Мы будем обманывать себя, ища истину там, где ее нет. Мы будем казаться мудрецами, если изречем то, что не поймет никто и один только глупец скажет: "Это по истине великий человек!" - и все вокруг начнут верить, и смотреть на нас как на великих. Пусть это будет не так, но это будет принято. Мы будем спешить за массой, дабы всегда знать чужое мнение и раскланяться перед очередным философом.
Совсем скоро мы теряем свою точку зрения и становимся теми самыми глупцами, кто признает величие другого.
_______________________________________________________________

Я зол, я дик. Чувства переполняют меня, и я с оскалом отгоняю от себя подчиненных. Они спешат уйти. За моей спиной перешептываются, но мне все равно. Я ухожу в себя. Чей-то резкий голос останавливает меня, но я уже не слышу. Ускоряя шаг, я спешу прочь с территорий, пропитанных сумасшествием. Пристанище сумасшедших не влечет меня сейчас.
Уж поздний вечер и холодный северный ветер пробирает до костей. Я бегу через Поляну Душ. Прыжками, не оборачиваясь, я спешу уйти. Пусто. Вокруг и в моей душе. Я не соображаю что творю, когда ступая на территории Оплота. Каменная река. Никого, и, похоже, здесь давно не бывало волков. Я сбавляю шаг и иду вдоль берега. Чувства атакуют меня и, тем не менее, я продолжаю быть опустошенным, будто меня выпотрошили. Я мечтаю закрыться от чувств и снова стать рядовым солдатом в армии Шитахи. От воды веет холодом. Мне все равно. Плевать. Больное воображение рисует волчицу везде. Волчицу, которая должна была быть моей. Но она чужая. Неизвестная, не помнящая меня толком. И мне больно. Это не любовь, нет. Это не привязанность и не страсть. Это другое, незабываемое и отвратительное. То, что съедает изнутри. То, что каждый раз заставлять напоминать о себе. То, что каждый раз приносит лишь боль.
Река, кажется, не закончится никогда. Я поскальзываюсь и падаю в нее, царапая лапы о камни. Ударяюсь о каменное дно и раздираю кожу на плече. Медленно я поднимаюсь. В рот попала вода. Я сплевываю. Меня воротит от всего. Противно до тошноты. Двигаюсь дальше, наступая на самые острые камни. Мне приятна это боль. Она физическая сейчас гораздо слабее моральной, хоть я всегда был уверен в обратном. Лапы в крови и я оставляю алый след на камнях. 
Я не знаю сколько времени проходит прежде чем река уходит вдаль. Мне не по пути, я не собирался на север или на восток. Я подхожу к Мертвой Границе и понимаю, что там кто-то есть. Только не это, только не сейчас, только не в эти минуты. Я держусь за редкими деревьями Огненного леса, однако уходить туда не собираюсь. Там я могу снова повстречать ее. Я перехожу на бег. Может, меня услышали. Могли подумать, что я травоядное. Ветер приносил мне их запахи, но не приносил им мой. Тем не менее, надо было скорее уходить. Я нарушил границу. Но для меня границы стерты и уже давно.
Выходя на Поляну Смерти, я невольно вспоминаю отрывок прошлой жизни. Когда-то она не принадлежала Валькириям, но после всего, что произошло, мне сложно было запомнить, где чья. Все смешалось в кучу. Небольшую полянку я пересек быстро, и не смотря на это, была уже ночь. Мне было холодно. И я не знал по настоящему или мне просто кажется. В последнее время мне очень многое кажется, и сейчас я резко торможу. Передо мной стоит крупный волк. Но медленно этот самый волк приобретает знакомые черты. Я рычу и бросаюсь прямо через свою иллюзию. Глюки.
Я бегу меж двух лесов. Сумрачный и Огненный. Я не хочу заходить в леса. Я голоден, но не настолько. Ассасины не охотятся, Ассасины получают дары. Поэтому моя еда - это души, которые я жадно отбираю и храню. Все ради Шитахи. Поэтому я не должен испытывать слабость. Я холоден. Настолько же, насколько эта ночь. Отличие одно - она не таит так много опасностей.
Леса не закончатся никогда. Но мне было приятно чувствовать эту усталость, чувствовать, как сбитые лапы гудят. Мне нужен отдых, я порядочно запыхался. Преодолеть такое расстояние за такой короткий промежуток времени... Это очень много. Однако когда я останавливаюсь, мысли снова атакуют меня. Но я не могу с ними бороться, они пожирают меня. Я становлюсь безвольным рабом. И пока ветер яростно хлестает худое, искалеченное тело я живу. По-другому можно умереть. А умереть и чувствовать, что сердце бьется до сих пор, самое ужасное, что может произойти. Живой мертвец. Ни чувств, ни эмоций. И пусть иногда мы все хотим такими стать, это лишь слабость, а доживать таким свой век невыносимо.
Прошло, наверное, очень много времени, прежде чем я остановился. Попросту я не мог дальше бежать, но я продолжал идти. Я измучил себя. Мне было невероятно плохо. Прекрасную, зеленую траву омрачали красные пятна. Я судорожно глотал воздух и со свистом выпускал его. Сев посреди луга я вскинул голову и взвыл. От нехватки воздуха, я срывался и откашливался, но снова заливался. Мне было все равно, что я привлекаю хозяев земель. Я не видел в Валькириях угрозу. Я прекратил свою чудаковатую песню лишь когда силы совсем покинули меня. Я поднялся, и слегка пошатываясь, пошел вперед. Неожиданно в глазах потемнело, и я взвизгнул.
Через пару секунд зрение вернулось. Я чувствовал боль в лапе, но не только подошва болела, уже выше. Я посмотрел на нее и с ужасом осознал, что попал в кротовью нору. С силой дернувшись, я понял, что вызволить лапу не так просто. Я начал рваться как умалишенный. Рыча, и пытаясь взвиться в воздух, я делал только хуже. Мне нужна была помощь, но я не привык на кого-то надеяться. Я остановился. Глаза потухли.
Сдавленный вой.

Что-то ослепительное вдарило по не привыкшим к столь обильной яркости глазам, хоть радужка и заботливо прикрыта веками, дневной свет неплохо растормошил сонное сознание. Вставать так не хотелось, ведь удачно обнаруженная пещера, столь искусно упрятала белошёрстного зверька от чужих озлобленных и плотоядных взглядов, или это была нора? Не суть. Находящееся в расщелинах, прикрытое лесной утварью местечко, убежищем оказалось отменным. Однако стоило мозгам, как следует прогрузиться, восстановить и про систематизировать воспалённые огнём предшествующих дней события, как тело почти автоматическими усилиями вскочило, ускоряя работу механизма, гоняющего родимую кровушку по организму и внутренностям. Следовало бы вначале немного успокоиться, тряхнуть белой головой пару раз из стороны в сторону, потянуть затёкшие славным отдыхом лапы, прогнуться в настрадавшейся пояснице, что уже несколько дней терпела надругательства над собой. Да и вообще продумать дальнейшие действия, пока те совсем безумством не окрасились, ибо безумием этим, кое-кто насытился на месяц вперёд, может даже на два, до отвала.
Как и было упомянуто, охотница, ошпаренная собственными догадками, бледной вспышкой выскочила из пещеры, особо не загадывая о своей будущей дороге, вперёд-вперёд-вперёд, пока не издохнет некрупное тельце. Итак, план, прогуливалась несчастная по оплотским территориям, просторным и светлым, как самый что ни на есть, демонический отпрыск навалился на ночную странницу всем своим немалым весом. Скайварп буквально за шкирдяк втащил волчицу в Легион. Чем он думал, чем руководствовался, что предпримет дальше? К несчастью, у Фиаско ни в конце, ни в начале не проявилось должной злобы, напротив, противоречивые чувства заиграли под светлой шкуркой, под сердечком, почти улыбка вырисовывается на черной линии, когда разноцветные глаза восстанавливают по крупица пепельный образ этого психованного волчонка, родного безумца. Неужто влюбилась, неверная? Вздор, что за вздор.
А впереди блестели границы Валькирий, ни сразу вспомнила волчица об прямой и косвенной связи между ними, две стае живущие рядышком, отгораживаясь от ненавистных соседей полупрозрачной хрупкой дверкой. Признаться честно, в политику оплотчица предпочитала не ввязываться, знали лишь, что не враждуют они ни с кем, имеется в виду, Оплот, и на том спасибо.
Под лапами холодком материализовался снежок, белое покрывало огромным морем раскинулось по некогда зелёному лугу, зато неизменными истуканами стояли несколько раскидистых деревьев, мощные стволы, но пересохшие ветви, противоречия губительны для мирской их красоты. Немного сбавив темп, Фиаско в буквальном смысле врезалась в одно из растений, намеренно конечно, просто энергии в тельце перекопилось, как обычно. Поставив две недлинных передних конечности на выступ, животное наконец-то потянулось, как следует так потянулась, до противного хруста где-то в области всего позвоночника. Приятные ощущения разлились внутри, всё, жизнь того стоит, теперь можно и домой поскорее вернуться, очень уж захотелось.
Охотница позабыла и о том, откуда собственно уносили ее лапы, и о том, что из Легиона мало кто выбирается, тем более самки, точнее, последних там вовсе нет, не водятся. Позабыла так же и о нежелательных свидетелях, о жутком виде, что раскинулся по ней своими грязными лапами, кое-где, начинали напоминать о себе мощные укусы, оставленные добряком Скаем. Скомканная, перепачканная всем, чем только можно, шерсть, затравленный вид, мутный взгляд и адреналин, заставляющий захлёбываться перспективами, всё это рождало весьма жалкий коллажик.
Запачканный силуэт унылым хламом старался унести лапы с чужой территории, что вы, ни о каких встречах и речи быть не могло, однако, кого это интересовало?

Отредактировано Fiasko (2012-11-24 00:40:47)

<<< откуда-то.

Зима полностью вступила в свои права, окутав собою все края этих земель. Каждый обитатель леса, не имея густой шерсти и выдержки, старался не высовывать носа из своего логова. Антей не обделил многих волков густой шерстью и толстым подшёрстком, который защищал их от снега, но всё равно лесных хищников нельзя было защитить от холодных ветров, которые проникали прямо под кожу, не то, что под шерсть. И тут клыкастые делились на два типа: сильные и слабые. Конечно, волки во многом делятся на эти два типа, но прочитав мои дальнейшие слова, читатель поймёт, что я говорю не совсем о физической силе, а, скорее, о моральной, хотя и без физической тут тоже не обошлось. Есть те особи, которые чувствуют этот холод, лапы уже превратились в сосульки, мозг отключился, но они упрямо идут к своей цели. Вот таких особей, которые, не смотря ни на что, ни на какие преграды идут к своей цели, можно смело называть сильными. А вот тех, которые желают проводить свои дни в блаженстве, предоставив основную работу другим, боясь замарать лапы, тех, кто скулит и ноет от каждого порыва ветра и от каждой причинённой им боли, называют слабаками. Правда, большое количество этих особей стоит из себя крепких и сильных хищников и, честно признать, многих одурманить им удаётся. Но мир не сеян дураками и многие видят их насквозь.
Пожалуй, наша героиня относилась к первой категории волков. Не смотря на низкий рост, она всегда упорно шла к своей цели - доказать свою силу перед всеми и завоевать уважение других. Правда, последний пункт мало важен: в последнее время Джелани всё равно на мнение других особей, но она никогда не терпела глупости других волков, которые, увидев её размеры, сразу же записывают в категории слабаков. Однако, сейчас таких хищников развелось слишком много, взять бы Альму, которая до сих пор не верила в силу сильнейшей и Газини давно привыкла к первичной реакции волков, хоть до сих пор её не понимает.
Но стоит вернуться в реальность. На дворе стояло утро, когда холода ещё не нанесли сильный удар по шкурам волков, хоть и было холодно. Солнце медленно разбрасывало свои лучи куда попало, при этом совершенно не заботясь о том, что они совершенно не греют замёрзших обитателей леса. Рыжая волчица, решительно шагая по глубоким сугробам, которые доставали той чуть ли не до живота, шла рядом с чёрной Холли. Валькирии хранили молчание. Сильнейшая никогда не была участницей бурного диалога и не желала в нём участвовать, предпочитая быть в стороне и наблюдать за объектом со спины. Вот именно этим самым объектом добытчица и являлась. Если же вы думаете, что наша героиня, особо ни с кем не общаясь в стае и не заводя знакомств, нечего не знает о волчицах стаи, то вы глубоко ошибаетесь. Она, краем уха слушая беседы самок, составляла общее мнение о них, а за теми, кто особенно заинтересовывал(хотя таковых было мало), следила далее и быстро узнавала все подробности о сей персонаже. Но о Холли она мало что знает, известно было то, что это волчица отличалась умом и рассудительностью, а ещё спокойным и ровным характером. Но иногда нервы чёрной охотницы лопались и она срывалась, как замечала Джелани. Пожалуй, из неё вышел бы прекрасный шпион.
Сейчас же хищница, погружённая в свои мысли, не замечала Холли, а лишь жадно принюхивалась в поисках чего-нибудь съедобного. В последнее время дичи стало так мало, что лап добытчиц становилось не достаточно и многие воительницы принимали на себя работу охотниц; Лани, заинтересованная новой возможностью проявить себя, не упустила такого шанса и направилась вместе с чёрной самкой на поиски пищи.
Но тут в нос самкам ударил запах, не говорящий не о чём хорошем.
Первое, что почуяла Джелани, была кровь. Этот запах был слишком знаком клыкастой, чтобы она его просто так проигнорировала. Эта сладкая, пахучая липкость была связанна с ней всю жизнь. Жадно ловя воздух, хищница направилась на зов крови. Судя по тому,что шаги спутницы стали увереннее, Холли тоже почувствовала чужой запах и уверенно шла к нему. Джелани пошла за чёрной.
Волчицы вышли к месту, где лежала волчица, имевшая когда-то белоснежный и, наверное, красивый оттенок шерсти, но из-за крови, прилипшей к шерсти, она потеряла свой окрас. С шумом втянув в себя очередную порцию воздуху, Газини объявила:
- Оплот. 
Она не сразу определила принадлежность волчицы, поэтому так и отреагировала.
Тем временем Холли расспрашивала пострадавшую, а сильнейшая молча наблюдала за картиной происшествия.

Чёрная волчица стояла, не сводя глаз с белой волчицы, если можно было так сказать. Та еле держалась на лапах, но дабы её совсем не посчитали неспособной к передвижению пыталась стоять на лапах и не опуститься ниже плинтуса. Лапы белой подрагивали от усталости. Ей так хотелось отдохнуть и избавится от пристального внимания и присутствия Валькирий. Но пока ей это сделать не удастся. Это понимали обе стороны. Холли же в свою очередь будучи добытчицей отличалась отменным обонянием и поэтому решила исследовать испорченную шкуру состаницы Оплота получше. Подняв торчком уши и изучив предварительно волчицу своими янтарными пронзительными и  хитрыми глазами волчица пошла вперёд. Остановившись на расстояние меньше двух метров
она повела в её сторону, наготове при случае отпрыгнуть в сторону. После чего обошла её полукругом и обнюхав дорожку крови вернулась на исходную позицию.
       Вновь поведя носом и посмотрев сначала на белую, а затем на Джелани волчица лишь угрюмо фыркнула Легион..Это они её так разукрасили..Но смысл? Зачем им это всё? Показать своё превосходство расправившись с самкой или вызвать агрессию со стороны Оплтота по отношению к Валькриям..Да и вообще..Странно. Удивительно что она ушла от них живой и даже немного невероятно...Волчица вздохнула и перевела взгляд на Джелани, посмотрев на её весьма убедительно, в надежде что она поймёт выражение её глаз и тоже догадается. Прошла некоторая пауза. Волчица думала, что спросить у волчица, дабы вывести её на чистую воду. Оттого что она скрывает лучше никому не станет. Вновь вздохнув и подняв глаза с земли волчица посмотрела на белую и лукаво улыбнувшись отозвалась на её слова:
- Ночка тяжёлая вышла, как-то не фортануло маленько, хэх... ответила волчица с неким волнением в голосе. Холли склонила морду в бок. - Это же кто от тебя так фартуну отклонил? спросила волчица со спокойствием в голосе и надеждой, что на этот раз волчица не слукавит. Ведь Холли знала, кто разлил алую краску по её шерсти и покушался на её жизнь. Немного постояв и дабы не создавать атмосферу напряжённости волчица уселась на снег, предварительно потянувшись.

Белая макушка чуть приподнялась, соблюдая заведомо избранную траекторию наверх и в бок. Получилось неестественно, зато весьма по ситуации. Обступившие её грозные Валькирии, заливали по горло вопросами и едкими комментариями, которые старались, очень старались обходить треугольные уши стороной. В конце концов, происходящее если и удивляло, то совсем мало-мальскую капельку. Волчицы то в отличие от некоторых, свою территорию точно хорошо знают, по кустам и закоулочкам, лесным всяким подозрительным не лазают. Но Фиаско - это Фиаско, она не только не в курсе расположения некоторых объектов на светлом пространстве Оплота, но еще и до лагеря так и не удосужилась добраться, стыд и позор созданию "смешанных" кровей. Прищурив глазки до неприлично мелких щёлочек, уголок тонкой линии уверенно пополз куда-то в бок, клыки не обнажились, видимо снова позабыла их наточить или в стакане у кроватной тумбочки оставила, забывчивость неудивительна и вполне предусмотрительна.
Так вот, зажат несчастный мелкий силуэт меж двух куда сильнее дам, обе настроены не то чтобы столь дружелюбно, но чересчур определённой неприязнью их ауры не окрашиваются. Уже большой плюс в личную золотую копилку.
Охотница устала разгребать сугробы мыслей под мозгами. Кстати о сугробах, те уже ровной кучкой, белоснежной и сверкающей, лежат по всем равнинам, в них тонешь, утопаешь и вязнешь, и нет спасения от сих субъектов ледяных вплоть до южных земель, где снежинки, что градом падают с небес, так и не достигают поверхности, нещадно тая в положительном коктейле температур. Ну что, стоит-таки любить Оплот?
К черту философию, при всем своём уважении к личной Швейцарии в сердечке, Фиаско чувствовала все более и более возрастающую потребность в немедленном пересечении собственной границы, ускорение свободного падения ей взять, к сожалению неоткуда. Все модули постоянны, да равны нулю. Но вот гиперболы, наконец, добавили в поток бессмысленный, и стало куда интереснее проживать своё дальнейшее существование.
Холли задала вопрос, касающийся всё той же матушки-фортуны, что так подвела белую на днях, но признаться честно, приятно удивила, сюрприз своеобразный преподнесла. Только было раскрылся рот, как его снова потребовалось закрыть, нелепостей на дню и так хватает, зачем же лишнее?
В принципе бурая Валькирия озвучила всё, что собственно и произошло, но вот только объяснять, почему все именно так, а не иначе, каким известным аль неизвестным способом ей удалось сбежать, почему удалось и как. Все эти загримированные под мирные и само собой разумеющиеся вопросы нещадно жгли сознание, и ответы сами глотались целиком, падая в желудок охотницы. И не вытащить колючих, ни за что.
- Ох, я бы была, безусловно, признательна. - сильно хотелось добавить что-то вроде, "что-то мне так... домой захотелось, пустите странницы, скорей!" Резво встрепенувшись чуток потрёпанным тельцем, Фиаско, искренне заулыбалась своим "конвоирам", вот в голову и догадка залезла, собственно дороги то верной никакие белые и пушистые не знают, а следовало бы поинтересоваться.
Сделав целых три уверенных шага вперед, волчица клюнула носом, увязнувшая в глубоком месиве лапа сильно накренилась, от чего оплотчица почти рухнула в ледяную кашу. Но слава всевышним, обошлось все лишь нелепым кряхтением да оригинальными действиями.
Резко повернувшись к чуть озадаченным лицам, волчица стряхнула ложные крупинки и пробубнила.
- Я в порядке! Ну что идём. - прыжками то влево, то направо, лишь бы подальше от Легиона.

Волчица предпочла проигнорировать едкие замечания Джелани по поводу её внешнего вида на данный момент. Сильнейшая ещё раз хмуро осмотрела Фиаско, лишний раз убедившись в том, что сама она пойти не сможет. Или её придётся постоянно придерживать, или понести… Первый вариант нравился валькирии куда больше второго, хотя он был бы удобнее и прогресс был бы больше. Однако Газини не желала тратить хоть какие-то силы ради того, что бы подвести её, как королеву… Но возможно и то, что обстоятельства не оставят Холли и Джелани выбора.  Каждое движение ополотчицы говорило о её нейтральном отношении к ним; она не высказывала никакой неприязни или позитива к двум незнакомкам, имён которых, кстати, до сих пор не знала. Но воительница не собиралась бросаться своими именем на ветер: не к чему оно было Фиаско, к тому же навряд ли они ещё когда-нибудь встретятся.
Если охотница и была удивлена тем, что Джелани всё разузнала, лишь хорошо принюхавшись, то хорошо скрывала свои эмоции. Эта особа не была разговорчивой, лишь несколько раз перекидывалась с ними фразами, но обладала хорошим чувством юмора и знала, где стоит закрыть рот. Несомненно, она была умна. Она высказывала своё почтение, так как находилась на территориях соседей, поэтому её тон был ровным, вежливым и почтительным. Это было приятно, но сильнейшая сразу же отогнала это чувство. Ей нравилось изучать характеры других волков, а следуя из этого, она могла предугадать их последующие действия: даже непредсказуемые хищники в глазах Джелани выглядели самыми банальными существами и очень предсказуемыми. Нельзя сказать, что Фиаско была банальной и предсказуемой, но её действия она знала заранее: вот она бросила что-то вроде благодарности, встала, прошла несколько шагов и едва не плюхнулась в глубокий сугроб. Сильнейшая едва подавила усмешку.
Она коротко кивнула на слова Холли и подошла к ополотчице, подставив своё крепкое плечо, дабы у той, в случае чего, была опора. Лапы хищницы были изранены и любой волк с уверенностью сказал бы, что она не сможет своими силами, которых сейчас было очень мало, добраться до родной стаи.
  - Ну что ж, идём.

Волчица шла всё вперёд и вперёд. Она знала, что волчицам нужна её помощь и поэтому хотела помочь им во что бы то ни стало. Прокладывая им путь в снегу, она шла  прилагая максимум усилий. Поначалу брести по снегу было довольно просто, но сил из-за плохого сна в ходе последних обстоятельств было недостаточно. Выдохнув очередной сгусток воздуха волчица на мгновение остановилась и посмотрела назад. Фиаско и Желаний шли немного поодаль, идя по её проложенному следу. Добродушно вильнув хвостом волчица продолжила путь. Она не желала сдаваться и показывать свою слабость. Именно поэтому она упорно шла вперёд, пихая снег лапами и рассыпая его в разные стороны.
     Что же Легион пытался доказать этим? всё спрашивала и спрашивала себя волчица. Её голова была забита только этим вопросом.. Как можно было думать о чём-то другом, когда вот-вот должна произойти война или по меньшей степени конфликт двух стай? Что будет если Легион выиграет? Нет, таких мыслей и слов вообще не должно было возникать в мозгу и срываться с уст. Холли плелась вперёд пытаясь прикинуть выход из положения, или  представить, что их ждёт буквально через неделю. Перед глазами лишь проносился снег и белая пелена - больше нечего. Волчица ушла в свои мысли и совсем забыла про реальность. Так наверное она бы и шла, если бы по невинной случайности не врезалась в стоящее на её пути дерево. Невольно придя в себя и подняв морду она увидела кучу снега, которая свалилась на волчицу. Но не успела - Холли едва отпрыгнула в сторону. Снег оказался лишь на её морде. Фыркнув и сбросив с себя снег волчица вновь вернулась на положенный курс.
      Так они продолжали свой молчаливый путь. В принципе волчицам не было о чем говорить, да и не хотелось. Сама же белолапая не отличалась болтливостью и в подобных случая предпочитала промолчать. Наконец, наверняка выведенная молчанием Фиаско решила развеять молчание, чем удивила Холли:
- Мило тут у вас, имею в виду, красивые места... живопись.  сказала белая волчонка, явно боясь ляпнуть чего лишнего, но в тоже время не давая создавать атмосферу напряжённости.
- Да, ты права. Здесь есть на что посмотреть. Но гораздо привлекательнее это место выглядет без толщи снега. То есть летом. Правда, Джелани? добавила волчица, понимая, что их пауза затянулась. Путь сулил быть долгим и тяжелым. Волки шли медленно, ведь у них в рядах был раненый да и снег не позволял идти в полную мощь, если можно так сказать..

Уверенностью захлёбывалась, в снеге тонула, от желания оказаться поскорее в родном Оплоте, по то сторону черты, дома, чуть дёргалась, холод отличный лекарь, струйки багряной жидкости перестали стекать по грязно-белому тельцу, запёкшимися полосами переплелись с шерстью и в ней остались, по крайней мере до следующих водных процедур. Представив заманчивую перспективу ходить в подобном виде до весны, волчица чуть втянула шею, захотелось противненько завыть или побиться хотя бы лапой о ближайшую твердую поверхность, и чтоб не в сугроб проваливалась, а глухим звуком отзывалась. Жаль, что не заложено в белёсую головку знание всех Земель от истока до устья, ибо охотница не помянула с мысленным отсчётом каждого метра до своей заветной цели. И всё не из-за неопределённой неприязни к Валькириям, что вы обессудьте, просто упрямый стержень в Фиаско развился, не расслабиться ведь, пока чего-то там не преодолеет. Маленький злобный анархист, прикидывающийся существом светлым и пушистым. И таки оборванный злобный смешок вырвался из горла, ну точь-в-точь беленький демонёнок, рожек и копья не хватает, можно еще копытца для полноты пейзажа добавить.
Разрядить обстановку, эта мысль пришла уже после сказанных слов, и как удачно все сложилось, теперь и вправду неплохо поболтать хотя бы о погоде, ходить в полнейшей тишине, конечно заманчиво, спокойно так, но не хотелось, пере насытились молчанием вероятно.
В голове сейчас творилось что-то наподобие "хм, какое интересно небо у меня под лапами, точнее земля, о, необычной формы сугроб, а скоро покажется какой-нибудь жалкого зрелища кустик, и безусловно овальчиком рассыпанные следы впереди идущих волчиц, потрясающе обворожительное видение." Сарказм тягучей волной застилал внутренности, нужно немедленно нарушить эту злосчастную тишину, и необязательно резким криком, можно ведь и спросить что-нибудь нейтрально-тихое. Передёрнув треугольными ушами, Фиаско собралась поинтересоваться течением охоты в стае, но её нагло опередили, осечься не успела, ибо даже рта еще не раскрыла, что радует.
Бурая воительница задала вопрос, над ответом которого стоит хорошенько призадуматься, а собственно кто? Кто же заведует травами и врачебными тайнами в Оплоте? А такой субъект вообще существует?
Замявшись на добрые секунд десять, белая даже приубавила шаг, не хотелось до жути выпускать банальное "не знаю".
- Эм... лекарь, хэх. Задача... - беглая нервная улыбочка быстро исчезла с губ. И откуда ей помнить, не освоилась там еще толком, а уже лекарей узнавай. Лихорадочно перебрав половину запомнившегося Оплота и попытав счастье разобраться в иерархии, охотница сдалась на Альфе. И тут как гром средь ясного солнца:
- О, у нас имеется некий наставник духа. - с чересчур умным видом заявила оплотчица, решив, что на последующие вопросы отговорится предложением вида "а кто это, я пока еще сама не разобралась..." она снова расслабилась. Нет, все-таки хорошо тут. В Землях...

Стояла тишь, словно кто-то волшебной рукой прикоснулся к дикой природе дальних волчьих земель. Небо было туго затянуто серой пеленой, лишь в дали можно было разглядеть немного пробивавшийся свет из мрака. Вековые ели, которые изредка встречались здесь,  казалось, касались небес, задевая их своими остроголовыми макушками. Луг, далеко распростерся на территории. Белое покрывало снега , застилало всё вокруг, дивно придавая сказочную атмосферу. В воздухе разносился запах свежей хвои и чудной морозной свежести.
Старый филин поёжился на ели от холода, всматриваясь вдаль. Его большие глаза были похожи, как на два огромных шаровидных яблока, а радужная оболочка была ярко-янтарного цвета. Повернув голову на 180 градусов, оглядел всё вокруг , а затем,  улетел, в неизвестном направлении. На землю стремглав упал ком снега, попав именно в сторону шедшей хищницы. Взъерошив шкуру, та отскочила в сторону и гневно рыкнула на улетевшую птицу. Холодный снег остался на её смольной шкуре, из-за чего волчица начала отряхиваться от него. Оглянувшись в обратную сторону, проводила своим насыщенно карими глазами филина, после чего продолжила идти по следу других волков, чёрная наступая на их следы и оставляя за собой тонкий запах мускуса из желёз.
  Ветер дул в противоположную сторону, так что учуять остальных членов стаи было трудно. Оставалась ориентироваться по следам, недавно оставшимся от сородичей. Жесткий хвост, прилегал к её телу, изредка приподнимаясь от учуянного ей запаха. Нос зарывался всё больше в снег, от чего часто приходилась отфыркиваться, издавая смешные звуки. Уши пытались уловить хоть мельчайшее присутствие других.
Продвинувшись ещё на несколько метров,  Кровь Демона учуяла  запах волков, так, как ветер поменял своё расположение. Приподняв массивную морду к верху, пристально окинула взглядом долину ещё раз, запоминая всё вокруг. Небольшая осторожность продолжала в ней присутствовать. Самка была новенькой в стае, так сказать, присоединившиеся к Валькирии недавно. Что-то очень тянуло хищницу в эти земли уже давно, но сердце лишь сейчас дало ей волю сделать правильное решение.
Потоптавшись на месте, Блю вспомнила свою семью. Перед её глазами всплыли родные и так же быстро исчезли. Вновь закрыв глаза , она выдохнула теплый воздух из легких, от чего на морозе он превратился в холодный пар, который развеялся в миг. Какой-то чувство  дало ей силы идти всё дальше, в неизведанное. Упорство волчицы всегда превосходило в ней. Куда бы она не шла, она должна была добиться своего.
- Что ж, настала новая жизнь. Новые правила. Интересно, смогу ли я найти, то, что ищу. Достичь того, что так хочу. Надо идти вперед. И даже если упаду, я обязательно встану...
Подул тихий ветерок, всколыхнув чёрную шерсть крупной хищницы. Он как будто давал ей новые силы, утешал её во всех несчастьях.
Потрусив вперед , Блю распознала несколько запахов , которые принадлежали,  несомненно, другим членом стаи. Один запах ей почему-то,  кого-то напомнил, но не утруждая себя что-то вспоминать, самка делала уверенные шаги , протаптывая тропу.

Отредактировано Blue Dark (2012-12-14 18:29:35)