Прыжок оказался весьма успешным. Мощные челюсти пса сомкнулись,  точь-в-точь на холке волка, и Изгой с ликованием ощутил привкус чужой крови в своей пасти. Однако, положение Крика было не совсем удобным и не смотря на то, что он помимо смертельной хватки обхватил врага передними лапами, для большей устойчивости, стоять на задних лапах, при этом всем своим весом напирая на противника гораздо меньше его самого, было менее удобно, чем если бы кобель стоял твердо на своей четверне. Однако, утробно рыча, Осколок не разжимая челюстей принялся трепать загривок хищника, делая резкие движения мордой из стороны в сторону, словно норовя оторвать тому часть шкуры, а если получится то и всю башку. Внезапно пес почувствовал, как вместе с соучастниками данного трио, заваливается на землю, а точнее в нашем случае собака оказалась четко на лапах, но охотник, тут же втюхался в позицию «Пес сверху волк снизу» и оттеснил несколько Крика, который переступив тело своего врага, все так же продолжать держать шкуру того в стальной хватке клыков. До полной ярости черного пса довели куски вонючего мыла, которые летели в туловище собаки и врезались словно камни, да так, что от каждого такого попадания челюсти смыкались лишь сильнее, да глухой рык ставал уже не просто громким внутренним клокотанием, но ревом. Едва Отщепенец оказался сбоку от волка, почувствовал всеми лапами рыхлый грязный снег под собой, как тут же, ему прилетел кусок моющего средства в лоб, да плюс ко всему охотник перенял инициативу и полез на волка верхом, рыкнув Крик разжал смертельную хватку и чуть отступил. Брегоран время не терял и всадил лесному зверюге нож в тело, кровь тут же обагрила снег, но это зрелище лишь раззадорило пса и он, отвлекшись лишь на секундочку, уже в следующий миг сделал скачок, ровно так, чтоб оказаться в промежутке между телом охотника и Льна, ведь Кроу зажимал туловище зверя лишь в верхней части, а живот оставался в зоне полного доступа. Еще секунда и Крик развернулся на лапах в пространстве меж телом человека и волка, а его вполне хватило кобелю, и с рычанием попытался вгрызаться в живот волка, совершая с остервенением движения укус – рывок, поставив передние лапы на тело хищника, зафиксировав позицию хорошенько, теперь казалось бы, ничего не смогло бы помешать выпотрошить кишки из мерзкой лесной твари.

Остров Невезения в океане есть. Весь покрытый зеленью - абсолютно весь.
Если у Сарасу и был свой остров Невезения, то последнее время его роль не плохо так исполнял Рай, но, возможно, Сарасу была слишком глупой и неприспособленной к жизни собакой, чтобы учиться на собственных ошибках или Королева просто была слишком упертой и самоуверенной чтобы вот так просто взять и отступить, но, знаете ли, пословица: заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет заставляет о многом задумать в случае с Сарасу. Сука не желала бездействовать ни при каких условиях.
Кусок мыла ощутимо и достаточно больно врезался в бедро, заставив собаку взвизгнуть. Он изменил траекторию прыжка, а значит, теперь ни о каком резком и внезапном нападении не может идти и речи. Кажется, на месте удара останется огромный синяк, но это будет завтра-послезавтра, а сейчас есть волк и противная тетка, кидающаяся большими вонючими розовыми камнями.
Сарасу громко рыкнула на неё, угрожающе показывая ряды острых (по сравнению с человеческими) клыков, а затем предпочла спрятаться за волка, дабы следующая очередь розовых вонючих камней атаковала именно его, а не собаку.
Зачем она мешает нам? Боится собак? Мы не опасные, мы только хотим защитить... - подумала Королева, но в следующий миг уже вовсе забыла о своих размышлениях. Она вновь ринулась на волка, вновь нацелившись на шею, ближе к морде. (заявка)
Верила ли собака в успех? Несомненно. На то она и охотник, чтобы, когда нужно, встать на защиту людей, города, необдуманно совершенно без страха бросаться на тех, кто порой раза в полтора больше салюки. Эдакая супервумен, и пусть только в своих мыслях.
Остров Невезения в океане есть. Весь покрытый зеленью - абсолютно весь.

Казалось бы, вот она, победа. Горячая волчья кровь сочилась с места, куда вошел нож охотника, перчатка становилась мокрой, а запах крови будоражил разум убийцы, и даже невольно Гор облизнул пересохшую нижнюю губу, в предвкушении близкой смерти животного. Но не может весь день улыбаться удача. Убитый ночью волк, заваленный днем медведь, теперь еще две эти туши… Раненый под лопатку Лен сделал рывок и умудрился дотянуться до лица Брегорана и сомкнуть на нем челюсти. Инстинктивно Кроу отпустил его шкуру и ухватился за его верхнюю челюсть, желая освободиться от боли, предотвратить ее. Но боль давила с каждым мгновением все сильнее, ощущение было такое, что еще немного и череп лопнет в этих адских «тисках».
«Сдохни, собака!» - в сердцах ругался Гор, морщась от боли.
Нож вышел из живой плоти волчка, открывая рану, давая путь крови, покинуть бренное тело, окропить щедро белый снег.
То, чем заняты другие люди, псы и волки, Брег не знал и не было времени и возможности увидеть. Теплый лохматый бок кого-то крупного оказался рядом. Крик помогал людям расправиться с лесными хищниками, и он не отпустит жертву так просто. От осознания этого на душе стало спокойнее. Окровавленный нож прошелся по волчьему горлу. Рука с силой надавливала на плоть, с такой яростью, как будто охотник желал отрезать голову целиком. После чего нож был откинут в снег, и вторая рука ухватилась за нижнюю челюсть несчастного волчка (заявка). Зверь явно умирал, скоро силы покинут его, вряд ли он сможет сомкнуть сильно свои челюсти, наперекор силе человека. Получить шрамы от такого мелкого волка Брег не желал, но, увы, обойтись без них будет просто не возможно. Оставалось лишь попытаться сделать их менее глубокими и болезненными.

Сомкнув челюсти на морде мерзкого человека, он, кажется, ощутил, что это его последний рывок. Все попытки растеклись у него между лап и теперь, окруженный толпой страшных монстров с их металлическими игрушками, он больше ничего не мог поделать. За какую ниточку не пыталось схватиться его взбудораженное сознание, то все отлетало в сторону, как невозможное, так же быстро, как и  его утянуло в этот.. этот Ад. "Это конец," - судорожно и мимолетно пронеслось в волчьем сознании, кажется, он уже был готов принять свою серую и неизвестную участь. "Но как же брат? И.. остальные.." - в этот момент для него все остановилось, в сознании вспыли те мысли, те надежды, мечты, за которыми он сломя голову мчался вот уже.. почти всю жизнь. И неужели его надеждам так и не суждено сбыться? Он умрет тут, здесь, пожираемый злобой, отчаянием, страхом и одиночеством. Да, одиночеством, ведь никто, ни человек или волк, так и не приблизился к нему, никто не решил подойти и разделить этот сухой горький плод одиночества.. Наверное, он именно поэтому так отчаянно и рванул на эту шаткую досочку, стремясь помочь человеку.. А брат, скорее всего, сгинул так же, как и отец.. И стая..
Мысли начали путаться, медленно сплетаться в огромный шар, клубок, и волк сильней сомкнул челюсти на лице мерзкого человека, словно пытаясь ухватиться за жизнь. Но огромный отвратительный пес с силой припал к его животу, а следом еще один.. из глотки маленького, поджарого, но уже далеко не молодого, и даже не совсем волка послышалось то же злобное рычание. Оно было грозным, сильным, словно Лён пытался отпугнуть смерть, даму в черном балахоне, уже тянущую его за лапы в пропасть. Но ведь все бесполезно, даже тщетно. Убьет одного, то он схватит свинцовый камень в голову от другого. Он было дернул всеми конечностями, желая оттолкнуть собак, но не завершив дела, лапы застыли.
Тут он неожиданно ощутил, как силы, силы зверя, начали покидать его, грозные челюсти медленно разомкнулись, как морская ракушка, на лице мерзкого человека и массивная голова упала на грязный коричневатый снег.
Но он ведь все равно останется волком! Не смотря на то, что не был рожден, но он был им по жизни и будет после! Его гордость, сила зверя, дух зверя! стремления будут живы! Он будет жив!
Янтарные глаза ярко, с жаром, блеснули в последний раз и померкли, закрывшись.

Бинго!
Не может всю жизнь не везти, не может не везти весь день, особенно, если знаешь, что делаешь, если знаешь, что борешься за правое дело и делаешь это не в первый раз. Наконец кровью окрасились белые клыки, такой приятной и ужасно противной и жгучей от осознания, что эта кровь волка. Как было приятно и одновременно отвратно держать его шкуру в зубах. Возможно, кто-то и скажет, что салюки - слишком слабая порода для охоты на волков. Им по зубам лисы, зайцы - не волки, но как приятно, ужасно приятно, доказывать, что она, Сарасу, исключение из этого правила.
Смерть врагам, смерть всем врагам и ни один волчий хвост не пересечет городской границы!
Как раз вовремя подоспела подмога в виде ещё одного пса, а следом и охотника, который, пальнув в воздух, обратил на себя внимание и нацелился на волка. Дважды повторять не нужно. Королева отпустила столь желанный трофей и отошла на пару шагов назад, не спуская глаз с волка.
Пусть только попробует дернуться!
Ещё секунда.
Снег и ближайшие куски мыла окропились красной краской, столь необходимой волку для жизни.
Убивать сложно, убивать больно, но когда, оборачиваясь назад, вспоминаешь сколько смертей принесли эти волки, сколько людей они убили просто так, сколько собак... чувство мести заставляет спокойно смотреть на смерть, не отводить взгляд.
Главное не смотреть в глаза, главное не смотреть в глаза...
Нужно поблагодарить пса и охотника, - одна бы Королева не справилась, надо смотреть объективно.
- Спасибо, - сипло сорвалось с губ.
Что с моим голосом?
От всей этой беготни с самого утра становилось не по себе. У всех есть предел, а когда выкладываешь на полную, усталость накатывает так внезапно. Лапы, как вата. Хочется отдохнуть, лечь прямо здесь, но есть ещё дела, куда более важные, чем требования собственного организма, дела, которые всё ещё требуют полной и безвозмездной отдачи. Люди.
Королева двинулась в сторону охотника, что встретился ей ещё в обед, что накормил мясом, у него был волк, всё ещё живой волк, которого надо убить...
Внезапно черная тень отделилась от всей этой кутерьмы и бросилась на... на человека?! Королева еле сдержала всю ругань, что крутилась в голове в тот момент, такие как она не должны ругаться.
Быстрый грациозный прыжок в сторону волкодава [Крик], в полной тишине со стороны Сарасу, она даже не оголяла клыки, просто намеревалась сбить пса, оттолкнуть от человека. Быть может, он поскользнется на грязном снегу или на куске мыла, но надежда есть. Надежда всегда есть.
Собака постаралась встать между... людьми (их тут двое?), закрыв их собой, и псом, только теперь оголив клыки и зарычав. (заявка)
Вот теперь она действительно не шутила, если раньше был Сальвадор, который мог прикрыть спину, пес и охотник, напавшие первыми на медведя, да и не так страшно, когда с волком один на один, как было пару минут назад, но когда что-то угрожает человеческой жизни... она уже отпустила одного человека на тот свет, самого главного в её жизни человека.
Если бы Сарасу могла бы взглянуть на себя со стороны, она бы наверняка забыла, что привита и уверенно сказала, что это бешенство, не иначе, настолько озверевши она выглядела сейчас.
- Забыл на чьей стороне правда? Или волчья кровь сожрала собачью душу, полукровка? - рыча, прерываясь на каждом слове из-за сбивчивого дыхания, прорычала Королева. Шерсть, не только на хребтине, казалось, она вся встала дыбом и топорщилась в разные стороны, от вибрисов до кончика хвоста, что нервно подрагивал из стороны в сторону. Губы пересохли, но Королева не замечала этого. Глаза из-под лобья, кажется, даже налившиеся кровью с дьявольским блеском неотрывно следили за полукровкой.
Она не подпустит его к человеку. Никогда. Костьми ляжет, но не подпустит.

Начало сезона
Весна… А казалось еще вчера все волчьи следы заметала метель. Сейчас же снег начинал активно таять, что, порой, неприятно сказывалось на охоте. Но проголодавшегося Аспида это не волновало и непонятная каша под ногами, казалось, вовсе не мешала гнаться за добычей. На самом деле Змееныш старался как мог, ибо в желудке что-то уже скручивалось от голода. Противное ощущение…
Маленький серый заяц оказался довольно шустрым. Это раздражало волка, ибо он уже довольно долго бежал. Но Аспи не собирался останавливаться. Зима выдалась на удивление холодной и голодной. У юного волка уже начинали выпирать ребра, что не очень хорошо сказывалось на его внешности. Впрочем, такую шкуру уже ничем не испортить…
Вот он – шикарный момент для рывка. Но скользкая земля, хоть и была усыпана крошечной травой, но все же представляла собой сплошную грязь. Особенно на «голых» местах, где не было растительности. Вот на одном из таких мест Аспид и навернулся. Что примечательно, вместе с зайцем. Они вдвоем заскользили, и ушастое отродье попало прямо в лапы к хищнику. Змей перевернулся на спину, схватив добычу за шкирку. Он извалялся в грязи целиком и полностью, но все же поймал чертового кролика. Все еще валяясь на спине, волк взял его «поудобнее». Голова полностью поместилась в зубах, и смачно захрустел черепок, стоило Аспиду слегка сдавить его. Кровь хлынула в горло, заставив самца все-таки встать на ноги. Но и это далось ему с трудом.
В конце концов, серо-буро-малиновый волк смог сойти на сухую землю и спокойно поесть. И вновь его отвлекли. Где-то рядом послышались взмахи крыльев и тихое недовольное рычание. Что бы это могло быть? Аспид высоко задрал голову, навострив уши. Будет плохо, если незнакомец найдет Змея первым и прервет его обед. Хмыкнув, волк встал и, прихватив зайца, двинулся в сторону шума.
Отчетливо слышно дыхание. Аспид выпрямился и, «случайно» обронив кроля в корни, вышел из-за дерева. Глаза моментально нашли источник шума. Мертвец остановился. Этот волк под деревом… Он казался знакомым… А стоило самцу унюхать незнакомца, как волк оскалился. Самка. Мать. Шерсть на холке вздыбилась, Ас зарычал. Глаза загорелись синим пламенем ярости. Обида начала терзать грудь. Волк был зол. Очень зол. Он желал прикончить эту волчицу, раз и навсегда. Он жаждал мести. Жестокой и кровавой…