Маури, признаться, был в замешательстве, не зная, как реагировать на столкновение с черношкурым собратом. Давненько он не был в этих местах... И запахи позабылись, и местность претерпела изменения, и ощущения были странные. Вроде, брел в сторону дома, но неловкость ощущал, словно находился в гостях. Принюхавшись, ловя слабые запахи, что разносились по пустыне медленно и текуче, волк двинулся в сторону, как ему казалось, товарища. Семью определяли не кровь, и, пожалуй, даже не чувства, но общая цель и взгляды, что роднили подчас сильнее любых других уз. Впрочем, это не мешало относиться к предполагаемому собеседнику с осторожностью. В конце концов, от него пахло Югом, а Маури давно не защищал интересы Южного Креста, и вполне мог стать нежеланным гостем в этом песчаном оазисе.
Спускаясь со склона, айдаховец невольно поморщился. Лапы слегка утопали в неглубоком песке, что скатывался вслед за волком, накрывая конечности теплой волной. Эти объятия пустыни, безумно приятные, сейчас были очень некстати. Бежать или сражаться здесь будет крайне сложно и тяжело, ведь даже простой спуск слегка выматывал Ри, который не привык к беготне по песчаным холмам и дюнам.
Чем ближе айдаховец приближался к собрату, тем яснее понимал, что ему тут не рады. И хотя Торкват не был настроен агрессивно, он все же был напряжен, и это напряжение повисло в воздухе, как тяжелые грозовые тучи. Маури предпочитал всеми силами избегать конфликтов, и надеялся, что в Семье все еще ценилось уважение к последователям и держался нейтралитет.
- Я слышал многое, а видел еще больше, - тихо произнес волк, прижав уши. За время своего путешествия по Острову, он повстречал столько странных и необъяснимых явлений, что постепенно начал чувствовать дыхание жизни в каждой легенде и байке. - Песчаными бурями меня удивить уже сложно. Что важнее... куда ведет та тропа, что лежит позади тебя и уходит вдаль?
Она бросилась в глаза сразу, выделяясь на огненной, почти безжизненной земле. Это могли бы быть руины, но Маури слишком хорошо знал, что люди никогда сюда не заходили, ничего здесь не строили. Хоть он и прожил среди двуногих недолго, но знал о настоящем и прошлом человечества, в какой-то степени, значительно больше, чем многие жители Города. Ничего хорошего эта тропа не сулила. Даже побывав здесь, экспедиции не стали бы строить дорогу в самом сердце волчьих территорий, на земле, где нет ни воды, ни пищи. Повернувшись к Торквату, волк медленно моргул. Ни приветствий, ни долгих, пустых и формальных разговоров. Их беседа звучала как нечто, само собой разумеющееся и обыденное. И Маури это  более, чем устраивало.
- Ты сам сказал, что это место обросло слухами тёмными и жуткими. Чем бы ни был этот "неба осколок" - не трогай его, не иди к нему. Иначе, быть может, столкнешься с первоисточником этих легенд... - даже не оборачиваясь, произнес Ри, и, вильнув хвостом, отвернулся и от тропы тоже. Чем бы она не была, ее не создавали люди. Да и с возвышения ее видно не было. Все это походило на обман зрения, на игру света и теней, создававших обманчивую иллюзию. Быть может, сам разум, ведомый тягой к Городу, накладывал на волчьи земли куски воспоминаний, прилепив их криво и неуместно. Так или иначе, следовать по этой тропе волк не решился бы ни за что. Слишком много было случайностей.
- Пойдем отсюда. Эта местность не отличается дружелюбием, мы должны её покинуть, - каким-то усталым голосом произнес зверь, который, признаться, был немного голоден. А пищи и воды поблизости точно не было. Быть может, Торкват и был прав. Быть может, зря он пришел на юг. Однако оставаться здесь было неразумно. Каменная тропа, простиравшаяся впереди, и осколок синего яркого неба... Походили на игры больного воображения. А Маури, проживший со странным человеком долгое время, и повидавший добрую часть Острова, давно усвоил, что ничем хорошим такие истории не заканчиваются.

[indent] Собрат двигался осторожно и нескоро, словно сквозь толщу воды. И дело было даже не в том, что мягкий песок прильнул к его лапам, удерживая в себе; Маури поглядывал на Торквата так, словно тот был ему чужим.
[indent] Нет, верно. Так оно и было. Вот только не было в том вины стаи, которой черный волк в данный момент принадлежал. Торкват никогда не позволит кому-либо определять своё сознание и отношение к остальным; даже если политика навязывала младшим членам группы крайне важное мнение, волк пропустит его мимо ушей. Он никогда не встанет на защиту группы, никогда не пожертвует последней жизнью ради куска земли. Одна беда - все окружающие его звери тряслись над вонючими метками на границах, пыжились, строили захватнические планы и безусловно вовлекали в них остальных. Мало кто знал, насколько же Торквату всё это надоело.
[indent] Поэтому сколько бы ни был Маури лишним в этих песках, это клеймо он заполучил лишь по той причине, что с его появлением началась какая-то бесовщина. За ним... Была тропа? Торкват не оглянулся, поглощенный голубым небом на земле. Казалось, стоит ступить туда - и окажешься в бескрайних высоких просторах. Расправишь, наконец, крылья, потомок Каннибала?
[indent] Айдаховец вздрогнул, отступив на шаг и приподняв морду. Ввысь начал медленно подниматься песок, как если бы дождь ринулся обратно в небо.
[indent] - Осторожность, - обречённо промолвил волк. - Она уже не поможет.
[indent] Он ненавидел это чувство, рождающее бесконечную неуверенность. Он никогда не ступал на подтаявшие льдины, но понимал, что эти ощущения схожи. Лапы скользили по холодной судьбе, унося отяжелевшее тело вниз, к безмолвной бездне. Торкват обратил пустой голубовато-серый взгляд на Маури, медленно выдохнул, окутанный порывами красноватого в лучах заката ветра. Впереди была ночь; не станет ли она для него последней? Одно Торкват знал точно: если окажется он на краю гибели, ему будет, кого утащить за собой. Он опустил морду и нос в меховой воротник, изрядно похудевший с зимней поры. Спасаясь от песка, волк провел языком по зубам, счищая налипшие в последнюю фразу частички почвы и пыли. Торкват встал боком к Маури, продолжая поглядывать на него светлым глазом, будто взъерошенная галка. Он больше не видел неба ни над головой, ни за собратом, и первое тревожило куда сильнее второго.
[indent] Что бы ни случилось, он должен отсюда выбраться.

Отредактировано Торкват (2018-04-10 20:37:00)

Путь сквозь эту бурю отнимал слишком много сил. Лапы увязали в песке неравномерно, отчего волк иногда практически заваливался на одну из сторон и останавливался, пытаясь сохранить равновесие и перевести дух. Пыль забивала уши, вынуждая кобеля плотнее прижимать их к голове, песок жег ноздри и глаза, мешая ориентироваться в пространстве. Сейчас ни зрение, ни обоняние им не помогут. Каждый вдох сопровождался хрипом и фырканьем, а вкус пустыни принес с собой страшную сухость. Хотелось пить, и эта мысль постепенно вытесняла все прочие. Вроде и шли они не так уж долго, но когда в пасти начал хрустеть песок, жажда стала напоминать о себе стремительно и неотвратимо. А вместе с жаждой на тело камнем опускалась усталость. Противиться ветру было тяжело, как идти против бурного течения. Вот только из реки, зачастую, можно выбраться, а ветер буйствует до самого горизонта, и никуда от него не деться.
Стряхивая с себя песок, который уже успел образовать горку на его загривке, Маури заприметил дырявый бархан, похожий на огромный муравейник. Он сразу привлекал внимание, выделяясь на фоне рыжей пустыни темными норами разного размера. Это выглядело как маленький оазис посреди песочного океана, но волк хорошо понимал, что такие чудеса сами собой не появляются. Все эти отверстия кто-то вырыл, и даже самые маленькие из них не вызывали доверия. Это могли быть ядовитые змеи, ибо последние очень любили такие места. Даже если изначально они не выкапывали здесь жилища, эти твари легко могли там пригреться на время бури, подкарауливая тех, кто побежит спасаться от ветра. Те же ямы, что были крупными, подходящими под волчьи габариты, вызывали еще больше вопросов. Ни волки, ни кошки, таких нор не выкапывают. Во всяком случае, в обычное время. Наткнуться в таком месте можно было практически на что угодно, а погибать Маури пока не очень хотел. Тем не менее, Торкват, похоже, решил рискнуть и проверить это местечко. Вернее, решил проверить он, а лезть туда придется одиночке, это волк по глазам своего спутника понял. Ну разумеется, проще рискнуть чужой шкурой, чем собственной. Своя, какой бы плешивой она не была, всегда ценнее.
Закатив глаза, Мао устало вздохнул. Определенно, это ничем хорошим не кончится, но выбора у них не было. Буря мешала ориентироваться в пространстве, и позволяла лишь мельком смотреть себе под лапы. Далеко им уйти не удастся, их просто заметет, Но соваться внутрь было в равной степени опасно. Барханы хоть и были внешне очень крепкими, тоннели, вырытые в них, могли стать ловушкой и осыпаться в любой момент, похоронив под тоннами песков тех, кто решил туда забраться.
Осторожно подойдя к одному из отверстий, волк просунул в него морду, принюхиваясь. Здесь буря не притупляла обоняния, и можно было хотя бы попытаться вычислить, есть ли в этом логове кто-то живой. Стараясь не издавать ни единого звука, Маури замер, как вкопанный, доверившись обонянию и слуху.  Бросаться на амбразуру он не собирался, здравый смысл был сильнее любой усталости, и спешка могла им сейчас дорого обойтись.

[indent] Ветер бил мелкими волнами, отражаясь от барханов и атакуя волков с разных сторон, так что у Торквата не было возможности отвернуться от надоедливых порций песка, что летели к нему прямо в морду. Источника бури уже не было видно, как это бывало обыкновенно - никакой определенности, лишь бушующий шторм и дырки под лапами. Молодой волк  даже не пытался вынюхать, что могло там скрываться - если резкий и отчетливый аромат мог бы сохраниться в таком непостоянном воздухе, то следы на песке и вовсе уже давно взлетели вверх, став частью пыльной завеси. Он лишь пронаблюдал за Маури, который двинулся к зияющей норе, а затем скорым взглядом окинул пустыню, безуспешно ожидая конца разгула стихий. Из головы всё не шёл тот яркий отблеск, что появился за фигурой товарища; пользуясь секундной задержкой, Торкват хмуро заподозрил продолжение неладных дел.
[indent] От незнакомого рыка айдаховец лишь наклонил голову чуть ниже. Угрозы в голосе было мало, да и кто стал бы драться в такую погоду? Маури, однозначно, было куда лучше видно и слышно незнакомку, но единовременное шевеление почвы под лапами Торкват обнаружил сразу же. Подушечки разом скользнули по песку, и, хоть волк и не потерял равновесия, уже не мог отделаться от ощущения, что толчки начали повторяться. Раз за разом. Занервничав, он двинулся ближе к собрату по несчастьям, состроив абсолютно кислую мину. Вляпываться он не любил, но в этот раз сбежать было некуда - разве что впихнуть свое длиннолапое долговязое тело, полное надежды выжить, в кучу песка.
[indent] Ворчание незнакомки не приносило успокоения. Торкват в последний раз осмотрелся, тщетно пытаясь увидеть в глубинах бури хотя бы нитку пробившегося света, однако его взгляд наткнулся лишь на что-то тёмное. Это ему не понравилось совершенно - и он шагнул ближе к говорящей норе.
[indent] - Там что-то есть... далеко, - пробормотал волк, деловито втискиваясь в относительно безопасное пространство. А что еще оставалось делать? Бежать было некуда.