Неожиданная боль в прокушенной лопатке... Пока Химера уворачивалась от первой собаки, вторая псина ухитрилась ее достать. Запах крови... Ее крови. Волчица дернулась в сторону, оставив в зубах врага небольшой кусок кожи. Ничего, это заживет, даже шерсть еще может вырасти... Особенно если Друг поможет... По спине течет что-то теплое и липкое. Вся спина уже в крови, как и морда противника. Оглядываться не хочется, да и что нового она там может заметить? Опять же, потеря концентрации неминуемо приведет к пропущенной атаке...
И люди, люди... Сколько ярости в их лицах, какой-то звериной жестокости. Радостный крик, когда одна из спущенных собак поранила-таки волчицу. Разочарованный вздох, когда последней удалось вырваться. Этот бой им намного интересней, чем все предыдущие - с одной собакой Химера справлялась без проблем, так что ценных собак против нее уже почти не выпускали...
Волчица оскалилась и грозно зарычала, глядя на медленно наступающих собак. Убить их красиво и болезненно, как прежних врагов, не получится. Сердце чаще забилось...
Люди увидели, как странно изменились движения Химеры. Нет, быстрее они не стали... Просто волчица, не радумывая, не ища способ атаковать так, чтобы получить минимальное количество ран, накинулась на ближайшую собаку, вцепившись ей морду в области глаз. Брызнула кровь - и собака жалобно завизжала, не в силах дальше сопротивляться. Люди вокруг арены испуганно замерли, не в силах что-либо предпринять. Химера отпустила морду раненной жертвы, и ударила ее плечом, опрокинув навзничь. Вторая псина в это время висела, вцепившись в складки кожи на шее волчицы, однако Химере, похоже, не было до нее дела. Один укус - и опрокинутый противник забился в предсмертной агонии, отчаянно хрипя разорванным горлом. Волчица, наконец, обратила внимание на вторую собаку. Морда в собачьей крови, бессмысленные глаза затянуты странной пленкой... Точно смерть глядела. Оставшийся противник отпустил израненную шею и жалобно заскулив, попятился назад, словно надеясь таким образом спастись. Бесполезно - теперь у Твари была большая свобода передвижения. Насмерть перепуганная собака точно так же была сбита на землю...
Только сейчас люди начали приходить в себя. Крики, угрозы, оскорбления... Химера, только что тяжело дышавшая над трупом, бросилась на сетку, стремясь убить еще кого-нибудь. Но крепкая решетка выдержала натиск, отхлынувшие в сторону люди отделались испугом. Кто-то заглянул в мутные глаза, и, вскрикнув, отшатнулся, упал на землю, спиной стремясь уползти от чего-то, что увидел он на дне этих водянистых, совсем не волчьих зеркал души...

Вдох, выдох, вдох... Нельзя сбиваться с ритма, иначе можно потерять дыхание. Еще один прыжок - и окрепшие лапы вынесли Химеру к огромной груде чадящего железа. Черный дым, отрываясь от ее поверхности, частично уходил в небо. И - как назло!- ни одного порыва ветра, чтобы понять, что же происходит внутри. Волчица в растерянности остановилась, не зная, как дальше поступить - лезть в раскаленную пасть самолета совсем не хотелось. Шерсть на загривке медленно опускалась, приходя в более менее нормальное состояние.
Дым на мгновение перестал идти из одной из щелей, словно нашел лучший выход наружу, открыв на миг глазам волчицы разбитое окошко. Там, в салоне, она успела увидеть окровавленное тело, возвышающееся с внутренней стороны. Достаточно ясно угадывались очертания разбитой головы и чьей-то конечности...
Громкий смех был заглушен очередным взрывом внутри железной птицы. От едкого дыма слезились глаза, горячий воздух невыносимо обжигал легкие, но Химера ничего этого не замечала. Она продолжала стоять там, где остановилась, в надежде, что чад рассеется еще хотя бы на мгновение, чтобы можно было снова увидеть эти тела. Хоть бы картинка того, что она успела разглядеть, подольше стояла перед глазами!
- Мертвы... Они все мертвы!.. - крик восторга и восхищения. Единственное, что несколько омрачало радость, было то, что Химера не увидела предсмертного ужаса на лицах обреченных. Труп уже не почувствует боли, и не будет пытать куда-то уползти в тщетной попытке спастись от рвущей еще живое тело волчицы...
Дым не торопился снова открывать Химере страшную, но такую желанную для волчицы картину, и, поняв, что ловить здесь нечего, она медленно побрела прочь. Кажется, здесь уже были волки Оплота? После пребывания в химическом "облаке" сильно слезились глаза, а потому она попросту не видела, кто здесь был.
Самолет настолько большой... Я не поверю, что погибли все. Где-то должны быть живые. Надо найти. И добить... Химера зло оскалилась своим мыслям, шерсть на загривке снова вздыбилась. Сморгнув застилающую глаза влагу, волчица сначала не торопясь, чтобы не натыкаться на деревья, пока не восстановилось зрение, а потом во весь опор помчалась куда-то, доверившись своей интуиции.

---> Черный лес (территория Валькирий)

Отредактировано Химера (2012-10-05 15:23:46)

-->>Стайная роща
К концу октября на содержимом голов жителей Земель сказалась сырость, подаренная сезоном дождей. Странные выводы, к которым пришел Дек, если смотреть на мир его глазами, не такие уж и необоснованные. Пережившему крах своей старой жизни и ввергнутый в новую обитель, уже не как обыватель, но как деятель – действительно, можно понять, почему он поглядывал на необычных собеседников или на необычные разговоры все чаще с безразличным видом. Возмущаться странностям стало унылым, серым, будничным занятием, поэтому серый попросту принимал все, как есть, ограждаясь от попытки понять, где там истоки, где – причины.  В начале осени уже показались первые симптомы, признаки того, что мир немного сходит с рельс здравого смысла. Поползло несколько слухов про новые стаи, начались приступы, сказать можно даже, схватки, у матушки Равнины, когда она, испуская дух, дарила жизнь Оплоту. Равнинцы метались в неопределенности, боясь перемен и буквально не представляя, что им теперь делать. Не зная, стоит ли упираться в свою свободолюбивую сущность одиночек или, может, приберечь гордыню, затаить внутри и немного поутихнуть. Как будет лучше – никто не знал наверняка, поэтому нашлись всякие – и энтузиасты и противники. Если первые выступали за кардинальные перемены, последние были категорически против перемен вообще, а Дек со своим львом оказался между двумя огнями – слыхано ли разводить таких союзников? Терпение и твердость помогли не изменить, а напротив, отстоять свою точку зрения. Настроение растерянности плотным барьером висело в воздухе, мешаясь с пригретыми на груди застарелыми обидами друг ко другу. Подумать только, что позади такой серьезный и сложный этап, сказавшийся на одиночках, а для некоторых даже послужившей причиной ухода из родных земель – как нате вам веселых приключений. Чудо-послы от валькирий, неожиданных соседей с запада, железные птицы, да-а, Оплот живет вполне нормальной жизнью.
И – да, так и есть. Птица. Правда, вместо гибких крыльев и перьев на ней была блестящая обшивка с размазанной по бортам копотью от пожарища, а то, что выполняло роль крыла, неуклюже торчало под углом к земле, выдавая очевидную неэластичность.
Вот те раз – подумал Дек, инстинктивно оскалившись. От этой штуковины несло опасностью, ядовитой гарью чего-то пренеприятного, что и без огня никогда не привлекло бы волка ближе, чем на километр. И, вот почему он сейчас не удивлен? Да, это кто-то из Оплота уже приступает к обследованию неведомой конструкции. Как только этот факт стал явным, альфа, щелкнув челюстями и чувствуя разливающуюся тянущую, ноющую боль от мощного щелчка, распространяющуюся по пострадавшим от резкого сокращения мышцам, рванулся вперед, шумно сопя. Спутники, которых Декадал слушал не особо внимательно – последние пять минут, например, он не знал, говорит ли кто вообще или перемещается отряд в тишине – остались в зоне глубочайшего безразличия. А там, впереди, впереди явно кто-то был. И не один – волчий запах мешался с …
Крик, человеческий крик разорвал более-менее установившуюся тишину после бурных событий. Начинается нечто. На ходу развернув корпус боком, оставляя глубокие рытвины на влажной почве, волк с полуоборота рыкнул в сторону спутников – Обходите с другой стороны! – окажись у людей ружья, на пересеченной местности может начаться настоящая охота, перетекающая в царя горы. Мол, кто кого…

Эхо в некотором нервном возбуждении следовала за Декадалом и Лаф. Неопределенность, неизвестность, незнание - как же это мучительно! Хотелось поскорее узнать, что же там такое, но страх сдерживал излишние порывы.
Волчица поежилась от вечернего ветра, дувшего прямо в морду. Зажмурившись, она шла пару секунд с закрытыми глазами. Они снова болели. Теперь уже не только утром. Беспокойство ворчливо отозвалось где-то в животе, но было проигнорировано вновь.
Когда глазам ее предстала павшая "птица", Эхо ощерилась и сморщила нос. Вонь была здесь еще та. Гарь, копоть, железки... люди!
Обходите с другой стороны!
Волнение заставило волчье сердце биться чаще, но Эхо держала себя в лапах. Как и Лаф, ей хотелось убежать отсюда, да не оглядываясь. Уж от кого и стоит подальше держаться в этом мире, так это от человека. Хотя сама Эхо никогда не сталкивалась с людьми напрямую, лишь видела издалека и слышала кое-что о них из рассказов матери и других членов стаи.
Приказ альфы - закон даже для такой стаи, как Оплот. Эхо всегда сравнивала свою родную Тёмную Луну и Оплот. Пока что эталоном идеальной стаи для нее оставалась Тёмная Луна. И все же волчица по-прежнему подчинялась Декадалу. Поиски родной стаи временно приостановлены, а может быть, и навсегда. Ведь разве это изменит что-либо? Вряд ли закон про светлую шерсть отменили.
Волчица осмотрелась, продумывая возможные пути отступления. Люди довольно-таки неуклюжи, а их двуногое тело, кажется, вообще не способно бежать быстро. Природа их явно обделила. Эхо всегда казалось, что любой человек всю жизнь страдает болями в спине. Как же неправильно для нее выглядело это нечетвероногое существо! Даже хвоста и того нет...

Девушка схватилась за голову, прикрыв глаза. Какой-то непонятный и резкий шум попросту пронзил слух, поэтому Ханна заторможено соображала, что происходит и что это за шум. Глаза слезились из-за едкости дыма, которая уже просочилась и к ней. Видимо, самолет был недалеко, ибо поднимающаяся дымка находилась за деревьями в пару десятка метров отсюда. Бежать туда пока сил не было. Девушка принялась рыться в сумке, ища свой мобильник и рацию. Найдя сотовый телефон, Ханна истерично начала набирать “SOS”. Как назло, эти аппараты не ловят радиоволны, и дозвониться кому-то вряд ли получиться. Бросив телефон, Анна оперлась о дерево, плотно прижимая голову и обдумывая ситуацию. Глаза все были так же закрыты, так как если их открыть, станет еще хуже. Рацию девушка так и не нашла, видимо она была в чемодане как и все оборудование по спасению. Даже ножа обычного нету, что тут говорить о специальных приспособлениях.
Послышался голос. Что? Открыла глаза и обернулась в сторону звука. Нечего не видно, поэтому Ханна специфически дернула глазом, изобразив на своем лице недовольство и страх в одном флаконе. Нет, ей не послышалось. И вправду. Кто-то кричал ей, и когда Ханна поднялась с холодной земли, она, наконец, заметила,… это была Мадлен. Она летела вместе с Анной в самолете. Трудно сказать, была рада девушка или наоборот, ей не понравилось, что её кто-то обнаружил. Но медлить с раздумьями нельзя было. Схватив каблуки и сумку, Ханна направилась в сторону Мадлен. Сначала это был легкий бег, после небольшие шаги, а далее вообще бессильные перебирания ногами. Добравшись к Файт, Ханна вздохнула гарью и чуть закашлялась. Еще сигареты давали о себе знать. В таких условиях и умереть не сложно. Анна внимательно осмотрела Мадлен, хотя осмотр и длился всего пару секунд, его сложно назвать невнимательным.
- Жива? Цела?
Проговорила Ханна, но о заботе вряд ли думала. Просто хотелось узнать, сможет ли Мадлен идти. Надо было находить остальных и группироваться. Мало ли, какие хищники тут могут находиться. Осмотревшись, Ханна невольно чихнула. Столкнувшись глазами с Мадлен, Анна увидела ту же искру легкого страха. Да уж… сможешь остаться равнодушным в такой ситуации.
- Что за чертовщина тут твориться? Где наш самолет? Где остальные?
Ругалась я, но злясь не на Файт, а на саму ситуацию. В такой, извините меня, заднице могла оказаться лишь Ханна. Но втягивать и других в эту авантюру… не так заманчиво. Кусок ткани от платья меня жутко раздражал, и я эмоционально оторвала его. Теперь откровенный наряд был скорее вульгарным, нежели приличным. Но… с таким макияжем, растрепанными волосами и во всей грязи Ханна была похожа на амазонку. Мадлен выглядела хоть получше и то Ханна отнялась к этому даже с завистью. Пытаясь отвлечься от мыслей о грядущей смерти, ибо Анна чутьем чуяла, что если остаться тут – загрызут насмерть, девушка разглядывала окружающею среду и оценивала все в округе. И в эту оценку попала Файт, - нам надо придумать план… надо все обдумать вообще.

Тяжелый выдох, вырвавшийся из носа, выдавал то, что хищница устала, даже слишком. А  всего-то пробежалась, дважды обошла границу – мелочи. Теперь еще приходилось идти в обход, дабы подойти к свалившемуся самолету. Стоп. А что они вообще хотели узнать, подойдя ближе? Увидеть еще ближе искореженный металл? Убедиться в том, что там люди? Что они живы? Но это и по голосам было понятно. Тогда… Самка прижала уши к голове, оголив клыки. Убить? Но это будет лишним, если, конечно, та кучка выживших вдруг не захочет напасть на стаю. Но, какой нормальный человек захочет нападать на целую стаю, тем более, что люди были явно в меньшинстве? Странная мысль вызывала трепет в душе, уводя усталость на второй план.
Они, двуногие, вообще не умеют поступать честно. Они истребляют нас толпой, потому что знают – в одиночку из них никто бы не справился. Доходят до крайности, ведь помимо себя привлекают еще и собак.
Лаф вдохнула полные легкие, пытаясь успокоиться. Почему именно сегодня и почему именно на Оплот этот самый самолет решил опуститься, будто раненая птица, у которой не было иного выхода. Белая повернула морду, всматриваясь туда, где совсем недавно к альфе подбежала… Фиаско? Она что, залезала в самое пекло? Самка чуть заметно улыбнулась, продолжая свой путь. Но как раз в этот момент лапы ее подвели, подкосившись, как тонкие прутья на сильном ветру. Она рухнула на землю, будто идти у нее не было больше сил. Странно, близ самолета земля была какая-то другая, будто горячая и неприветливая. Словно Лаф была каким-то раздражителем для нее…. Белая шерсть за считанные секунды покрылась грязью, будто ткань, для которой собрать всю пыль ничего не стоило. Самка прикрыла глаза, пытаясь собрать мысли в единое целое, а тело заставить вновь слушаться. Но, увы, ни то, ни другое слушаться ее не хотела. Какая-то ирония. Что, если сейчас двуногие начнут действовать, а она тут валяется, даже отпора не сможет дать, тогда ведь и люди могут возомнить себя сильнее. Если им нет должного отпора. Повернув морду на бок, она устало уставилась вперед. Бессмысленно и вяло. Не время было валяться. Понимание пониманием, но состояние говорило за себя. Да, и желание тоже. Но сейчас было ни до отдыха, ни до желаний.
Она встала как-то медленно и не охотно. Это напоминало картину после боевого турнира, где самка вышла проигравшей... И вновь пошла, будто ничего и не было. Будто не было приказа, не было усталости, не было падения и нежелания идти…  Не видя дороги перед собой, которая представляла из себя одни валуны да корни деревьев, самка резко сменила направление на какие-то низко росшие кусты. Здесь, где волчица находилась на данный момент, голоса были слышны еще более отчетливо, чем в прошлый раз, будто она находилось уже перед ними. Впрочем, всего пара шагов и люди встали перед ее светящимися янтарными глазами. Для тех, кто еще не пытался сопротивляться, ей было странно нападать, но… Шерсть встала дыбом, делая ее еще крупнее,  морду украсил оскал и внутриутробное рычание вырвалось из пасти, как какая-то песнь, не предвещающая ничего хорошего. Лаф сделала еще один шаг, не сводя глаз с людей. Если те сделают хоть какую-то попытку напасть, она была готова, иначе Лаф это не Лаф и жизнь ее ничему не научила….

В мире, однако, существует множество тем, которым предпочтительно и порой обязательно отводить крупицу своего драгоценного времени. Теперь вопрос, зачем? Ну, если оттолкнуть всё скопище причин в сторону, предварительно накрыв их тёмным полотном, можно выделить всего ничего аксиом, доказательство которых вроде бы и предоставлено, а вроде бы еще только предстоит этому самому доказательству. На скромный, и вдобавок разноцветный, взгляд Фиаско задумываться о чём-либо необходимо исключительно в ситуациях безвыходных, ну или имеющих крайне не обещающие перспективы касательно выхода. Пока живёшь спокойно и ничто с никем тебе не мешают, ни угрожают, ни говорят с тобой молчаливой пустотой, да и вообще показываться предпочитают редко, голову особо включать не надо, отправив её в эдакий автономный режим. Ну а когда обстоятельства просто нестерпимо требуют логики в действиях и разумности в словах, ещё бы неплохо ясности в мыслях, но это необязательно. Вот тогда и улыбаться стоит прекратить и сердцу, наконец, позволить выпрыгнуть из груди, прекратить всякие игры вроде "А давайте-ка посмотрим, кто тут у нас такой везучий донельзя?" и передать рулевое инстинктам с мозгами. Имеется ввиду, не то, что мозги появились у рефлексов, отнюдь, всё раздельно. Так вот волчица заигралась, не стараясь и не пытаясь обдумывать своё поведение, для кого-то случившееся около часа назад, настоящая катастрофа, для кого-то трагедия, для третьих - шанс протиснуть свой нос еще дальше, разузнать еще больше и как следует огрести по загривку. Понятно, кто в списке третичных?
Картина менялась, начинала двигаться, приобретать новых персонажей и свежие краски, упавший самолёт, имеем же мы право называть сии чудеса своими именами, летящий с неба в верной траектории пепел, обломки, дымовые завесы, чья-то кровь, чей-то запах, всё куда-то улетучилось, скукоживая околоземное пространства до недопустимого минимума. Довольно резко поменялись доминанты, сосредотачивая весь визуальный и другие центры вкруг одного объекта. Очень странного объекта, человека. Треугольные уши как-то по инерции что ли, пропустили весьма сурово брошенное замечание и приказ альфы, ну раз огребать, так по полной, чего мелочами  то обходиться? Игнорирование не до конца, Фиаско сделала несколько шагов, покорно оставаясь чуть поодаль.  Одновременно, охотница старалась  и не упустить из виду двулапое создание в яркой неестественной шкуре и не перегнать группу молчащих, что так осторожно и тихо подкрадывались к спасшимся девушкам. Снова волчица что-то упустила, обида по-детски заставила чуть наморщиться, сильнее приподнимая уши с затылка. А пропустилось вот что, один серый волк, совершил точно такой же манёвр, что и в самом начале всей этой неурядицы, выкинула Фиаско. От всей волчьей душонки кубарем прокатившись по пыльной земле, привлекая к своей фигуре сразу несколько по-разному настроенных взглядов.  Зарычавший голос Лаф, угрожающее пыхтение со стороны Эхо и растерянность белёсой охотницы, так непропорционально всё это смотрелось со стороны. Недолго думая, перепачканная оплотчица в прыжок с половинкой подлетела к альфе, тихо замерев и чуть ссутулившись, перенося больше веса на передние лапы, еще чуть-чуть и хвост отправится в свободное виляние, не допустим. Разрез глаз уменьшился, отражающий кристаллик напрягся, нехотя подстраиваясь под  новый угол световой волны. Бесспорно, люди – интересный объект для изучения, но в тоже время и особенно коварный, ведь эти безобидный, на вид, хрупкие и абсолютно ничем незащищённые «животные» могут  составить особые обстоятельства, в которых жертвой наблюдения и опытов запросто оказываешься ты сам. Природа безжалостно поотбирала у них сил, напичкав двуногих разумом, мыслями,  чувствами и моралью до отказа. Однако и у волков были чувства, была мораль, были мозги, почему же такая жирная черта между двумя, казалось бы, сходными видами, ну не может же это быть заслугой одной внешности… Истина где-то глубже. И Фиаско будет не Фиаско, если не отыщет её, возможно, поэтому светлое тело и примостилось возле серого постоянно, то подымающегося, то опускающегося бока.  – Интересно, - фраза сопровождалась отковыриванием чего-то тёплого от песочного слоя, чего-то явно металлического.  – Не надоедает им на двух задних вечно перемещаться… - предложение, в меру своей никчёмности заранее уже слыло быть проигнорированным. Впрочем, охотница просто озвучила вслух те мысли, что наверняка вертелись в головах всех присутствующих, ведь из-за своей вечной, правильной собранности и сложившейся ситуации, умело держали подобные вопросики между глоткой и зубами.
Корпус несмело сделал сантиметровый шажок вперёд, напрягаясь и ожидая химических реакций с обеих сторон.

Я как-то неловко была не собрана. Вроде бы эксперт в своем деле, а толком не знаю, что делать. Закашлявшись чуть, я схватилась за рот и начала водить глазами, ища что-нибудь полезное. Добравшись до Мадлен, я лишь тогда увидела весь ужас крушения. Почему я раньше не замечала этих обломков? Или же просто не хотела замечать. Файт что-то мне в торопясь говорила, указывая руками в стороны, а я словно под гипнозом смотрела на неё и не могла выдавить ни слова. А после она исчезла, направляясь к обломкам и осматривая их. Покачав головой, я схватилась за виски и прикрыла глаза. Через пару секунд очнувшись, тоже побежала к обломкам, пытаясь понять, где кабина, а где салон. Да уж, гарь и дым вряд ли дадут обнаружить то, о чем говорила Мадлен, и я как-то смутно перестала шариться и вернулась к девушке.
- Пусто.
Проговорила я перчащим голосом, изредка перекидывая взгляд на землю. Приковав глаза к ней, я старалась не произвести впечатления конченной готки, которой пофиг на этот мир. Хоть у меня и был скверный характер, но в выживание все были за одно и нечего не поделаешь с этим. Тут Мадлен подбежала к ярко святящемуся обломку, и схватила его как факел. А два у вас нету?
Пошутила я для себя, чтобы хоть как-то поднять себе стимул выжить. Я хотела пройтись и тоже найти что-нибудь подходящее. Как вдруг Файт начала аккуратно делать шаги назад, всматриваясь во что-то за моей спиной. Резко обернувшись, я увидела волка. Да уж, мое спокойное выражение лица не новшество. Я, конечно, пообещала быть себе милой, но слова Мадлен меня просто взбесили. Я была готова начать разбираться прямо сейчас, на виду у хищника. Она еще будет учить мастера по выживанию – выживанию. Фыркнув, я стала пятиться назад, стоя наравне с Мадлен. Взгляд был прикован к волку. Выставив “факел” перед существом Файт видимо надеялась спугнуть его и убраться отсюда поскорее. Что же, она неплохо проинформирована, но это не значит, что постоянно нужно напоминать о своем уме.
- Медленно идем назад, поближе к деревьям, - шепотом говорила я, надеясь на то, что волк все же испугается горящего обломка и не пойдет за нами. Бежать и кричать никто не собирался, но вот медленно смываться с этих мест – точно. Хотя, я еще не все осмотрела в округе и желательно бы вернуться сюда, когда станет безопасно. Я уверенна, после того, как дым и гарь спадут, мы сможем найти много нужного,… например аптечку, кое-какие продукты, сумки, да даже комплект выживания.  Я думаю, такое есть на самолете, если оно конечно не сгорело. И вообще, мне не нравится, что мы тут вдвоем. Где же мужская храбрость? Вспомним-ка, кто мне приглянулся из самолета… черт, это ужасно. Не все ведь выжили, не все могут выжить. Надо было срочно разбираться с хищником, поэтому я переглянулась с Мадлен, уже отойдя от волка на приличное расстояние. Ну, если так еще можно сказать…
- Нам придется сюда еще вернуться.
Сообщила заранее Мадлен, дабы она, как и я получше запомнила это место. Посмотришь вокруг и кажется, что все однотипно и заблудиться не сложно. А может мне кажется, впрочем, это не было сейчас так важно. Я внимательно разглядывала хищника, желая скорого его ухода.

Эти долгие минуты ожидания длились, будто раненный зверь, у которого больше не был сил двигаться дальше. Люди боялись, это нормально, не нормально было бы, если они пошли на волков… без всего…
Хищница прижала уши к голове, наблюдая за тем, как те отступают назад. Почему-то именно в этот момент ей захотелось отрезать им все пути к отступлению, как они когда -то… Но желание пришлось засунуть далеко за пределы своей души. Лаф вновь приглушенно рыкнула, выслушав слова альфы. Снова идти, снова куда-то идти, да еще и спать. Кого? Людей?. На данный момент у нее не укладывалось это в голове, как бы самка не пыталась все упорядочить. Светящиеся янтарные глаза скользнули по серой шкуре. Иного выбора не было, а то что она против, никого не волновало. Мотнув хвостом, будто пыталась разогнать воздух, Лаф повернулась в сторону леса, и, не сказав ни слова, даже не кивнув, ничего не сделав, чтобы дать понять, что она все поняла, пошла в сторону массивных деревьев. Эхо она не видела с того момента, как упала в грязь. Точно. Но времени искать глазами потерявшуюся не было. Теперь была иная задача, хотя куда важнее было все-таки найти состайницу. И снова рык, который не нес в себе угрозу, обычное понимание безнадежности ситуации. Но лапы продолжали ныть, не давая покоя. Она на мгновение прикрыла глаза, пытаясь собрать мысли в одну кучу и хотела хотя бы попробовать их разместить по полочкам. Тщетно. Слишком много эмоций, слишком много чувств… И одно желание – убежать прочь. Но волчица продолжила идти к месту назначения, будто оно было единственной цель в жизни.
Вообще, она и не помнила того момента, когда хотя бы раз пользовалась мороком.  Всякий раз, когда она встречала людей, каждый из них вел себя по-разному. А как должна была поступить она? Как должна была помочь? Ну, скажет, мол, пришла, тогда возникнет вопрос – почему не позвала других? И если других не было, почему не позвала? Ведь наверняка кому-то нужна помощь. Это вам не птица упавшая замертво, выпавшим из гнезда. Лаф замерла на месте. По сути своей, те кто перетерпел подобное событие, вряд ли буду задумываться о подобных вещах. Но, опять были какие-то но. Волчица громко выдохнула воздух, пытаясь успокоиться. Лапы вновь не хотели слушаться, будто отключили эту функцию. Она повернула морду назад, всматриваясь вдаль. Уже далеко. Лишь расплывчатые силуэты, которые еще пару минут назад были столь реалистичны и четки.  И почему он решил помочь?... Хотя, это понятно. Ее он тоже не бросил на произвол судьбы. Самка с силой выдохнула воздух,  понимая, что все равно иного выбора нет. Придется идти и помогать. Главное не ошибиться с местом, где остановиться и во время выйти, а все остальное будет уже не важно. Как не важно то, что они сделают, как отреагируют, какие вопросы зададут…
И вновь пришлось идти. Казалось, что еще немного и ее тело просто-напросто откажется это делать, обмякнет и рухнет там, до куда дойдет. И не важно будет уже, какая опасность будет преследовать. Ей нужен был отдых, но до него надо было сделать совсем немного, совсем чуть-чуть. Хотя она прекрасно понимала, что хочет спать, и ночное время суток картину все равно не меняло… Хотелось отдохнуть лишь еще больше. Но нельзя было, пока что…

Фиаско. Направляйся вдоль границ, оповести патруль, чтобы двуногих никто не тронул. - уверенный голос, непонятно тихий, но всё же с толикой, с крупинкой растерянности, напряжение пружинило в нотах слов, тембр то ровной, то геометрично косой линией скакал по графику, и волчица чуть оробела. Так сказать, достигло нечто своей вершины, наконец-то достигло. Больше и дурачиться не хотелось, прогоняют. Мол, увольте от своей безрассудности сударыня, место вам уж точно не здесь, убирайтесь восвояси и давайте без английских выходок. Так и сделает Фиаско. Как приказали, чувствовало сердечко, Декадал рассердился внутри, ну ничего, будет еще время всё исправить, и она исправит, сейчас лучше слепо раствориться в ближайших кустах и не показываться обезумевшим волкам еще пару деньков, может недельку. Погуляет, развеется, прочистит запылённые в пепле мозги, того гляди и на свет показать можно будет, главное снова какую глупость не выдать и ни в какую глупость не влезть, белая слыла известным поисковиком и магнитом различного рода неприятностей на свою отличительно-пушистую заднюю часть. Так что задача ставится та еще, непростая, одним словом. Но Фиаско ведь упрямая в своих убеждениях, посему и стараться будет по полной, нельзя же провалить такую простую операцию. Сообщить патрулю про накренившуюся и взорвавшуюся металлическую птичку, вздор, чего проще. Осталось только преодолеть те кусты, взять знакомый след своих же и готово. Но до разума охотницы пока еще не дошло, что собственно, ни запаха, ни территорий как следует, она еще не выучила. Ну а когда дойдёт, до него, до разума, будет уже поздно, тело всегда опережало голову на несколько шагов, от того и проблем столько у белой рождалось. Будь она в составе любой другой стаи, давно уже получила бы статус психа, но Оплот хранит своё трагическое молчание, следуя деликатнейшему из всех девизов "Мы едины в своих различиях".
Вот тело продрогло насквозь, резкий высокий тон, линия быстро вверх, косая и угловатая, барабанные перепонки в треугольных ушах неприятно завибрировали. Блондинистое двуногое существо откровенно поддавалось панике, в принципе ясно почему, но ведь можно и на пару отметок пониже выражать своё недовольство, хотя бы без вреда волчьему слуху. Оглохнуть мы еще все успеем, но не из-за такой же мелочи? Да, вежливостью кричащую точно никто не награждал, ну что за грубость, что за воспитание, видно же, что никто не нападает, и чего вопить?
Мотнув белой головой, будто стараясь отогнать всю эту ругань и повышенные интонации подальше от себя, Фиаско прошипела сквозь стиснутую пасть что-то неразборчивое и напоминающее "как скажешь" и как-то безынициативно попятилась к приветливо раскачивающему своими ветками кусту. Только сейчас подметив, что поднялся ветерок, ну и славно, возможно охотнице будет легче отыскать родимый патруль. Но с нашим-то везением...
Считать ли врагами двух девушек, что так перепугано, пятились к лесной полосе, скорее всего не стоит, по крайней мере, сейчас, у них вряд ли за спиной окажутся хорошо заряженные ружья, так что оплотчица без стыда, совести и страха повернулась ко всем спиной, рвано добираясь до уводящей в неизвестном направлении тропинки.
На самом-то деле, Фиаско снова перестала глазеть своими двумя себе под лапы. Посему и не имела ни малейшего представления о том, что путь, ею выбранный, приведёт наивную вовсе не к молчаливому патрулю, нет, он заведёт на мховую поляну, где будет таиться дальнейшая судьба, неизведанная, но безжалостно наступающая на реальность.
Последний разноцветный взгляд на альфу, на предводительницу патруля, светловолосое создание, на металлическое чудо...
------->Мховая поляна--------->

И вот как всегда. Размышления какие-то совершенно глупые, но не такие как раньше. Не аморальные, без соленого привкуса цинизма. Тысяча и одно изменение. Перестраивается все. С активной жизнью необратимый круг стал вращаться быстрее. А ты, черная, оказалась его эпицентром. Повышение. Значит – заслужила, а раз заслужила, то не следует подставлять.  О чем ты думала, молчащая, принимая сия ношу на плечи? Теперь она крепко накрепко засела, будет давить, натирать спину. Ничего серьезного. Теперь внутри тебя живут еще некоторые чувства. Они помогут преодолеть все. Помогут. Ты веришь.

Лапы проваливаются в глубокий снег, подмерзают подушечки – их щиплют колкая снежная крупа.  Голова опущена вниз, шея выгнута, словно у арабского скакуна. Крайняя сосредоточенность на пути, на каждом шаге, на каждой мысли. Хруст. Пара сильных рывков вперед  и черное тело выбирается из снежной ловушки – глубокого сугроба. Теперь можно ступать более-менее твердо. Лапы не утопают в белой россыпи. Глубокий вдох.
Черное на белом. Белое на черном.
Слишком легко заметить на белесом снегу массивную черноту волчицы и взгляд ее желто-янтарных глаз. Проще тем, кто имеет отличную маскировку. Например, как очень дорогая для Иштар Лаф. Она шла чуть впереди, но молчащая чуть не потеряла ее из виду, когда на пару минут отвела взгляд. Естественно, она чуяла ее – она была рядом, но за отличной естественной особенностью белую было сложно рассмотреть. Где-то неподалеку шел Акелла. Иш тоже чувствовала его, однако, не могла сказать, где именно он шел. Отбросив все это, черная снова вернулась к мыслям о том, что же их скромной троице нужно на месте крушения.
Она отлично помнила момент падения железной бандурины. Тысячу промелькнувших эмоций, да таких живых, что никогда больше таких, наверно, не будет. Легкая дрожь по телу и теплые, какие-то ассоциации. Было неприятно. Но тогда, впервые содрогнулся внутренний мир Иштар. Она понимала, что не может оставить состайниц, не может убежать, но и кинутся на помощь, тоже не может. Не нужно больше жертв, ведь многие итак умерли. Белки, оставшиеся в своих дуплах, птицы, не успевшие улететь, а также куча другой живости. Хорошо, хоть огонь не распространился дальше. В голове всплыла картина с полыхающими верхушками деревьев.  Яркий свет. Обилие дыма.
Кажется, черная снова чувствует привкус гари. Отфыркивается. Самовнушение.  Или погребенная под толстым слоем снега земля до сих пор держит в себе этот запах?
Идти оставалось недолго, по крайней мере, так думала Иштар, пристально вглядывающаяся в каждое дерево по дороге.  На некоторых были видны зверские укусы пожара – ожоги, черное, выжженное пространство  - мертвое.