По ту сторону Мира.
Мама запрещала мне сюда ходить.
Видимо, именно потому сюда так нестерпимо тянуло, даже подушечки лап чесались от нетерпения и желания поскорее сбежать сюда, ускользнув из-под материнского наблюдения.
Сейчас подушечки чесались, но уже не от нетерпения и предвкушения, а от того, что жесткие камешки и мелкие колючие растения натерли лапки, не привыкшие к дальним путешествиям.
Я морщилась, но терпела.
Влажность топей принесла какое-никакое облегчение, я постояла, окунув лапки в грязную жижу, но стояла так не долго, потому что вытерпеть в не движении долгое время не могла.
Шлепнула правой передней лапой, наблюдая, как беспокоится темная муть. Хлопнула второй, улыбаясь собственным проделкам. Ударила сразу двумя, а потом и четырьмя, на несколько сантиметров поднявшись над уровнем воды.
На секунду замерла - эхо от шлепков пропало в тишине, оставляя меня в одиночестве.
Я поежилась то ли от холода, то ли от страха.
- Зато Арчи обзавидуется! Он побоится отправится сюда сам, как я! - сказала я вслух и громко, подбадривая себя и придавая уверенности.

Голос позади меня был слишком резким.
Благо, я еще даже не думала о том, что могла бы услыхать приближение незнакомца до того, как он окажется у меня за спиной. Или же почуять его приближение - я не думала даже, что должна была следить за тем, что происходит вокруг меня. И слава богам, я пока была лишена этой муки собственной рассеянности, где-то про себя отмечая, что в следующий раз следует быть просто немножечко более внимательной.
За мной стояло нечто.
Персонаж самых страшных сказок и приданий, персонаж, которым мама частенько пугала меня по вечерам. Я еще не думала, кто это такой, но более всего склонялась к версии, что передо мной - один из Псов Варги, от которого слышала только самое жуткое.
Я испуганно взвизгнула, сильнее оседая в болотную грязь, от ужаса не в силах более сделать и шагу. Существо хищно и плотоядно улыбалось, и я вспоминала все ужасы от услышанных историй. Псы Варги не знали жалости, они убивали, проклинали, ненавидели и больше ничего не делали.
Наверное, не умели.
Спустя несколько секунд оцепинения, я, набрав в легкие воздух, выкрикнула:
- Узнает! И тебя я не боюсь!
Подобное мужество объяснялось скорее не силой воли и отвагой, а детской верой в то, что я не могу умереть. Эти истории не про меня, и я буду жить вечно.
Детская глупость, шалость.
- Уходи, Пес, я не боюсь тебя и Варгу, - чуть тише и уже куда неувереннее повторила я, чувствуя, как трясутся задние лапы.

Что происходит с маленькими непослушными детьми?
Правильно. Они умирают.
Иногда быстро, иногда долго и мучительно.
Мне повезло, потому как на тот момент я не знала, что такое смерть и никогда ранее не чувствовала её присутствия подле себя. Я просто жила, как живут все дети, наслаждаясь жизнью и думала о том, что это продлиться вечно. Точнее, я вообще ничего не думала, потому как о бесконечных вещах не пристало думать - они итак останутся с тобой.
Пес Варги был ужасен. Пес Варги нес смерть. Скажем так, он сам был пристанищем этой смерти, её оплотом.
И он приблизился. Резко и быстро, так, что лапки подогнулись подо мной, и я ощутила ужас, но пока не могла понять, чего именно боюсь. Что он сделает мне? Укусит? Накажет? Расскажет маме?
Я слышала про несчастье и голод, слышала про болезни и истощения, но я понятие не имела, как оно должно выглядеть. Псы Варги несли именно эти беды, а я дрожала даже не потому, что боялась какого-то ущерба для себя, а потому, что не знала, когда именно будет причинен этот ущерб.
Я смотрела на него снизу вверх, парализованая ужасом, и страх сковал бирюзу моих глаз. Он был близко... Оскаленная пасть, жуткая и грязная шерсть... Только пах совсем как живые.
Но я не знала, как должны пахнуть Псы Варги, потому не предала этому значение.
И я спросила то, что тревожило меня сейчас больше всего:
- Ты ведь скажешь, когда это начнется? Ну... Что вытам делаете... Голод, болезни всякие... И что я должна почувствовать? - фраза была глупой и совершенно наивной и только дрожащий шепот выдавал, что мне безумно страшно.

Он был совсем рядом.
Я боялась его, и не совсем понимала, чего именно боюсь. Мне казалось, что все можно стерпеть... Вот так вот просто - закрыть глаза, сосчитать до пяти и открыть снова. Мама учила избавляться так от страшных снов.
Считаешь, а потом просыпаешься в уже новом, более приятном, теплом сне.
И я закрыла. Зажмурилась плотнее, чем обычно, чтобы не дай бог не раскрыть глаза раньше времени, или же если кто-нибудь будет специально заставлять меня раскрыть их.
Раз, два, три, четыре, пять...
Я открыла глаза и завизжала, отшатываясь от увиденной картины. Зубы. Желтоватые, длинные клыки и такая же мерзкая розовая пасть.
Интересно, так выглядит пресловутая смерть?
Или это что-то другое?
Но пасть почти сразу захлопнулась, и волк - обыкновенный волк, ничего необычного, заговорил снова.
Мне было стыдно за свой страх. Еще в детстве мама говорила, что бояться нельзя. Мы должны быть мужественными. Но как просто, оказывается, не бояться обычных ночных кошмаров.
Не смотря на то, что встреченный мной волк принадлежал к миру живых, он не становился менее жутким. На его морде все еще сияла та самая мерзкая и жутковатая улыбка.
Но мне было просто и хорошо - ведь теперь я останусь жива. Ему незачем убивать меня прямо сейчас.
- Ты видел смерть? - спросила я так, будто бы остальных фраз не существовало. - Мама говорила, что волки умирают. Что умирает и наша еда. Точнее, еда-то мамина, мы пока ничего мертвого не едим...
Я замешкалась. Мне не хотелось казаться маленькой, теперь хотелось продемонстрировать свою осведомленность и показать, на сколько хорошо со мной можно вести диалоги о насущном.
Волк был странным. Он говорил, крутил мордой, и опять говорил.
Я обошла его кругом.
- А с кем ты разговариваешь?

Я не понимала, а точнее - не хотела понимать его раздражения. Волк вел себя странно, и я наблюдала за ним, чуть наклонив голову и усевшись на пухлый зад.
Несколько отодвинулась, когда незнакомец рявкнул то ли на меня, то ли на невидимого собеседника.
А потом я догадалась.
- Я знаю, с кем ты разговариваешь! - радостно воскликнула я, подпрыгивая и начиная вилять маленьким хвостиком. - У тебя кто-то живет в голове, да? У Арчи тоже так.
Я подошла по ближе, доверчиво прижимая уши и понижая тон, будто бы собиралась рассказать какую-то тайну.
- Арчи думает, что он большой и сильный вожак. Но на самом деле нет, а все это - только в его голове.
Я задумалась.
- Но знаешь, Арчи страшный дурак.
Я замолчала, вспоминая брата, с которым у меня была холодная война чуть ли не с первого вздоха.
Если Арчи со своей стаей был дураком, может быть, и этот чудак тоже дурак со своими невидимым собеседником?.. Я вновь глянула на незнакомца, но уже с тенью сомнения, будто бы у него выросли на голове рога.
Потом внезапно поднялась на задние лапки и уперлась в плечо волку, доверчиво заглядывая в глаза.
- Ты ведь не дурак? А как тебя зовут? Меня - Тетра.
Последняя фраза - откровенное хвастовство, с которым дети на первых порах произносят свое имя - как первое, что отличает их от остальных.
На вопросы о смерти, волк ответил неоднозначно, предлагая показать. Я кивнула, с интересом наблюдая за волком.
Передо мной шлепнулась лягушка. Я брезгливо потрогала её лапкой.
- Фи, её кто-то ест?
"Наверное, мама ест," подумала я сразу же и мне почему-то стало очень стыдно за маму.
- Но ведь убить жабу и убить волка - это не одно и тоже? Тетя Лаф сказала, что за волками приходит Калахира, когда они умирают. А за жабами она приходит?
Я дернула ухом, сгоняя мошкару и с готовностью ответила на следующий вопрос, вновь хвастаясь:
- Я пришла сюда, потому что мне нельзя. И потому, что я смелая, а тут страшно. А еще хотела всем доказать, что я лучше, чем Арчи. - Внезапно забеспокоилась, и уже спросила, несколько неуверенно: - Я ведь лучше, правда?

Теперь волк не казался мне странным или страшным. Он был совершенно не таким, как мама, или как тетя Лаф, или тетя Лета. Он относился ко мне почти как к взрослой, честно отвечал на все вопросы, и, кажется, даже не лукавил.
Я пропустила его фразу про близких существ мимо ушей.
Да, Арчи был моим братом, но я не могла поверить себе или кому-то другому, когда мне говорили, что когда-нибудь, когда мы подрастем, то станем самым близкими и родными друг другу. Я в упор отказывалась принимать подобное, Арчи казался мне самым ужасным братом на всей земле.
- Честно? Что-то в тебе есть от дурака, - заключила я, совершенно не желая обидеть Мэда. - Ты чем-то похож на Арчи, а значит, дурацкое в тебе тоже есть. Но ты на порядок лучше, чем Арчи. Давай, будешь моим братом?
Я потопталась на месте, казалось даже, что я утратила всякий интерес к своему новому знакомому, и наблюдала за зеленой стрекозой, летающей вокруг меня.
У стрекозы крылышки отливали изумрудным блеском, мне нравилось за ней наблюдать. У неё есть стрекозиная Калахира?
- А я никогда не буду убивать, - поморщилась я, причмокивая языком, будто бы уже представляла кровь на своих губах, хотя я ничего не знала, кроме молока.
- По-моему, это мерзко. Молоко куда вкуснее всех убийств. А ты много убивал? - спросила внезапно для самой себя.
Странно, но мне почти мгновенно стало все равно, что он ответит. Отношение к Мэду это бы не изменило.
- Ох, Мэд, - я отмахнулась, будто бы он был несмышленым щенком, а не я. - Ты такой занудный! Ну конечно, докажу. Все говорят, что взрослые такие же, как щенки, но я-то знаю... были бы взрослые такие же, как я, стали бы меня насильно запирать в моем логове, а? Стали бы так следить и поучать?
А по поводу дороги я не знала. Напрягла память, какие-то отрывки... Когда я шла - я не знала, куда иду, потому шла просто так, без конкретной цели... Но теперь же цель была.
- Нууу... Не знаааю... - протянула неуверенно.

Как и всякому ребенку, удержать в голове столь огромное множество факторов, расползающихся перед глазами, мне было трудно, если не сказать - почти невозможно.
Понять, что быть может, с Мэдом мы разговариваем на очень важные темы я не могла, а от того интересоваться разговором почти сразу же перестала, все же, наблюдая за волком как за объектом чрезвычайно интересным для себя.
Вещи, о которых он говорил, казались глупыми.
Почему, если не убьешь ты, убьют тебя? Ведь если ты никого не убиваешь, то у этих "всех" тоже нет надобности тебя убивать. Так и можно прожить в мире, до конца этого мира.
Мэд еще хотел что-то сказать, но не закончил и поначалу я испытала интерес к непонятной интриге, которую волк оставил после себя, а от того сделала несколько шагов за волком, чуть приоткрыв рот, будто бы собиралась позвать его и попросить вернутся.
Но внезапно на глаза мне попался знакомый камень - я обходила его, когда шла сюда.
За ним нашелся еще один ориентир - и я побежала обратно, шаг за шагом находя все новые и новые объекты, к которым могла привязать свою память.
=> персонаж выведен из игры.

Уважаемый читатель, вернемся немного назад, к тем событиям, что произошли задолго до осеннего пасмурного и промозглого утра 186 года, дня 17 в сентябре месяце. Все дело в том, что юная, маленькая волчишка по имени Саммер, нечаянно не гадано попавшая после долгих скитаний в стаю Оплотскую, прижившаяся в ней словно в родной, словно и не рождена была в городе среди волков, отстраненных от лесной обители, не сильно распереживалась когда грянули для молчащих хмурые непогожие дни. Пропал наставник тела, а следом и всеми горячо любимый альфа, Декадал, слывший мудрым и храбрым правителем, вслед за тем и большие грозные кошки покинули стаю своим покровительством. Однако, как всякий ребенок, Сэм сильному горю не подверглась, не осознавая еще всю тяжесть грядущего, если в скором времени альфа не вернется, она продолжала свою бурную самодеятельность, а после того как Дек пропал, ею вообще мало кто занимался и щенок был предоставлен самому себе, поскольку у всех взрослых волков сейчас были делишки поважнее, чем пришлая рыжая хулиганка. Юная волчица не скучала, помня сложности и тяжести всего пережитого, она считала, что быстрота лап и сила духа, вот важные качества которые она должна воспитывать в себе, про свой ум она имела и так неплохое мнение, а посему его решила лишь совершенствовать. Так промчалось некоторое время. Когда тоска и скука одолевала Саммер, она не стесняясь приставала ко взрослым или молодым волкам просясь в обучение тем или иным навыкам.
Поход в разведку за Крестом и Бафометом прошла не удачно, это было как раз неделю назад, после того, как юная воительница освоила теорию выслеживания и шпионажа. Миссия была позорно провалена, а вот двоица волков -подростков исчезла и куда они отправились, до сих пор было большой тайной для Сэм. В Оплоте в последнее время вообще творилось что-то не ладное, кругом витали неясные слухи, то тут то там пропадали волчата и волки, стайные шептались о таинственных исчезновениях и мистике, боясь, что неведомая сила похищает членов стаи вместе с телами. Дрожь от таких разговоров пронзала тело Сэм, под шкурой бегали мурашки, зеленые глаза расширялись от страха и все увиденное в Ордене, молитвы и тайное служение орденосцев становилось каким-то реальным действием, в которое она до того и не сильно то верила. Не раз хотела беглянка признаться оплотским волкам о своем необычном рождении, да не знало дитя, что тот, на чью погибель родились она и ее братья мертв, и еще о том, что жила в другой стае и о том, что знает больше, чем кто-либо мог предположить, но боясь изгнания молчала. Хмурилась детская мордашка день ото дня, волновало душу неведомое и непознанное, да вспомнится нет - нет морда Дека, большого серого волка, который мудро и не строго воспитывал щенков, когда сам, а когда отдав нянькам. Нравился он ей, да кому не нравился Дек? Таких волчонка не знала, а потому, слыша только хорошее о альфе и сама уважала своей детской душонкой эту авторитетную личность и было за что. Но хватит о том. Подгоняемая терзаниями, подогреваемыми изо дня в день плохими вестями, Саммер решает попытать удачу и отправляется на поиски исчезнувшего альфы самолично, неизменно убеждая собственное "Я" в том, что это путешествие послужит ей идеальной тренировкой всех полученных навыков, ну и конечно, где то внутри думалось малышке, что промысел и путь открывают боги избранным, и чистым душой, а к этим параметрам она подходила, так почему бы нет? Отчего не попробовать найти альфу? Так началось тайное путешествие волчонка. Несколько дней прошло с тех пор, как Солнечная покинула логово молчащих. КАк она на это решилась, спросите вы? Да запросто, разве дети много думают о грандиозном и опасном? Вот- вот, вооружившись диким энтузиазмом, волчонок пошел наугад, свято веря, что рано или поздно, но найдет дорогу, по-сути это было верно, другое дело чья это будет тропинка и каков путь.
Отправившись на "прогулку" Саммер и предположить не могла, что дорога окажется не простой, а еще меньше ожидала, что уже к вечеру первого дня желудок предъявит свои права, обозначив месторасположение тоскливым гулким урчанием. За три дня юной путешественнице посчастливилось съесть пару лягушек, да поживиться старой лесной крысой, которая в борьбе за собственную жизнь укусила Саммер за нос, однако все равно не спасла бренное тело.
  Лапы ныли, в желудке завывала январская вьюга, в глазах стояла осенняя печаль, а все тело было сырым и продрогшим. Понуро плелась Солнечная по унылой местности, сначала средь редкого леса, а потом вышла к топям, еще более страшным в осенней предрассветной дымке, чем обычно. Куда двигаться дальше малышка не знала. Зеленые глаза внимательно посмотрели вдаль, а там, лишь водная гладь перемежающаяся с островками пожухлой травы да кустарники. - И что же мне делать дальше? - тихонько спросила Саммер пустоту, прислушалась и осторожно ступила на раскисшую, "шаткую" землю.

Вода была мокрой, что не удивительно, какой же еще быть этой жидкости, холодной и словно миллионы крохотных иголочек, острой, впивающейся невидимо в живую теплую плоть подушечек лап. Погрузившись в одну из вязких луж по колено, Саммер поморщилась, состряпав кислую гримасу на выразительной мордахе и поспешно сдала назад, поскольку почувствовала, как раскисшее дно начало с чавканьем засасывать ее "ноги" в свои ненасытные глубины. - Фу ты, мерзость какая! - досадливо пробормотала рыжешкурая путешественница, усердно работая конечностями, рывками отстаивая свое тело у топи. Очутившись на пожухлой траве, в том месте где твердь казалась твердью, Солнечная присела, затем повела черным носом по сторонам - принюхивалась, но кроме как глотка прохладного воздуха с привкусом тины, ничего не почувствовала. - Унылое местечко. - выдала она заключение убогой картине, чихнула, обдав пустынное пространство инородными звуками, покрутила любознательной головой по сторонам, прислушалась, - Все тихо, - произнесла неведомо кому, но переключилась на лягушку, что с тихим кваканьем выпрыгнула из лужи и попрыгала неподалеку. - Ага! Великая охотница идет на дело! - радостно тяфкнула и галлопом помчалась за квакушкой, обдавая рыжие бока свои новыми потоками грязи, а когда прикажите ребятенку детство свое праздновать, если не в пору отведенную природой? Нагнав незадачливую жертву, Солнечная на радостях со всего размаху шлепнулась на пузо, пробороздила прибрежную сочную грязь, поймав квакушку передними лапами, после чего попробовала ту на зуб, но не сильно, так слегонца. Легуха безумно перепугалась и что есть мочи дала деру, выписывая в воздухе чудеса акроббатики, Сэм пришлось тоже взвиться на все четыре свои конечности, чтоб не упустить за ребячеством завтрак, тоже не шуточки, когда живот требует пищи, а душа - зрелищ. Проскакав метр, повизгивая и порыкивая, юная охотница поймала таки лягушку и подбросив в воздух ловко схватила на лету, да  разом и проглотила, было бы чего жевать. Удовлетворительно облизнувшись, понюхав землю то тут и то там, рядом с собой, разочарованно удостоверившись что "Это все" и больше ничего съедобного точно рядом нет, угомонилась, печально и созерцательно уставившись в даль топи, видимо думая как же быть дальше. Отвлекло авантюристку от мыслей тайных постороннее движение, но прежде звуки. Неподалеку послышались голоса, по тону своему походящие на призыв или команду. Солнечная с любопытством обернулась, скосила свои хитрющие зеленые глазищи в сторону доносящихся шумовых волн, навострила уши и замерла. Чужаки приближались, а точнее, рыжая непоседа приближалась к ним, поскольку выждав на своем месте две минуты не усидела и медленно, осторожненько, выражая всем своим видом сосредоточенность и крайнюю заинтересованность, выкрасив мордашку любопытством, которое плескалось через край в изумрудных глазах, пошла, точнее перебежками пробиралась к незнакомцам, успокаивая себя тем, что земли Оплотские она пройти не должна была бы, но как знать, как знать? Сочтя, что до негаданных неизвестных осталось совсем немного, Саммер притаилась, сколь можно было схоронившись в редкой бурой травке, рыжея золотистой спиной и острой мордой в прорехах пожухлой растительности. Вот, на место действия выкатился волчонок, такой забавный, несколько растерянный и обескураженный, по всей видимости он учился охоте или быть может другому ремеслу. Непроизвольно, Саммер выпрямилась, встала на все четыре лапы, довольно крепкие такие лапы для своего возраста и робко, словно еще размышляя над степенью собственного дружелюбия, махнула хвостом, грязным и всклокоченным, но тут показалась другая фигура. Волчица, на вскидку чуть старше самой рыжей малышки, с мордой покоцаной, повидавшей виды, глядя на это "лицо" Солнечная обалдела, ошарашенно моргнула глазищами, таращась и чуть ли не открыв рот от неожиданности. Да, видала она всякое, но чтоб такая молодая зверюга была так изукрашена рваниной - еще нет, хотя вот теперь - уже да. Не совсем понимая, что там чеканила резкими выкриками обладательница черной шкуры и изодранной морды, Солнечная очнулась от своей удивленности лишь тогда, когда волчица подскочила к ней, почти нос к носу, и осведомилась о том, кто она такая. Уже успев оправится от неожиданности произведенного эффекта, Сэм расправила плечи, гордо приподняла голову и уверенно, глядя в глаза неизвестной произнесла, - Это же очевидно, я  - волк. - заявление стоило оваций, так думала сама путешественница и даже глазом не моргнула, чтоб усомниться. -  А как твое имя и что ты делаешь в этом богом позабытом месте? - парировала хитрющая волчонка, с интересом наблюдая за незнакомкой.

Отредактировано Саммер (2013-11-12 22:35:07)