Ох, хитрец, ох, наглец, этот скользкий черношкурый волк одновременно и бесил и интриговал, а потому голову ему она не собиралась сносить в прямом смысле, ну, по крайней мере, пока. Пока этот типчик не натворит чего-нибудь эдакого, за что и понесет головы. А пока, пока пусть живет и приносит пользу стае. Сука стояла не шевелясь, словно эдакий страж, что, не шелохнувшись, следит за вторгнувшимися на запретные земли, пока те не совершат ошибки в своих действиях, за, что на них после и падет кара. А потому этому через чур, любопытному кобельку с шилом в одном месте, пока везло с этим. Но не стоит играть на терпении этой слишком уж не предсказуемой суки, которая может на раз-два выпустить тебе кишки и, не моргнув глазом.
- Считаешь? – слегка приподнимая брови, произнесла серошкурая на первую фразу эскадронца. А после усмешки добавила, - ну тогда постарайся не потерять своей черепушки.
Пока Стикс занимается очень важным для их миссии делом, и для самой Аркуды тоже, Керасть не подпустит никого к ней. И тут снова Киа повезло, что отскочил он не вперед, а лишь в сторону.
- А как иначе?
Губы слегка дернулись несколько раз, чуть выше оголяя грозное оружие хищницы, после таких манипуляций, и не усади он свой мохнатый зад, точно бы поплатился за небрежную игру на струнах Потрошительницы.
- Тебе детство в одно место ударило? И может столь высокая должность через чур высока для столь юных плеч? А? – все так же стоя на своем месте, чуть склонив голову набок, так чтобы оба ее янтарных глаза смотрели на усевшегося детинку. А в голове промелькнуло, оторвать этому Киа одно ухо, ради только уроков и никаких других намерений тут не было, только во благо я вас уверяю. Но в тот момент как ее челюсти чуть приоткрылись, ибо чаша весов в ее голове перевешивала в ту сторону, что была ей куда ближе и привычнее, что-то позади нее начало происходить.
Рю, чуть не выронил зеркальце, когда оно начало трескаться, думая, что вот-вот из него вылезет эта самая богиня и раздавит его ко всем его маленьким чертям. А ведь он только-только познакомился со столь очаровательным и прекрасным созданием этого ужасного мирка. Но не разжал лап, а наоборот сжал коготками вещицу еще сильнее, но при этом опустил лапки ниже, и одним глазком желал заглянуть в зеркальную поверхность, ибо любопытство распирало его, да и хотелось бы знать, что же он держит и чего ожидать от этого артефакта дальше.
Аркуда чуть развернулась, подходить ближе все же не стала, оставаясь на том же месте, а потому вновь оказалась близ черношкурого волка, но не настолько близко, как до этого. Для того, чтобы самой видеть, что будет происходить дальше в центре этого места, ну и так же чтобы у этого засранца не появилась мысли сдвинуться с места.

Когда в своей речи ее спутник упомянул проводника, одноглазая недовольно поморщилась. Куница действительно за ними не последовала, лишь пропала. Что она там говорила? Стаи в опасности? И как это понимать - не понятно. Старуха последовала примеру своего белоснежного спутника, тщательно изучив носом все запахи, что витали вокруг. Нос не обманывал, они действительно на юге, действительно во владениях Южного креста. Угораздило же влипнуть в историю на старости лет?
Легионер тем временем похоже лишился ума и собрался идти прямо за водопад. Если там и есть пещеры (а ведь наверняка по закону подлости пещера там окажется), то там могут быть чужаки. И не обязательно дружелюбно настроенные. Ох уж эти молодые, горячие головы.Но голоса... Значит не послышалось старческому уху, не в ее голове говорили, а здесь, рядом, раз даже юный зверь услышал.
Лихо смотрела как белый зверь идет по воде, как заходит глубже. Старуху передернуло от омерзения. Зимним утром, да в воду...Хотя нельзя не отметить, что в этих землях слегка теплее. Сука наклонила голову к самой земле, исподлобья наблюдая за белым волком. Вот, Солей скрылся за стеной воды. И, пренебрегая отвращением, волчица вошла в воду. Как поступить она решила еще там, на берегу, еще до того, как легионер предложил ступить за водопад. Не только же молодым головам быть горячими?
Старость тоже умеет веселиться, - чуть слышно буркнула она себе под нос, окунаясь в стылую воду. Прежде чем перейти стен воды старуха задержала дыхание и плотно прижала уши к голове, как при нырке. Старые кости ей спасибо не сказали от купания - сильно заломило поврежденную некогда лапу, Лихо стала хромать заметно сильнее. Более редкий, чем у молодых волков мех старухи был все же покрыт колтунами, а потому всю воду, что успела на шкуру попасть, колченогая волчица с себя стряхнула, став практически сухой. Солей никуда не ушел - ждал ее, Лихо. Волчица позволила себе усмехнуться. Ну и правильно, одна голова хорошо, а две - уже и не страшно. Сама Лихо не испытывала ни намека на страх или опасение. Скорее любопытство. Ворчать себе под нос это одно, а приключения - совершенно другое.
Из глубины пещеры доносились голоса, обрывки разговоров. Лихо даже расслышала какие-то слова. Ну что ж...
- Помирать, так весело, - старуха подмигнула легионеру. Помирать она не собиралась. Это в родной стае всякий знал Лихо и всякий старался лишний раз со старухой не связываться. В иных стаях о ней слышать могли, но лично знал мало кто, а значит могли сделать скидку на возраст. Старость уважают... Не все и не везде, конечно, но мало ли? Ну, а коли старость тут не уважают, так не по своей воле же, проводник привел, с нео и спрос.
Лихо  выпрямила, насколько могла, свою горбатую спину, повыше подняла голову, вскинула облезлый хвост и уверенно похромала навстречу голосам. Можно было бы жаться к стеночке, пытаясь быть максимально незаметной, но со светлой шкурой это трудно, а седая клокастая шуба лихо была ненамного темнее белоснежного одеяния ее спутника. Потому-то Лихо и решила пойти ва-банк, с ходу ошарашить хозяев этих земель появлением чужаков в лице склочной старой карги и угрюмого белоснежки.
- Сыровато у вас тут, - еще никого не видя, но чувствуя и слыша, просипела старая волчица.

Сдвигаться с места у волка мыслей больше не было, как никак это была важная операция, от которой зависело будущее стаи. Мешать молодой волчице спасти стаю он не собирался, на ее плечи легла крайне большая ответственность - поэтому он остался спокойно наблюдать за ней со стороны. Тут же ему компанию составляла Аркуда, что не могло не радовать и... настораживать. Он доверял Серому Кардиналу, но после его оплошности, её обещания снести голову ему с плеч, Рахо старался держаться на стороже, мало ли.
-Хотите опустить меня до шалбера?- с тихой усмешкой произнес он, но тут же пожалел, поняв, что она сможет, и сделает, если он сейчас же не заткнется, поэтому волк постарался прикусить себе язык, дабы больше из него ничего не вырвалось.
Спасло молодого Киана наверное чудо, что произошло в эту секунду. Здраво понять, что это было он так и не смог. Ему даже не верилось, видимо богиня снов таки вторила мольбам молодой волчицы и пришла. Сначала был треск, пробежавшей эхом по всей пещере, заставляя волка встать с места, но не двинуться вперед, затем вздох, пронесшийся мимо всех, кто находился тут. Что же там видела Меланта? Неужели и вправду Форастеро услышала её, решила помочь? Или выслушать и дать совет? Оставалось лишь гадать, ждать пока молодая страж поговорит с ней. В эскадроне бушевал пожар любопытства и легкого страха. Страха, что богиня не поможет им, откажет, что стая погибнет, из-за того, что ей не захочется им помогать. Он знал, что Боги те еще привереды, что порой они помогут, а порой проклянут.
От происходящего Рахо отвлекли голоса. Поведя ушами назад он прислушался, думая что послышалось. Затем он повернул голову, втягивая носом воздух, пытаясь понять кто там. Голоса он слышал, а вот учуять кто это не смог. Он глянул на Серого Кардинала, та словно тоже что-то поняла.
-Там кто-то есть.- произнес он, поворачиваясь к проходу откуда и сам пришел. Кто бы там не был он не должен был помешать Меланте. Глянув назад на Аркуду, он медленно двинулся к выходу, дабы проверить кто там мог быть.

Игровой сезон «Ветер Перемен»
Июнь, 188 год

Крупный пятнистый кот уже несколько дней оставался без нормальной дичи. Крысы, да мелкая живность - так, закуска на один зуб, организм настойчиво требовал большего, поднимая в душе хищника волну негодования и ярости. Уже очень давно Фарай не был раздражен так сильно, и нескрываемая злоба сейчас явственно читалась в разноцветных холодных глазах. Ягуар ступал грациозно, но в каждом его движении ощущалась какая-то предупреждающая агрессия, а аура ненависти, исходившая от кота, как смертоносный черный туман, клубилась вокруг, грозясь превратиться в тяжелую грозовую тучу. Не голод злил зверя, но обстоятельства - он оказался рядом с этим водопадом не по своей воле, а преследуя недруга. Последнему удалось сбежать, и перспектива выслеживать нахального шакала отнюдь не радовала. Смрадная шавка уже несколько дней отравляла пятнистому жизнь, и прямое столкновение грозило гадине самой мучительной смертью из всех возможных. Падальщик напрасно испытывал нервы Фарая на прочность - он не погонится следом за трусливым кобелем, но настигнет его позже, оторвав голову и нагадив на останки.

В последнее время ситуация на Острове чрезмерно обострилась. Запад погряз в мертвечине по самые уши - даже на окраинах их территорий стояла жуткая вонь - смерть взяла Альянс в тиски, и грозила раскусить стаю, переживав и небрежно выплюнув останки. Если эта хворь распространится дальше - весь этот клочок суши станет одной большой клеткой, где люди, звери и птицы вынуждены будут отстаивать право на жизнь перед силой, что превосходила все прочие. Фарай не был настроен на благородство и альтруизм - он лично пожрет всех конкурентов, если потребуется.

В Город он не совался, не знал, что сейчас творится у двуногих, юг и восток были интереснее. Война - отличная возможность раздобыть информацию, и понаблюдать за тем, как плешивые псины рвут друг друга в клочья. Что может быть лучше, чем кучка изъеденных червями волчьих тел? Услада для глаз, а предсмертные вздохи - музыка. Фарай не испытывал ненависти к волкам, но условия для охоты становились все хуже и хуже, лишние голодные рты - помеха. Впрочем, как он уже успел понять, южане не горели желанием сражаться. В последние дни он неоднократно видел бегущих от битвы волков - преимущественно, последователей Пантеона. В основном, это были волчицы с малышами, однако встречались и взрослые кобели... Вот как тот, что сейчас находился на расстоянии пары десятков метров от ягуара.
Зевнув, кот вальяжно двинулся в его сторону. Лучший способ узнать о происходящем - спросить напрямую у тех, кто во всем замешан. Запах выдавал в переярке южанина, и это... было интересно.

- Какова цена жизни, которую ты пытаешься спасти, маленький дезертир? Вас тут в последнее время развелось, как блох - практически промурлыкал ягуар, оказавшись на расстоянии нескольких метров от волка. Он был сильнее, крупнее и опытнее мальца, но драться настроен не был. Этого щенка жизнь еще поимеет, да и что с него взять? Кости, да шкура - не пожрешь, да подавишься. - Тебя найдут и разорвут свои же. Семья с тобой только пока ты с ними, уходишь - и уже чужак, страшнее всякого врага. Их ярости границ не будет. Стоит ли оно того? Жизнь с мыслью о том, что бросил своих же на верную гибель. Ты променял одну смерть на другую. Все равно ведь сдохнешь. Не от клыков, так от стыда за свой слабый и низкий поступок.

Вильнув хвостом, кот плюхнулся на землю, смотря на подростка пристально, с интересом. Вся агрессия мигом куда-то растворилась, ягуар казался совершенно безобидным, разве что хамоватым немного. Фарай, на самом деле, меньше всего горел желанием участвовать в разборках двух свор. Из той информации, что у него имелась, он делал неутешительные выводы - вожаки обоих стай были на голову больными ублюдками, которые гнались за собственными амбициями. Хоть в последнее время у Селевкиды крыша совсем поехала, её оппонентами были пожиратели, адекватность которых ягуаром давно ставилась под сомнение. Он не имел ничего против их возни, но справедливо полагал, что на Острове есть куда более существенная, общая проблема, которая стояла на пару ступеней выше, чем битва за возможность обоссать здешние кусты. Признаться, коту было все равно, кто будет править этими землями. Его волновала только собственная жизнь, и краски, которыми он её наполнял.

Отредактировано Фарай (2018-10-13 14:33:45)

⠀Серый любил долгие периоды молчания. Слова тяжелели, становились осязаемыми. Когда он меньше говорил, он сильнее чувствовал своё физическое присутствие в конкретном месте.

⠀Слабый, но свежий от воды ветер легонько касался обагрившихся порезов. Хищник сидел неподвижно, глядя на воду сверху-вниз.  В разводах и каплях он видел себя и небо над головой. Он не всецело присутствовал в собственных переживаниях: будучи лучше вооружённым, он мог бы вобрать больше. Признаться, чувства его были похожи на тернистый лабиринт со множеством тупиков-противоречий. В одну секунду голоса в голове шептали одно, а в другую — щебетали совсем другое. Громче всего они пели о начале нового пути под аккомпанемент уже начавшихся приключений. Вестник оных как раз в этот момент подкрадывался с тыла. Крупный ягуар — вестимо, в два раза больше Фахта — чеканил тихий кошачий шаг, неумолимо приближаясь к юнцу. По неопытности этот волчонок, конечно, подпустит его близко и заметит в самый последний момент. Напряжётся ли он, осознав свой промах? Даст ли дёру, завидев подпущенную вплотную опасность? Нет. Внезапной трусости не было в его характере, как и спонтанной спеси. В его стиле было бы принять наказание за невнимательность в виде тяжеленной лапы с острыми лезвиями, отскочить только после и попытаться уладить дело словом. К счастью, так поступать не придётся. Кот остановился неподалёку и возвестил о своём присутствии.

— Откуда мне знать цену жизни, которую я ещё не прожил? — расплывшись в мягкой улыбке, заявил Фахт, переводя спокойный, но заинтересованный взгляд на новоявленного собеседника. Занимательная философия кота острыми когтями скребла по волчьему уму. От этого он становился сильнее, а аппетит его ненасытнее. — Сейчас я скорее в поиске трудности, чем в её тисках. Мне бы тоже не очень понравилось, если бы меня предали, так что, уходя, я был готов к их гневу. Одиночка чуть вскинул голову, наклонился корпусом в сторону незнакомца и повёл носом. Буйный букет запахов принёс с собой этот господин: будоражащих и вызывающих неподдельный интерес. Фахту тотчас захотелось разузнать побольше о странствиях этого ягуара, и скоро он его о них точно спросит... — Забавно слышать из чужих уст, но, честно, перед уходом я так себе и сказал: "Всё равно умирать, так пусть хоть никто не видит", — волк улыбнулся во всю ширь, радуясь дивному совпадению. Видимо, его ожидания относительно жизни за пределами стаи были вполне реалистичными.

⠀Одними лишь дикими котами и волками этот клочок земли в океане не был богат. Его запас полнился различными видами. Много было тех, что прячутся в земле и служат пищей, много тех, кто воюет наравне с псами, немало двуногих с диковинными оружиями, а так же тех, что летают по небу над головами остальных. Экзотика, в целом! Крылатые всегда зачаровывали ум Серого. Они многое знают, потому что видят дальше. Хотелось бы и ему однажды знать больше, чем он видел перед собственным носом. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове у одиночки, как только в разговор вступил Третий. "Отрицатели?", — подумал волк, не сразу поняв, о чём шла речь. Что же такое отрицали одноимённые? Отвергать можно многое: Богов, семью, даже власть упомянутых жизни и смерти. "Наверное, Одиночки... Изящное название, надо будет запомнить".

— О, здравствуй, житель небес! — волк одарил странноватого на вид приблого той же улыбкой, что и ягуара. Несмотря на лелеющую впереди опасность, Фахт был рад возможности узнать что-нибудь новое от нездешних морд, но сперва необходимо покрепче завязать узел диалога. — Сегодняшняя проблема: квадратная земля, металлическая кожа, кровавые обрезки плоти. Думаю, так сейчас везде... как и было всегда до этого дня. Он, соглашаясь, кивнул и перевёл взгляд на ягуара, чтобы ненароком не рассмеяться от неуклюжих выкрутасов филина.

Отредактировано Фахт (2018-10-18 21:28:13)