Пламя зашипело, и Дымка, не ожидавшая чего-то настолько громкого, испуганно шарахнулась в сторону. Ошалело вытаращилась на унимающийся огонек, затем проверила наличие кристалла воды, которого на его месте не оказалось. Выдохнула, не то облегченно, не то огорченно. Конечно, то, что не удалось погасить огонь полностью, было не очень хорошо. С другой стороны, едва трепещущие язычки огня - это намного лучше, чем хищно пляшущие ослепительно-яркие языки. Как говорится, все в мире относительно...
Скептически покосившись на вошедшую в азарт наставницу, Дымка все таки не удержалась от страдальческого вздоха и вернулась на свою прежнюю позицию. Что ж, по крайней мере глаза уже не щипало, а глотку и ноздри не обжигало от горячего воздуха.
Может, все таки лед? Он растает и станет такой же водой. Быть может, этого хватит. Что толку рассуждать, если единственный способ докопаться до истины - попробовать сделать что-либо?
- Земля так земля, - Флегматично отозвалась серебристая и попыталась стряхнуть на оставшееся пламя, обнимающее камень, кристаллик с землей.
Может, им все таки повезет?

Происходящее начинало мне не нравится.
Как не нравилось абсолютно все, что шло не так, как мне бы этого хотелось. Я нахмурилась, глядя, как огонь не возжелал замереть от действия кристаллика земли, помолчала, чувствуя, как дергается внутри надобность сорвать на ком-то зло. А точнее - на ученице.
- Глупая,- выплюнула с презрением, будто бы это не я только что предложила использовать кристалл с земли, который оказался бесполезно потраченным.
Попробовать ледяной кристалл?
Лед ведь - замерзая вода... Растопит, быть может, и сумеет потушить мистический огонь.
А если нет, то придется лишиться еще одного кристалла, который, быть может, пригодиться для дальнейших действий. В общем, любые варианты стоило бы проверить.
Или же - прямо сейчас развернуться и уйти, сделав вид, что меня это не интересует и существуют занятия поважнее каких-то там щенячьих сказок.
Но, я только тяжело вздохнула, делая несколько шагов к огню, чувствуя жар пламени, и протягивая лапу, надеясь, что "умная" ледяная стекляшка догадается, что ей надо сделать.

Вот значит как?
Серебристая хмуро уставилась на огонь, что так просто "сожрал" зеленый кристалл и не подавился. Ну что же, попытка не пытка, хотя ей и было немного жаль стекляшки. Особых планов на нее, конечно, не было, но вдруг когда-нибудь она будет остро нуждаться именно с нем-единственном? Зато опытным путем было доказано, что засыпать огонь землей в каких -либо формах - бессмысленно.
Наверное, волчица хотела задеть ее. Или просто отвести душу на первом попавшемся под лапу, коим оказалась ученица. Можно было бы презрительно фыркнуть в ответ, или ответить в том же духе, или же демонстративно отвернуть морду в другую сторону, выражая свое отношение к подобным характеристикам своей  персоны. Дымка лишь вяло дернула ухом. Если не обращаешь внимания на что либо - значит, оно не сможет тебя ранить. Вместо этого волчонка решила обратить внимание на то, ради чего, собственно, и затевалась эта возня.
- Что это, Мудрейшая? - склонившись над первой попавшей в поле зрения бумажке, Дымка осторожно обнюхала невиданный ранее предмет. Попыталась поддеть ее носом и перевернуть на другую сторону. Не помогло.
Выжидательный взгляд в сторону наставницы. Раз уж взялась примерять на себя роль "мозгового центра операции", пожалуйста. Да и кто здесь старший и более опытный в конце концов?

Ощутив легкое торжество от того, что кристалл льда подействовал, я двинулась в сторону бумажек.
Маленькие, тонкие, шершавые...
- Похоже на листки из книг - человеческого изобретения, - заметила я, на удивление для самой себя вполне мирно отвечая на вопрос Дымки. Вероятно, причиной тому стала моя прямая заинтересованность в бумажках, а не в том, чтобы унизить Дымку сильнее.
В любом случае, ученица моя уже приобрела достаточную закалку для того, чтобы не реагировать на провокации, что меня внутренне радовало, и одновременно расстраивало. С одной стороны, Дымка демонстрировала собственную неуязвимость - качество, которое мне всегда невероятно нравилось, а с другой - я лишилась объекта для срывания собственных эмоций, коим маленький волчонок был всегда.
Я наклонилась над бумажками, силясь прочесть или разобрать, что там написано и вынашивая надежду, что несколько лет проведенных в городе как-то скажутся на этом умении.
Шорох откуда-то с боку привлек мое внимание, я резко дернулась, прижимая уши к голове и ощущая страх.
Что за незнакомец? И почему именно в этот момент?

К немому удивлению волчонки, Наставница соизволила ответить на ее вопрос. Даже вполне спокойно. Вот только это не проливало свет на ситуацию - даже будучи человеческим изобретением, предметы не ставились понятнее. Даже скорее наоборот - в голове возникало еще больше вопросов, таких как зачем их создавать или как их используют. Быть может, если бы серебристой доводилось в своей жизни сталкиваться с людьми, все это казалось бы чуточку менее странным. Однако задавать вопросы дальше ученица благоразумно не стала, внешне стараясь сохранять видимость понимания. Кстати, откуда рыжая могла узнать о таких вещах? Интереесно.
Дымка тихо выдохнула освобождая Ашлеше место и наблюдая за тем, как та с умным видом вглядывалась в шуршащие листочки. Мать с младенчества предупреждала о том, что люди опасны. Даже не так - очень опасны! Что они ходят на двух лапах и от них не приходится ждать ничего хорошего. Быть может, зря они вообще все это затеяли?
Наблюдая за потугами Мудрейшей, волчонка чуть склонила голову набок, словно ожидая вердикта волчицы, однако посторонний звук, прозвучавший в устоявшейся тишине уж очень неуместно, заставил ее вздрогнуть и подобраться. По спине пробежал мерзкий холодок, стоило волчонке вспомнить про то, как они сюда добирались. Ветка, это всего лишь ветка. Однако прозвучавший вслед за этим смех свел на нет все попытки убедить себя в этом.
Смех. Тихий, едва различимый. Не очень хороший.
- Там кто-то есть, - тихо сказала Дымка, стараясь не делать резких движений, и обернулась так, чтобы у нее была возможность просматривать бОльшую часть кустов у поляны. На ум пришла странная, если не сказать нелепая мысль - хватать листочки и убираться отсюда по добру по здорову. Но зачем им эти бумажки, если они не знают даже как их использовать?
А ведь где-то там осталась кучка душицы, - промелькнула в голове еще более неуместная мысль. - Может, лучше все же посмотреть?

На первый взгляд все было как обычно. Вот ветер лениво треплет кроны деревьев, а те вяло шелестят свое привычное "Шшшш". Вот в кустах на ближайшее дерево шустро вспорхнула серая птичка. Зыркнула своими глазами-бусинками по ближайшим веткам и как ни в чем не бывало принялась приглаживать перышки. Обычная картина, в которой нет ничего сверхъестественного. Вот только все равно неспокойно на душе, словно затишье перед бурей. Дымка с трудом сглотнула образовавшийся в горле комок, продолжая нервно оглядываться по сторонам. Одно дело, когда видишь объект своей тревоги перед глазами - можешь изучить его, потрогать если получится, проанализировать причины. Так что усиливающемуся шуму и ходящим ходуном кустам волчонка была почти рада, а после того, как увидела чей полосатый зад показался из-за них, и вовсе выдохнула с облегчением, про себя радуясь тому, что на месте Ашлеши оказалась не она.
Тигрица Фелика вызывала в Дымке самые противоречивые чувства: с одной стороны, находиться рядом с настолько массивным и крупным зверем было неуютно, особенно если учесть, что этот самый зверь еще и не ведал своей силушки, с другой - несерьезная и зачастую ведущая себя как сущий детеныш кошка внушала серебристой намного больше доверия, чем все прочие волчицы-валькирии. По крайней мере, настроение и мотивы Фелики были кристально ясны.
- Феля-я-я, - Волчонке так и не удалось до конца скрыть радости и облегчения в собственном голосе. Что бы тут не творилось, рядом с тигром находиться все же безопаснее. - Ты ничего не слышала? Или не... слышишь?
Ну вот, опять. На этот раз еще громче. Серебристая снова заозиралась по сторонам, вот только толку от этого не было - она по прежнему не могла определить источник шума. Неужели ее спутницы оглохли? Почему никого не волнует, что за ними кто-то наблюдал и при этом нехорошо так хихикал? Узнай Ашлеша, что над ее конфузом потешаются - вряд ли бы осталась равнодушной. Вон как нахохлилась из-за того, что Феля придавила ее задом. Так почему?
- И что мне с этим делать? - Тихо пробурчала Дымка себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь и на всякий случай передвигаясь поближе к тигрице. Может, действительно сходить посмотреть?

Серебристая смотрела на тигрицы со смешанными чувствами. С одной стороны, в голове до сих пор не укладывался бросающийся в глаза диссонанс между габаритами этого зверя и его поведением, с другой она искренне сочувствовала великанше - Ашлеша прекрасно умела задевать за самые больные и тщательно зализываемые болячки - Дымка знала об этом отнюдь не по наслышке. Вот только подбодрить Защитницу она не успела. К своему, кстати, благу.
Лишь чудо помогло Дымке увернуться от панически мечущегося из стороны в сторону полосатого хвоста, волчонка поспешила отпрянуть подальше, пока тигрица не пустила в ход против невидимого "противника" свои внушительные когти.
- Фель, все хорошо, - Наверное, на фоне чужеродного смеха, царапающего и режущего слух, это звучало дико, но видит Антей, Дымка очень старалась придать своему голосу убедительности. - Посмотри на меня, Фель. Со мной до сих пор ничего не случилось, а мы тут давно уже шастаем, значит, с тобой не случится тоже.
Краем глаза серебристая покосилась на свою наставницу. Показалось, или она действительно заметно нервничала, стараясь скрыть это за привычной своей манерой поведения.
Даже щенок не попадется на столь явную провокацию.
- Нам не над чем смеяться.
Разве что если Фелька снова кого-нибудь не придавит. Но там смех будет уже нервным или истеричным.
Что может чувствовать отдельно взятый субъект, когда вокруг него начинает твориться полнейший хаос: здоровенная детина истерит и мечется в разные стороны, грозя придавить собой волков - не со зла конечно же, по невнимательности - хладнокровная и не теряющая головы в любой ситуации волчица начинает нервничать и срываться на окружающих (последнее, кстати, более менее привычно), со всех сторон раздается хриплый сдавленный смех, и очередной шепоток навязывает свои действия? Наверное, беспокойство, растерянность, страх... К нашему удивлению, Дымка всего этого совсем не ощущала. Наверное, просто устала удивляться необъяснимым с точки зрения логики и смысла вещам. День хоть и начался относительно недавно, казался долгим и непривычно богатым на странные события. Сверкающие холодные точки у самой глади воды, сотканный из живого тумана силуэт, горящий камень и странные предметы... На фоне этого происходящее казалось почти нормальным. Даже любопытным.
- Где ты?

Бьет наотмашь холодный ветер
по хребту ледяной стены.
Ночь придет, вытесняя вечер,
подарив тебе волчьи сны.
Вновь потянется вдаль полоска
звуков, запахов, голосов -
эфемерные отголоски
сновидений других волков
(Айрэ и Саруман – Джон Сноу).

Аллея идущих... А ведь он шел, не торопясь и не особо замедляясь. Просто размеренный шаг. Он убаюкивал, распутывал запутавшиеся мысли. Осирису больше некуда было спешить. Его больше нигде не ждали, никто не ждал. Хлопанье крыльев где-то в вышине подсказывало кареглазому, что и Харт здесь - последнее воспоминание о Фрактале. А ведь алоглазый как чувствовал. Вот что значит - звериное чутье. Видимо, он предусмотрел всё, в том числе и собственную погибель. От мыслей о том, что фюрера больше нет, армеец едва не взвыл. Ему пришлось сжать челюсти и проглотить то, что должно было быть воем, а превратилось в тихий скулёж. Он никогда не скорбел так ни по ком. Возможно, потому, что на его глазах никого еще не убивали. Мать изгнали, отец просто исчез, братья с сестрой тоже были живы и здоровы, по крайней мере - братья. Даже Каллисто когда-то в прошлом... Но и она была живее всех живых. А фюрер...
Его уже ничто и никто не вернёт.
Зверь шёл и думал о том, насколько мир жесток и несправедлив. Сейчас он мог позволить себе эту слабость - рядом не было никого, кто бы мог осудить его, осмеять его поведение, да ему было бы всё равно. Он знал, что когда-нибудь боль уйдет, зарубцевавшись на сердце уродливыми шрамами. Даже демон непривычно затих, позволяя хищнику всецело погрузиться в себя самого. Это он был виноват, он не усмотрел, он не успел прийти на помощь. И от этого нутро разрывало на части.
Волк подошел к кромке воды.
Река была спокойна, зеркальная гладь была ровной, без кругов и волн. Тишина вокруг даровала успокоение и уют, несмотря на то, что кому-то место могло показаться странным, даже жутковатым.
Но не Осирису. Это удивительное место сейчас в точности отражало то, что творилось у него внутри. И главное, не теней надо бояться... Бояться следует живых...
А тени... Лишь отголоски, марево, образы, силуэты - но и они могут стать неплохими слушателями.
- Ну здравствуйте, идущие. Найдётся местечко и для меня? - В пустоту обратился хищник и сел у воды, устремив взгляд на противоположный берег, затянутый дымкой, стлавшейся над рекой.