Весна была холодной и только к маю наконец-то по землям вдарила волна долгожданной жары. Слишком резко, слишком жёстко, подобно торнадо в центре чьего ока замерли волки, поставив все свои склоки и войны на тревожную паузу. Но то были волки и их быт не менялся из года в год. Не сказать, что Церрит был разочарован, иначе бы не вышагивал чуть позади одной из пожирательниц, мрачной, молчаливой и угрожающей как чёрный монолит посреди леса. Кажется, одноухий лис ей нравился... или же просто ещё не успел исчерпать небольшие запасы волчьего терпения. Отчасти это наверняка можно отблагодарить тому, что лис, откровенно скучая со своей неразговорчивой спутницей, которой во время её патруля от той же скуки без спроса навязал свою компанию, то и дело отбегал в другую сторону. Впрочем не покидая границ и не особо не светясь чёрной шкуркой — как и полагалось хорошему шпиону. Местность по которой волчица и лис брели вскоре взбугрилась холмами, а глядя с их высоты, не потерять массивную волчью фигуру было не сложно. Несложно было заметить и чужую.
Чёткий нос легко поймал южный дух за хвост и лис испустил несколько негромких смешков, снова поравнявшись с волчицей. Объяснять причину своего веселья он не посчитал нужным, уверенный, что пожирательница также успела почуять чужачку.
— Хе, хехехе, будешь сразу по традиции кишки рвать? Она там, кажись, не одна, а с личной таракашкой, - аккуратно прячась за одним из разбросанных по холмам камням, вопросил лис, его алые глаза внимательно следили за волчьей фигурой вдалеке и неразборчивой для близоручих лисьих глаз крошечной кляксой, что сновала меж лап южной волчицы.
Ох, веселили лиса традиции востояной стаи — сначала рви, а потом вопросы задавай — и казалось, и без того покоцанного, лиса не слишком беспокоил возможный факт того, что он давно действует на нервы своей волчьей спутнице и только закрытая пасть уберегала его от последствий. Если бы Церрит слишком беспокоился по поводу терпения каждого пожирателя на этих, недавно отвоёванных у Пантеона земель, он бы точно здесь не задержался и наверняка трижды бы подумал, прежде чем менять Южный Крест на Пожирателей. Но эта история уже давно покрылась пылью и давно потеряла своё значения. Момент, когда Церрит работал на юг был недолог и бледен в памяти, а совесть терзала продажную лисью душу удививительно редко.
Забавный факт, южанка кажись не слишком скрывала своё присутствие, то ли не боясь агрессивных нравов здешних обитателей (какое безумие!), то ли приползя сюда с намерениями мирными, возможно предательскими. Практика нередко показывает, что волчья душа не менее продажна, чем лисья.
Хмыкнув, лис незаметной чёрной тенью юркнул вниз по холмам, скрываясь в тени трав, камней и редкого кустарника. По дороге к нарушительнице границ лис раскусил талисман сокрытия, ведомый любопытством, а также желанием устроить волчице небольшой сюрприз. Но не волчица была главной целью Церрита, — её он оставил на пожирательницу — он был больше заинтересован в мелком спутнике южанки.

Ох, снова эти южные земли, и почему лапы привели ее именно сюда? Ах да мелкая рыжая крыса, что некоторое время ошивался и действовал на нервы матерой волчице, которая уйдя, предпочитала одиночество. И уж тем более на дух не переносила, когда за ней следят. А что делают со шпионами? Точнее что делает с ними Потрошительница? Правильно, разрывает поганцев, пока те еще живы, на мелкие кусочки, наслаждаясь их воплями и криками, ловя кайф от страданий, попыток убежать, но все тщетно, если уж эта сука начала свое дело. Со всем наслаждением и довольной улыбкой на морде раздирает еще горячую плоть, по которой струиться алая кровь. Чаще всего сжирает сердце, нет, не потому, что сердце врага, ей просто нравился их вкус, а после раздербанит и разбрасывает его внутренности. Аля Моне, что с исказившей волчью морду улыбкой стояла и наслаждалась своим произведением искусства. Упивается сим процессом в полной мере, и даже отсутствие безумного бога в ее голове ничуть не усмиряет ее, просто теперь ей не с кем было поделиться этим, не с кем было разделить свой кайф, и никто не шептал нежные слова, убийце подначивая ту. Хотя Керасть нашла себе мелкую замену, который заполнял ту тишину, что образовалась в дурной голове.
- Шевели лапами дьяволеныш, - бросила замершему на месте зверьку, - харе наводить тоску, тошнит уже. – Даже не глядя на отставшего Рю, и продолжала свое движение обратно в северном направлении.
Тяжело выдохнул, Райден оттолкнулся задними лапами, делая большой скачок вперед, быстро нагонял суку, что не собиралась замедлять свой шаг ради него. Продолжать расспросы о маленькой южаночке явно больше не стоит, да и вообще поднимать сию тему похоже тоже. Пока сама, что-либо не скажет. Рю видел, что Аркуда так же как и он скучает по ней, но, но, добровольно явно не вернется в эти земли. Нуу если только с целью перегрызть всему Пантеоновскому отродию их мерзкие тушки, застелив внутренностями южные земли, пропитав ее, их же кровью. Усмехнувшись, Рю задел суку и в несколько скачков обогнал серошкурую.
- А ты знаешь, похоже, у нас все-таки появились новые друзья, прям три богатыря, что на своих бравых конях – лапах, так уверенно несутся к нам, наверное, желают передать вести короля… ахахахаха (Страж) – после чего залился ехидным смехом, оборачиваясь к Аркуде.
Не сбавляя темпа, повернула голову, в ту сторону, откуда на них неслись те самые богатырушки.
- Походу восточные гонцы-то будут. Что, не уж-то мы по их землюшке своим лапки топчем да их травку мнем, - и вновь мышцы натягивали на ее морде, столь привычную улыбку, растягивающуюся аж до самых ушей, которая как раз дорисовывалась до них ее белым рисунком. Сука остановилась, а дьявол одним прыжком вскочил на мохнатый холм – спину волчицы, благо та была достаточно крупной с широкой спинкой, на которой было так удобно порой восседать, глядя свысока. - Какие же вы всё-таки уроды! Циничная, бесчувственная шваль! Ведь вам не просто неживой природы, Вам и друг дружки ни черта не жаль!

Резко остановившись, Носферату едва не взрыла когтями почву. Чужачка показалась впереди — всего пара пригорков отделяла Пожирательницу и её сопровождение от больно громкой для потенциального трупа незнакомки. К слову, о сопровождении... Носферату дёрнула рваным острым ухом в сторону кобелей, всё это время бродивших где-то поодаль и лишь сейчас, перед ликом опасности (опасности ли?) поравнявшихся с ней.
— Развлечемся, сестренка?

С ответом Носферату медлила — осматривала говорившего, Гери. Добрая часть морды того была точно обглодана: границы рваной раны проходили от нижнего века, не задевая глаз, к  челюсти. Отсутствовал шмоток губы, открывая взору случайных зевак несколько зубов. Зажившее и скудно поросшее клочками блёклой шерсти, увечье всё равно проступало наружу.  Нехотя, но и без особого сопротивления встретила самка обрывки ранних воспоминаний, связанных с этим волком. В памяти — вкус его крови. Такой живой, такой явственный, словно снова, здесь и сейчас обжигал ей язык. Она покалечила его в день своего прибытия, в беспамятстве  и бешенстве борясь за жизнь. И стояла сейчас рядом. Равная. "Сестрёнка".

Погодя,  взгляд из под прикрытых век скользнул на Фреки. Давно она не испытывала ничего подобного. Со времён новой Тёмной Луны. Здесь, где сила и жестокость, где боль и ярость могли сойти за проявление уважения и даже, чем не шутит дьявол, любви — она и нашла своё место.
—...Вам и друг дружки ни черта не жаль!..

— Порвите ей сперва гортань, — спонтанно заявила Бесовка, — не хочу слышать криков. — Время замедлялось. Для самой ли волчицы или для окружавших её тоже, но замедлялось. И Носферату утопала в его стихавшем течении. Её низкий тембр, блестевшие красным  глаза, глубокое дыхание с рокотом хрипов где-то в грудной клетке — сама она! — создавала вокруг атмосферу, сложно склоняемую к описанию. Вскинула голову, повела ею в сторону, будто осматривая самку вдалеке с разных ракурсов. Затем опустила к грудной клетке и даже ниже, скалясь. Медленно, колыхаемые ветром, острые клочки шкуры  привставали дыбом. — Голос её, — волчица неторопливо двинула плечами, слушая треск собственных суставов и в отвращении кривя морду — мерзок. Мне не нравится.

И бросилась вперёд. Что птица с обрыва: резко, навстречу ветру, приносившему запах чужачки, раздражавшему, распалявшему злобу, оставляя Гери и Фреки в замешательстве, а, быть может, уже привыкших к переменчивой натуре
своей сестры — ничуть и не тронутых её манерой.  Они нагонят и сделают это быстро — волчица не сомневалась. Непреклонная до последнего, она неслась на чужака в лоб. Едва минуло между ними последних полтора метра, Пожирательница резко дала вправо, огибая Аркуду кругом, замедляясь и высоко вскидывая драный с неровными отростками шерсти хвост.

— Мы жалости, — сквозь сомкнутые  зубы цедила сука, — не обучены, — обойдя вокруг серой полный круг, Носферату с вызовом вперила свои глаза в её. Не худа. Не мала. И, несомненно, не слаба собой. Жизнью наказанных сразу видно  — это можно прочесть в глазах. Её, серой беглянки, тронутые огнём... Их жара хватило, чтобы растопить в Носферату краткий интерес. — Назовись.

«Ха ушастые твари» ухмыльнулась про себя, отмечаю ту фразу, что была брошена сукой, которая явно была во главе этого небольшого отряда, и что бежала впереди всея. - Ну что же, раз у тебя столь прелестный слух, тогда я поласкаю его тебе, - улыбка на морде серошкурой суки все тянулась и тянулась, туда, куда по идее не могла уже тянуться лыба животины, но что не мешало этой бесноватой особи нисколечко. Охх давно не испытывала такого экстаза от предвкушения крови, и внутри аж защемило от настольгии, розовый язык выскользнул сквозь резцы и облизал их, вначале верхние потом нижние.
Резкий удар в бок, который нанесло явно какое-то животное, не сильно крупного размера, слегка выбило дьявола из колеи, когда тот летел со спины своей спутницы наземь. Плюхнувшись, сумел тут же вскочить на мощные лыпа, но, сколько не верти он головой по кругу, ту мелкую дрянь было не видать, «и даже запах скрыл гаденыш». – Чо прячешься, ирод мелкий, - зло бросил Рю, в очередной раз, поворачивая массивную голову, после чего издал только его виду ведомый звук, что смешивал в себе низкие ноты и рыка и рева одновременно. Но все это время его уши слушали, и нет, не его волчицу и тех варваров, что уже окружили ее, он слушал своего врага, ибо рано или поздно, но тот должен был оступиться и выдать себя. – Крысааа, что бьет исподтишка, сидел бы в своей тухлой норке и не высовывал бы носа - процедил Рю, вновь ощеривая ряд опасных зубов. Его не пропорционально большая голова сейчас очень заметно выделялась, когда не крупный зверь выгибал спину, твердо стоя на своих конечностях, а массивным хвостом, словно пятой лапой, так же упирался оземь.
Аркуда все той же улыбкой встретила своих гостей, а точнее хозяев, к кому сама по случайности забрела на огонек, так сказать чайку попить. Авось еще ипеченьками угостят, кто знает, может быть, они не столь жадные. Расплывалась в своей манерной улыбке мясника, встречаясь взглядом с каждым из троицы, но остановилась на алых глазах суки.
- Охх какая досады, - низким, но спокойным голосом произнесла, но не выдержала, и все же вырвался смешок из ее поганой глотки, словно сгусток яда из пасти змеи. – Да срать мне на жалость, жалеть будут своих поганеньких щенят заботливые сучки, - с отвращением произнесла, словно проглотила что-то мерзкое, и даже поморщилась после. Щелчок чужих клыков возле ее, и без того располосованного, зада, не заставил содрогнуться ни единый мускул тела, что стояла словно изваяние в центре круга троицы, лишь хвостом хлестнула того по морде, от нижней челюсти к кончику носа, коею он еще не успел убрать на тот момент. 
- Керасть, - вновь ее голос был насквозь пропитан чернью и ядом, это имя она произносила точно так же, как ее любимый Бог Шитахи, когда разговаривал с нею. – Назовись и ты. - А после все же решила одарить своим взором, радужка которого уже насыщалась алым, но пока лишь лучиками возле зрачка, Фреки, - прости сладенький, я петь не умею, а вот заставлять петь других, это я с радостью. Но думаю, ты у нас не баритон, - с морды суки так и не исчезала улыбка, ее мышцы соскучились по этой гримасе, и теперь все ее гнилое нутро наслаждалось подаренной свободой, которую она обрела, скинув с плеч бремя вожака. Верховодить, это не ее, ей проще оторвать чью-то голову, нежели держать величественную стать, и быть великодушной с каким-то сбродом отщепенцев.

Бесовской хоровод перекрыл волчице-чужачке всякий путь к отступлению. Бежать поздно, бежать некуда. Три массивные туловища вальяжно нарезали несимметричные круги вокруг Аркуды, клацая зубами, огрызаясь и роняя на землю густую слюну. Идиллия.

— Керасть…— неразборчиво, сквозь сомкнутые зубы повторила Носферату. Чёрная сука, иной раз натыкаясь на случайных одиночек или видя сомнительные морды, часто готова была хоть клясться, что встречала их раньше. Лица соратников и врагов, случайных прохожих и товарищей мелькали перед ней каждый день. Их было столько, что они, кажется, стали спутаны безвозратно. Нет, имени серой суки, чья морда чуть ли не по швам трещала от неестественной для неё улыбки, Носферату не помнила. Во всяком случае, она не помнила этого её имени. Но рожа огненноглазой казалась Бесовке знакомой. И этот необычный узор на шкуре…

— Носферату, — ощерив пасть, представилась сука, в третий или четвёртый раз огибая самозванку. Перейдя на шаг, чёрная поравнялась с Аркудой в плече, ненадолго останавливаясь и глядя на неё сбоку. Затем вышла вперёд: лицом к лицу. Их разделяло не более полуметра. Внимательная к мелочам, Носферату осматривала в чужачке всё: каждый шрам, каждый драный лоскут кожи, взъерошенный клок шерсти  ̶  ничто не могло ускользнуть от зорких амарантовых глаз. Она наблюдала, вслушивалась в говор, ловила перемену эмоций. Не от интереса. От производственной необходимости, скорее.  Нет смысла пускать на мясо то, что способно приносить пользу. Но… Способно ли? Носферату одёрнула себя за поспешные выводы. Повела глазом по Гери и Фреки, хищно вилявших вокруг Аркуды, и снова вперила в морду последней. Ей находилось что ответить двум внушающим трепет братьям, но слова  ̶  пустое сотрясание воздуха, если их нечем подкрепить. А в сложившейся ситуации чужестранка могла хоть до ушей изорвать себе морду в ухмылке   ̶   перевес очевиден.

— Много болтаешь, — в какой-то момент резко заявила Носферату, перебивая этим все звучавшие реплики между её братьями и беглянкой. — И всё не по делу. Гери, Фреки, держи суку  —  оскалившись, чёрная разразилась рыком, кивая каждому из братьев на Аркуду. Ждала, что кобели прижмут её к земле.  — Кто такова? —  бесовка чеканила каждое слово, что сплёвывала. — Откуда и куда лапы мылишь? — нависая над серой и явно не страшась остаться без морды, Носферату клацала жемчужными зубами у самого носа беглянки, — И знаешь ли вообще, чертовка, где находишься?

Дьявол продолжал свой слепой бой, но тут было и ежу понятно, что этот мелкий ирод воспользовался магией, и теперь спрятавшись за ней, просто напросто издевался. Что в свою очередь только больше злило таснама, который, все так же продолжал топорщить шерсть по всему хребту, посматривал из стороны в сторону, надеясь тут же засечь паганца, как только тот явит свой нос белу свету.
«Ведь магия рано или поздно прекратит свое действо, и тут уж тебе несдобровать, крысеныш». Даже слуш не мог уловить ни малейшего шороха, который мог бы выдать противника.
- Паскуда, - между рыком выплюнул Рю, словно отрыгнул нечто мерзопакостное.
- Носферату, - прошипела словно змея, вкушая на вкус языком каждую буковку этого имени, ранее она никогда не интересовалась именами тех, с кем пересекалась. Это было не столь важно для будущего трупа. Ведь какая разница уже будет, чьи кишки остались лежать на сырой земле, или висеть на ветвях кустов. При этом улыбка не сходила с ее морды.
«У меня от вас скоро голова закружится, если продолжите свою карусель», но лишние слова были бесполезны. Что толку от пустых, брошенных в воздух фраз, что лишь растрясают воздух, не принося ничего путного в головы окружающих.
- Много болтаешь, - и только было, Аркуда собиралась ей ответить, как после следующей фразы черношкурой сучки в бок тут же прилетел удар, заставивший пошатнуться и переступить лапами, чтобы не потерять равновесие окончательно. Но это за нее сделал второй кобель, силой заставил ее склонить голову. Ни перед кем Бестия никогда не склоняла головы, и уж тем более перед какой-то сворой варваров уж точно. Но минусом сейчас для нее был численный перевес этих ублюдков. Керасть хоть и была безумной, но в здравом уме, а потому лезть в бессмысленный бой, из которого вряд ли получится выйти живой, хоть и готова была порвать одного или двух, но у троих был явный перевес. Да и варвары это не те трусливые тряпки, с которыми она пересекалась ранее, они были столь же безумны как и она сама. Что вызывало некий интерес у суки. От чего собственно и сияла ее лыба. Аркуда на секунду прикрыла глаза, вслушиваясь в голос Носферату.       
В голову ударило словно молнией, без всякого раската грома, нет, сразу электричеством, насквозь, прямиком в черепушку, проникая в само сознание острыми иглами, пронизывая то словно тряпичную куклу. «Порвать, разорвать, утолить жажду их сладкой кровью»… в сознание начали проникать совсем не его мысли, внутри него все начало напрягаться, он чувствовал напряжение, он чувствовал ненависть, что кипела словно лава вулкана, но то были обрывки его напарницы, серошкурой суки, которую повалили наземь. Резко повернув голову в сторону, где находилась Аркуда. А сознание все наполнялось и наполнялось глубинным сознанием черной душонки волчицы. Райден не мог позволить Шитахи вновь выползти из недр пустоты, вновь появиться в ее сознании, ему очень не хотелось, чтобы Бог вернулся в свой сосуд, вновь делая ее своей куклой.       
- Потрошительца, - выкрикнул дьяволенок, со всей ее ненавистью, что пропитала и его самого, то имя, под которым Аркуду знали куда больше, и слышали о ней куда чаще именно под этим прозвищем, чем под коим она называлась вместо имени, а представлялась она мало кому. Так же это было единственное имя, которое могла воспринять в нынешнем состоянии волчица, и на которое могла откликнуться. - Не смей… - голос маленького зверька был наполнен такой злобой и решительностью, которая никак не сходила с его размерами. Но было уже поздно, когда сука заливаясь диким хохотом открыла глаза, они уже были алого цвета, что пристально смотрели на покореженную морду, сверкающую пред носом своими жемчужинами и брызжа слюной. 
И стоило было слегка отвлечься, от призрака, с которым пытался сражаться сам, ему тут же прилетело по голове, эта паскуда походу решила, что он горочка, раз вознамерился прыгать на нем вот так вот безнамеренно.
- Сосунок, тебе лучше не появляться, - зло прошипел дьявол, слегка треся головой, вновь издавая устрашающий звук, что присущ лишь его виду.
Тело не обмякло под тяжестью кобеля, оставаясь напряженным даже в такой столь не удобной позе, но сука не намеревалась сдаваться вот так вот просто. Мышцы были готовы сработать, словно пружина, появись такая возможность, подай хоть малейший импульс. Смех, что изливался из глотки, содрогая грудную клетку волчицы, что ходила ходуном, чем-то напоминал могильный, леденящий, заставляя застывать кровь в жилах более низших существ, словно сам Ши смеялся сейчас в ней. Захлопнув пасть, звонко клацнув зубами, смех прекратился столь же резко, как и начался, вновь расплылась в своей манерной улыбочке:
- Сама по себе, - неспешно начала говорить сука, низковатым, пропитанным ядом, что сочился из уст, голосом, - мылились мои лапы за одной маленькой Пантеоновской падалью, - название стаи было пропитано ненавистью, когда Аркуда произнесла ее вслух. Алые глаза ни на секунду не оторвались от суки напротив, пристально следя и взирая лишь ее, хвост периодически менял свою дислокацию, резким движением, - я так полагаю на земле, - мышцы ее рта сейчас бы растянулись еще шире, но дальше уже просто не куда было.

Гери и Фреки, что точно выверенный механизм, сделали всё в лучшем виде. Навязчиво яростная на первый взгляд сука свалилась на землю тяжёлой тушей. Занимательно, но даже два устрашающих кобеля, враждебно сплющивших Аркуду с землёй не стёрли ухмылки с её морды. А Носферату не ухмылялась. Практически никогда, разве что за редким исключением; радость была ей чужда. В любом своём проявлении, даже в больном — таком как, например, у этой дымчатой чужачки. Впрочем, то же действовало в отношении всех эмоций. Редко бесовка действительно поддавалась влиянию горячительных чувств, что идёт в разрез с её неизменно-мрачной и злой манерой обращения к окружающим. Лишь на пороге жизни и смерти, — да, пожалуй, тогда и только тогда — инстинкты берут верх, обращая размеренный, сродни спокойной водной глади зеркальный разум в бушующий шквал прерывистых чувств. Перед глазами суки на секунду встали фиолетово-алые костры, черепа полнящиеся кровью, терпкий запах дурманящих трав — именно в этой атмосфере Носферату в последний раз впала в бессознательную ярость. И в ней же переродилась. Переродилась в то, кем являлась сейчас, кем уверенно стояла на четырёх мощных лапах перед новоиспечённой пленницей.
— Беженка Пантеона? — она переменилась в манере, стала тише. Но от этого иронично казалась лишь враждебнее. — У меня для тебя дурное известие: всякий, кто направился по незнанию или дурости в сторону наших земель, — Носферату выпрямилась, властно расправляя плечи и вскидывая голову, беснующегося взгляда, однако, от серой не отрывая, — мертв заведомо. Впрочем...
И она была права, ведь не имела в виду гибель в привычном понимании. Будь то пленник Пожирателей, брат или сестра, жертва или предатель — все они погибали с приходом к Варварам. Либо телами, либо духом — перерождаясь как новоиспечённые шестерёнки стаи. У каждого была роль: от пленных наложниц на потеху кобелям, до высокопоставленных морд. И, в сущности, не имело значения, кем и когда ты был до. Неумолимой будничной реальностью прошлое стиралось как ненужное, бледное полотно.  Реальностью и кровью. — Дадим мы тебе шанс гнаться за тем, кого ты ищешь, — волчица обратила взгляд куда-то в сторону, затем, медля, опустила голову, встречаясь глазами с Гери и Фреки поочерёдно. — хоть вечность гнаться... В чертоге первозданной Тьмы. 
Сверкнув линией жемчужных резцов, сука склонилась к Аркуде, приближаясь пестрившей чёрными шрамами мордой к её. Надо думать, больше в безумной улыбчивой персоне  Носферату заинтересована не была. Но, может, Аркуде удастся это исправить, прежде чем бесовка попробует на зуб кость, скажем, её переносицы?..

Отредактировано Nosferatu (2018-04-10 15:15:13)