуть поджала правую лапу и опустила голову вниз, наблюдая за действиями вожака. Вот он подошел к Мартише, оскалился и издал рык. Почему одноглазый так относился к волчице мне было трудно сказать, но я и не вдавалась в подробности. Главное, чтобы поняла это сама сука и больше не поступала так, из-за чего сейчас к ней такое отношение. Вот Трин приблизился ко мне, но находился чуть поодаль. В этот момент я резко поднимаю голову вверх, чуть прищурив глаза.
- Помнится, у тебя были видения о на-а-ас, видела ли ты ещё что-нибудь? Или как это работает в принципе? - хочешь знать мои секреты? Боже, да какие у меня могут быть секреты, я даже сама до конца не разобралась, как это работает.
- Дааа, я видела вас, но видела троих, - сделала паузу, как бы вопрошая где же та сука, - Когда придет время, придут и видения. Боги сами решают, когда заговорить со мной, я могу лишь задавать им вопросы и ждать ответа. Это может быть как голос, так и видение во сне, - голос звучал приглушенно, таинственно. Хотелось придать этому некий магический эффект, хотя для меня это и было маленькой магией, которой владею только я. Это придавало мне уверенности, некого главенства над другими, не многие могут общаться с Богами.
Одноухий начал обходить волков по кругу, это напомнило как при встрече это сделала я. На губах появилась ухмылка. Он дает выбрать - остаться с ним или покинуть это место. Ну уж нет, мне не терпелось приключений. Может увижу что-то, Боги выйдут на "связь" и я сразу сообщу Тринити.
Я сделала пару шагов в сторону и огляделась. Всегда любила одиночество, уединение. Буду рядом, но держаться поодаль.

Отредактировано Данара (2022-06-06 21:20:34)