На его слова я лишь только усмехнулась и поглядела вниз. "А он мне нравится. Даже очень..." Я поглядела на ущелье, выискивая тропинку, по которой могла бы спуститься вниз, однако ничего лежа не увидела.
- Знаешь, красавец, гордыня до добра тебя не доведет. Не все такие великодушные, как я. - С добродушной улыбкой произнесла я, вставая и идя вдоль пропасти, выискивая глазами хоть какую-нибудь тропку вниз. Через несколько метров нашла каменистую дорожку и осторожно начала спускаться, вздрагивая, когда камушки осыпались вниз. В этом месте ущелье немного расширялось, что позволило мне без особый усилий спуститься. Я подождала, пока глаза привыкнут к полутьме, а потом медленно пошла к темному волку. Несмотря на то, что я прожила в клетке всю свою жизнь, замкнутого пространства совсем не боялась. Однако когда моих боков коснулись холодные стены, я испытала неприятное чувство, какое испытывают загнанные в ловушку звере. Мало место, чтобы развернуться. Большая уязвимость.
Я остановилась за метр от бурого волка, стараясь не показывать, что это место меня несколько пугает. На морде красовалась расслабленная, даже ленивая улыбка. Я была намного меньше и тоньше этого самца, тем более, там, где я стояла ущелье немного расширялось, поэтому застрять здесь мне не грозило. Села и с интересом, слегка склонив набок голову, посмотрела на волка.
- Есть идеи, как тебя отсюда вытащить? - Перевела взгляд на небо, открывая взору незнакомца изуродованный подбородок. - Слушай, как насчет того, чтобы накормить меня, когда я тебя отсюда вытащу?
Я улыбнулась и скосила глаза на темного.

Как ни странно, волчица отнеслась к словам Дарагана благосклонно и, более того, принялась искать путь, что привел бы её к ущелью-ловушке. Не иначе, боги сегодня благоволят черно-бурому, если только можно выразиться так о том, кто обречен на медленную смерть в каменно-костяной пустыне.
Как бы то ни было, спустя пару минут белошкурая хищница оказалась уже напротив узника, и Кравец смог разглядеть ее поближе. Во всем своем ужасном великолепии перед волком открылись многочисленные шрамы, избороздившие морду незнакомки. К тем, что Дараган успел приметить раньше, прибавилось оторванное ухо и раны на подбородке, показавшиеся, когда хищница подняла голову. Кажется, жизнь успела изрядно потрепать волчицу.
- Есть идеи, как тебя отсюда вытащить?
Дараган оглядел самку беглым взглядом в тщетной попытке понять - действительно, как? Она была не мала, но и не излишне крупна, и вряд ли смогла оказать существенную помощь.
- Едва ли, - сдержано ответил Дараган, не давая вырваться наружу всяким упадническим настроениям. Он переступил с лапы на лапу, слегка напряг мышцы - увы, без пользы - каменный плен был все так же надежен и неумолим.
- Слушай, как насчет того, чтобы накормить меня, когда я тебя отсюда вытащу? - с легкой улыбкой поинтересовалась волчица, и глянула на Кравца лукавым взглядом. Черно-бурый приметил странную особенность: левый глаз ее будто бы зелен, тогда как левый сверкал янтарем. На пару мгновений волк так увлекся изучением, что замешкался с ответом, а, когда распахнул было пасть, чтобы пообещать волчице горы оленьих туш, его перебили.
- Какая милая картина. Что у вас случилось?
Еще один голос, на этот раз более низкий и явно принадлежащий самцу, раздался из ниоткуда и заставил Дарагана повернуть голову в сторону источника звука. Этот самый источник видно не было, лишь раздавался сверху шум шагов да легкий перестук камней. Cудя по всему, любопытный незнакомец также пришел поинтересоваться, что же здесь творится.
Впрочем, ничего "милого" в происходящем Кравец не находил, а оттого ответом его было молчание. Волк вновь обернул голову к белой хищнице, и растерянность и недовольство на его морде были красноречивее всяких слов.

Отредактировано Дараган (2012-10-08 08:36:55)

- Морти, Морти, Морти... - Сладко протянула Ануна, было, прям скажем, приятно, - Рада тебя видеть. Ты так похорошел.
- Не самое подходящее время для этого, Ануна, - волк улыбнулся уголками черных бархатных губ, нашел глазами тропу, ведущую вниз, оставалось лишь спуститься и при этом не получить травмы. Подушечки передних лап и так уже побаливали от острых углов камней, по которым они скользнули.
- Видишь ли, этот милый молодой хищник попался в коварные лапы каменной клетки, которая, к моему превеликому сожалению, не хочет и, видимо, не собирается его отпускать. А я, с присущей мне добротой и великодушием, пытаюсь ему помочь, но, опять же к сожалению, моя красота и очарование мало что могут против каменных стен. Как думаешь, мы можем рассчитывать на твою помощь? - ответила на поставленный волком вопрос состайница.
- Я помогу. Только кто наш неизвестный гость? - уже обратился к плененному хищнику Морт, оценивающим взглядом рассматривая ловушку и зажатые бока чужака.
Волк спустился вниз, но не в полне удачно, лапу все-таки подвернул и она начала ныть, ступать на нее стало больно и Мориарти едва заметно начал хромать. Ануна и Мориарти оказались по разные стороны от зажатого темного волка.
- Уже есть идеи по спасению? - вновь обратился к волчице Арт.

Благодаря тому, что я следила за черно-бурым краем глаза, смогла увидеть, как он наклонился ближе, так близко, что я почувствовала его горячее дыхание, обжигающее ухо, и очень даже хорошо расслышала угрожающий рокот, рвущийся из глотки самца. Я повернула голову и с улыбкой, немного жесткой, взглянула на недовольную, даже яростную морду волка. Думает, раз я в первый раз ему уступила, то теперь мне можно ежеминутно грубить? Или это я сейчас нахожусь в беззащитном положении? Конечно, эта выходка незнакомца мне не понравилась, однако ее было недостаточно, чтобы заглушить первоначальную симпатию - у него есть сила воли и лидерский дух, значит, его есть за что уважать. Тем более, по моему мнению, эти качества и должны быть у самцов. Тем не менее, он глуп, а это ему в минус. "Впрочем, весь противоположный пол не славиться умом и мудростью, так чего я удивляюсь?"
Я слегка наклонилась к темному и легонько дунула ему на нос, после чего нежно, как шелк по коже, прошептала:
- Успокойся, милый. Никого здесь не интересует ни твоя задетая гордость, ни твои выпендрёжи.
Легко качнувшись, я вернулась в исходное положение. Мориарти уже спустился к нам, только с другой стороны. Во мне всколыхнулось чувство досады, от того, что я не заметила этот спуск раньше, но это недовольство было настолько ничтожным, что его легко было подавить. На морде неизменно красовалась ленивая улыбка да и сам вид производил впечатление абсолютной безмятежности. Впрочем, о чем мне волноваться? Разве что о том, что черно-бурый, как только высвободиться, немедленно погонится за "нахальной" девицей.
Я развернулась и медленно поднялась обратно на верх и улеглась, смотря на двух самцов сверху вниз.
- Морти, попробуешь сначала сам? А то, боюсь, если мы будем вдвоем толкать его, он кометой оттуда вылетит. Если не получится, спущусь, конечно, и помогу. - С улыбкой обратилась я к темно-бурому молчащему.

Мышцы напряглись до предела, и казалось, еще немного и связки и суставы лопнут, оставив волка обездвиженным беспомощным мешком мяса и костей. Увы, блаженная свобода была далеко не так близка, как хотелось бы.
   Помощь подоспевшего самца оказалась весьма ощутимой, и Дарагану удалось заметно продвинуться вперед в пределах каменной ловушки. Это событие омрачал единственный минус: заместо облегчения новое месторасположение черно-бурого принесла только большее стеснение и боль. Грудную клетку сжало будто тисками, легким мучительно не хватало кислорода, и Кравец жадно хватал пастью воздух, чтобы ухватить немного бесценного ашдвао.
- если мы будем вдвоем толкать его...
- ...потребуется твоя помощь, Ануна.
"Спасители" переговаривались негромко, но Дараган не обращал на их слова особого внимания, его занимали больше проблемы собственного жизнеобеспечения. Самец попробовал был дернуться вперед, и сделал пару новых рывков, но без особых успехов. Определенно, без чужой помощи он мало чего мог измыслить.
    Оставалось только надеяться, что выражение "самая темная ночь перед рассветом" правдиво и в данном конкретном случае.

Отредактировано Дараган (2012-10-23 20:13:57)

Приходилось ждать, пока самка все-таки изволит спуститься. Она явная актриса: вздох получился как-никогда чувственным и драматичным.
- Эх, ничего же вы без меня не можете...
Волк усмехнулся, решив ничего не отвечать на это. Пусть себе преувеличивает.
- Ну что, толкаем?
Наконец-то прозвучали эти слова.
- Толкаем.
Самец снова налег своим телом на пленника, стараясь сдвинуть его с места. Что при этом чувствует сам пленник не особо волновало Мориарти, потому что это не столь важно как чтобы волк оказался на свободе.
Сзади с чувством, от души налегла Ануна. Морт сначала слегка смутился в мыслях, выглядело и чувствовалась такая расстановка немного неловко. Но быстро отогнав эти ощущения, волк продолжил толкать. К счастью, вдвоем освободить зажатого хищника оказалось быстрее и проще. Пройдя через муки каменного плена, незнакомец стал сдвигаться вперед. Оставалось буквально совсем чуть-чуть до свободы и совсем скоро она наступила. Мориарти вовремя среагировал, чтобы остановиться и не попасть самому в ловушку. Оказавшись по разные стороны с незнакомым волком, Мориарти уже мысленно подумывал куда ему отправиться.

Чуть-чуть возни - и таинственный незнакомец на свободе. Я споткнулась и неловко завалилась на Мориарти, однако быстро среагировала и с невозмутимым, расслабленным видом выпрямилась и тепло взглянула на обоих самцов. Темно-бурый уже развернулся, чтобы воззриться на своих спасителей, и таки вымолвил одно-единственное слово, самое уместное из тех, что он говорил до этого. Я довольно улыбнулась, по-доброму, без самодовольства и весело ответила:
- Бывай, красавец! - Посмотрела на Морти, взгляд невольно потеплел - молчащий самец вызывал во мне искреннюю симпатию и уважение. - Доброй охоты, Морти. - Нежно протянула я и не спеша поднялась по каменной тропинке, выводящей вверх. Остановившись в нескольких метрах от пропасти, куда так неудачно свалился мой новый знакомый (жаль, конечно, что имени его я так и не узнала), оглянулась и внезапно почувствовала небывалый прилив сил. С губ сорвался счастливый вздох. "Спасти из беды такого обаятельного волчонка - настоящий подвиг! А теперь можно и поесть. Жаль, конечно, что темный красавец так и не дал обещание наловить мне кучу еды." Я усмехнулась собственным мыслям и не спеша отправилась путешествовать по Белой Пустыне.

[персонаж выведен]

- Начало.

Ветер пробирал до костей: волк, мерно шагающий по выжженной, светлой земле, чуть щурился и постоянно кривился - такая погодка была ему не по нутру. Чувствовалось леденящее дыхание зимы: она была уже рядом, вот, стучится в двери. Честно говоря, тот, кто шаг за шагом приближался к тому самому ущелью, где совсем не давно имел честь быть Дараган, пребывал в одном из самых своих скверных настроений. Во-первых, бурый волк был голоден. Во-вторых, его пожирало любопытство: блуждая у границ Оплота, он наткнулся на знакомый запах, на запах своего. Не слишком долго раздумывая, волк двинулся по следу, мгновенно надевая привычную маску.
Элазар сутулился, поднимал лапы так, словно к ним были привязаны по крайней мере парочка пятикилограммовых гирь. Глаза чуть прикрыты, уши прижаты, а на морде блуждает странная, невыразительная кислая усмешка. Ночь же скрадывала все эти детали, укрывала своим одеялом; Элазар не был против, темноту он любил более всего, как, впрочем, и многие дети Шитахи. Как и, вероятно, тот волк, что вскоре оказался перед ним.
Элазар шел медленно и довольно шумно; в его планы не входило подкрадываться и пугать. Тяжело вздохнув, волк остановился в паре прыжков от своего товарища: голову наклонил, взглядом задумчивым мазнул. Собственно, здесь чувствовались запахи волков, что были хозяева этих земель; но самих их тут Элазар не наблюдал. Потому и чуть расслабился, но маски не снял: всё такой же жалкий, уставший путник со слабым, прерывающимся голосом.
- Прошу простить... Но, вижу, приключения не обходят тебя стороной, - то ли проскрипел, то ли прошептал Элазар, чуть поворачивая голову и с каким-то непонятным сожалением улыбаясь. Дарагана, одного из ассасинов, волк узнал почти сразу. Крупный волк со шрамом на морде - зрелище весьма запоминающееся.
А Элазара тем временем уже интересовало наличие вырванной шерсти на боках волка, его весь всклокоченный и помятый вид в целом; но спрашивать что-либо Элазар пока не решился. Точнее, его мысли уже бежали по совсем другому руслу: волк вспоминал, что когда-то по этим землям бродил и он с семьей. Чувства какого-либо сожаления не возникало. Лишь усталая усмешка.

Ночь, по сути своей, явно обещала быть холодной и зимней. Во всяком случае, воздух был наполнен морозной свежестью, казался осязаемым, пробирался под шерсть и стремился уколоть, ущипнуть, напомнить о близости холодного и сурового времени. Дыхание зимы, дыхание морозов и буранов. Рано или поздно им, серым хищникам, придется поголодать. Хотя, оставалась весьма реальная надежда на то, что работы у Ассасинов не убудет; а коли есть работа, то и плата всегда найдется.
Темного окраса крупный волк стоял всё также, как-то отстранено рассматривая своего сородича; на какое-то мгновение Элазар уловил смутный отблеск узнавания в охристого цвета глазах, уловил и значительно успокоился. Собственно, на этой земле бурый волк чувствовал себя не слишком уверенно, как бы ни пытался себя обмануть. Здесь прошло всё его детство, здесь, собственно, началась его жалкая жизнь. По воле ли божьей...?
Дараган произнес какие-то слова. Кажется, появление Элазара его и не обрадовало, и не огорчило. Пришел и ладно, хуже никому не стало. Пока что, во всяком случае.
К слову, Элазара весьма забавляло это единство ассасинов и их одновременная независимость от друг друга. Есть и есть, нет и нет. Главное, чтобы всё удавалось: работа была, задания выполнялись, Шитахи не гневался. Ну, и еда, собственно, тоже сама в лапы шла. Всё, что нужно для счастья.
- Одиночки, - повторил снисходительно Элазар, пожимая плечами и уводя взгляд куда-то в сторону горизонта. Пустыня уже была в объятьях ночи; песок казался каким-то тусклым и белесым, неприятно грязным. Элазар несколько секунд равнодушно смотрел в одну точку, после капнул лапой рыхлую почву.
- И что тут, собственно, делать можно... - пробормотал под нос себе задумчиво, словно бы забыв уже о Дарагане. Хотя, кто его знает, может быть, действительно же запамятовал.

Южная роща... Эмет уходил от туда с мыслями о том, что нужно было сделать для удачной охоты. Эмет был не очень опытен, по этому охота была долгой, затянутой и трудной. Из-за чего он сильно устал и теперь отправлялся прочь от рощи. Волк заметил ,что наступает вечер по этому решил идти быстрее и пошёл по тропе к границе Белой пустыне.Он знал что вскоре наступит ночь ,а его усталость твердила ему найти убежище передохнуть, ведь ночью на него могут напасть. Так Эмет продолжал свой путь по тропе с мыслями то о ночлеге, то о неудавшейся охоте, то о врагах, которые могут встретиться на пути и как он с ними будет бороться.Плёлся он на столько медленно ,что его хвост частенько падал и запыливался от дороги. Приподняв голову  вдалеке ему почудился чей-то силуэт. Он тут же запаниковал и начал думать о схватке.Его тело было уставшим и он знал что бой нельзя затягивать. Он начал задавать себе вопросы : "Кто он? Когда нападёт? Нападёт ли он? Скрыться ли мне?". Но подходя к силуэту он увидел лежащую волчицу. -Ли?(он знал только её прозвище , ему не удавалось поговорить с ней поближе) Она лежала без движений и он подумал ,что она мертва. Подбежав к ней он услышал , как она сопела и успокоился. Была ночь и он подумал,что лучше её пока не будить, присел рядом с ней и решил что будет охранять её.  Пока он сидел , его часто задевала мысль о  там как она тут оказалась, по этому он решил спросить когда она проснётся. И продолжал сидеть ,еле сдерживая свой собственный сон.

Отредактировано Эмет (2013-02-18 19:21:14)