В один миг все закончилось. Будто карусель, которую до этого неистово раскручивали, вдруг резко затормозили. Непонятное ощущение ушло, взгляд прояснился, а мысли в голове перестали путаться. Однако осталось какое-то неприятное зудящее чувство, перед глазами еще какое-то время искрилось, будто Гаспар больно ударился головой. Ему даже показалось, что где-то в затылке что-то давит точно огромная ноющая шишка. Еще какое-то время Банши и Солей открывали рты, но ни единого звука так и не произнесли, и легионер решил, что это ему причудилось. Видимо, он действительно ушибся, и все это ему просто причудилось. Пригладив шерсть на загривке и опустив хвост, белошкурый боязливо осмотрелся в поисках какой-нибудь огромной ветки, предательски свисающей с дерева, которая и могла стукнуть легионера. Но вокруг не было ничего такого, обо что мог бы удариться волк, а потому это было еще более странным. Он бы и дальше думал о произошедшем, если бы не еще один голос, донесшийся будто из ниоткуда.
-Привет, Шах, - спокойно выдохнул янтароглазый, узнав в пришедшем сына Фрактала.
Вообще, родство переярка с покойным фюрером строго охранялось, ибо если бы об этом узнал Хёрш, Шахран с Хэйтемом уже давно бы кормили червей в сырой земле. Гаспар же узнал о том, чьи это сыновья, от Сириуса, который, в отличие от Осириса, оказался более открытым. Пич же наотрез отказывался откровенничать с братьями, видимо, его связывало с Фракталом что-то большее, нежели простое подчинение. Но что такого, если об этом узнал белошкурый? Гаспар никакого отношения к верхушке Альянса не имел, а потому доносить на двух Гастатов он не видел смысла. Ну, сыновья и сыновья, что они теперь сделают, власть-то захвачена.
-Теперь в порядке. Один Антей знает, что за чертовщина тут была. – Ответил переярок алоглазому, радуясь, что наваждение, наконец, спало. – Снова начнешь нас прогонять? – Повернув голову к Банши, Гаспар посмотрел на нее спокойным беззлобным взглядом, как и смотрел, когда на них не наложили какие-то чары. Он решил, что теперь волчице будет не до того, чтобы прогонять легионеров из святыни, ведь тут творилось что-то очень интересное. В янтароглазом тотчас проснулся орденосец-алхимик, которому было в радость разгадывать всякие сверхъестественные явления, пусть у него и не совсем было к тому способностей. Однако любопытному и дотошному Гаспару стало жуть как интересно исследовать Янтарную лощину и понять, что же за дух играет с ними в прядки.

Практически всё, что происходило тут у них в лощине, кажется, прошло мимо Шахрана. Он толком не понял, с чего все здесь собрались, особенно - в такой странной и разношёрстной компании, какую алоглазый тут встретил. Неизвестный и подозрительный чужак, Гаспар и валькирия с не самым мягким характером. Сложно было и составить полное впечатление о том, с чего они все находились в таких странных, встрёпанных и встревоженных позах, когда молодой волк на них только наткнулся. Все они тут (про чужака с повязкой не стоило бы говорить так смело) были далеко не пугливы и достаточно опытны, чтобы так не шугаться, например, пролетевшей мимо вороны или пробежавшего рядом зайца. Серо-бурый ещё раз несколько раз охватил взглядом местность, которая была в его поле зрения. Ничего необычного (как и запаха) тут не было, кроме морд других волков.
Юный зверь был осторожен и не делал шагов вперёд, не желая влезать в прямом смысле в самый центр событий. Он навострил уши и пытался уловить любое неестественное и беспокоящее других движение или какой другой звук. Однако ничего не было, и стоит сказать, что отсутствие таковых факторов немного порадовало гастата. Хотел ли он знать, что за чертовщина только что произошла тут? Хотел ли понять, отчего все волки взъерошены, как не выспавшиеся сурки, почему напуганы и обеспокоены чем-то, что, кажется, не несёт сильной видимой угрозы? Очень не хотел, но воля случая, которая привела его сюда, уже успела приобщить нашего героя ко всему этому: его голова была очень плотно забита многими другими проблемами, рядом с которыми ещё одной, кажется, места вообще не было.
Было слишком глупо делать вид, будто бы фраза "теперь в порядке" означала, что всё здорово-замечательно и ничего странного тут вообще не было. Ра перестал оглядываться, но сперва по-прежнему вёл себя тихо, вслушиваясь в окружающую местность. Была неопределённость какая-то, и это чувствовали все, но никто и не думал паниковать. И верно. Как-никак, лощина эта - место не самое простое, потому не хотелось и Ра тут шутки шутить. Молодой волк уловил на себе и взгляд Гаспара, и Солея. Последний по-прежнему сильно смущал серо-бурого, и она даже немного разволновался за Гаспара и Банши: а не сделал ли этот чужак с ними чего плохого? Но виду особого не подал, наконец остановив взгляд на валькирии, которая по-видимому была не в настроении.
- Раз всё в порядке.., - волку на радость всегда удавалось придавать уверенность своим словам, несмотря на юность, которая всегда слышалась в его голосе, - Не хотелось бы отсюда уходить. Пройдёмся?
Первая мысль Ра при виде разозлённой Банши - оставить волчицу одну, чтобы ни ей день не портить, ни себе врагов не наживать. Но отсутствие тут малейшего ветерка и вся эта неразбериха... Не гоже было оставлять волчицу одну, даже если она считала, что справится без помощи чужака, подростка и молодого легионера. Не хотелось ни разбредаться, ни оставаться тут, но интерес достаточно быстро разгорелся и в серо-буром. Один Антей знал, что тут было только что, и дело это наверняка одного его ума, но не волкам было бы положено пятиться задом вперёд к логову при встрече с чем-то неизвестным.

Наваждение спало, органы чувств вновь стали подвластны, но чувство тревоги и некоторой недоказанности никуда не улетучилось. Даже наоборот, еще больше овладело волчицей, вызвав пару напряженных складочек меж нахмуренных бровей. Она по прежнему стояла задом к соплеменникам, игнорируя их речи, целиком и полностью погруженная в загадочную атмосферу лощины. Ощущение чужого взгляда не покидало ее не на минуту. Она смотрела во мрак, видя лишь сгусток темноты, смотрела на собравшихся птиц на дереве... и ловила на себе их странные, зоркие взгляды, полные внимания и заинтересованности. Они их ни чуть не боялись.
- Расслабь задницу, - хладнокровно отозвалась Банши в сторону Гаспара, продолжая изучать взглядом диковинное поведение пернатых и бороться с чувством потенциального обеда в маленьких блестящих горошинах крылатых наблюдателей. Наваждение? Бессмыслица. Белошкурая облизнула сухие губы и обернулась, встречаяя вновь прибывшего легионера. Красноглазый был знаком ей с детства, еще с тех пор, когда двое сыновей Фрактала угодили в беду и прежний фюрер бросил все силы стаи на поиски наследников. Теперь он мертв, а его сынок покорно служит убийце отца, плывя по течению и не требуя вернуть свое по праву. Умный малый, или наоборот, смотря под каким углом смотреть. Но внимание волчицы не задержалось на Шахране на долго, лишь мимолетный мазок по знакомой морде и едва различимый кивок, не то приветствие, ни то лишь ей известное умозаключение. Но когда голова эквита вернулась в искомое положение, из глубины леса ей навстречу уже двигались коварные и очень опасные существа. Блестящая, гладкая, будто отполированная кожа, длинное и гибкое тело, не оставляющее шума. Идеальные охотники, идеальные убийцы, неумолимо приближающие к группе волков. По инерции Банши дернулась назад, желая отступить, но тело не слушалось, превратившись в камень от носа до хвоста. Глубоко из груди вырвался глухой, гортанный рык. Любая из этих хищниц благодаря размерам представляла угрозу для волка, что же говорить о нескольких? Но с каких пор змеи пользуются компанией друг друга?..
Когда одна из них приблизилась к Банши, внутри самка бесновалась от лютого желания вцепиться в холодную кожу, но тело оставалось глухим к лютым порывам воительницы. Однако, к удивлению волчицы, змея не собиралась нападать. Поднявшись над землей, змея поровняла голову с ее мордой и, на мгновение задержав взгляд на ее льдисто-зеленых глазах, бесшумно заглотила два кристалла, болтающихся на толстой шее.
Способность двигаться вернулась лишь когда хищницы потянулись туда, откуда внезапно явились. И единственное, что смогла сделать Банши - шумно выдохнуть и прошипеть:
- Вот дерьмо...

Шахран предложил пройтись, и это, возможно, было самое лучшее предложение за последние полчаса. И Солей с радостью готов был согласиться на прогулку, чтобы хоть немного разрядить атмосферу, позволить напряжению улетучиться, но не тут-то было... Мкаа льстило, что его младший-старший брат ведёт себя благоразумно и принимает взрослые решения, но как он отреагирует, когда услышит всю правду о том, кто такие Солей и Луна? Примет ли их? Поверит ли их рассказу?
Рано думать об этом. - Мысленно одёрнул себя волк, смотря себе под лапы. Хотелось уже начать движение, размять затёкшие от защитной позы мышцы. Но что-то опять пошло не так.
Копошение в траве, неуловимое невооруженным взглядом движение почти не привлекало к себе внимания, и Солей не обратил бы, если бы как раз в тот момент не повернул голову, желая рассмотреть вековечные деревья.
Мороз прошёл по коже, когда пришло осознание происходящего. К группе волков со всех сторон сползались змеи.
Мкаа нервно сглотнул, дёрнув ушами. Он не умел общаться с этими странными животными, памятуя слова Айры о том, что змеям нельзя доверять, потому что они владеют страшным и опасным навыком - гипнозом.
И сейчас эти создания ползли в их сторону - огромные, страшные, совершенно отличающиеся от своих более мелких и пёстрых собратьев. Эти гады были тусклыми, неяркими, словно покрылись древностью и временем - хоть минуты сдувай с их окаменевшей чешуи. Возможно, это была лишь игра воображения, но волку показалось, что одна из змей направляется прям к нему.
Кобель в ужасе отшатнулся, а потом... Замер! Просто застыл на месте, словно оленёнок, ослеплённый светом фар быстро приближающегося по трассе автомобиля. Он стоял и стоял, не в силах отступить. Он не мог сделать ни малейшего движения, будто бы оцепенев. И такая проблема настигла не только его. Все - Банши, Гаспар и Шахран просто стояли, спокойно наблюдая, как змеи приближаются.
Разноглазый задержал дыхание, во все глаза глядя на "свою" змею.
Она была старой. Возможно, самкой. Как он понял это? Очевидно, змеиные глаза "сказали" ему о возрасте. И только теперь чужестранец понял, что оно и к лучшему - стоять, не двигаясь. Вполне возможно, что змеи не станут нападать, если их не злить резкими движениями. Ведь даже если бы волки и не застыли, словно приросшие к земле, то рептилии бы одним точным броском бы добрались до беглецов.
Поведение змеи настораживало, но больше не пугало.
Солей обратил внимание на то, что внимание змеи было приковано к его лапе, и хвала Амонкире, что не той, на которой была повязка, а другой - на которой в гордом двуедином одиночестве на бисерной нити висели кристаллы. Одному из них не суждено было сверкать и дальше, тая в себе энергию своего элемента - змеюка раскрыла пасть и ловко поглотила свою искрящуюся "жертву". Далее происходило что-то совсем немыслимое. Змея окрасилась в цвет кристалла, став яркой и подвижной, а ее старая шкура осыпалась на ледяную землю. Вскоре гадина утратила всякий интерес к Мкаа и скрылась в зарослях так же тихо, как и явилась. То же самое произошло со змеями Шахрана и Гаспара. А вот Банши повезло меньше - змея, что поползла к ней, была самой большой и самой страшной. И угораздило же волчицу носить свои кристаллы на шее. В другой ситуации это было бы уместно, но сейчас... Змея словно собиралась вцепиться в незащищенное горло эквита.
Но Банши повезло. Змея уползла, сожрав сразу два кристалла.
Мысленно Солей ехидно улыбнулся.
Ибо нечего пыжиться и включать командира там, где это неуместно!
У него снова появилась способность двигаться. И только сейчас Солей заметил, как сильно были напряжены мышцы в то время, как змеи ползали вокруг - каждый мускул нещадно ныл, но Мкаа стоически терпел мимолётную боль, которая так ясно дала понять - он остался жив. Много ли ему надо?
Внезапно Гаспар рванул вперед, от чего расслабившийся было разноглазый прыгнул следом, пытаясь помешать непредвиденной атаке состайника.
Он прыгнул вперед, "подрезая" Гаспара и стараясь сбить того с курса (заявка).
- Ты с ума сошёл? А если эта гадина ядовитая? - Беззлобно, но с обидой рявкнул Солей, всем своим видом говоря "вот если ты сейчас сдохнешь, кто покажет мне округу?".

Не всегда желание товарищей сохранить тебе жизнь нужно расценивать, как способ помочь. Не успел Гаспар щелкнуть челюстями, как что-то большое и сильное толкнуло его вбок, и легионеру ничего не оставалось, кроме как подумать, кто же эта невиданная тварь, пока кубарем летел на землю. От удара на мгновение помутнело в глазах, а когда белошкурый очухался, но увидел рядом с собой Солея, пытавшегося совладать со своими лапами. Разумеется, пока они тут танцевали танго, цель Гаспара давно уползла.
-Кто тебя просил вмешиваться?! – Зарычал переярок, поворачивая оскаленную морду к разноглазому.
Юный легионер был зол и хотел тотчас намылить Солею холку за то, что тот лезет к нему. Кто он такой, чтобы так себя вести?!
Но, как бы янтароглазый не злился, он понимал, что затевать сейчас потасовку было бы совсем неуместным занятием. Поэтому, поднявшись с земли и отряхнувшись, Гаспар последний раз злобно зыркнул на своего спасителя и отвернулся.
Между тем Шахран как-то неестественно залип на одном месте, и казалось, что умом он был уже не здесь.
-Эй, дружище. – Осторожно позвал алоглазого Гасп, подходя ближе, - Ты это чего? – Непонимающе уставившись на сына Фрактала, белошкурый аккуратно толкнул переярка плечом в бок, привлекая к себе внимание.
Тут он посмотрел на Банши, которая металась, будто тигрица в клетке. Она явно хотела куда-то пойти, но, видимо, одна этого делать не решалась.
-Может, ты перестанешь заниматься самодеятельностью? – Рыкнул Гаспар волчице, разозленный ее поведением.
Они все были в одинаковой заднице, и разбираться в этой чертовщине предстояло им всем вместе. Однако, самоуверенная Валькирия, видимо, думала иначе, раз решила молча исследовать окрестности в одиночку. Интересно, настанет ли когда-нибудь такой момент, когда суки и кобели перестанут считать друг друга безмозглыми щенками и научатся жить сообща? Пока, не смотря на тщетные попытки вожаков, Легион и Валькирии продолжали жить совершенно разными жизнями и даже не желали воссоединяться.

Было достаточно интересно: Ра никогда не был так близко к змее, заведомо зная, насколько эти твари могут быть опасны: хитры или ядовиты, например. Но почему-то ему сейчас думалось, что зря он их остерегался не меньше, чем лис. Взгляд у змеи был интересный, кстати, очень умный. Не хотелось почему-то больше даже в мыслях называть её тварью: Ра стал считать, что интеллект этого чудесного создания хранит в себе нечто интересное и невероятное... Но резко почувствовал боль в глазах, а потому зажмурился сильно-сильно и замотал головой из стороны в сторону, вместе с этим немного подскочив и взвизгнув от неприятных ощущений.
Несколько секунд он был в откровенном шоке, и, даже не открывая глаз, чувствовал в них очень сильную боль. Но в сознании перед ним ещё находилась змеиная морда, её глаза, такие насыщенные и загадочные... Но что они с ним сделали?! Неужто вот она, коварность и опасность змей, прикрытая поначалу пленительным обаянием? Ра хотел бы проверить, как там его товарищи, но, открыв глаза, застыл на месте.
Бурошкурый не мог сфокусировать своё зрение ни на чём перед своим носом, но продолжал смотреть на свои лапы и землю вокруг них. Глаза жгло, как если бы в них попала какая-то едкая трава, чего Ра на самом деле никогда не испытывал, но слышал, а потому представлял, но по факту это жжение было необычнее и наверное болезненне другого. Из-за таких ощущений волк моргал практически не переставая, и с каждым разом картина окружающего мира становилась немного чётче, чем прежде. Через несколько секунд боль ещё далеко не прошла, а моргать всё равно приходилось часто, но Красный волк уже понял, насколько кардинально изменилось его восприятие мира после контакта с змеёй. Но, конечно, будучи очень шокированным, Шахран был не в состоянии здраво и справедливо найти виновника этого, поскольку подсознательно всё ещё остерегался Солея.
Алоглазый прекрасно помнил, что шкура его должна быть не такого цвета, какой он видел сейчас на своих лапах, а земля, покрытая травой, не должна быть настолько тёмной и размытой. Бока зверя высоко вздымались: он дышал часто, будто инверсия мира была вызвана недавним удушьем. Хоть и дышалось ему прекрасно, волк практически сразу начал чувствовать лёгкое головокружение и упадок сил, хотя ещё совсем недавно пребывал в добром здравии.  Шахран был испуган, о чём свидетельствовали выпученные глаза, доверху наполненные паникой, что не свойственно этому хищнику. «Равновесие между головой, душой и телом и есть залог здорового духа...» - так он считает, но, согласитесь, экстремальность этой ситуации не давала лишнего времени на раздумья.
Его тело заметно ослабло, и рослый молодой волк даже будто как-то обмяк, а страх в его глазах делал из всего этого зрелища нечто жалкое. Гаспар, обративший внимание на замешательство алоглазого, приблизился к нему и не сильно пихнул его в бок, но сейчас даже такой потешный ободряющий толчок оказался достаточно сильным, чтобы сместить переднюю часть корпуса Ра в противоположную сторону. Зверь пошатнулся, но вовремя широко расставил лапы. Силы постепенно покидали его, а зубы скрипнули, когда челюсти сжались очень плотно.
- Лучше отойди.., - Шахран не посмотрел на Гаспара и не отреагировал как иначе, а голос его показался очень грубым, поскольку сам бурый чуть ли не скалился на чёрное размытое пятно под своими лапами. Жжение в глазах не усиливалось, но и не унималось, мышцы пробирали редкие и не особо сильные судороги: было видно, как небольшими колебаниями тело переярка ходит ходуном. Трава и лапы становились то чётче, то более размазанными. Он слышал, как щебетали не деревьях птицы, собравшиеся посмотреть на... Него? Лисы тоже были там, часть из них продолжала сновать из стороны в сторону, а другая уже, кажется, нашла достаточно удобное места для наблюдения. Гаспар и Солей переговаривались, но бурошкурый вслушивался, внюхивался из последних сил, стараясь разобрать, кто из всех это сделал... Хотя, в общем-то, Солей был ему самым очевидным виновником. Но Банши ведь пыталась предостеречь от чего-то? от чего?.. На земле перед ним стелилась золотистая полоса, ни запаха, ни звука от которой Ра не смог обнаружить. Она была очень яркой и манящий, причём неизвестно куда. Лисы перешёптывались, как и волки, но ничто не могло быть громче стука его собственного сердца. Было трудно ли, просто ли, но Ра посчитал, что он спятил, всё-таки подняв взгляд вверх: небо было белым, звёзды - тёмными, а птицы, пролетавшие над головами, плохо выделялись на фоне всего этого. Всё было другое.
Шахран проводил птиц взглядом. Они были очень далеко. Глаза привыкли к жжению, и более-менее стало выносимо держать их открытыми, но совсем недолго. Ра чуть-чуть расслабил челюсти, но слабость только усиливалась: стало понятно, что она была вызвана не перенапряжением. Алоглазый одарил одарил недолгим вниманием всех, кто тут был рядом, но задержал взгляд на Солее, ни обронив более ни слова и явно не позиционируя себя агрессивно. Пока он оставался виду скорее испуганного, нежели злого. Было не легко выделить хотя бы одну мысль из всего урагана догадок и наблюдений в голове, но кое-что получалось. «Бесовский пир какой-то... А бес тут не ты ли?»

Словно что-то мерзкое и колючее опутало его от ушей до лап, стоило Шахрану сцепиться взглядом с Мкаа. Разноглазый пошатнулся, обеспокоенно глядя на брата, который даже не догадывался об их родстве. И если в начале похода волк чувствовал себя бодрым и полным сил, то сейчас что-то неведомое высасывало из него энергию. Волна незаметной постороннему взору дрожи прошлась по поджарому телу. Стоит ли отмечать, что разноглазый и так был меньше своих состайников? Разумеется, и мощи в нём было поменьше.
Солей поймал себя на мысли о том, что чем дольше он смотрит в глаза Шахрана, тем хуже себя чувствует, но никак не мог отвести глаз от младшего. Просто смотрел и смотрел, а силы тем временем просто утекали из него, как песок - сквозь пальцы. Готов ли алоглазый взять на себя смерть "чужака"? И почему Солей больше переживал за брата, чем за себя?
Как бы там ни было, а лапы Мкаа задрожали. Он судорожно сглотнул, почувствовав ледяные потоки, проходящие вдоль позвоночника - его организм понимает, что происходит что-то не то, что-то, что угрожает жизни, но никакая защитная реакция не может остановить этих ужасных ощущений.
Хорошо, что периферическое зрение хищника позволило ему разглядеть за спиной Шахрана какие-то рыжеватые отблески.
- Я один вижу ярко-рыжий след, ведущий в чащу??? - Прохрипел волк. Голос его был негромким и слишком усталым. На самом деле, не хотелось никуда идти, а просто лечь, свернуться калачиком и заснуть до тех пор, пока не включат Солнце. Но внутренне Солей понимал одну простую истину - расслабляться нельзя, и давать волю своей мимолётной слабости - тоже. Ведь где доказательство того, что, приляг он - выживет? Вдруг Шахран убивает его, избрав жертвой только потому, что он был новеньким в стае? Неужели они ко всем новобранцам так относятся?
Мкаа понял, что вряд ли его примут в стае беспечные подростки. Ему нужно подружиться с кем-то повнушительней, с тем, кто имеет определенный авторитет и кого не донимают по пустякам.
Слыхал я о таком. Кажется, Пичем кличут. Вот кто мне нужен. Иначе эти безумные подростки сожрут меня с потрохами ни за что, ни про что. - Подумалось разноглазому хищнику. А пока оставалось лишь надеяться, что Шахран отвлечется на слова Солея и обернется, чтобы лично увидеть таинственный след. Вот тогда-то волк и рванёт вперед, чтобы разобраться, наконец, что происходит вокруг. Ведь если он не знает, откуда исходит опасность, то как он может помочь собственному брату?

Время выбирать
-Ты должен это увидеть! Клянусь тебе, я не сумасшедший! – Чуть ли не в надрывом восклицал Гаспар прямо в ухо идущему рядом Осирису.
После того, что тут произошло, белошкурый не мог найти себе места и спать спокойно по ночам. Как только он закрывал глаза, то видел эти скользкие длинные тела, круглые глазища и раздвоенные языки. Каждую ночь к нему приползали эти твари, и каждый сон заканчивался своим исходом: иногда они просто убирались прочь, изредка пытались заговорить с Гаспаром, только он их не понимал, а один раз они все набросились на него, жалили и душили до тех пор, пока волк не проваливался в забытье и не просыпался в холодном поту. В лощину он пытался вернуться, однако, каждый раз, когда приходил туда, ничего не обнаруживал.
Его поведение, граничащее с паническим, заметил Осирис. Старший брат ни единожды был свидетелем того, как Гаспар посреди ночи покидал логово и ходил кругами по поляне перед Темным Озером, прежде чем вернуться ко сну. Однако сколько он не интересовался состоянием своего младшего брата, тот ничего вразумительного ему не отвечал. Янтароглазый не хотел делиться с Осирисом своими переживаниями: вместо этого он всячески искал единомышленника в лице Шахрана, который тоже там был и знал, о чем шла речь. Однако, сын Фрактала, в отличие от Гаспара, отнесся к произошедшему более холодно и не желал в этом копаться. Солею белошкурый попросту не доверял, а Банши… Она вообще вела себя так, будто ничего и не происходило. Янтароглазый понимал, что ни один из присутствующих тогда в лощине не хотел продолжать начатый путь. Неужели никому не было интересно? Что ж, в таком случае, Гаспар продолжит это дело один. Почти один.
-Ты же уже бывал здесь. Тебе приходилось встречать необычных ползучих тварей в здешних местах? – Поинтересовался волк, семеня рядом с черношкурым.
Через некоторое время он все-таки рассказал брату о том, что видел, и тот поверил, пусть и неохотно. В конце концов Гаспар решил показать Осирису увиденное, чтобы он окончательно ему поверил. Но что если вдруг и на этот раз змеи не приползут? Не хватало только чтобы легионер счел своего родственника обезумевшим и верящим во всякие сказки. Нет уж, теперь Гаспар просто обязан отыскать этих гадов, чтобы заставить своего брата уверовать в них.
Вот два легионера оказались на той опушке, где все произошло. Припав носом к земле, Гаспар принялся прошаривать все вокруг, однако никаких знакомых запахов не обнаружил. Ни намека на присутствие каких-либо живых существ здесь не было. Казалось, он знает тут уже каждый камень и каждый сучок – столько дней напролет он тут выискивал какую-нибудь зацепку.
-Рано или поздно они появятся. Должны появиться, - бурчал себе под нос волк, старательно обнюхивая землю. Но, как он ни старался, ни единого постороннего запаха. Может, ему действительно тогда причудилось, и это были обычные змеи? Нет, исключено. Он просто не там ищет.