Разумеется, появление Осириса в этой шайке-лейке понравилось далеко не всем. Возможно, Шанти мысленно пыхтела от злости, что её снова считают за маленькую, но её никто не спрашивал. У неё уже был шанс попытаться спасти собственную шкуру, только вот вышло не очень убедительно. Кареглазый легионер в который раз уже поблагодарил высшие силы за возможность жить бок-о-бок с магией и артефактами, ведь если бы не орлиный глаз, то сейчас Корица была бы совсем одна против двоих опасных противников, а в их опасности легионер даже не сомневался. Всё, что могла делать сейчас серая - молчать, потому что ей же лучше будет. Иногда молчание - золото. И пусть волки не знают цены жёлтому металлу, но что касается здравомыслия, то оно ценится не только среди людей.
Каллисто плевалась ядом, шипя мерзкие гадости как про кареглазого, так и про ни в чём не повинную Шанти. Осирис хорошо знал разноглазую суку, знал её тактику, её манеру поведения. Она никогда не поменяется. И это её погубит. Лист питалась чужими эмоциями, словно вампир. Поэтому легионер оградил себя мысленным барьером, ведя себя с точностью до наоборот, чтобы разноглазая утонула от безысходности в своём яде. Её слова давно уже были пустым местом для молодого вояки, только вот волчица еще не поняла, кажется, этого неоспоримого факта.
- Дела Легиона тебя не касаются точно так же, как и то, за кем я хожу. Ты следи, за кем таскаешься сама, Калли. - Лёгкая тень улыбки скользнула по чёрным губам кобеля. - Знаешь, а ведь пора признать, она, - кивок в сторону Шанти, - лучше тебя во всем. - Волк говорил спокойно и открыто. Ему не надо было таить что-то, ведь мысли были объективны и чисты. Каллисто давно превратилась в пышущую мерзостью дрянь. Она осознавала это. Она гордилась собой. Она возвышала себя, позволяя тому же Астарту шкурой таскаться за собой. Она была отвратительна в глазах кареглазого, но при этом он чувствовал к ней жалость. Никто не воспитывал её такой, лишь она сама.
Тон волчицы внезапно изменился, превращаясь из дёгтя в мёд. Елей. От такого стошнит даже самого бесчувственного.
- Придержи свои речи для Астарта. Он может и будет рад этой наигранности. Но от меня держись на расстоянии, иначе я разворочу твою очаровательную мордашку. Или ты забыла, как это - чувствовать мои клыки на особо чувствительных участках головы? - Тон Осириса поменялся только в жёсткости, став более твёрдым. Зверь наклонил голову, прикрывая горло от возможного нападения, которое могло произойти в любую секунду, стоит лишь моче ударить в голову взбалмошной отступнице. Вот на кого никогда не действовали её речи, так это на Осириса.
Внезапно речь толкнул Астарт, недовольно рыча. В словах его не было ни капли разумности, а лишь детская агрессия. Пубертатный период - страшная вещь, когда идёт выплеск гормонов. И контролировать его возможно лишь благодаря железной выдержке и неоспоримой дисциплине, которой у Астарта не было.
- Ничего выдающегося ни в тебе, ни в твоих яйцах. Так что угомони свои таланты, Астарт. - Кобель вздохнул. - Отойти? А ты сдвинь. - Хищная ухмылка перечеркнула морду кареглазого.
Но осуществить задуманное легионер не успел, только лишь подсобравшись для обороны.
Новый персонаж появился на этой каменистой полянке. В животе похолодело, когда слуха коснулся утробный рык. Он не принадлежал волку, или же волчице.
Кошка?
Тигрица, вышедшая к ним гордо, непреклонным тоном заявила о своем присутствии, словно её могли не заметить. Её пернатая спутница, вылетевшая ранее, умело копировала голоса волков, от чего становилось не по себе.
Каллисто явно не понравилось присутствие полосатой хищницы, в то время как Осирис с благоговейным трепетом смотрел снизу вверх (а ростом он был явно пониже) на тигрицу. Волк прекрасно знал, что кошки любят уважение. Каллисто же не уважала никого кроме себя. Такими темпами долго ей не жить.
- Добрый день. Если это - твои земли, мы уйдём с твоего позволения. - Почтенно склонив голову, когда кошка посмотрела на него, произнёс легионер. В отличие от Астарта и Каллисто, у Осириса не было дурных помыслов относительно тигрицы. И несмотря на достаточное количество артефактов, использовать их сейчас не хотелось, потому что конфликта можно было избежать... До тех пор, пока разноглазая не кинула что-то вперед. Идиотка. Только и успел подумать легионер, как вдруг...
В голове стало как-то легко. Он беззлобно посмотрел на Калли, внимательно наблюдая за её действиями.
- Эй, почему бы нам мирно не решить всё это? Зачем конфликты на ровном месте, м? - Хищник улыбнулся более доброжелательно, потеряв всякий интерес к Астарту, который тёрся о волчицу. - Раньше у нас это хорошо получалось, так что же поменялось теперь?

Тот, кто нам наносит раны,
Жалости совсем не вызывает –
То, что мы рушим сами,
Нас только закаляет.
То, что превозносим ввысь,
Придаёт силы для борьбы –
То, что не даёт упасть камнем вниз,
Подвластно силе любви…
©Руслан Беляев
Шанти хоть и была ранена, но не думала о бегстве. Уж кем-кем, а трусихой серошкурая никогда не являлась. Наивной и верящей в чудеса особой? Да. Авантюристкой, которая не всегда верно просчитывает последствия своих поступков? Да. Можно ли было причислить валькирию к тем, кто переоценивает свои силы? И снова положительный ответ, т.к. серьёзных схваток в жизни амазонки можно перечесть по когтям на одной лапе. Впрочем, это не оправдание, не так ли? И если имеются необходимые качества - то тут уже вряд ли кто-то или что-то остановит тебя, пока не дойдёшь до победного конца...
Впрочем, эти чувства пока были незнакомы голубоглазой. В силу того, что странным образом у неё постоянно находились защитники. Как будто какая-то неведомая сила всегда оберегала её от бед. А ведь артефакта, гарантирующего удачливость своему владельцу, у волчицы не имелось.  Просто... так вот получалось. В этом плане Каллисто не всегда так везло. И это вызывало у Корицы в данный момент сочувствие. А ещё... вдруг подумалось о том, что это ведь так непросто - жить одной. Бродить по всему Острову и при этом выбираться из всех переделок относительно невредимой. Плюс вызывали даже некую зависть следующие качества разноглазой. Во-первых, она не притворялась. Нуу... почти никогда. Во всяком случае очень часто она вела себя так, как считала нужным и не считалась с мнением других. Почему-то сейчас этот факт рассматривался с светлой стороны и толкал к выводу, что смольная - независимая натура, на которую хотелось равняться... Во-вторых, Лист уже побывала не в одном бою. Её тело было украшено шрамами, которые наверняка не только напоминали о просчётах, но и свидетельствовали об определённой силе - поскольку могли быть нанесены более крупным и опытным противником, а значит... Значит, эта сука знала много секретов. А загадки и тайны - это же так здорово! Их ведь так и хочется разгадать и раскрыть!
Понимала ли дочь травницы, что её размышления сейчас вызваны действием фиалки? Нет, она могла только предполагать подобное, т.к. стоя за спиной Осириса не видела брошенного на землю артефакта. А вот его действие ощутила сполна. Казались ли странными мысли о харизматичности убийцы? Особенно после того, как кареглазый дал столь лестный отзыв о мелкой надоедливой егозе, вечно мешающейся у него под лапами и заставляющей нервничать? Конечно, Шанти немало удивилась и всё же "противоядие" оказалось недостаточно сильным и не смогла в итоге валькирия переключиться на более правильные мысли. А всё потому... Потому что когда-то она реально хотела стать похожей на ту, кого любил Осирис. Стать такой же крутой. Независимой. Настоящей боевой подругой. Однако все неумелые попытки ещё в щенячьем возрасте разбились о глухую стену непонимания. Плохо ли это? Скорей всего.. нет. Ведь это позволило сироте стать именно той, кем она являлась сейчас. Но в душе-то осталось на самом дне желание стать не хуже Её. И вот теперь оно выползло на свет. И заставило примолкнуть инстинкт самосохранения. И Корица вопреки здравому смыслу не осталась стоять позади кобеля, а всё же вышла слегка прихрамывая вперёд и стала рядом с Осирисом. Боль, безусловно, пыталась отрезвить одурманенную особу, но пока получалось плохо. Немного разозлило, что тигрица заслонила собой предмет обожания. Впрочем, бросаться серошкурая на большую кошку всё же не стала. Просто недовольно заворчала  себе под нос.
- Ходят тут всякие -  наслаждаться красотой мешают...
И уж тут понимай как хочешь - то ли эта серебристая шубка считает, что два чёрных существа и одно полосатое - явно лишние на этом празднике жизни, то ли только кто-то один из них... Из раскрытой пасти не падала слюна только потому, что предмет обожания не находился в пределах прямой видимости. Лишь челюсти были сжаты, а голубые глаза напоминали две льдинки - т.к.  волчица злилась. Нет, ну что за непруха? О ране как-то мало думалось. И о том, что могут в скором времени появиться более серьёзные повреждения - тоже. Здесь требовалось явно чьё-то мудрое вмешательство. Вот только воспримут ли его адекватно, даже если оно окажется совеременным? Спорный вопрос.

Вообще, Осирис был очень даже не против того, что тигрица всё своё внимание переключила на Каллисто (так ей и надо, засранке). Внутренне хищник просто не мог не порадоваться такому исходу, но внешне это проявилось в слабой улыбке и сверкнувшему чем-то нехорошим взгляду. Наверное, если бы армеец не находился сейчас под действием фиалки, то голосовал бы за то, чтобы полосатая кошка сожрала разноглазую смутьянку с потрохами. Только вот пока никакого негатива к бывшей подруге кобель не ощущал, вполне себе миролюбиво поглядывая на то, как полосатая шкура шипит на Астарта и едва не отпихивает всех от Калли.
Облизывать будет?
Хищник и сам облизнул резцы, внимательно наблюдая за тем, что разворачивалось перед пристальным шоколадно-кофейным взглядом. Что касается Шанти, то о ней легионер даже успел позабыть, ведь Корица молчала, не проявляя никаких действий, от чего просто "затёрлась" в общей картине происходящих событий. Это не было плохо, даже наоборот - не приходилось переживать, ведь бывшая состайница вела себя, как прилежная волчица, которая далека от подобных разборок. А было бы ещё лучше, если бы Шанти оказалась далеко от этого места. Например, среди своих валькирий.
То ли действие фиалки начало слабеть, то ли Осирис слишком зациклился на тигрице и Каллисто, но он не мог не заметить, как подозрительно сверкнули разноцветные глаза волчицы.
Что ты собираешься делать, а, Калли? Завалишь огромную кошку? Но всё оказалось несколько... Проще? Волчица просто прокусила лапу тигрицы, от чего та отпрянула. Только вот Каллисто никогда ничего не делала просто так. Но волку тяжело было определить сейчас, что именно задумала разноглазая. А времени размышлять об этом не осталось, потому что Астарт снова привлёк к себе внимание легионера.
Он плевался ядом и сперва шёл в сторону Шанти, потом переключился на Калли, говоря какие-то абсурдные речи, которых кареглазый не понимал. Что-то о самоубийстве тигрицы, слова похвалы... Неужели использование артефакта? Ответ крутился где-то рядом, но никак не приходил в голову армейца. Он нахмурился, чувствуя, как улыбка вяло "стекает" с его губ, оставляя за собой лёгкий беззвучный оскал. О, нет, пустозвоном Осирис не был никогда. Правда, он и на провокации редко поддавался, но сегодня был иной случай. Тем временем Астарт уже двинулся в сторону легионера, рассказывая о своих грязных мыслишках уже по поводу филейной части кареглазого. А тот... Лишь усмехнулся, внезапно сорвавшись с места в атаку и вознося короткую молитву Варге. Целью было повалить Астарта, подмять под себя, делая ставку на то, что разогнавшаяся легионерская туша будет более весомым аргументом, нежели просто спокойно идущий оппонент (заявка).
Хищник мог бы использовать артефакты, которых у него было достаточно, но пока что смысла в этом не видел - пора преподать Астарту такой урок, который он запомнит на всю жизнь, благодаря которому поймёт - ни один легионер не будет трепать языком попусту. Осирис никогда не считал Астарта своим другом, ведь они никогда не были достаточно близки духовно. Их объединяло когда-то лишь одно, а точнее одна... Каллисто. Она, проклятая сука, вытерла лапы о них двоих, только вот сталеглазый остался рядом покорной собачкой, подгавкивая и подыгрывая, тогда как Осирис просто ушёл, послав смутьянку к чертям. Кареглазый не боялся её, как волчица, возможно, того хотела. Но судьба, почему-то, всё снова и снова сводит зверя именно с ней - разноглазой смертью, которая никак не может добраться до того, кого мысленно пообещала убить ещё очень и очень давно.

Отредактировано Osiris (2017-04-20 22:08:35)

Казалось, что прошла целая вечность с того момента, когда Каллисто цапнула Шанти за лапу. И только боль не давала серошкурой полностью выпасть из реальности. Возвращала на бренную землю. Заставляла волчицу размышлять и делать выводы, а не просто наблюдать и ничего не предпринимать. То, что Корица молчала - не только показывало "примерное" поведение со стороны валькирии, но и доказывало, что не все тут бросаются словами, которые совсем не подкреплены делами. Некоторые пытаются ещё и перевести дела в иное, более мирное русло...
Нахождение плечом к плечу с Осирисом, безусловно, гарантировало безопасность и относительное спокойствие. Вот только определённая заносчивость, свойственная почти всем амазонкам, коснулась и души сироты. Никому-то дочь травницы не хотела быть обязанной. Полагала, что сумеет самостоятельно выпутаться из передряги. Действительно, когда ситуация после вмешательства третьих лиц поменялась чуть ли не кардинально - почему бы и не помечтать? Так или иначе, заметив упавшую блестящую штуковину, голубоглазая не стала дожидаться последствий поступка тигрицы и её спутницы. На сегодня приключений достаточно. Именно такое решение приняла небольшая самка и повернула домой, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что подвергает свой тощий зад опасности. Однако почему-то дрожи в теле не наблюдалось. Может потому, что на шее болтались амулеты, позволяющие перенести в безопасное место не только себя, но и того, кто оказался бы рядом? И если смольная и её дружок дали бы повод - то побрякушки на шее перестали бы быть всего лишь красивыми украшениями.
Можно было бы ещё целую вечность огрызаться и острить. Можно было бы строить из себя самоубийцу. Можно было бы много чего ещё предпринять... но не в этот раз? Будут ли считать отщепенцы подобное действие позорным бегством? Да плевать! Их мнение - это только их мнение. И не они тут хозяева...
- Не будем влюблённым мешать? И приятного уединения их лишать?
Всё же "кольнув" таким образом разноглазую, Шанти, прихрамывая, направила свои лапы туда, откуда пришла. И надеялась добраться до своих в целости и сохранности, несмотря на все происки Судьбы. У молодой волчицы были на самом деле довольно большие планы на будущее и уж точно не сегодня должно было случиться что-то значительное, прям такое из ряда вон выходящее...

Каллисто уже чувствовала вкус победы на языке, но вместо этого почувствовала лишь плюшевый зад Астарта. Разъяренная тигрица отпустила волчицу, но, вместо того, чтобы начать ей повиноваться, пнула в ее сторону сталеглазого, а сама была такова. Разноглазая толком и сказать ничего не успела, как тигрицы и след простыл. Поди знай, сработал артефакт или все это – лишь дешевые стекляшки.
-Слезь с меня! – Прорычала Каллисто, кусая Астарта за меховой зад.
Пусть тигрица и свалила, но игра еще не окончена, ведь ее цель все еще была здесь. Но то ли цель оказалась не в меру шустрой, ли Астарт долго поднимался, но, когда Лист оказалась на всех четырех, она могла лишь наблюдать уходящую серую задницу. Как так Шанти удалось улизнуть из-под самого ее носа? Минуту назад она получила власть над опасным  хищником, а сейчас стояла точно у разбитого корыта: ни хищника тебе, ни жертвы. Остался один Осирис, который был Листу совершенно неинтересен. Толку его сейчас убивать? Разноглазая желала видеть боль в его глазах, когда она вспорет брюхо его любимице. Осирис сам по себе  не представлял никакой ценности для Каллисто, и она это понимала.
-Твоя сучка обладает сверхъестественным везением! – Воскликнула разноглазая в морду Осириса, - ты же понимаешь, что сегодня она удрала по чистой случайности. – Негодующе шипела волчица, плюясь ядом.
Она никак не могла себе простить, что Шанти улизнула. Она ведь была так близко! Все козыри были у черношкурой, и каким-то непонятным образом она осталась в дураках! Этого разноглазая не простит и не забудет, а дурочка Шанти лишь усугубила свою и без того плачевную ситуацию. Когда Каллисто доберется до нее в следующий раз, этот побег будет говорить не в пользу серой.
Тут запахло жареным. Точнее, медвежьим. Оказывается, курица напоследок кинула побрякушку наземь, и теперь медвежий смрад распространился на десятки метров, пропитывая шкуры хищников. Лист была в меру умна, чтобы знать: связываться с разъяренными самцами медведя чревато. Она понимала, что если они тотчас не уберутся отсюда, то всем им хана. Она надеялась, что это понимают и Астарт, и Осирис.
-Мальчики, померяетесь своими яйцами в следующий раз. А сейчас нам пора. А ты, - повернула голову к Осирису, - беги за своей ссаной дыркой, а то отстанешь. – Не сказав больше ни слова, разноглазая повернулась в сторону южных земель.
Тотчас сорвавшись в широкий галоп, волчица поспешила покинуть это место, пока не явились медведи. Сейчас Астарт отпустит какую-нибудь гнусную шуточку и примется догонять.
Каллисто не забудет сегодняшнего дня. Для начала она разберется с Циннамон, которая теперь была ее должницей, а потом и с Шанти, конец которой неумолимо приближался.

Всё могло бы сложиться совершенно иначе. Осирис, воспитанный в спартанских условиях, был готов к потасовке. Кобель уже и морально, и физически настроился надрать Астарту задницу и показать, наконец, что не стоит недооценивать его - истинного сына Легиона. Но всё, что произошло секундами спустя, напрочь перебило планы и даже несколько огорчило зверя. Тёмно-шоколадные глаза, мерцавшие раздражением и лёгким недовольством, сцепились со взглядом разноцветным, но не надолго... Тигрица рванула совсем рядом с Осирисом, едва не опрокинув его (благо, удалось отшатнуться в сторону от полосатой туши кошки), зато очень успешно совершив "страйк" и отправив Астарта в благородный полёт на Каллисто, которая, в свою очередь, хватанула своего "боевого товарища" острыми клыками за задницу, рыча проклятия. Легионер, искренне заржав во всю глотку, аки конь, некоторое время наблюдал за картиной маслом, не веря своему счастью - вся ситуация перекрутилась, превращаясь из серьёзной в комичную. А что может бесить Калли больше, чем смехотворность её фееричного  фиаско? Словно боггарт, которого можно было прогнать смехом и весельем, волчица плевалась ядом, изрыгая ругательства, когда Шанти, включив, наконец, соображалку, пошла на отступление, унося собственные лапы подальше от этого места. Кареглазый был доволен, как никогда. Все участники сегодняшнего "шоу" остались при своём.
Да вот стойкий запах медведя ударил в чуткий нос неожиданно, что заставило юного легионера повернуть голову чётко в том направлении, откуда исходил запах - в землю был воткнут некий артефакт, который и источал смрад, способный привлечь косолапых гостей. Перспектива повидаться с разъярённым медведем, да ещё и не одним - не самая приятная, и легионер понял, что пора "сматывать удочки" и улепётывать, иначе он рискует превратиться в чей-то обед, ну или закуску, смотря, сколько морд явится в это место.
Каллисто исторгла из себя очередную гадость.
- Я тоже люблю тебя, бестия. - Хищно усмехнувшись, пророкотал зверь, стоя уже в пол оборота к парочке. Каллисто уже бежала в противоположную от земель Валькирий и Легиона сторону, а вот Астарт ещё задержался.
Осирис надеялся, что сталеглазый скажет ещё ну хоть что-то, только вот тот был слишком зависим от его дорогой разноглазой смутьянки, поэтому, отвесив воину Легиона показательный поклон и ехидно ухмыльнувшись, точно так же сорвался с места и убежал следом за волчицей.
Зверь вздохнул, ощущая, что запах медведя стал крепче.
Видимо, делать здесь больше нечего. Так жаль, так жаль... Всё могло быть намного более интересно. - Легионер неспешной, но достаточно широкой рысцой нырнул в подлесок, тёмной тенью исчезая за очередным деревом.
Да, он знал, что это - не последняя их встреча, что Каллисто и Астарт стали какими-то очень неоднозначными фигурами в его жизни. Для разноглазой суки Осирис стал кем-то вроде антагониста - вечного соперника. Но тогда и для Астарта - тем же?
Когда-нибудь они втроём разберутся в своих отношениях, когда-нибудь, но явно не сегодня.