Начало нового сезона "Противостояние"

Холодно.
Кто-то мог сказать, что сейчас погода соблаговолит этому. Кто-то мог просто попытаться согреть. А кто-то сказал бы, что зверь просто сошел с ума. Может, тот бы оказался прав? Ему было холодно изнутри, будто ледяной ветер севера заморозил алую, бегающую по венам. Словно сердце больше не билось, а просто находилось в грудной клетке, потому что так и должно быть. Хронос повел ухом. Все звуки летели мимо, голова тяжелым грузом висела на шее. Еще чуть-чуть и свалится, вот что ему казалось. Мир вообще бегал в разные углы в его глазах, словно кто-то завел его, как юлу. С силой выдохнул воздух. Как теперь дышать вообще? как двигаться? После извержения вулкана, он думал, что умрет. Поистине. Повернул морду в сторону, где находился его новый дом. Дом, который еще не стал родным, но успел спасти. Хотя еще совсем недавно, чуть не пересчитал ему все позвонки. Какая ирония. Чуть заметная улыбка. По телу медленно текла едва заметная струйка крови, стекая по лапе. Это единственное тепло, которое заставляло зверя поверить в то, что он жив, а кровь все еще бегает по жилам. Остановился. С тех самых пор стало невыносимо трудно преодолевать большие расстояния. Полуоткрытыми глазами смотрел вперед, но не хотел ничего видеть. Хро не потерял себя, нет. Кажется, его душа начала сгорать ото всего, что он переживал за это время. Отдалился от серой. «Зачем?». Немой вопрос в небо, которые было не так уж хорошо и видно. С самого утра на ногах, а волку просто хотелось лечь. «Как же жалко, Хронос. И где тот зверь, который рвался в бой?». Разговор с самим собой? Попытка собраться? И раны на теле заныли от еще одного шага, который он попытался сделать. Так-то они всегда ныли, и обязательно старались кровоточить. И совершенно не хотели заживать. В голове рой мыслей и шум. Скорее всего, процесс пошел дальше, чем просто ткани. Чуть заметная усмешка. Эй, небо, ты думаешь, я так быстро сдамся? Едва заметно оголил клыки, словно старался кого-то напугать. Да, кого он сейчас напугает? Интересно, воздух, ты испугался? Он скучал по ней, сильно. Почему мужская гордость не позволяет все принять до конца? Или он хотел, чтобы она, ошарашенная новостью, бросилась в его открытые объятия? Мол, что ж ты раньше то не говорил? Сплюнул от злости. Да, лучше бы вообще молчал в тряпочку. Тряхнул головой, сделав лишь еще хуже. Бегающий мир на мгновение остановился, посмотрел в глаза серого, и пошел наплясывать свой танец, о котором вряд ли кто-то и когда-то узнает. И Хронос даже заметить не успел, как тело повалилось на бок. Только мир, вдруг, начал плясать в неудобном для него положении. И зверь закрыл глаза, пытаясь нормально дышать, но это не выходило совсем. Только был ли смысл валяться? С такими темпами не дойдет до цели. Кстати, а куда он шел? Кажется, невесть кто сказал, что найди, мол, пещеру, будет тебе счастье. И волк рассмеялся. И так было похоже, что тот сошел с рельсов. Поверил, хрен знает кому поверил. И пошел. Вот что самое странное. Пошел. «Дурааак». Вот же дурак! Чихнул, подтверждая свои же слова. Дернул ухом, пытаясь вдохнуть нормально. Увы. Не сегодня, похоже. Нынче почти никто нормально не дышит. Открывает глаза, пытаясь понять, остановилась ли пляска. И вот странно – да. Слегка еще плясали деревья, что еще не успели убежать в первый заход. Наследил. От серого смердело так, будто он валялся в навозе местных лошадей на юге. Хотя когда гноятся раны, ничего хорошего ждать не приходилось. Поднимается на лапы, стоит несколько минут и смотрит на землю. И здесь теперь осталось красное пятно, будто везли томатный сок, а бочка вдруг лопнула. Но а ему теперь что делать? Убирать что ли все это? Почему-то раненые копытные не закапывают же свои следы, правда? Опять попытка вздохнуть. И снова пошел, лишь потому что надо было идти. А в голове всего одна мысль – дурак.

Раздраженный желтоватой дымкой, Торкват взрыхлил передней лапой землю. Чего он хотел добиться - непонятно, движение лишь распотрошило верхний слой пепла и обнажило умирающую и умершую траву. Волк с отвращением сморщил нос.
Этот мир прогнил, - подняв морду вверх, сообщил сам себе черношкурый. - Окончательно и полностью.
Как порой бывало в тревожные моменты, волка потянуло на размышления. Чувствуя, что настроение спутника поправилось, белокрылая птица приблизилась на расстояние шага и увлеченно ковыряла что-то на бревне. Торквату было плевать на проделки своей шизы с очень высокой елки, поэтому он снова всмотрелся в окружающие его тени в тумане. Его внимание привлекла одна из них, постепенно увеличивающаяся и дрожащая. Когда по силуэту стало ясно, что это крупный волк, Торкват опустил голову и поднял шерсть на загривке, приподняв верхнюю губу. Кем бы ни был странник, отступать темнолунец и не думал, все-таки это была его территория.
Грааль.
За мгновение до появления варяга Торкват принял свое обычное положение, перестав скалиться в туман и напряженно рыскать взглядом. Новоприбывший был одним из тех, кого он не видел в пещере, значит, не был послан по его душу.
- Эй, дружок, ты потерялся? Или просто от стаи отбился? Ты еще кого-нибудь здесь видел?
Чуть сморщив морду, Торкват окинул  взглядом нервного волка. Тот наверняка долго таскался в тумане, иначе как объяснить столь пламенное приветствие.
Дружок?... - взгляд волка на мгновение стал жестковат. - Какой я тебе к Калахире дружок?!
Молодой темнолунец терпеть не мог, когда с ним разговаривали, как с новорожденным волчонком. Это же касалось и опеки, и беспокойства за его шкуру... Что поделать, высокомерие и самолюбие этого парня росли куда быстрее его самого.
- Я не терялся, - сощурив глаза, возразил Торкват спустя некоторое время, давая понять, что ему не понравилось обращение с ним. - Остальные в логове, я вышел разведать обстановку, - совсем как взрослый доложил он.
То же мне разведчик,   - ехидно фыркнули сбоку. - Шизаааа,- протянула белокрылая галлюцинация, ехидно корча рожи сбоку от прибывшего варяга. Торкват и ухом не шевельнул - к подобному он уже давно привык.

Повернул морду, высматривая более устойчивое положение для себя. И почему казалось, будто мир вокруг стал плясать в своем замысловатом танце? Прижал уши, оголяя клыки. «ты дурак». Мотнул хвостом, вдыхая полные легкие засоренного воздуха. И тут-то организму приспичило кашлянуть. И задние лапы сползли с корня, на котором стояли. Безумие в глазах, будто это кто-то из его знакомых бросал его сейчас в эту пропасть. И в голове картина того, как туша серого волка полетела в бездну. Затормозив все теми же задними лапами, волк с силой выдохну воздух. Звук падающих комьев земли заставил задуматься, что не толь зря сюда потащился, но еще и о том, что падать будет далеко и больно. Кажется, ворона, сидящая на ветке, насмешливо каркнула. Что ж, имеет полное право посмеяться. Хронос сжал челюсти, ибо напряжение мышц играло свою пагубную роль.  Раны горели огнем, а по телу пробежало тепло. Кажется, это снова была кровь? С такими темпами и кони отдать недолго. Хотя, чего уж, сам загнал себя в удобную ситуацию для смерти. И злость на себя сменилась усмешкой, холодной и безразличной. Очередная попытка найти устойчивую поверхность, и та нашлась, словно по дуновению волшебной палочки. Почуяв твердь под лапами, Хро вздохнул с неким облегчением. Так или иначе, помереть всегда успеет. Дернул ухом, улавливая голос. Морда врезалась в каменистый утес, в попытке найти источник звука. Чуть слышный рык вырвался из пасти. Нос зажгло от боли, переносица вся перекривилась. Создавалось ощущение, что серого не хило так огрели по морде палкой. «Сильва в гневе». Будь человеком, наверное, прослезился бы. От слов непонятно кого серый лишь фыркнул.
- Не стесняйтесь с выражениями, - глухо подметил волк, снова начав свой путь. Не стесняемся и станем обедом. Хотя не в его случае. Еще и смеется? И снова в тот же утес, той же мордой. Рыкнув от негодования, серый сделал еще одну попытку опуститься хотя бы на сантиметр. Шерсть вздыбилась и давно стала цвета земли. Хотя, кому какая разница какая у него сейчас шерсть? Вот мозги отказывались думать – это реально беда. Хотя, сами побегайте с такими ранами, он на вас посмотрит.  Странно, спуск как игра на выживание, раз…
Все внутри сжалось. Он сам не понял, как так вышло, но тело стало невыносимо легким. Опора ушла из-под лап.
Вы когда-нибудь ощущали во сне, как падаете и резко открываете глаза, чтобы убедиться, что вы на месте? А он ощутил это в полной мере, только все происходящее было вовсе не сном. И время, словно начало идти медленнее. Хронос падал вниз, как камень. В глазах сплошное безумие, сердце, как ему казалось, остановилось. Как же так? Неужели эта учесть всех летать без крыльев?

Хронос опустил морду, рассматривая пол норы. Странно, земля пошла в каком-то направлении, которое серый даже не мог описать. Озадаченный взгляд опустился на хозяина сего сооружения, но и тот куда-то поплыл.
- Эй, - шепнул хищник, делая шаг вперед. Но вместо этого едва не свалился, еле-еле удержав равновесие. К горлу подступил комок. Три… Два… Один… Содержимое желудка вылетело из пасти, окрашивая клыки, рот, морду в алый цвет. Вкус собственной крови заставил поежиться. В глазах потемнело, словно кто-то отключил свет. Почему-то Хрону казалось, будто он постарел на пару-тройку лет, сразу так, как по дуновению волшебной палочки, али из-за заклятия чьего. Это было уже не столь важно. Главное оставалось то, что зрение не желало возвращаться. И серый застыл, хотя он падал, но просто не понял этого. «Хронос!». В голове тревожный крик черной волчиц. Хм. Странно, чего это она вдруг в его голову влезла. Потому что однажды он врезался в дерево и потерял сознание? Или была иная причина? Или потому что Сильва бы даже не стала беспокоиться? Глупости, не настолько она бессердечная. Ха. Хозяин норы что-то, ведь, говорил, но серый пропустил все мимо ушей. Наверное, ему было даже слегка жаль, хотя чисто по сути- все равно.  Валялся в луже, которую сам произвел, да еще свалился на свои рваные раны, которые делали эту лужу еще шире. Кажется, кто-то не дойдет до дома, если ему не станет лучше. Странное состояние, когда тело не подчиняется, а разум бегает там, где ему угодно, и плевать он хотел, что ты валяешься в чужом доме. О. «Рыть помочь?». Фраза влетела столь быстро, сто Хро и сам не сразу понял, что сознание-то делает обратные шаги к его голове. Неровные, неуклюжие, но делает. Он медленно открывает глаза, когда из темноты появляются уже знакомые очертания.  Силы покинули тело, поэтому серый продолжал валяться, даже не думая о том, чтобы подняться. И как полезет назад-то? Вряд ли гиена согласиться тащить его наверх. И даже в таком состоянии умудрился натянуть на морду ехидную улыбку. Он бы  не отказался от такого услуги. Хронос кашлянул, выплевывая еще один сгусток крови. Дышать было весьма так тяжело. Попытался пошевелить лапой, но та временно не поддавалась. Ясно. Надо было лежать.
- Кажись, подойти не смогу, - констатировал факт серый зверь, переводя взгляд на гиену. Еще заставит потом убираться, по мимо того, что рыть будет. Веселая учесть, нечего сказать однако.

Какая ироничная картина. Серому захотелось сжаться в комок и свалить все на глупый сон. Смотрел вперед, не желая даже реагировать на что-либо. Труп, да? Улыбка на морде, окрашенная в алый. Мир крутился вокруг его головы, стараясь запутать мысли, а он усмехался прямо ему в лицо, словно заключал пари. Со стороны явно могло показаться, что волк не дружит с головой. Любой другой уже начал бы искать средство от своего недуга. Любой другой лежал бы и умолял гиена спасти его, а Хронос? Да плевать он вообще хотел. Будто был зверь такой уж важной персоной. Да, он мог спокойно жить на горе, иногда встречая путников, всяких путников, ведя с ними едва ли адекватную беседу. Ему неинтересны были беседы с кем-то, кто не имел к нему хоть маленького отношения. Ему не нужны были знакомства больше. Увольте. На старости лет думать о таких вещах? ПФ. В таком возрасте стоит думать о продолжении потомства, которого у сталеглазого-то и не было. А оно ему вообще нужно было? Смотреть, как эти мелкие комки сначала изучают мир, спотыкаясь обо все кочки, носятся от медведей и других волков. И не дай Калахира, чтобы кто-то все-таки унес эти маленькие жизни потехи ради. Сопли все эти, слюни, кому они нужны? Прижал уши, фокусируя – таки зрение на гиене. М-да, лежать в луже собственного производства – было так хорошо и приятно, что серый чуть не блеванул во второй раз. Мысли ушли от представления о том, какие могли бы получиться детишки. Тяжело выдохнул воздух. А если он здесь умрет, то и точно не стоило даже думать, а если нет? перевел глаза к выходу из логова. «Да, серая нив жизнь не согласиться. Сколько до нее еще доходить будет, что я не шутил. Потом дойдет. И короче я сдохну от старости».
Пропустил мимо ушей реплику о трупах, о вонючих трупах, заметьте. Зато следующая фраза весьма его повеселила.
- А ты бы хотел, чтобы я тут расплакался? – и захотелось рассмеяться, да положение не позволяло. Это весьма так печально. Втянул побольше воздуха, стараясь унять боль в ранах, которые заныли с новой силой. Оно и понятно, когда хочется зажить, а не дают. Все равно что пытаешься закрыть дверь, а та не поддается. А от этого зависит, спасешься ты или нет. иначе в эту открытую дверь войдут, и не факт что доброжелатели. И хищник прикрыл глаза, лишь ощущая пронзительный взгляд гиены. На мгновение ему показалось, что тот хочет его сожрать. Или сначала сетовал, мол трупом будешь, а потом решил, что станет серый удобрением для лечебных травок. От одной этой мысли к горлу снова подкатило, но волчара сдержал порыв. Открыл глаза, уставившись на гиена и его морду. Левая бровь поползла вверх, поднимая за собой и кожу губы, тем самым оголив один клык. Что, мол, сначала не согласился бросить в бездну, а теперь пожалуйста? Получите и распишитесь? И серый фыркнул, раньше надо было думать, когда шанс давали. Поймал себя на мысли, что жить-то все-таки хочется. Посторонние звуки заставили отвлечься от победоносной мысли. Сталь глаз уловила движение. Морда вернулась в нормальное свое положение. Уши поднялись торчком, словно первыми решили сбегать проверить – кто же там? Волк выжидающе смотрел, словно ждал чуда. И тут-то из второго прохода появилось э э э чудо? Пусть будет чудо. Хищник усмехнулся, хотя на морде появилась какая-то кривая улыбка. «Еще один «доктор» пришел посмотреть? О-о-о, чудо подало голос». Хронос дернул хвостом, переводя светящиеся глаза на скрывающегося гиена. Лебедь. Лебедь! Возмущенно отозвался разум. И как после такого не захотеть жить? И как после этого не захотеть оторвать ему уши? Чуть слышно рыкнув, волк брезгливо перевел глаза на кайотку, сверля ту своими серебряными, как пули, глазами. И выслушав вопрос, продолжал все-так же смотреть.
- Нет, я тут в куколки играю, - чуть слышно, с едва заметным ядом в голосе, произнес волк, не отрываясь от самки, что решила составить ему компанию. -  А что, похоже, будто я бодр и весел?
И волк фыркнул, переводя взгляд на потолок. Интересно, а сколько тут еще ходов, и есть ли тут кто-то еще? Тяжело выдохну воздух, вновь посмотрев на кайотку, только более подобревшим взглядом. Сам того не заметил, как напряг мышцы, но те в мгновение ока расслабились.
- И чего ты так боишься? – поинтересовался серый. Создавалось ощущение, что ее либо пытаются постоянно, либо пугают (хотя с таким соседом грех не бояться) или еще что, о чем его голова не хотела говорить. И серый кашлянул, проглатывая комок, который хотел было выйти наружу. Лишь снова, едва заметная струйка крови потекла с пасти на землю. Он даже не сразу заметил, как тепло разлилось по морде. От осознания подобного его лицо исказилось в гримасе боли и отчаяния.