Ее хрупкие пальцы вырывают цветок, немого резко, на пальцах проступили маленькие капельки крови. Он не подаст виду, даже не дрогнет, лишь улыбнется, как влюбленный подросток. Ей понравился цветок, а это самое главное. Она молчит, это немного напрягает, он чувствует себя неловко, когда она замолкает, не потому, что он не может найти слов, а лишь потому, что не имеет право сказать лишнего, пока она не скажет первой. Он изучает каждый сантиметр ее платья, находит изъяны. Он слишком простое для нее, не смотря на множество узоров бисером, драгоценными камушками, а так же кружевами из самой нежной  и легкой ткани. Он хмурится. Его Богиня достойна лучшего. От размышлений о лучшем платье для своей госпожи, он отрывается ее же голосом. Она начинает гадать на цветке. Но для чего? Его чувства не расскажет этот белоснежный цветок, он должен быть красным, потому что его сердце красное и оно принадлежит лишь одной девушке и она об этом прекрасно знает, но продолжает играть на его чувствах, прекрасно зная, что даже если он не возмутим, как сейчас, его сердце сжимается на каждом лепестки, который может разрушить все, выпав на "не любит." Эрик невозмутим, но даже боится поднять взгляд на нее, ибо в них написан страх и раздражение, но сегодня ему везет, и лепестки заканчиваются на сладком "любит". Он выдыхает, а его сердце вновь начинает биться. Она приближается к нему настолько близко, что его дыхание замирает, а сердце стучит так громко, что она может услышать. Ее губы не касаются его щеки, но вот ее теплое дыхание приятно щекочет его щеку. Он бы сейчас упал в обморок, если бы мог, но он настолько поражен этим волнительным моментом, что даже не в состояние потерять сознание. Она срывается с места и куда-то бежит, коснувшись его плеча. Болезненный вдох со стоном делают его легкие, наполняясь терпким желтым туманом. С губ срывается стон на выдохе. Тело чуть дрожит, пальцы ходят ходуном."Куда она?.." С немым вопросом глаза провожают ее, но затем все тело по инерции срывается и он направляется ей в след, он всегда будет идти за ней слепо, ведь она его жизнь, правда?

Лейв продолжает свое движение. Он движется странно, словно тень или призрак, одновременно слишком быстро и слишком медленно. Складывается, что за его плечами есть темный прозрачный силуэт. Он резко оборачивается, но там никого нет. Он хмурится, сжимая плотно челюсти и напрягаясь всем телом, медленно осматривают территорию, которая попадает в его поле зрения, очень медленно, словно хищник, выискивающий жертву. Он делает шаг вперед, шаг навстречу неизвестности, но Анни начинает с ним разговор, он тут же поворачивается, в его глаза все еще немного читается напряжение, но ее голос успокаивает его, на мгновение.
Она ласково говорит о смерти, с такой трепетной любовью, с которой даже не произносит его имя. Он ревнует. Ревнует ее к смерти, ведь к ней в объятия она идет с радостью, а к нему... быть может лишь единожды.
Он чуть отворачивается, прячась за прядими волос, что так и не были убраны с его лица.
Ее устал искажаются, как и голос, когда она вспоминает их. "Каждый кусочек вырежу из их гнилых тел." Рычит, утробно, ели слышно, но все его естество превращается в зверя, жестокого, кровожадного зверя, внутри он Демон. И стоит спровоцировать хотя бы одного на драку, публично, это будет самооборона, ведь так? Главное, чтобы всех четверых не убить. Стоит убить одного и эта шайка начнет охоту за ним, а значит... самооборона, ведь так?
Он всего лишь портной, но идеально знает строение тела, ему это необходимо, чтобы шить красивые костюмы. Здесь они нужны редко, но охотникам, например, нужна прочная одежда, а некоторые делают спец. заказы с потайными карманами. Он знает их всех в лицо, не по имени, но каждую черту лица он знает и знает, с кем стоит говорить спокойно и открыто, а кого следует остерегаться.
- Не волнуйтесь, любовь моя. Их ждет ужасная смерть, которую мы сотворим с Вами вместе. Они подписали себе смертный приговор в тот день, когда просто взглянули на Вас, моя Королева.
Он задумчиво посмотрел на здание церкви. Оно было прекрасным. Узорные витражи, сквозь которые в солнечную погоду, проходил свет, придавали некую оживленность этому месту, некую святость.
- Анна, Вы бы хотели, чтобы я украсил окна в Вашем доме витражом? Возможно, я бы мог украсить окна Вашим прекрасным портретом или же тем рисунком, который бы Вы пожелали.

"Ох, Аннушка, как же ты не осторожна... такие ладошки поцарапала..." Он тяжело вздыхает на ее действие, но увы ничего не может сделать, она не разрешала сейчас прикасаться к себе, а значит, он вынужден лишь стоять и злиться, что не смог остановить, не смог уберечь от тех мыслей, что заставили ее повредить эти чудные, ароматные ладошки. В голове агрессия начинает пульсировать вулканом, который изрыгает потоки лавы, ибо она касается руками грязного перекошенного креста, из-за чего может попасть в ручку инфекция, а значит, что любовь его будет страдать, а этого нельзя было допустить, но вскоре все успокаивается. Стоит лишь ей взглянуть на него спокойным взглядом, как у него все резко обрывается и наступает абсолютный штиль.
- Я уверен, что сделаю все в кротчайшие сроки, ведь это будет сделано для Вас. Вы же обязательно мне расскажете о Ваших предпочтениях в узорах на окнах? Я хочу немедленно приступить к эскизам, выделить все цветом, чтобы в кротчайшие сроки собрать для Вас шедевр, что будет радовать Вас каждый солнечный рассвет и кровавый закат.
Он шел рядом с ней шаг в шаг, когда ее нежная ручка была в его, он аккуратно сжимал ее, ели заметно, пальцами, дабы на дольше задержать ее тепло в своих руках. Он любил ходить рядом с ней, ощущая тепло и аромат ее прекрасного тела. Оно было достойно своей хозяйки и ее внутреннего мира. Если вы скажите Эрику, что Богов нет, он лишь рассмеется Вам в лицо, ибо он знаком с одной Богиней, что пришла в его жизнь, которая тут же окрасилась в волшебные краски.
-----> Дом Анны

Чёрные лапы неспешно мяли раскисший под лучами солнца снег, неся одноухого лиса к человечьей святыне. Удивительно, не правда ли? Даже в этом отвратительном месте есть свой святой уголок, где так называемый "венец творения" пытается соприкоснутся с силами, выходящих за границы знакомого и привычного нам материального мира. Но бог людской был подстать эго этих тварей: всемогущий и всезнающий, одиночка сосредоточивший в своих руках власть над всем сущим. Это всё, что лис знал о человечьем божестве, но этого ему было достаточно, чтобы догадаться какие амбиции и самоуверенность были вложены в этот нереально идеальный образ. Даже богам свойственно ошибатся, заблуждатся, действовать на поводу негативных эмоций и Церриту казалось, что это было как раз тем, что давало вере её благодатную почву. Когда знаешь, что даже самые могущественные существа обладают теми же погрешностями, что и самые простые звери, вера становится легкой, как тонкий шёлк, и окутывает словно тёплое одеяло. Доверится воле столь же грешного и отчасти предсказуемого существа как и ты, проще. Равнятся на тех, кто далёк от идеала, проще.
Церрит крутил головой, окидывая людские постройки долгими взглядами, и каждый раз весело хмыкал себе под нос. Хотя возможно существам способным построить эти дома, сконструировать оружие подобно охотничьим ружьям и сделать из волка преданного пса нет смысла равнятся на грешных. Только на тех, кто лучше. Невыносимо многим лучше. Ведь фанфары звучат намного громче и торжественней, если тебе удалось доказать миру как сильно ты приблизился к нему - к идеалу.
Но всё то были всего лишь праздные предположения осторожно крадущегося зверя, нужные лишь для того, чтобы снизить градус напряжения. Опасность никуда не пропадала и могла в любой момент выскочить из-за угла в лице широко раскрытой собачьей пасти, способной оторвать тебе голову одним укусом. Даже в земле святынь кроются капканы. Один неверный шаг и богохульник в тот же миг отправится туда, где грязи вроде него и место.
И пока Церрит с неторопливой осторожностью шествовал к церкви, Ацедия в буквальном смысле пыталась сбежать от собственной смерти. Так ей по-крайней мере казалось, когда за её спиной раздалось клацанье когтей об камень, означавших, что Альтраст не теряя ни секунды последовал за ней. Закоренелая пессимистка в Ац уже давным-давно убедила бедную белку, что как только она попадётся лису в лапы, он от неё и шерстинки не оставит. Ну конечно, а кто ещё помиловал бы воровку, укравшую вещь столь ценную как этот артефакт? Нескольким ранее Церрит, не тая деталей, всё поведал Ацедии об этой штуковине, и чем дольше длилась эта игра в догонялки, тем яснее она понимала, что это было плохой затеей. По мере своего бега, по мере того как маленькие лёгкие сжимались и расслаблялись, под давлением циркулирующего воздуха, Ац всё больше жалела, что вообще согласилась на эту авантюру. Белку грызло очень сильное желание забраться на первое попавшееся дерево и попытатся сторговаться с лисом, лишь бы больше не испытывать этого дикого страха. Но представив как недоволен будет её одноухий спутник, она осознала, что боится его злости поболе гнева его зеленоглазого брата. И посему продолжала бежать так, чтобы лисий лидер не терял её из виду, сопротивляясь соблазну стряхнуть его, юркнув в лазейку, коих в городе было много.
В памяти Церрита людская святыня выглядела внушительней и великолепней, чем то неказистое здание, скромно ютившееся между жилыми домами. Единственное, что действительно отличало церковь от прочих домов - это кресты, блестевшие золотом в лучах то и дело выглядывавшего из-за облаков солнца и цветная мозаика вытянутых окон. Как кляксы, кои нечаянный художник уронил на черно-белое изображение. Эх, как давно его лапы не марали здешние земли..!
Гулкий и густой звон единственного колокола вынудил лиса оторваться от созерцания местных архитектурных чудес и быстро скрыться в ближайшем укрытии. То, что казалось действием продиктованным паранойей, в следующие минуты показало себя как единственно верное. С надсадным скрипом распахнулись главные ворота церкви и наружу толпой суетливых муравьёв повалили люди. Неожиданно Церрит поймал себя на том, что со странной дотошностью всматривается в лица прихожан, словно пытаясь найти... кого? На ум пришёл тот недавний сон, больше напоминавший горячечный бред больного лихорадкой. Церрит был человеком. Эта мысль была абсурдной. Но он сам видел себя в том зеркале! Пфф, больное воображение способно и не на такое. Тряхнув головой, прогоняя грызущиеся меж собой противоречия, лис всё-равно продолжил следить за рассасывающейся толпой. Пытаясь найти того мужчину со смутно-знакомыми чертами лица и странными волосами, что в солнечном свете "горели" подобно костру. Безуспешно.
Когда толпа покинувших церковь верующих полностью рассосалась, а священник закрыл ворота, чтобы подготовится к следующей службе, Церрит, стелясь по земле будто желая слится с ней, попятился в сторону заднего двора. Как только он оказался достаточно далеко от самых больших витражей, одноухий развернулся и припустил вглубь "леса" надгробий. Блестевшие на льду сосулки, что свисали с каменных плит, придавали им ещё больше мрачности, чем они и без того источали. Правда, Церрит не особо проник благоговейной атмосферой, царившей на людском захоронении. Для него это было не более, чем кучкой камней, во ваяние которых было вложено слишком много усилий, чтобы они теперь венчали чьи-то могилы. А мёртвые? Ну а что с ними, мёртвыми? Гниющие трупы, заточённые под тоннами земли, вообще последнее, чего следовало боятся в этом мире жестоких живых.
Склёп, такой же неказистый как и сама церковь и с практически идентичной скромностью маячивший где-то на краю обширного кладбища пробудил любопыство Церрита и он решил, что будет дожидаться свою опаздывающую спутницу именно там. Тем более рядом с маленьким зданием распологалось не под стать ему величественная ива с большой плакучей кроной, своим подолом частично укрывавшая крышу склёпа. Извилистым шагом виляя между крестами самых разнообразных форм и простыми плитами с полу-стёршимися письменами, Церрит замер когда на его пути неожиданно выросла статуя. Каменная дева возвышалась посреди леса нагробий, её накидка струилась по её голове, прикрывая глаза, и по плечам укрывая руки, которые она раскинула в сторону, словно приглашая горюющих на миг забыться в её гостеприимных объятиях. Но годы давно стёрли прекрасный образ, разгладив острые и такие важные детали, добавив трещин и придав старому камню "нездоровый" зеленоватый цвет. Из добросердечной утешительницы каменная дева стала холодной стражницей безрадостно, но покорно стерегущей покой усопших.
И то как эта статуя "смотрела" на одноухого лиса, категорически не нравилось последнему: с укоризной, словно возмущенная тем, что сей нечистый зверь незванно вторгся в столь мирное и святое место.
- Эй! А что ты собираешься сделать, а? Схватишь меня за шкирку и вышвырнешь впрочь?! - запальчиво бросил одноухий деве. Она предпочла не отвечать, то ли потому что считала себя выше бесед с богохульниками... то ли потому что, она была чёртовым куском камня, не живее, чем любой другой булыжник, который можно встретить по дороге. Церрит от такого "озарения" аж согнулся пополам, оглашая кладбище тихим, мерзким хихиканьем. Ох, он уже беседы с камнями водит, вот умора-то, а?
После этой нелепой сценки Церрит успешно добрался до склёпа и расчистив землю от снега хвостом, с наслаждением прилёг. Несмотря на то, что он не сделал за этот день ничего более выдающегося чем простая прогулка по Городу, он успел изрядно утомится. Чёртовы раны, когда же вы перестаните мучить это тело и дадите ему вновь ощутить свои пределы в действиях более сложных, чем медленная перестановка лап?! Церрит поморщился от досады, но чтобы не грузить голову бесплодным нытьём, решил занятся делом, за которым его редко увидишь. Он принялся вылизывать свою шерсть с намерением избавится от омерзительного запаха помоев. Горечь на языке по первой раздражала, но скоро стала привычной.
Наконец-то Ацедия увидела впереди пресловутое здание с крестами. Радость от своей находки окрылила белку и та пуще прежнего припустила к забору, через который перемахнула одним длиным прыжком. На пару мигов она остановилась и вытащив из пасти украденный артефакт, она принюхалась к воздуху, пока не почуяла знакомый запах мусора. Снова перехватив железяку зубами, белка сорвалась с места в свой последний рывок, следуя за путеводной ниточкой мерзкого аромата. Молнией проскочив мимо прохлаждавшегося Церрита, она мгновенно забралась на иву, скрывшись в её густой кроне. Фух, теперь-то можно нормально отдышаться. Она справилась с этим заданием и не сдохла при этом. Можно теперь с уверенностью сказать, что Ацедия выполнила свою норму острых ощущений по полной. На месяц вперёд, так точно.
Церрит с усмешкой проводил доведённую до полной паники белку и, по-началу даже не глядя на Альтраста, протянул, будто бы обращаясь к своей спутнице:
- Явились не запылились. - когда одноухий всё же решил удостоить брата косым взглядом, он противно ухмыльнулся и с нескрываемой насмешкой добавил, - Ничего не потерял? - в такт словам чёрная лапа небрежно толкнула Дар, который Ацедия, прежде чем скрыться на дереве, бросила под лапы алоглазому.

- ШУТКИ?! - перебивая брата, злобно прорычал Церрит, мгновенно взвившись на все четыре. - То что я чуть не пожертвовал своей спутницей, чтобы вытащить тебя из задницы, в которую ты сам полез, ты называешь шуткой?! - брызжа слюной вопрошал возмущённый лис, враждебно сверкая обнажёнными клыками. - Поганец неблагодарный! - выплюнул в итоге одноухий и сделал решительный шаг к брату. Дранная и ставшая в связи с холодным временем года длиннее шерсть топорщилась не только на загривке, делая и без того опережавшего Альтраста по всем параметрах Церрита ещё больше. Голова была опущена вровень со спиной, прикрывая уязвимое горло - жест, ясно обозначавший боевую готовность и полную серьёзность недобрых намерений лиса. В алых глазах лесным пожаром горела ярость и плескалась кровь, которую он намеревался пролить. Ещё один решительный шаг и морда одноухого чуть не уткнулась в морду брата. Отощавшее тело вибрировало от низкого утробного рычания. Он был слаб. Слаб настолько, что брат, если очень захочет и постарается, мог его одолеть, но тем не менее ни с того, ни с сего разошедшийся лис даже не думал отступать от своей цели. Да о какой цели собственно речь шла вообще?! Уж точно не беспокойство за самочувствие депрессивной белки могло привести одноухого в такой раж. Должна была существовать другая причина, более глубокая и значимая, раз Церрит с такой готовностью собирался поставить своего только-только найденного брата под угрозу. Но какая?
Губы лиса поползли вверх, обнажая уже начавшие желтеть зубы, на носу сформировалась "гармошка", делая изрезанную шрамами морду Церрита ещё уродливее, чем она и без того была. Но уголки губ внезапно "подпрыгнули" и пасть одноухого раскрылась в самой жуткой безумной улыбке, на которую тот был способен. Рык резко замолк и глотка лиса исторгла совершенно неуместный гогот. Стоило этому противному звуку прокатится по кладбищу, как черты морды Церрита внезапно расслабились, утратив признаки гнева и потенциального безумия. Сгибаясь пополам от пробиравшего его смеха, одноухий аж припал на задние лапы, и в конце концов просто завалился на спину.
- О, Крашнул милосердный, ахаха, ты натурально купился на это! - выдавил из себя между смехом Церрит, махая передними конечностями в воздухе. - Ты б свою морду видел - бесценное зрелище.
Ранения и следовавшая из этого беспомощность делали недавние будни лиса невыносимо однообразными и скучными, потихоньку вытягивая из Церрита весь его боевой дух. Щёлканье клыками перед мордой Ацедии, разговор со статуей, а теперь и это - всё это было не более, чем попытками не утонуть в болоте тоски и не сойти с ума. Хотя Церрит и так производил впечатление уже съехавшего с катушек, но какое на кого впечатление он там производил его особо не волновало. Этот эгоистичный лис всегда в последнюю очередь заботился за чей счёт он поддерживает свой моральный тонус и родной брат не был исключением из этого правила.
- Хаааа, - глубоко выдохнул одноухий, когда приступ смеха начал сходить на нет. Алые глаза на пару мигов переметнулись к задней двери церкви, проверяя, а не заметили ли его веселье немногие служащие этой святыни. Церрит-то в своих порывах не слишком пытался быть тихим и наверняка даже слабый человеческий слух мог уловить отдалённое тяфканье и визг со стороны кладбища. Но пока что не заметив ничего подозрительного, он, потянувшись лапами и шкрябнув когтями замёрзшую землю, перевёл взгляд снова на брата, с наслаждением наблюдая за тем, какое послевкусие оставило у бедного Траста сие представление.
- Ах да, как долго тебя не было... - Церрит резко вспомнил, что Альтраст вообще чем-то хотел поинтересоваться у него, прежде чем одноухий устроил свою сцену. - Нуу, пару месяцев так точно. Дай угадаю: тебе не терпится узнать всё, что успело произойти за время твоего отсутствия? Иначе ты бы не стал в открытую лезть к людям с волками, не правда ли? - хитрый прищур глаз завершил последний несколько каверзный вопрос, хотя одноухий был уверен, что брат не станет от него что-либо утаивать.

Отредактировано Cerrit (2017-01-19 13:58:20)

Церрит только насмешливо прыснул на весь раздутый пафос и серьёзность Альтраста. Он повернулся на бок, и в алых глазах не было ни намёка уважения к зеленоглазому ни как к лидеру, ни как к создателю Сообщества. Этот лис чтил законы и иерархию только когда ему было удобно их чтить - никакие короны и раздутые титулы не уберегут тебя от язвительного "панибратства" одноухого. Для него вся жизнь стала бескрайним весельем, и смерть он встретит скорее всего с широкой ухмылкой на губах. Как же он был рад, что сумел избежать участи становления лидером Лисьего Сообщества. Если бы эта должность сделала его таким же серьёзным каким сейчас пытался казаться Траст, то Церрит предпочёл бы сразу бросится под ружьё ближайшего охотника, оглашая округу безумным, мерзким хохотом.
Но нам ни к чему сейчас эти вдохновённые думы. Церрит лениво зевнул, наконец-то остыв от своего краткого приступа драматизма. При этом он продолжала лежать на боку, словно у себя в норе, будто и не беспокоясь о потенциальной опастности.
- Ренальд пытался усесться своей задницей на твой пост лидера. Мы ему не разрешили, пока не найдём или тебя, или твой труп. Ему это очень не понравилос. Это раз, - Церрит приподнял голову, пока говорил спокойным, почти что скучающим тоном, словно эти события были столь неважны и мелочны, что не стоило их даже упоминать. После "раз" одноухий скребнул землю когтем, вырисовывая едва заметную на примятом снеге черту.
- Собралась кучка Избранников, по большей части со стороны Альянса и парочка южан, и они вернули нам солнышко. Среди них были такие замечательные личности как свежий Легат Легиона и предводитель мелкой шайки безумцев с юга. Последний правда сдох в процессе спасения. Досадно, не правда ли? - усмехнулся Церрит, якобы иронизиря, однако на самом деле действительно немного жалея о смерти Антагониста - как-никак он был любопытным и интересным шитахипоклонником да и договор они успели заключить, но теперь всё это было пеплу равно.
- И на этом всё. Больше ничего интересного и увлекательного не происходило, - подытожил свой рапорт Церрит, положив лапу на нарисованные две линии на снегу и деликатно сделав вид, что не расслышал последнего вопроса брата и его замечания о состоянии одноухого. Ещё расшаркиваться перед собственным братом о своей слабости. Он Церриту не поможет, а за жалость Церрит несмотря на любые препятствия его придушит.
- Ещё вопросы?

Лишь хмыкнув на ответ брата, Церрит щадяще для своих ран потянулся, продолжая нежиться на прохладном снегу. Алые глаза проследили за взглядом брата, заинтересовавшись тем, что могло потенциально привлечь внимание Альтраста. Но кажется, зелёные глаза лидера даже не видели людскую постройку, ибо тот казался погружённым в одному ему известные размышления. Церрит подозрительно сощурил глаза, пристально наблюдая за братом. Хоть одноухий и был далеко не глуп, ему было не суждено угадать, что за мысли сейчас заполняли голову его брата. Оставалось только терпеливо дожидатся новых речей или действий, на которые могли побудить Альтраста его думы. Однако дранный хвост Церрита всё же хлопнул по земле от нетерпения, когда лису начало казаться, что эта пауза начинает затягиваться. Одноухий уже сам собрался было взять инициативу в свои лапы и начать расспрашивать Альтраста, но тот внезапно заговорил.
- Чё? - с некоторой интонацией насмешки вырвалось из пасти Церрита, чью морду рассекла натянутая улыбка вкупе с удивлённо приподнятыми бровями. Это что, действительно тот предмет, который занимал мысли Альтраста последние несколько минут? Или тот решил, по примеру Церрита, отпустить ещё одну неудачною за эту встречу шутку? Увы, нет, ибо дальше хуже. По мере того как Альтраст продолжал говорить, из одноухого улетучивалось его лёгкое веселье.
- Чё?! - голос одноухого лиса приобрёл неверящие, злобные нотки и тот принялся медленно подниматься обратно на лапы. Он не ослышался или его брат на полном серьёзе сейчас нёс самую величайшую ересь, которую ему когда-либо приходилось слышать? Когда его алые глаза оказались напротив зелёных его брата, до него дошло, что никаких шуток здесь и в помине не было. И это привело его в, на этот раз совсем натуральное, бешенство.
- Ты издеваешься?! - рыкнул он прямо в морду брата, алые глаза метали гром и молнии. - Ты хоть понимаешь сколько сил всё Сообщество угробило, чтобы найти тебя? И теперь когда наши поиски пришли к концу, ты решил трусливо поджать хвост? Ушам своим не верю, - Церрит покачал головой и неожиданно из его глотки начал доносится негромкий, нервный смех. - Псы бы меня подрали... Аиша даже призвала к Светозару, чтобы узнать где засела твоя шкура... Хочешь знать, откуда у меня у меня эти чёртовы раны?! -Церрит резко рванул к брату и уткнулся своей мордой в его; между их глазами теперь не более пары сантиметров расстояния, - Ренальду очень не понравилось, что я не позволил ему найти тебя раньше и умертвить, поэтому он выслал своих пешек, чтобы они порвали меня на лоскутки! Но я выжил и бросил свои последние силы на поиски... - голос одноухого срывался на высоких нотах, но после последнего слова снова стал тихим-тихим. - И это твоя благодарность?
Церрит отступил на шаг назад, жмуря глаза, и отвернулся от брата, повернувшись к нему задом. Не удержавшись он хлестнул хвостом Альтраста по морде от кипящей в нём злобы. Куцая шерсть то топорщилась, то снова приглаживалась - Церрит пытался держать свой гнев под контролем, пока подыскивал слова для новой речи. Чтобы Альтраст не пытался сейчас сказать или сделать, Церрит не смотрел на него и не реагировал ни на какие красивые обороты. Когда шерсть окончательно улеглась, означая что первый порыв злости улетучился, одноухий повернулся к брату и его алый взгляд был мрачнее кровавых небес во время затмения.
- Лисьему Сообществу никогда не нужен был сильный лидер. Мы не волки, чтобы тащится хвостиком за первым попавшимся мачо с самыми большими яйцами в округе. Пфф, нам даже стая не нужна была толком - мы всегда отлично выживали и жили самостоятельно. Природа одарила нас достаточным умом и хитростью, чтобы не было необходимости подражать серым лесным псам, - прикрыв глаза, Церрит выдохнул и снова набрал полную грудь воздуха. На этот раз его взгляд был обращён в зимние небеса. - Мы пошли за тобой исключительно ради идеи. Идеи обладания знаниями об этом Острове и обо всём, что находилось за его пределами, недоступного простым смертным. - голос Церрита стал по-настоящему мечтальным и ностальгичным. Он вспомнил себя из прошлого - совсем молодого, но уже слишком амбициозного для такого возраста. Он хотел много в этом возрасте, его планы по размерам возвышались даже выше, чем самые высокие северные горы. Он хотел знать и он хотел делать. Лисье Сообщество обещало дать ему те знания, о которых его гнилая душонка так мечтала. В итоге оно дало ему многим, многим больше...
- Нам нужен духовный лидер, Альтраст. Со связью с нематериальным, который знает в какую сторону надо копать в поисках ответов на все наши вопросы. Случаем не знаешь ещё одно такого кадра, а? - насмешка, столь внезапно появившаяся в тоне одноухого, в один миг разбила ту ауру светлой вдохновлённости, которая успела облечь лиса. Ранее мечтальную морды лиса искривила и обезобразила гримаса безумного веселья.
- Считаешь себя недостаточно сильным, брат? Значит намотай свои сопли на лапу и стань сильным! Ты всерьёз решил, что сможешь так легко сбежать от своей отвественности? О нет... я не позволю. Не раньше, чем ты скажешь всё то, что пытался намотать мне на уши, прямо в морду своей жены, своих детей и всего своего Сообщества! - злоба снова пробудилась в одноухом и последние слова он чуть ли не плюнул в лицо Альтраста. Удивительно, как столь у безотвественного, дерзкого и презирающего все ранги лиса могло появится такое чувство долга. А всё потому что уже так много вещей связывало Церрита с этой лисьей стаей. Он вырос вместе с этим сообществом, он участвовал в его жизни как во время упадка, так и во времена процветания. Чтобы он там не любил говорить вслух, глубоко внутри себя это сообщество стало одной из самых важных вещей в его жизни. А с уходом Альтраста с поста лидера всё это грозило развалиться на отдельные кирпичики и в итоге рассыпаться в пыль, которую развеет ветер истории.
- А если не захочешь пойти по-хорошему... - очередная ухмылка исказила черты морды лиса, и он тряхнул головой, демонстрируя всё то богатство, что носил с собой на шее: россыпь блестящих кристальных камней и несколько артефактов. - ...тогда заставим по-плохому.
Может он и был слаб физически, но у него всё-равно были свои тузы в рукаве, чьё наличие он совсем не стеснялся продемонстрировать во всей красе. Хотя разве это было честно, вместо красноречия, уповать на непредсказуемую магическую природу каких-то блестящих побрякушек? А о какой честности вообще может быть речь, когда дело заходит о Церрите - истинном любителе подлости и хитростей?

Отредактировано Cerrit (2017-02-05 01:42:30)

Кажется, Альтраст не ожидал такой реакции. Он с растерянностью смотрел на Церрита, который медленно закипал от злости, но эта злость была другая. Сложно сказать, почему он так думает, но что-то в эмоциях Церрита было новое. В словах, в поведении и чем дальше и больше серебристый лис говорил, тем сильнее Траст чувствовал замешательство и… стыд? Неожиданно стало стыдно, грустно и даже как-то смешно от того, что происходило. От своих же мыслей и еще не принятых решений.
Альтраст прикрыл глаза в тот момент, когда Церрит решил отвернуться и ударить его хвостом. Да, правильно, он заслужил пощечину. Заслужил своими грешными мыслями. Обрадовался бы Броус новости, что Альтраст решил сдаться и отступиться? Ведь именно это была его идея, а Траст просто не позволил ей умереть, после его пропажи. Перешагнул через себя и пошел делиться идеей о большой и сильной семье, где каждый может положиться на своего собрата.
- Брат, - негромко выговорил лидер Сообщества, когда Церрит закончил говорить. – Кажется, я забыл, ради чего создавалось Сообщество, забыл вложенную идею и за это едва ли не поплатился своей жизнью, - Альт замолчал, когда уловил запах еще одного лиса, повернул голову и увидел Адлэра. Еще один лис, который пришел за лидером, или помехой? Но разве это главное? Нужно напомнить всем, да и себе, ради чего живет Сообщество.
- Когда-то ко мне пришел Броус, второй создатель Сообщества и поделился своей, немного безумной идеей создать большую семью, которая будет собирать, и хранить истории Острова и мира. Возвращать старые мифы и легенды к новой жизни. Открывать тайны, о которых другие забыли, - лидер Сообщества замолчал и усмехнулся, снова прикрывая глаза. – Церрит, ты, конечно, любишь быть гаденышем, но ты прекрасный, - Альтраст открыл глаза и посмотрел на брата. Да, он прав, пора меняться, подниматься на новую ступень и вести Сообщество дальше в мир историй и легенд. Собирать прошлое, чтобы потом его открыть в новом света.
- Церрит, Адлэр, хотите ли вы открыть исток Братства? И нет, не с нашего времени, а с времен Крашнула, нашего отца? -  спросил черный лис, а его глаза загорелись, словно внутри спалахнул затухший огонек. – Клан Огненого Солнца*.

_______
* - название меняемо так как придумалось давно и не факт, что оно подходит.

Адлэру, что забрёл сюда к середине "пьесы", яро не хватало её начала для понимания происходящего, но с каждым словом Церрита события становились яснее. А сам он, несмотря на незнание причины говоривших слов, был с ними полностью согласен, но не подавал голоса, смерено вслушиваясь в них и понемногу приближаясь к Альтрасту, который был слишком занят выслушивая брата и не обращал внимание на Ада. Сам же незваный гость приблизившись  к пропавшему лису узрел в его морде удивление и рассеянность, что не прибавляло ответов в суть происходящего. Однако ярые речи одноухого планомерно перетекали в нечто большее чем просто нравоучение. В ней начали мелькать мотивы и фразы, как считал пришедший, несвойственные Церриту и даже противоречащие кому, что он постоянно говорил о Лисьем Сообществе. Что заставило черного изумится, тем временем как в его собственных целях и мыслях нашлась одна, давно забытая, как он считал, и низверженная в небытие. Но именно благодаря ей в итоге Адлэр сейчас стоял здесь и становился свидетелем, того что сможет изменить многое. И это далеко не обязательно должно будет произойти только в нем.
Адлэр увлеченный сим чуть не позабыл о том зачем он здесь и решительно прошагал ещё несколько шагов к болтающим братьям, ещё более намекая последним, что они не одни. и кажется его наконец заметили, хотя нет до них скорее до кричали, а до кричавшей была никто иная как Ац, спутница одноухого, которая отчаянно пыталась предупредить своего спутника о наличие нового лица. и ей это удалось, пусть с весьма большой задержкой, но тут уж не её вина. Церрит, проникшийся, наконец, крику Ац среагировавшая молниеносно и весьма нестандартно, ну кто ж встречает собрата пусть и мимолётным, но все таки оскалом. Впрочем Адлэр сам был виноват что не подол голоса, за что собственно на него и зыркнули далеко не самым приятным взглядом, на что последний лишь кивнул. " Ну здрасте..." Следующий на очереди был Альтраст, который скорее учуял, чем увидел хвостатого собрата бестактно слушающего их беседу(коли её можно так назвать), однако сей ничем кроме взгляда Ада так и не одарил( и на том спасибо), и решил просто рассказать нечто интересное, во всяком случае для незваного гостя.
К концу сказа и "комплимента" Церриту от вожака, хвостатый наконец соизволил поранятся с братьями, образовав тем самым подобие треугольника, исключительно чёрного с белыми углами, должен заметить. Адлэр ловя возможность, осмотрел и Церрита и Траста поподробнее и заметил что оба они были далеко не в лучшем состоянии. И если с их главой всё более менее понятно, то вот с чего его брат такой потрёпанный, было под вопросом. хотя и тут было не так уж много вариантов. Тем не менее исчезнувший не закончил говорить и последующие слова его, вызвали у чёрнохвостого немалый интерес, не только сами по себе, но теми приключениями, что они означают.
Однако прежде лис решает нарушить свое молчание и наконец донести то, о чем не ведают собравшиеся, а именно о Пепел. Хотя если о не виденье об этом Альта он был уверен, то вот про Церрита такого знать не мог, но всё же и тому это не помешает.
- Клан Огненого Солнца..?! А почему бы и нет. Однако прежде мне нужно вам кое-что рассказать, - соизволил Ад наконец-то подать голос, когда все закончили свои речи, - Это касается Пепельной. Возможно Церрит ты знаешь об этом, а может и нет. Но Пепел уже несколько недель живёт вне Лисьего Острова и даже наладила отношения с лидером Альанса, на территории которого и обитает. Однако, наши попытки её вернуть оказались по большей части провальны. - на этом месте Ад сделал паузу и оглянул братьев, после продолжив, - Что в первый, что во второй раз. Хотя сейчас она находится и с Аишей, однако на Лисий Остров возвращаться отказывается. А причиной её появления на острове, кажется, было твоё поручение Церрит, хотя сейчас её здесь и держит уже нечто иное... - на этих словах лис оборвался и глянул на одноухого вопросительным взглядом, а на Альта скорее неуверенным и боязливым.
После Адлэр сделал шаг назад, ожидая реакции собравшихся и за одно посматривая на дверку церкви, которая его отчего то привлекла его внимание. А из бродивших в его голове мыслей выделялась она, что наконец пробудилась и навязывала, до селе безучастному лису приключения на свой собственный хвост.

Отредактировано Адлэр (2017-02-13 18:03:45)