"Время выбирать"
10 декабря 187 год
Как же было замечательно, на небе вновь светило солнце, так ярко и так тепло. Оно вернулось на свое законное место, и пусть, если учитывать слухи, его вернули волки, заклятые враги города, ибо так считала приличная его часть. Но Эсса старалась держаться стороной от одних и от других, и держала свое мнение при себе. Она любила животных и ей была по душе сказка о некоем благородном хищнике, который преодолевая трудности и смог победить зло, освободив светило. По крайней мере, ее младшим очень понравилась эта сказка на ночь. И пусть теперь на дворе стояла зима, холодная и белоснежная, Лилия замерла на время, наслаждалась этим солнечном теплом, светом, по которому так сильно соскучилась. Улыбнувшись небу и яркому светилу на нем, медленно двинулась в сторону моста. Туда где она договорилась встретиться со своим напарником на это задание и своим лучшим другом. Времени еще было достаточно, а потому спешить не было нужды. Можно было в полной мере наслаждаться пешей прогулкой.
Осматривалась по сторонам, то, как трудились люди, кто что-то чинил, а кто-то мастерил заново, кто-то раскладывал товары на прилавки и витрины, а кто-то просто убирался,  в общем, каждый занимался своим делом и трудился. Но был и те, кто просто бездельничал, на таких Рэнгэ смотрела, сузив глаза, и не задерживая своего взгляда.
Зарывшись с носом в свой теплый и мягкий шарф, пытаясь не отморозить эту небольшую выступающую часть своего лица. А руки тем временем прятались в глубоких карманах куртки. И как бы она не любила гулять, но вот зимой постоянно мерзла, не в силах согреться, к такому, конечно, привыкаешь, и стараешься не замечать, но иногда никак. Ее взгляд уплыл вдаль, на горизонт, где чистейшее голубое небо плавно заполнялось грузными облаками. И одно из них, было тонким и извилистым, как дракон из ее сна. Этим самым драконом была она сама, и вовсе не боялась воды и даже напротив она чувствовала себя там в своей стихии, извиваясь всем своим телом, быстро проносилась сквозь толщу воды. Выныривала, выпрыгивая в воздух, и брызги воды, что разлетались в разные стороны, сверкали, словно гроздь разбросанных разноцветных драгоценных камней, и эта радуга отражалась и переливалась на ее синей чешуе. И после она вновь входила в воду и плыла дальше, глубже, не боясь, что утонет или захлебнется. И вода так нежно ласкала тело, и даже будучи холодной в более глубоких местах, вовсе не холодила самого дракона, то есть ее. Может поэтому, у нее было хорошее настроение, проснувшись на утро после такого замечательного видения.
А за своими мыслями Миэсса и не заметила, как уже подходила к месту встречи, и только сейчас, когда завидела фигуру парня, невольно сжалась, ее тело напряглось. И пусть их разделяло еще достаточно большое расстояние, но уже сейчас, подсознание начинало работать за нее. Остановилась. Глубокий вдох, выдох. Шаг, еще шаг, ведь это был ни кто-то там – это был Кай.

Отредактировано Миэсса Рэнгэ (2016-10-26 23:18:23)

Я уходил не попрощавшись,
Оставив вам последний лунный вой.
Стерев следы ночные солнечным запястьем,
Я скрылся в омуте прибрежных волн,
И тенью растворившись в тёмной роще,
Туманною растаяв пеленой,
Я обещал вернуться, чтобы снова
Излить протяжным воем песнь Богов...
(с) Сие моё.
Лапы впечатывались в сырую промозглую землю, оставляя за собой чреду молчаливых следов крупного зверя. Я часто испытывал это чувство. Чувство власти и свободы. Я не желал подчинять себе кого-либо, я знал, что вот он я, что вот моя свобода, вот мои просторы. Я просто чувствовал себя на высоте и мне было от этого хорошо. Осторожной, легкой поступью я пробирался вперед, гордо вдыхая запах морозного дня, солнечного тепла и уюта. В голове я четко разграничивал каждый чувствуемый запах, зная какой кому принадлежит, не переставая наслаждаться сладковатым ароматом свежести природы. Уши, словно локаторы, пытались учуять малейшую вибрацию звука. Я предпочитал оставаться в стороне от всего происходящего, как бы молчаливым зрителем за кулисами. Это касалось не только сегодняшнего дня, разговоров о происходящем и прочего, это касалось всей моей жизни. Я не любил вмешиваться, я любил наблюдать. Свое мнение я предпочитал тщательно скрывать от кого бы то ни было. Меня не волновали отношения между волками и людьми, самому же мне почти не предоставлялось возможности встречать этих странных двуногих существ. Каждый раз, учуяв их запах, я обходил их стороной. Но не сегодня.
Ничем не объяснимое чувство влекло меня остаться и я повиновался своей интуиции. Я чувствовал в этом месте что-то родное, но в тоже время очень чужое, как например, эти двое возле моста. Я не испытывал к ним ничего, кроме холодной, абсолютной безэмоциональности. Они меня не раздражали и не беспокоили, а я не беспокоил их, оставаясь в стороне и не привлекая к себе их внимание. В данном случае меня устраивал обоюдный нейтралитет, который, в прочем, мог резко оборваться, попадись я им на глаза.

Я следовал за ней, прокладывая четкую параллель её дороге, но оставаясь всегда сзади на безопасном расстоянии, достаточном для того, чтобы меня нельзя было учуять. Я не знал, как ответить себе на вопрос, для чего я это делаю, поэтому я просто молчал.. Молчал и продолжал следовать по её следам, за знакомым запахом и её серым силуэтом, мелькающим далеко впереди.

... Я не видел укора в их глазах, не видел жестокости. Они помогали мне. Не объяснить это чувство что я испытал тогда, но мне показалось это не правдивым и вымышленным. Я наблюдал и старался их понять, но не мог поверить в это добро, так как с уходом солнца оно испарилось с лица нашей земли, словно его и не было. Они были семьей, это была их маленькая империя, состоявшая их огромного, как мне показалось, числа щенков и детей, вовсе не родных природе волков, и трех взрослых особей - самки, матери всего этого несметного и не менее странного потомства и двух крупных волков. Это был их мир. Их мор, нетронутый чернеющей рукой тьмы, в котором царили благой хаос и любовь. Котята, резвившиеся рядом со щенками и карабкающиеся на деревья. Детвора, носящаяся туда-сюда и получающая воспитательные пинки от матери.. Понимание в их взглядах и просто сочувствие.
История не показалась бы мне такой непонятной, если бы не ребенок, которого она любила больше, чем саму себя...

Отредактировано Roy (2016-10-31 15:21:21)

- Осееень-осеень! Лес остыл и листья сбросил... - послышалось из-за деревьев. Полушепот, то тянущийся, то резко обрывающийся вместе с тяжелым дыханием запыхавшегося от бега человека доносился из-за кромки леса, которая кончалась у самого подножия железнодорожного моста, - И лихой... фуф.. ветер.. гонииит их за мной...
К удивлению многих, тяжелые вздохи-ахи никак не влияли на легкое передвижение мальчишки по лесу и его, казалось бы даже, невесомые шаги. За продолжительное время пребывания в лесу и жизни с матерью, Волька научился с большей выносливостью преодолевать большие расстояния, а так же более тихо передвигаться, - Чтобы не тревожить лесных собратьев, - как выражалась волчица. Но хоть для себя мальчишка и поставил рекорд, это вовсе не было рекордом в их странной семейке. Ему не хватало такой же прыткости, ловкости и ещё многих умений, требующихся для животных, какие были у его братьев и сестер, - Мама всегда говорила, что я ещё всему научусь... Что я должен многое выучить и запомнить, что должен учиться у неё и у людей одновременно, чтобы быть сильных и храбрым, смелым и большим-большим... А главное, чтобы выжить вместе с ними в лесу, чтобы мне больше не пришлось покидать семью так надолго, - Волька довольно смышленый парнишка, талантливый. У него отличная память, поэтому скажи ему что-нибудь, он это надолго запомнит, если впечатлится, да ещё и воспроизводить будет, декламировать, стоя на пеньке, не прочь также добавить и приплести половину своих фразочек.
Весело шагая по поскрипывающему под ногами первому снегу и что-то напевая себе под нос, с улыбкой до ушей на лице, Волька направлялся к мосту, подальше от Гильдии.
Утренние приключения закончились на его славную голову, благополучно. Хвала Богам, которым не переставая, с момента, как отпустила своего детеныша в Город одного, наверное, молилась сейчас серая волчица.

...Прошмыгнув под забором, Волька очутился в пределах городских стен и, в принципе, отлично ориентируясь с прошлого раза в его закоулках, направился в сторону Гильдии, в надежде встретить там заветного друга. Голос матери заглушал мерный скрип снега под ногами и нараставший шум просыпающихся улиц.
- Я тоже тебя очень люблю, мамочка! - простился с Фрисой мальчуган, ещё раз оборачиваясь на бегу и махая ей рукой, что волчица вряд ли заметила в небольшое окошко под забором.
"Утренний караул" вели какие-то мужчины среднего возраста и весело о чем-то трындели, изредка оборачиваясь. Когда в поле их зрения не оказывалось ни одной живой души, они доставали из-за пазухи склянку и делали глоток светлой жидкости, булькающей в ней. Тихо подобравшись к зданию псарни, Волька присел на корточки, выглядывая из-за угла небольшого отсека здания и наблюдая за усердием на работе на псарне какого-то светловолосого подростка, что иной раз мог и чертыхнуться, вычесывая шкуры собак в клетках. Многие предпочитали столпотвориться возле буфета или просто, стоя в стороне, громко ржать и говорить о непонятных вещах.
Нужной фигуры, которую Волька так желал увидеть нигде не было. Долго ждать и сидеть на одном месте было ужас как не комфортно. Потихоньку стала болеть спина и затекать ноги, а также уши и нос совсем замерзли, как и пальцы на руках, которым всё же в какой-то степени было потеплее, так как Волька затолкал их под мышки...

В волосах запутывались снежинки, тихо падая на потрепанный свитер и греясь в меховом жилете парнишки...
- Мама? - подал он внутренний голос, прозвучавший словно наяву, растворяясь в тишине и белой пелене, за которой на этот раз скрывалось нечто большее, чем просто покой...

Отредактировано Волька (2016-11-05 00:08:04)

И все же девушка остановилась, замерла, так и не дойдя до места встречи. Не в силах сделать следующего шага. Смотрела на знакомый силуэт. Просто стояла и смотрела. Она знала его с давних пор. Но ее внутренний мир не позволял довериться даже тому, который знал ее с малых лет. И вот как быть. Веки чуть опустились, слегка прикрывая глаза, все мышцы лица сейчас расслабились, и приобрело спокойное, умиротворенное выражение, которое не показывала какую-то определенную эмоцию. Холодный ветер нещадно пытался пробраться сквозь теплую куртку, желая выгнать тепло, заморозить беззащитное человеческое тело, что не способно согреваться самостоятельно в такие морозы. А потому юная особа куталась в свою куртку, пытаясь спрятаться в ней целиком. А ведь так хотелось остаться дома, где было тепло. Но работа, есть работа.
Показавшись из-за белоснежного пушистого облака яркий луч солнца, точно специально целясь, ударил в глаза, заставляя Рэнгэ защищаться, подняв руку и прикрываясь от беспощадной атаки. И в этом свете спина, которую она видела впереди, светилась, словно некая лампочка, словно ангел, что спустился с небес на эту землю. Подобное сравнение рассмешило, беззвучно, девушку, и чуть отошедшая от недавнего ступора, Эсса смогла пойти дальше. Медленно. Поднимая выше, мягкие обороты красной шерсти вокруг шеи, чуть ли не желая зарыться в свой шарф с головой. Взгляд спокойных глаз смотрел на людей, что расчищали мост от снега, перед работой, которую собирались делать. «И зачем они затеяли это сейчас, когда все вот так замело». Но если честно ее это не сильно заботило, раз надо, так надо, работа есть работа, караул есть караул. Остановившись на некотором расстоянии от парня, нарисовав добродушную улыбку, она поприветствовала своего товарища:
- Доброго дня, Кай, - ее голос был мягок как всегда, посмотрев при этих словах на друга, одарив его своей улыбкой, Рэнгэ все- таки быстро сменила виденное перед собой, на заснеженные леса, что окружали город и по кругу описывал горизонт беспрерывной кривой с заостренными краями. То был прекрасный вид красивейшего зимнего пейзажа. Когда все вокруг, и земля, и кусты, и деревья, были усыпано белоснежной россыпью, и в ярких лучах солнца все это покрывало, словно драгоценные камнями переливались различными цветами, светились как тысячи маленьких звездочек.

Отредактировано Миэсса Рэнгэ (2016-12-14 22:18:43)

Я никогда не мог позволить себе, чтобы мысли завладели плотью, пронзили тело и затмили разум, но сегодня они охватили меня крепкими путами железных оков, не давая возможности вырваться на свободу, разбавляя своим ядом реальность. Стоило лишь вспомнить прошлое и мне уже не отделаться от него настолько просто, насколько бы я этого желал. Я словно в туманной дымке воспоминаний шел вперед, пытаясь сосредоточиться на цели, но чувства колотили изнутри, разрывая на части. Было больно, но я терпел, лишь сильнее сжимая челюсти и пытаясь сосредоточиться на звуках, запахах и увидеть то, чего в пелене сознания не могу видеть сейчас.
Новые запахи врезались в нос все сильнее, приводя моё тело в животный панический ужас, который я обдавал волной совершенного внутреннего спокойствия. Я ненавидел людей, но фактически шел с ними на встречу, отчего шерсть колом стояла на загривке, а глаза недобро блестели, прожигая серой сталью белоснежные мокрые сугробы. Тело не желало подчиняться моим установленным принципам и по мере приближения к этим двуногим существам.
Самое трудное в жизни, это суметь перебороть себя.
Вторая параллель с волчицей пролегала совершенно с другой стороны от неё. Словно два хищника, окружавших подрезанную тоской по дому ласточку, шли в такт с её дорогой, будто пытаясь загнать её в капкан, только она не ведает, что один из них предатель ада и её друг.
Что-то родное трепыхнулось в душе, но было заглушено новым знакомым запахом, появившимся здесь совершенно неожиданно для меня. Не сильно разобрав его, я повел головой в сторону этого запаха, отчетливо понимая, что это человек.

... Больше, чем саму себя... Я не мог понять её тогда, и даже сейчас я не мог прочувствовать и доли того, что испытывает эта волчица, будучи матерью человека. Мне казалось это безумством, но не в моих принципах осуждать
кого-либо за их поступки, тем более, если эти поступки приносят в мир хоть каплю счастья. Каждый волен ошибаться. И мы не имеем права вмешиваться в чужие жизни, особенно если это не капля счастья, а целое море, выраженное на мордах членов странной семьи и лице этого самого ребенка ...

Всё это скопище людей и волков здесь начинало меня настораживать. Я словно шел по острию ножа между двух пропастей и каждый шаг ощущал, как последний. Когда лапа соприкасалась с землей, оставляя на сырой, заснеженной тропе четкий след больших лап, внутри все вздрагивало, словно при землетрясении. Я должен был уйти отсюда, но многое не давало мне это сделать. В первую очередь та, за кем я следовал сюда.

Внутренняя волна света окатила Вольку с головы до ног. Он засветился изнутри и его лицо озарила открытая широкая улыбка.
- Мама! Она рядом! - казалось, что время всего лишь минуты, слова, мысли, всего лишь несколько мгновений, несколько часов, но за эти часы пролетела вечность. Тоска по дому уже захлестывало сердце мальчишки, тоска по матери. Ах, как хотелось вновь прижаться к её груди, вдохнуть запах свежести и леса, ёлок, смешанным с домашним уютом и теплом. В детстве Волька жаждал почувствовать запах горячего чая с маминым печеньем, родного дома, запах костра в печи и металлический запах отца, запах бензина от его рук, одежды и волос. Сейчас же он хотел ощутить свободу и просторы лесов, веселую игру с братьями и сестрами, такими же сорванцами, как и он сам.
В душе маленького мальчика теплился небольшой огонек, который в последствии должен был перерасти в пылающий яркий, жаркий огонь в груди молодого мужчины. Это было его сердце, стучащее, как звон колоколов в воскресный день, извещающее всех о своей любви к этому миру. В этом парне было заложено многое, Фриса возлагала на него большие надежды, инстинктивно чувствуя и осознавая, что он способен на большее, чем сам от себя ожидает.
Узнав, что Серебристая рядом, ему так захотелось побежать со всех ног, броситься к ней и никого не замечать, никого не слушать, а просто обнять её и повторять ей вновь и вновь о своей любви. Но мама учила быть его осторожным. Отсюда - со склона открывался достаточно хороший вид на мост, на котором мельтешили в туманной пелене снега небольшие фигурки рабочих. Было опасно выходить за рамки зоны комфорта. Нужно сдерживать себя.
Снега на склоне было больше, чем в других местах, так как мало кто здесь пробивал себе тропу. В каких-то местах он заледенел и Волька не раз поскальзывался на его ледяной поверхности. В каких-то местах снег был ему по колено, отчего идти вперед было труднее, чем даже по скользкой поверхности утоптанных дорожек.
Волька хотел срезать, но утоп в снеге, поэтому продвижение вперед оказалось слишком замедленным. Мальчишке не хотелось идти через мост, он хотел спуститься к реке и найти там Фрису. Пускай он и знал, что на мосту был тот, кого он ищет...

... - Какого лешего ты повернулся на этот бок?! Давай бырей-бырей! Устроил мне тут показ мод! У меня ещё вон сколько таких, как ты! - ворчал парнек, сильной рукой заставляя перевернуться собаку на другой бок и вновь елозя по ней щеткой. Та лишь недовольно хмыкнув, как понял её звериные порыкивания Волька, подчинилась воле "командира", иногда довольно урча, когда её вычесывали за ушком или теребили бок.
- И где его носит то, а Митяй?! - раздалось неожиданно слишком близко, что Воля вздрогнул от неожиданности. Голос был грубый, немного прокуренный и густой. В ответ на него кто-то чихнул и более высоким голосом, заикаясь, продолжил:
- Да его вроде от-тпустили, н-нет? И-и в-вообщ-е.. К-кто на в-вахт-те, к-ром-ме Антош-ки?
- За Кая обещал постоять ещё Васнецов, - сказал кто-то, видимо с набитым ртом.
- И Айвазовского не забудь! - кто это сказал, Вольке уже было никакого дела. Его лишь интересовал один человек здесь. Пронесшееся в разговоре знакомое имя порядком зацепило парня, его интерес пропал, после того, как он, покумекав, понял, что Кай где-то на мосту.
Часто он ходил туда, а парнишка провожал его тоскливым взглядом, смотря ему вслед, ведь охотник не знал, что по дороге на работу за ним следят, вот и нельзя было показываться ему на глаза, а то Кай - человек серьезный...

Холодный зимний ветер с какой-то неистовой злобой ударил в лицо брюнета, заставляя его морщиться и сильнее кутаться в тёплую рабочую куртку. Чем больше он стоял здесь, тем быстрее его хорошее настроение портилось. Высокий ворот позволял спрятать губы и кончик носа от моментами налетавших порывов ледяного воздуха, однако щеки уже успели сильно покраснеть от мороза. На бледной коже брюнета подобные... шутки природы выглядели весьма комично и нелепо, однако юноше было совсем не смешно. Тяжелым взглядом он провожал проходивших мимо него рабочих, а те и не говорили ничего. Некоторые недовольно кривились в ответ, некоторые в спешке увеличивали дистанцию, не желая ссориться с охотником, но и те и другие были едины в своем молчании. Принимая во внимание количество волчьих морд на квадратный километр, начинать конфликт с гильдийцем было почти самоубийством. А потому все дружно имитировали бурную деятельность, и при этом сохраняли тишину. Работники подготавливались к "починке моста", а Кай усиленно делал вид, что ему это очень интересно, хотя в душе уже давно утопил всех этих чертовых активистов. Этот мост сейчас, в зимний период времени, использовался куда реже. Потому что вылазки за стену были короче, из-за морозов и раннего наступления темноты. Все это великолепие можно было начать восстанавливать в марте, и управиться, в самом худшем случае, за месяц. Мотивы рабочих и организаторов этого городского субботника, юноша не понимал и понимать не хотел. В очередной раз сделав для себя вывод, что большинство людей куда более странные, чем вся прочая живность этого острова, парень откинулся на холодную каменную стенку стоявшего рядом здания. Это было какое-то хоз. помещение, откуда периодически выносили всякий инвентарь, а потом заносили что-то обратно. Словом, эпицентр всей активности. Отсюда ему открывался замечательный вид на добрую часть работников, которые иногда кучковались, видимо, что-то обсуждая. О чем они говорили, парню знать было совсем необязательно. Его задачей было следить за тем, чтобы на мосту люди не встретились с блохастыми паршивцами. И парень как раз собирался выйти прямиком на этот самый мост, чтобы иметь полный контроль над тем, что происходит по ту сторону стены. Оставалось лишь дождаться Миэссы. И Кай дождался, вот только совсем не девушки. Неожиданно рядом с ним что-то громко лязгнуло, заставляя парня недовольно скривиться и бросить уничтожающий взгляд на подкатившееся к его ногам ведро.
- Я что-то не понял... - начал было охотник, но стоявший рядом молодой мужчина, как раз и обронивший несчастный предмет, схватил его за рукав и начал усиленно дёргать. По перепуганному взгляду парнишки, Кай понял, что дело дрянь. Охотник, не видевший источник опасности из-за стены здания, резко схватил работника и дернул на себя, буквально заталкивая к стене. Он понятия не имел, чего так испугался человек, но рисковать жизнями местных полоумных строителей всё равно не мог. Сняв с плеча заряженное ружье, брюнет локтем пихнул стоявшего позади мужчину, призывая того оставаться на месте. Однако, стоило Каю выглянуть из-за стены и навести на источник зародившейся паники ружье, как с его уст сорвался полный разочарования и вселенской скорби вздох.
- У него ошейник, идиот, - фыркнул охотник, наблюдая за тем, как в метрах двадцати от них на земле сидит крупная рысь, и, не обращая внимания на десятки любопытных глаз, намывает себе переднюю лапу. Кошка выглядела такой спокойной и флегматичной, словно находилась не посреди города, а дома, на родном и любимом диване. Лишь почувствовав на себе взгляд Кая, зверь отвлекся от своего занятия и, подняв на двуногого заинтересованный взгляд, неожиданно завалился на бок и сладко зевнул. Издевается, паршивец.
- Иди работать, - вытолкав из укрытия растерявшегося мужчину, устало произнес охотник и, закинув ружье на плечо, двинулся в сторону своего четвероногого товарища. Кот, поняв, что смог привлечь внимание, насмешливо фыркнул и перевернулся на другой бок, потягиваясь и слегка прикрывая от удовольствия глаза. Одного пушистый не знал - Кай в долгу не останется и отомстит ему вечером, когда Город сотрясет рокот невероятной битвы брюнета, кота, и ванной. А так как близко общаться с мылом Дейзо не любил, без потерь из этого сражения выйти не удастся.
- Вставай, раз уж пришел, - ткнув рысь в спину кончиком ботинка, усмехнулся охотник. - Я рассчитываю на твою помощь.
Протестуя против такого похабного отношения к себе, Дейзо вскочил на лапы и собирался было вцепиться в ботинок юноши, исключительно в воспитательных целях, но взгляд его метнулся в сторону небольшой группы людей, что стояли неподалеку. Принюхавшись, зверь неожиданно прижал к голове уши, и чуть опустил голову. В отличии от Кая, он мог отличить настоящего двуногого от подделки. Запах выдавал их.
- Что... - не успел парень сформулировать свой вопрос, как вдруг Дейзо резко рванул куда-то в сторону и, запрыгнув сначала на старую бочку, а затем на гору кирпичей, в один миг оказался на крыше хоз. задания, с высоты осматривая местность. Он не умел говорить по-человечески, но слишком хорошо знал Кая. Если тот узнает, что здесь опасно, то не побежит в укрытие. Будет отстреливаться до последнего, а значит, пытаться его отсюда увести бесполезно. Осматривая местность, рысь особое внимание уделял тем, кто вызывал у него подозрение, и вердикт его был безрадостным. Сев на крыше, кот презрительно фыркнул, понимая, что они, возможно, попали в серьезные неприятности.
Тем временем Кай осознал, что совершенно ничего не понял. Дейзо не был склонен к спонтанным поступкам, он воспитывался среди гильдийских псов, и был хорошо обучен. Он никогда не вёл себя странно, если на то не было причин, однако сигнала об опасности кот тоже не подавал. Просто осматривал всех с высоты, где достать его будет проблематично. Без кошачьей ловкости и сноровки на эту крышу никогда не залезть. Увлекшись происходящим, Кай и не заметил появления Миэссы, пока та не окликнула его. Резко развернувшись, юноша встретился взглядом с девушкой, которая практически замоталась в шарф.
- Доброго, - чуть улыбнулся охотник, и, наблюдавший за ними периферическим зрением Дейзо, глухо фыркнул. Ситуация складывалась настолько скверно, что ухудшить её мог разве что упавший с неба медведь. Мало здесь кучки подозрительных личностей, так еще и хваленую скорость реакции Кай сам себе может скостить вполовину, если будет ходить вокруг самки вместо того, чтобы в оба следить за местными работниками. Двуногие, что с них взять.
- Пойдем. Легче всего наблюдать за процессом с центральной части моста, там одинаково хорошо просматривается и лес, и эта часть города. Постоим на вахте именно в той точке, - поправив ружье, произнес охотник и, кивнув в сторону цели, двинулся туда, Ты проходила инструктаж в Гильдии, по поводу этого задания?
Он буквально чувствовал прикованный к себе предупреждающий взгляд. Рысь ходил по крыше здания, готовый разодрать товарища в клочья, если тот посмеет сейчас отвлечься от задания. Потеряв бдительность, он рискует и своей жизнью, и жизнью дамы, на которую сам же и положил глаз. Глухо рыкнув, кот непроизвольно выпустил когти, царапая старую, потрепанную временем, черепицу. Хоть Кай и был неплохим охотником, а в своем выпуске был на достаточно неплохих позициях, он всё еще был очень молод. И сейчас, поддавшись юношеским эмоциям, может совершить роковую для всех ошибку.

Ничего не происходит... писать не о чем...
Аквилон чуть прищурил свои карие глаза, разглядывая незнакомку, которая озадаченно уставилась на него, явно недоумевая откуда он тут образовался. Неловкая тишина затягивалась глядением хищников друг на друга. В желтых глазах волчицы полыхал тайный огонь не то беспокойства, не то удивления, ни то смешанного чувства затаенного интереса.
- Не подскажите, что здесь происходит? - осведомился степенно Аквилон, вдребезги расколотив звенящую меж ними тишину, своим бархатистым голосом, в котором звучала уверенность, но не угроза. Серая незнакомка чуть подалась назад, когда Ветренный приблизился на достаточно близкое расстояние, но не ушла, вскинув морду смотрела снизу-вверх на своего белого лесного собрата.
- Я ни разу не был в Городе. - решил объясниться Урман и хоть как-то оправдать своё присутствие.
- Потому, совсем не знаком с людьми в живой обстановке, скажем так... - уклончиво выразился белоснежный и покосился взглядом туда - на другой берег через мост, где шла кипучая деятельность...
- Но ... - тут волк чуть замялся, потом поглядел ещё раз на свою собеседницу, взвешивая и прикидывая что-то в уме и добавил,
- Мне показалось, что мы тут не единственные волки, среди людей... Вы не находите? - вопрос был задан неспроста, потому как дующий с того берега воздух, красноречиво свидетельствовал о сказанном, но недоумевал Аквилон потому, что кругом ни одного волка заметно не было.
Под пристальным взглядом лесных жителей, двое из народных масс отделились и судя по оружию, что было при двуногих - это были охотники, прошествовавшие на середину моста.
По-разумному, взять бы и уйти, ведь дел у Урмана особо и не было в этом месте и в это время, но невольно прокравшееся любопытство и эта незнакомка, которая отчего-то тоже не шла восвояси девственных лесов, удерживали матёрого на месте, в шаге от того, чтобы развернуться и покинуть опасное место.