Тишина... Эта тишина не давала покоя. Снег продолжал падать, в стороне стояли недвижные фигуры волков. Белый продолжал медленно ставить лапу, продвигаясь чуть назад. Если я сделаю ещё шаг назад, то определённо развернусь и уйду, думают они. Белый поймал на себе взгляд Драко, в котором отражалась сама сущность этого волка. Взгляд был сейчас примерно таким же, как если бы он смотрел на Лона. На предателя...
- ну и что будем делать с ними? Маркус замер, медленно переведя взгляд на Алису. Да наконец он вспомнил её имя.
После этого, не обращая внимания на речи этих волков, волк медленно сел и протяжно зевнул.
- Скучно... скучно смотреть на вашу глупость. - Взгляд был ровным и уравновешенным.
- Алиса, не смей говорить о нас во множественном числе... Я не отношусь к ним. Я - это я. - Взгляд пал на Драко.
- Неужели ты думал, что я просто так, спасая свою шкуру вступил в легион, если так, то ты глубоко ошибался, мне нужна была лишь информация. - Белый поднялся и зашёл с боку к Лону.
- А ты, я не понимаю тебя... Ты переметнулся с одной стороны на другую, хотя ты же мог просто уйти в сторону, не принимая участия в этой бесполезной войне.
Марк остановился и сел напротив всех, ухмыльнувшись.
- А теперь главный вопрос ко всем вам... Хотели ли вы этой войны? И для чего она была нужна вам?
Было заметно, что волк напрягся, ибо знал, что некоторым личностям могут не понравится такие разговоры. Я попал в ряды Легиона незадолго до войны, но так и не понял её смысла. За территорию? Или просто какой-то сумасшедший волк решил отомстить другому? Я сожалею, что попал прямо между ними. Белый снова поднялся и размашисто вильнул хвостом.
Зачем, из-за чего? они участвовали в этой войне? Ведь у каждого есть свои причины. Каждый, что бы ни делал, он делает это для себя. Даже если он защищает кого-то от смерти, он всё равно делает это для себя, ведь защитив кого-то, он будет чувствовать себя свободно и счастливо. Так или иначе, я глубоко сожалею о том, что сделал на этой войне, ведь я и сам мог поступить так же, мог просто отойти в сторону, но почему-то этого не сделал. Если и выбирать между Легионом и Первым Ветром, я выберу белых.
Марк вскользь глянул в глаза кардинала, продолжая ухмыляться, и чуть дёрнул ухом. Действуем, как договаривались.
Затем он опустил взгляд и подошёл к Лону.
Я полагаю, тебе можно доверять... Волк мысленно передавал это через взгляд, а затем хищник сел, рядом с Лоном, повернувшись к мордой к Драко.

Отредактировано Маркус (2012-09-17 19:42:29)

Я глядела по сторонам, не понимая, что же тут происходит. Возмущённый Драко вызывал отвращение всем своим поведением. Чего же он хотел добиться своими действиями? Вряд ли этот самовлюбленный самец заставит меня кинуться первой в драку. Я фыркнула и отвела морду в сторону Лона. На этого волка легли все проблемы, ведь что я могла предпринять против Легиона? Лишь попросить уйти и то… кто меня послушает? Я вновь повернулась, когда почуяла, что Маркус – второй легионовец, стал приближаться в нашу сторону. Я оскалилась и с презрением стала смотреть на него.
- Алиса, не смей говорить о нас во множественном числе... Я не отношусь к ним. Я - это я.
Я избавилась от злобной гримасы, недоумевая глядя на Маркуса. Вся моя поза выдавала мою нелепость, и я саркастично взглянула его, словно задавая: “ты серьезно?”
- Неужели ты думал, что я просто так, спасая свою шкуру, вступил в легион, если так, то ты глубоко ошибался, мне нужна была лишь информация. А теперь главный вопрос ко всем вам... Хотели ли вы этой войны? И для чего она была нужна вам?
Да, Маркус все больше стал меня удивлять. Он готов предать вторую стаю,… но ради чего? Зачем все эти метания из стороны в сторону, разве не пора найти свое место? Или же он являлся шпионом, и его попросту послала Сакура на временную разведку… все странно. Вот что значит, не сильно участвовать в жизни стаи. Я фыркнула и попросту крутила головой из стороны в сторону. Сидевший рядом с Лоном Маркус заставил меня потерять дар речи, а орущий на него Драко не то, что оглушал, а заставлял прижимать уши к голове.
- Какого черта здесь происходит? Убирайтесь!
Крикнула я Легиону, с надеждой глядя на Лона. В моих глазах заиграл не большой страх,… ведь что теперь можно было ожидать от Драко, который видимо, кипел от ярости? Я направила взгляд на него. Через пару секунд крупный волк уже исчез со своего место, забрав с собой и Маркуса. Два самца покатались комом по поляне, отчаянно борясь. Я лишь вновь недоуменно взглянула. Драко вцепился в плече Маркуса. Я оскалилась, решаясь броситься на помощь белому легионеру, ведь в какой-то степени сейчас мы все были - волками. А волки друг друга не бросают, так ведь?
- Лон, надо ему помочь.
Крикнула я своему состайнику, а после навострила уши. Тревожный вой пронзил слух, и я автоматически направила взгляд в сторону, откуда он исходил. Боже, сколько происшествий. Я метнулась туда, а после, вновь взглянула на дерущихся волков. Им же нужно помочь, верно? Но я вряд ли их разниму,… теперь вся надежда была на Лона. Я же сказала, что все свалится на твои плечи, Лон.

Белый, вот так сидя рядом с предателем, и выдавая себя предателем задумался. Только сейчас он подумал, просмотрел другую сторону медали этого плана. Ну и пусть он снова поподёт в стан Первородных, и что? Какова вероятность того, что они его не убьют на месте? Делать из патрульного шпиона, это по крайней мере глупо... Ну, допустим, что патрульный не такая глупая машина, а способен радикально мыслить. Возможно именно по этому на эту роль выбирают Марка, так нет же, всё дело просто в окрасе. А что, если меня не убьют, что, если они снова поверят? У меня же будет такой шанс, шанс на новую жизнь, избавившись от всех этих интриг.
Марк на столько погрузился в свои мысли, что даже не сообразил, что произошло, когда ушей коснулся голос Драко.
Я не идиот! Белый оскалился на кардинала, и в этот момент, серый набросился на патрульного, от чего они оба покатились под гору. Вот наконец, после нескольких уворотов от челюстей серого, Марку удалось нависнуть над ним, но Драко был куда опытнее. Серый выскользнул прямо из под лап патрульного и челюсти первого сомкнулись на плече Марка.
Белошкурый почувствовал резкий порыв боли, от которого буквально рассвирепел, но челюсти всё сжимались, от этого волк всё ближе прижимался к земле, пытаясь укусить серого. Любое движение приносило ещё большую боль.
Но что-то произошло... Боль начала проходить. Маркус открыл глаза и увидел, что Драко отпустил его, да ещё и не по своей воле, его вынудили это сделать. Волк встряхнул головой, и хотя в глазах было чуть мутно, он заметил, что Драко и Лон сцепились вдвоём. Волк быстро оценил ситуацию и попытался приподняться, а когда понял, что это невозможно, кое-как отполз в сторону от сражающихся волков. Он сделал не потому, что чего-то боялся, просто он ничего не смог бы сделать в такой, невыгодной для него ситуации. Что можно было сделать с прокушенной лапой не лишаясь жизни? Он просто отполз немного в сторону, буквально на метр от того места где сцепились волки и перевернувшись на бок стал нервно-тяжело дышать пастью. Волк рычал, но не смотрел на волков. Как бы ему хотелось соскочить и вцепится в глотку этому серому, но как бы ни было велико желание, Марк не мог подняться. Кровь текла не сильно, постепенно замедляясь, но она успела окрасить весь белый бок волка и снег в красный. Очевидно была задета кость или сухожилия, раз он не мог подняться.
Нет, ранение было далеко не смертельным, но очень мучительным в том плане, что он не может за него отомстить.

Отредактировано Маркус (2012-09-29 01:48:56)

Я с открытой пастью наблюдала за валунами пыли. Сцепившиеся волки только усугубляли раздумья, и я истерично стала смотреть по сторонам. Что я могла сделать в данный момент, разогнать их? Лон улыбчиво ответил и прыгнул на Драко, вцепляясь в холку волка. Брызнула кровь, которая постепенно стала растекаться по пасти моего состайника. Выпустив Маркуса, белый пополз куда-то в сторону. Я подняла бровь, мысленно задавая вопрос – “ты так просто сдашься, двойной агент?” Я подбежала поближе, желая вцепиться вместе с Лоном в холку Драко, но, только оказавшись на достаточном расстояние, они прекратили свой бой. Ну вот, собираешь силы и тут бац – облом. Пошатнувшись на лапах, нарушитель двинулся в сторону Легиона, даже не попрощавшись. Я фыркнула и перевела взгляд на Маркуса. Я нечего не испытывала сейчас к нему, да, не отрицаю… в ту ночь он грел меня и тогда я даже как-то мило относилась к нему. Но сейчас. Маркус предал нас, а теперь и легион. И как бы я не относилась к Легиону, Маркус поступал неправильно. Хотя, это его право – на чьей стороне быть,… но он может не ждать уважения в Легионе. Драко еще тот хам, он обязательно испортить репутацию Маркусу.
Я подошла поближе к Лону, - ты в порядке?
Вновь послышался вой. На поляне стаи происходило что-то интересное и волнующее. Я навострила уши и волнующи, повернула голову в сторону воя. Маркус так и находился где-то в стороне. Что же, все вновь зависело от Лона.
- Нам нужно на поляну, Лон.

офф: извините, мало(

Драко сдался, это было заметно по его виду. Он повис в пасти Лона, как какая-то серая тряпка. И пусть Марк и испытывал злость на этого легионера, сейчас присутствовало что-то ещё, жалость? Если кто-то испытывает жалость к легионеру это позор, но если легионер испытывает жалость, то его нельзя назвать легионером. Кажется нас так учили. Учили выбросить все чувства и эмоции, за исключением гнева, боли, ярости... говорили, что такое управление собой сделает сильнее, и я поверил...
Бывший патрульный смотрел на кардинала с жалостью. И пусть, даже если он увидит это, пусть он снова разозлится, мне всё равно его жаль, жаль его заблудший разум, погребённый в саркофаге легиона.
Ветренный отпустил серого, Драко же презрительно бросил на Маркуса взгляд и кинул пару фраз в его сторону и в сторону ветренных.
Марк взглянул в, наполненные яростью, глаза Драко и сразу же отвёл взгляд, раздумывая над его словами. Погрузившись в свои мысли, белый даже не заметил, как серый ушёл. И что мне теперь делать? В Легион я не вернусь, да и в Первый Ветер мне путь закрыт. У меня теперь ничего нет, ни какой цели в жизни. Всё что мне дорого, я утратил. Да, у меня есть сестра, есть брат, но они в Темной Луне, да и им вряд ли есть дело до белошкурого, а Милк, она вряд ли уйдет из стаи ради меня.
Я потерял всякий смысл жизни. А что же вообще такое смысл жизни? Можно ли его считать разумным осуществлением жизни? Возможно, это лишь подлинное обнаружение и удовлетворение тайных глубин нашего "я", а наше "я" немыслимо вне свободы, ибо свобода... требует возможностей нашей собственной инициативы, а последняя предполагает... что есть нужда в решении духовных проблем, в преодолении преград. Из мыслей его вытащил голос Лона, в ответ на который волк навострил уши и перебросил свой туманный взгляд на белошкурого. Марк медленно перевернулся на живот и кое-как привстал, от резкой боли в лапе, снова рухнул на снег, ещё больше разукрашивая его в алый цвет. Вторая попытка оказалась удачнее, и белый поднялся, взглянув на Лона из под низа, решив выслушать всё, что он ему скажет и принять это прямо в морду.
От чего уверенность в себе, откуда сила? Просто где-то в глубине души волка ещё нежится надежда на спокойную жизнь, без интриг убийств и крови. Возможно где-то он найдёт спокойное тихое место, нужно попытаться, ведь жизнь дана только единожды. "Упавший духом гибнет раньше срока." А Марк не хотел потерять свою жизнь, если можно потратить её не для себя, а для других.
Все холодные взгляды, все колкие слова, брошенные в его сторону он принял и обдумав, смирившись с ними, он склонил голову, как бы подтверждая своё согласие на слова белошкурого. - Я не вернусь...
Затем Марк всё так же медленно развернулся, и прихрамывая побрёл прочь, чуть вздымая снег под лапами, оставляя на нем следы и кое-где красные точки.

Отредактировано Маркус (2012-09-30 22:03:04)

Детский восторг охватил Тринидада. Внутри пели и плясали сладкие мысли, насыщенные лестью самому себе. Да-да, я умный, умный - крутилось в голове всю дорогу, а хищная ухмылка перешла все допустимые границы и стала тупым агрессивным оскалом. Легионерская сталь принципов, точнее, их отсутствия пришлась по вкусу Тринити, и тот быстро переключился между щенячьим восторгом к жажде крови, которая довольно давно грела его душу. Все-таки, это он привел сюда белошкурого. Пусть выступал против его принятия, пусть удивлялся его везению и презирал его самозабвенную жестокость, которую бравый Легион воспринял на "ура", но все это теперь ушло в прошлое, а вина, вина осталась. Косвенная, недоказанная. Какие качества помогли беломордому здесь прижиться? Везение? Жестокость? Да какая разница, теперь это просто кусок будущей добычи. Проверим, будет ли с ним удача Лона, потому что свою удачу еще в той старой доброй диверсии Маркус исчерпал, ох, исчерпал.
Оставив в покое будущую цель, которую гораздо приятнее осуждать и попирать в пределах прямой видимости и вслух, волк вернулся мысленно к Драко. Никакой другой раненный легионер не доставил еще столько эстетического наслаждения своим внешним видом, кроме как Драко, продырявленный и уставший. И слаще его слов ничего не касалось слуха предводителя патрульных. И бывший равнинец не в силах объяснить, с каких пор от вида потрепанного хищника вдруг начинает бурлить кровь, но это тот случай. Сказывается в движениях, в диком взгляде, в нетерпеливом подергивании шеи. Вот там, впереди, уже скоро, тот, кого назвали предателем, и это не сон, это не вымысел и не сказка, это, наконец, исполнение старого доброго желания. Месть за лапу Франса, месть за собственный позор, который тут же одним махом опустился на шею патрульному и был обязан немедленно быть смыт кровью этого пленного. Черный торжествующе обернулся на Дикого, но тот был еще не в себе на тот момент и, само собой, ни черта не вспомнит, только лишь удивиться, дескать, какие ко мне претензии, это все сделал мой воображаемый друг а не я.
Неважно. Прыжок, прыжок, еще прыжок. Треск ломающихся кустов, разливался в голове, волк с наслаждением слушал, слушал песнь леса, дрожащего перед поступью бравого Легиона. Вот он, близится. Близится - последние мысли, которые были воспроизведены в коматозном состоянии. Вдруг тяжелая свинцовая пластина накрыла все амбиции разом. Вот. Вот, впереди белое пятно. Шутки в сторону.
Рванув в сторону, давая дорогу массивному злобному телу, которое было подобно пушечному ядру, Тринидад направился по широкой дуге, преодолевая желание напасть напрямую. Надо предполагать, что предатель бросится наутек - вот тогда и посмотрим, чья возьмет, господин бывший пленник.
Уши прижались к голове, глаза сосредоточенно прищурились, мышцы заставили шкуру на спине ходить буграми, напряжение повисло в воздухе. Без единого звука Тринидад по просчитанной траектории направлялся наперерез, чтобы вдруг не врезаться в остановившегося(мало ли) Дикого. Здесь важно обойтись без глупой лажи.
Все. Клык Легиона пред твоей мордой. Да отвернутся предки от тебя, волк, оставивший свою честь у подножья идолу Шитахи.

Отредактировано Trinidad (2012-10-01 01:39:12)

Этот пьяный экстаз от одного ощущения, что перед твоим носом - шкура твоего бывшего соплеменника... Да, именно бывшего, ибо быть ему либо убитым, либо чудом спасти свой хвост от смертоносной ненависти своего такого же бывшего предводителя. Теперь Маркус был чужим. Настолько чужим, что Дикий навряд ли задумается, насколько невыносимой будет боль, что принесет он этому проходимцу. А ведь... Шерриах! Шерриах дал ему добро быть в стае, Дикий бы на триста раз исследовал личину Маркуса вдоль и поперек, так как не желал видеть в своей элите мелкую шавку, которая старается стать волком.
Янтарные бусинки опасно сверкнули на свету, и крепкие клыки уже готовы были вонзиться в плоть, но предатель успел опомниться и рвануть в сторону.
Дикий верил, что он всегда давал хорошие уроки своим состайникам. Редко кто повторял свои ошибки дважды, и именно это делает каждого легионера по-своему универсальным солдатом. Только в этот раз урок будет смертоносным, черный был полон решимости выбить из белого волка дух, а ведь если он решил... то уж ни перед чем не остановится.
- Беломордая мразь! - Дикий приземлился на все четыре и пружиной рванул за Маркусом, щелкая челюстями в воздухе - ай да и ладно: предатель прихрамывает, а значит, далеко не сбежит.
Плюс ко всему, их было двое. От двоих ему точно не скрыться - смерть была белому обеспечена.
- Надо было рвать тебя тогда, когда ты только ступил на эту землю, нищеброд! - ревел альфа-легионер, а его выражение морды как-то странновато менялось с безумно-невменяемого на злорадно-ухмыляющийся.
Буквально секунды отделяли Дикого от белого волка. Паника, охватившая белого, только больше подпитывала ярость предводителя, но альфа был несгибаем и не умел прощать стайных измен. Не умел прощать тех, кто кидался на своих ради того, чтобы воспеть чужие идеалы. И эта мысль будто переворачивала все нутро Дикого, заставляя бесов в его глазах плясать с еще большей радостью.
Альфа не может промахнуться. Особенно такой альфа как Дикий. Волк, который давно позабыл понятия "слабинка", "боль" и "усталость". И навряд ли бы он смог промахнуться - слишком часто ковылял противник. Где-то со стороны альфа приметил Тринити, который делал дугу, чтобы вовремя перерезать движение беломордому. Пусть Дикий был слишком мощным и крупным для долгих скачек, но он вложил все свои силы в этот спринт, которого так жаждала его мстительная душонка. Челюсти с характерным щелком вонзились в филейную часть одной из лап, после чего черный резко начал тормозить, тем самым не позволив Маркусу вовремя среагировать на укус. (Заявка)

В голове, в тишине, разбавляемой мерным гудением крови, было пусто. Сердце билось сильно, чувствовалось с каждым прыжком, как оно ёкает. Но было где-то далеко от разума, далеко от пугающей пустоты. Разум оставил четкие, короткие команды, слаженно выполняемые телом. Тринидад уже не торопился. Сказать наперерез телу, что так близко познакомилось с челюстями альфы, не представляется необходимым. Стоило послушать, как милосердие и совесть в один голос начнут вопить "помоги беломордому", однако они молчали. Так даже неинтересно - очень хотелось встретиться один на один с самим собой и пересилить глупую, навязчивую робость перед пролитием крови, страх смерти. Теперь же тишина давила на уши, ни единого упрека, словно так должно было случиться. Может, белый сделал много зла и ему нет прощения? Или сегодня совесть просто впала в спячку? Но на брошенный зов никто не вышел навстречу. Трини не составляло труда сделать еще два прыжка и вцепиться в переднюю лапу предателя, пытаясь ее выломать или подвернуть под давление веса падающего тела. Не ему, патрульному, судить о содеянном. Судите сами о логике поступков предателя, судите сами о чистоте его совести. Метаться между огнями, может, сейчас стало модным, но по-прежнему грозит лишением жизни.
Теперь бы только стать у изголовья издыхающего да промолвить напоследок речь, именно такую, какую был бы обязан сказать легионер. Что-то крепкое и пафосное, от чего тошнило и ныло в печени - уж так сильно надоели расправы с речами. Может, разделить пиршество вместе с Диким? Трид и с радостью, да зачем тратить свои силы на эпилог? Последнее слово не станет осмысленнее, если его прокричать. Нет смысла.
Почти остановившись перед разворачивающейся сценой, черный пригнул голову к земле, напрягая свое тело до жжения в мышцах. Стойка готового к прыжку волка: если что-то выйдет из-под контроля. Выбрана даже лапа, которая будет сдавлена мертвой хваткой матерого патрульного. Выбрано выражение морды, с которым можно будет смотреть на умирающего, и подобран торжественный рык, но внутри все равно было пусто. Почему-то вид крови и убого удирающего белошкурого вызвали приступ безразличия. Допустим, условности будут проделаны и чужак увидится со своими предками, честь Легиона, наконец, вернет хоть один из потерянных осколков своих, но где он, триумф, где торжество?
Рррядом - рявкнуло, разливаясь по головному мозгу, дремавшее чудовище. Тринити-легионер, Тринити, следящий за границами. Окреп и стал агрессивным, гордым. Хотя просыпался реже, однако эффективно выполнял свою роль. Глаза злобно скользили по снегу, который вскоре окрасится в цвет праздничного алого цвета, глотка, захлебываясь, произвела звериный от начала и до конца, самый, наверное, звериный из всех бывавших у Трида рыков рык.
Хотя бы гордо! - вот и вся фраза, которая будет еще на том свете звучать, хотелось бы верить, у предавшего Легион пленника в ушах. А дальше осталось только изувечить последнюю надежду на спасение - лапы.

Марк успел увернутся от первой атаки бывшего альфы, после чего резко рванул вперёд, на столько быстро, на сколько он был сейчас способен. Волк не оглядывался, не знал, что происходило ха его хвостом, но он просто не хотел терять жизненно важного  времени, ведь каждая секунда сейчас была для него решающей.
И пусть он был в безнадёжной ситуации, против альфы и Гл. патрульного, который превосходили Марка в опыте и физическом состоянии. Белый не терял надежды на то, что он сможет выжить, хотя это чувство было чрезвычайно мало.
Но во время очередного поста произошло то, что лишило белого напрочь всякой надежды на спасение.
Дикий совершил вторую атаку, которая уже достигла цели. Марк инстинктивно задрал голову и прорычал, продолжая уже двигаться по инерции вперёд. Бывший альфа же остановился, но это как раз и было хуже, чем то, если бы он продолжил бежать.
Не разжимая челюстей он дёрнулся назад, оставив ещё одну рваную рану на ещё одной лапе.  По телу пролетела волна боли, заставившая волка даже чуть приподняться от земли и перевернутся через себя уткнувшись мордой в снег. Но он поднялся, хотя теперь уже не бежал, а хромал, он двигался вперёд.
Он пытался прыгать, но это было чрезвычайно больно. Уже чувствовалось что-то тёплое, текущее по лапе, а в нос ударил терпкий металлический запах.
Марк, с оскаленной мордой и подгибая заднюю лапу стал ковылять вперёд, не останавливаясь. Что вело его вперёд? Какие невидимые силы заставляли идти его? Белый не сдавался, не сломался, он просто шел, он хотел найти Рай на этой земле. Сейчас его больше ни чего не интересовало.
Он взглянул на чёрного волка, который, очевидно собирался прыгнуть на него, он знал, что вот вот нападёт Дикий. Он шумно выдохнул и взглянул в небо. Вот и конец, вот он, так близко. Он сделал ещё один прыжок, тем самым, скорее всего провоцируя волков и приближая свою смерть. Но тут что-то отвлекло его, уши дёрнулись и он повернул голову в ту сторону.
На поляну вышел Станнум. Ещё один Легионер... Это определённо конец... Но стоп... Возможно это мой шанс, если они отвлекутся, я смогу уйти достаточно далеко. Белый замер, внимательно выжидая того момента, когда хотя бы один из волков повернётся к новоприбывшему.

---> Городские Поляны

Матерый абсолютно безбоязненно передвигался по территории беломордых. Глаза цвета расплавленного желтого золота напряженно всматривались вперед, а нос улавливал запах Олова, за которым и следовал сам Амон. Неспешная рысца, достаточно тяжелая на первый взгляд, но и достаточная для того, чтобы в любой момент сорваться в бег.
Ра дернул несколько раз ушами и принюхался. Кроме свежего запаха мороза в нос ударил целый водоворот различных ароматов, которые тут же защекотали сознание легионера, заставили его несколько напрячься.
Тринидад, Дикий, конечно же Олов, а так же стойкий запах металла - крови, но не легионерской. Крови того, о ком буквально минут десять назад думал хищник.
Амон Ра сперва даже остановился, пытаясь все расставить по своим местам. Перед ним была прямо-таки картина маслом: озверевший до чертиков Дикий, который едва ли не испускал пар, как паровоз, вырвавшийся из чрева Ада, перед ним стоял ничего не понимающий Станнум, а недалеко стоял, как вкопанный, Тринидад, который своим замешательством явно привел Дикого в еще больший экстаз ненависти и злобы. И весь этот торт каламбура был увенчан вишенкой, которой стал хромающий от греха подальше Маркус, весь побитый, израненный и оставляющий на снегу кровавые следы. С такими темпами ковыляний он только продлевал себе мучения, и передвигался так медленно, что Дикому хватило бы одного прыжка, чтобы покончить с беломордым раз и навсегда.
Вот так-так. Потрясающе. Сейчас мы с Оловом выхватим звездюлей от вожака. Он сейчас слишком взбешен, чтобы мыслить объективно и понять, почему мы со Станнумом завалили его долбанное задание. - Раздраженно думал Ра, достаточно поспешно приближаясь к Дикому и Олову. По сути дела, телохранитель сам был виноват в том, что потащил за собой Ра, ведь Амон должен слушать того, кто старше по рангу. И хоть Дикий и поручил Олову наведаться в город и кое-то разузнать, в одиночку, тот подключил к операции еще не имеющего морока воина, за что они с Оловом едва не поплатились шкурами. Но если уж выгребать, то вместе и с грустными рожами, и глазами, полными раскаяния и признания во всех смертных грехах.
Амон подошел к Олову как раз в тот момент, когда Дикий поинтересовался у того про задание.
Если бы Амон мог, то накрыл бы свою бедную головушку лапами и завыл бы что-то типа: "ой, что сейчас будет".
Исходя из того, в каком состоянии был Маркус, Амон смело мог предположить, что тот оказался минимум предателем, что взбесило Дикого. Но когда вожак узнает о провале задания по глупости как Олова, так и Амона, на этой поляне станет не один труп, а целых три, над которыми будет возвышаться обезумевший от горя Дикий, считающий, что мир полон тупиц, идиотов и предателей, и что боги специально создали мир круглым, заявив, что умных и сообразительных существ можно встретить на каждом углу.
Ра представил себе все в картинках, а потом настроился на получение "втыка" за оплошность, которую они допустили со Станнумом.

Отредактировано Амон (2012-10-03 01:18:13)