До чего культурный люд. Порой, вежливость горожан, знакомых и незнакомых, могла просто вывести из себя.
«Ты ничего не знаешь обо мне, что бы желать мне добра» - так любил отвечать Гор на частое добродушие, высказанное то ли от страха и уважения перед матерым охотником, то ли еще от чего.
- Куда же без улова, - охотник небрежно пнул ногой, обмотанную в тряпку, волчью тушу.
После слов Макса о том, что в Городе опять бродят волки, лицо охотника, казалось, посерело, челюсти сжались, он чуть ли не оскалился, а брови нахмурились. Хотелось сейчас же бежать в Город и расстрелять хищников. Сразу же. На месте! А Стрельцов с ними еще и говорил!
- Твари поганые. Мне скоро будет противно по улицам ходить, - мужик поморщился и сплюнул в снег. Терпеть такое он не собирался. Он будет мстить. В его планах было найти волчье логово и перебить щенят, которые, судя по времени, должны были уже появиться на свет.
«Люди проигрывают, а все из-за их же слабости. Жалкие создания».
- Ладно, пойдем искать твою Рашель, - нехотя протянул Брегоран, прикуривая. Бросать человека в лесу было не по его правилам.
То ли усталость подвела охотника, то ли злодейка-судьба заимела какие-то свои, только ей понятные, планы. Гор поздно заметил медведя за своей спиной, несколько секунд могли стоить ему жизни, он только успел обернуться, вскинуть ружье в направлении врага, и мощным ударом лапы был тут же отправлен в ближайший сугроб, а оружие выпало из рук, угодив в рыхлый снег. На мгновение охотник задохнулся, казалось что ребра, сломались все разом и впились своими острыми краями в плоть, протыкая его нутро. Превозмогая боль, мужчина поднялся на колени, приподнимаясь с холодного снега.
Зверь был хорош: бурый, крупный, выглядел весьма неплохо, даже несмотря на тусклый цвет шкуры и немного всклокоченный вид. Зимой шатуны всегда выглядят сильно потрепанными и тощими. Правда, в эту зиму косолапых Брегоран еще не встречал.
Мишка ревел, беснуясь от голода и неясного пробуждения, пасть его то и дело раскрывалась, показывая страшные клыки, он надвигался, намереваясь добить человека. Схватившись за бок, охотник кое-как добрался до ружья, совершая попытку выстрелить, но, увы, оружие только тихо щелкнуло и дальше осталось беззвучно.
«Ах ты зараза! Чертов бугай, когда ты успел так близко подойти? Твоя голова станет отличным трофеем. Если ты вперед меня не изорвешь».
Множество мыслей роились в голове, в то время как тело делало свое дело. Сейчас, одной из главных целей было то, чтобы отвлечь бурого, не дать ему пойти на Макса.
- ЭЙ! А ну сюда!
Брегоран, крича, стал отходить назад, пока не уперся спиной в высокое раскидистое дерево. Перекинув через плечо сломанное ружье, он стал забираться наверх. Ноги удобно становились на торчащие сучки, а оказавшись на толстой ветке, он, подтягивая свое тело вперед, что бы оказаться над медведем. Высота была такая, что если подтянуть ноги, то косолапый, даже если встанет на задние лапы, не сможет достать.
- Давай, подходи ближе, - шептал охотник, ожидая, когда мишка окажется строго под веткой, на которой он его ожидал.

Дворы
Сарасу могла с полной уверенностью сказать, что сегодня самый невезучий день во всей её жизни, за исключением дня, когда погиб хозяин. С тех пор Королева даже как-то приноровилась жить на улице, питаться тем, что выпросит и противной кашей питомника, что уборщик-Вася через день приносит ей. Теперь, кажется, о трагедии напоминает лишь голубой тонкий ошейник хозяина, что весит тяжелым грузом на шейке собаки и не менее тяжелые воспоминания. Да что уж говорить, Сарасу до сих пор ощущает себя не в своей тарелке. Она скучает по дому, до сих пор верит, что хозяин жив, просто ушел ненадолго, и каждый вечер засыпает с надеждой, что он сегодня вернется. Как она себя ненавидит!
Сначала хозяин, теперь Сальвадор, быть может, будь я чуть сильнее, всего бы этого не было бы, - корила себя Королева. С детства в неё вбили, что, такие как она, не могут быть сильными, они могут лишь догонять мелкую добычу или ждать выстрел охотника в крупную, борзая верила в это, даже не пытаясь ничего изменить, а ведь собаки её породы могут отнюдь не только загонять. Сарасу тяжко вздохнула.
Изначально путь её лежал в гильдию, и шла она с твердым намерением сообщить Нейтону о смерти левой лапы, но стоило ей на секунду отвлечься от дороги и дать волю своим эмоциям и мыслям, как она оказалась здесь, в Сумрачном лесу. Салюки не хотела сюда идти. Ей было противно это место, ведь если пойти на северо-запад, туда, куда уходит этот лес, то невольно можно наткнуться на то самое место, где она в последний раз видела хозяина и осознание, что он там был, а теперь его нет, дается с трудом.
Собака подняла голову и очередной раз, совершенно по-собачьи, завыла. Пару мгновений и вой перешел на скулеж. Сарасу переступила с лапы на лапу, заметив неожиданно для себя, как заледенели конечности и с кислой миной собиралась вернуться в город, как внезапно несколько движущихся сквозь "лысые" деревья точек привлекли её внимание. Сарасу не была волком, не была нюхачём, но зато она, как любая борзая, обладала прекрасным зрением, и доли секунды ей было достаточно, чтобы разглядеть в этих точках массивного собаку-волка (не всё можно-таки разглядеть с такого расстояния), двух людей и медведя. Последний объект как раз вывел Сарьку из равновесия. В один момент она ощерилась, подняла шерсть дыбом, но в тот же момент прижала к голове уши, а хвост невольно подогнулся под брюхо. Она испуганно следила, как большой зверь подкрадывается к нечему не подозревающим охотникам (а кто они ещё, коль в лесу?), как одним ударом валит одного из них на землю и...
Дальше Сарасу не выдержала. Она зажмурила глаза, а затем, резко открыв их, рванула вперед, огибая деревья. Королева мчалась на верную смерть. Каждый прыжок, толчок лапами от земли, приближал её к неминуемому концу, и чем ближе собака была к медведю, тем ярче блестел в глазах огонек азарта. Это была не Сарасу, это была борзая, натасканная охотником на убийство зверя и сегодня она, с помощью или без, но или умрет сама, или убьет зверя, ибо слишком много умерло невинных и слишком мало этих страшных никчемных лесных зверей.
Последний толчок лапами от земли и Королева полетела на зверя, стараясь впиться тому в шею у основания головы, (заявка) дабы медведь не смог стряхнуть собаку, как назойливую пташку.
Этот медведь расплатиться за все ошибки Сарьки. Как она на него зла!

Уцепившись на дереве за ветку, охотник ждал, когда разъяренная зверюга подойдет ближе и станет под самыми его ветвями, открывая свою спину и шею для удара. Алабай оказался прекрасным помощником, он как знал, чего хочет человек, и гнал медведя прямо к Брегорану, с лаем и рычанием. Мужчина уже был готов вынуть длинные охотничьи ножи и устремиться вместе с ними на спину медведя, но вдруг, откуда ни возьмись, выскочила собака и ринулась на бурого, отвлекая того на себя. Мысленно выругавшись, Гор злился: собака не завалит зверя, а только может отвлечь его или умереть сама. Спустя мгновение, несчастное животное было откинуто в снег мощной когтистой лапой мишки. Жалеть собаку он не стал, даже не пошевелил бы пальцем в ее защиту, но вперед выбежал Макс со своим ножом. Человек куда дороже.
- Сукин сын, куда полез?! – Гор стиснул зубы, чтобы не было выкрика, и фраза перешла на шепот. Орать в лесу – себе дороже. Если только от крика не зависит жизнь, а мужчина не был уверен, что Макс его послушает. Лес, он тишину любит.
Предполагая, что Горный задумал нечто глупое и безумное, охотник ловко спрыгнул с дерева, приземляясь на руки и ноги одновременно. Завалить медведя можно и таким образом, которым пытался Макс (или что он там делал?), сложнее выжить после того, как бурый, в предсмертной агонии, будет рвать твое тело или просто-напросто упадет сверху. Мужчина вырвал из земли примерзшую огромную ветку, стряхнув с нее снег, дернул за ворот куртки, отрывая с нее пуговицы. Подходить к мишке было опасно, стань он на задние лапы, то будет выше крупного Брегорана раза в два. Надо было искать другой подход, раз нападение с дерева не удалось.
Теплая, добротная куртка «обняла» холодное дерево, затем она была щедро полита спиртным, что было во фляге на поясе охотника. За огнем дело не стало. Колесико зажигалки щелкнуло, давая искру, и тут же «факел» вспыхнул так ярко, что чуть не опалил мужчине лицо.
«Вот теперь послушаю я, как ты запоешь».
Мужчина, быстро приближался к зверю, держа горящую ветку перед собой. Медведь уже заносил лапу над салюки, и одного его удара будет вполне достаточно, что бы лишить собаку жизни. Пугать он был не намерен – просто поджечь шкуру. Оказавшись предельно близко, Брег хотел уже выставить вперед руку, что бы опалить зверя, но Макс опередил его, бросившись на врага «во всеоружии». Тянуть было некогда, надо было действовать и сейчас, иначе раненый зверь еще яростнее, он будет сбивать с себя человека, пока тот не упадет, а так мишка полностью отвлечется на огонь на своей шкуре.
- Макс уходи!
С этими словами Брегоран потянулся «факелом» к передней части медвежьего тела, что бы огонь палил морду, а дым лез в нос (заявка).

Отредактировано Брегоран Кроу (2012-12-29 06:52:10)

Кажется попытка пса увенчалась успехом. Почему кажется? Да потому, что с боку вылетела салюки и все испортила, иначе и быть не может. Тонкая собака влетела в бок медведя и скатившись в снег ждала своей участи. Алабай тяжело вздохнул и прекратил скакать вокруг медведя. Больше этот маневр не имел смысла, мишка решил полакомиться тонкой собачонкой. Ветер глухо зарычал, надеясь все же отвлечь косолапого, что бы собака смогла ударить,но не тут то было, происшествие начали случаться одно за другим. Сначала макс попытался ранить косолапого, и ничего не вышло, затем этот косолапый сцапал Макса. Охотник с горящей веткой прыгал перед мордой разъяренного зверя.
-Ну куда...идиоты... Двуногие идиоты...
Алабай закатил глаза к небу и издав странный боевой рев пошел как могло показаться в лобовую атаку на медведя, но нет, в последний момент тяжелый пес с ловкостью сменил свое направление и подскочил к морде медведя, с противоположной от зажатого человека, стороне. Не медля ни секунды азиат разомкнул челюсти и совершил короткий, но стремительный выпад, метя мишке если не в сочленение шеи и черепа, то в нижнюю часть горла точно.(Заявка) Алабай давал себе отчет о том, что либо разорвут его, либо кердык Максу. Но делать было больше нечего, лучше повиснуть у жертвы на глотке и погибнуть с ранами спереди, чем как жалкому трусу поджав остатки хвоста бежать прочь.

Отредактировано Ветер (2012-12-29 15:26:11)

Сарасу была быстра, но, видимо, не на столько, чтобы увернуться в последнюю секунду и избежать столкновения с огромной тушей медведя. Какая-то непродуманная случайность заставила плечи ныть от боли, словно по ним ударило молотком, хотя, примерно так оно и было, по ним ударила огромная живая бурая скала. У салюки мир перевернулся, Сарасу только и успела понять, что летит в сугроб, как левый бок засаднило. Борзой показалось, что она буквально на секунду закрыла глаза от страха, а когда открыла, то перед ней, совершенно беззвучно застыли две или три когтистые медвежьи лапы.
Интересно, откуда у медведя три левые лапы, а нет, их две... Вот уж тапком меня по лбу, у меня в глазах двоится.
Собака предприняла попытки подняться или ей показалось, что предприняла. Голова, словно набитая ватой, отказывалась отдавать команды лапам.
Всё, так и умру, - подумала салюки, зажмурив глаза, но ничего не произошло. Разве что через некоторое время внезапно появился звук: лай пса, крики людей. Сарасу открыла глаза, как раз в тот момент, когда медведь впился в руку одного из двуногих, что подошел слишком близко.
Собаки умирать могут, а люди - нет. Не могут они умирать, пока живы собаки, - вспомнились к месту Сарьке слова какой-то старой матерой собаки, имя которой она никак не могла вспомнить, точно так же, как и породу, и окрас. Зрение пришло в порядок, и салюки предприняла очередную попытку подняться, которая частично увенчалась успехом. Почему частично? Потому что Сарасу едва не полетела в очередной сугроб, потеряв равновесие. Некоторое время пришлось потратить на то, чтобы окончательно придти в себя, а меж тем события приняли очередной непредсказуемый оборот. Салюки окрысилась, предупреждающе рыча.
Нужно отвлечь его от алабая, - решила псина. На секунду Сарасу обуял страх, что вновь её атака пройдет в пустую и, быть может, в этот раз она уже не сможет подняться. Салюки посмотрела на людей и метнулась к медведю, стараясь цапнуть здоровяка за ухо побольнее, а по возможности и оттяпать это самое ухо, дабы отвлечь медведя от алабая (заявка).

События стремительно сменяли одно другое. Казалось, что все происходящее просто дурной сон и вот стоит закрыть глаза, чтоб потом снова распахнуть их и понять, что происходящее было больной картинкой воображения, но нет. В то время как Стрельцов отчаянно пытался одолеть вражью силу путем вогнания холодной стали промеж лопаток зверюги, тот в свою очередь резко развернулся и та рука, что цеплялась за шкуру животного, оказалась в плену острых тупых клыков шатуна. Ткань толстого теплого тулупа моментально окрасилась кровавыми разводами и человеку еще очень повезло, что этот злыдень попросту не откусил ему эту часть тела, нанеся ощутимое ранение, но все же не увечье пожизненное. Сильнейшая боль пронзила левую руку и тут же ощутимый удар по ноге когтистой лапы практически подкосил Горного, но за счет того, что пасть медведя была занята его собственной рукой, Макс остался висеть где-то в воздухе, словно некий мешок, тут же балансируя на целой ноге и пытаясь более устойчиво пристроить вмиг онемевшую и ставшую как-то предательски болезненно не ощутимой, вторую ногу.  Морда бурого дышала свирепостью и была так близко от лица парня, что горячий пар, что вырывался напополам с клокотанием, обдавал кожу своим смрадным дыханием. В тот момент когда алабай вцепился в глотку косолапого, а Брегоран подоспел на выручку с какой то коптящей, горящей и полыхающей факелом палкой, что была направлена прямо в морду разъяренного хищника, Макс же будучи схвачен в тиски мощных челюстей, смог лишь поднять свободную руку, в которой был зажат нож и пользуясь близким, очень близким расстоянием попытался со всего размаху всадить сталь в глаз медведя, надеясь что мозги того в скорейшем времени перестанут функционировать. ( заявка )Секундой позже мишка отвлекся от руки человека, выпустив ту из пасти, переключив внимание на пса, что повис у него на глотке, а вот изящная собака, сделавшая отважный рывок, прыжок и совершив попытку вцепиться зверю куда то в мору, вновь была отброшена на снег.

Лай собак, рычание медведя, биение человеческого сердца. Брегоран отчетливо мог бы различить его стук, если бы не шум, царивший в округе. Казалось, вот-вот можно услышать, как кости салюки хрустят от удара.
«Попался!»
Охотник успел только увидеть, как косолапый пастью схватил Макса за руку, продолжая наступать на него, грозясь мало того, откусить руку, так еще и разделаться с остальным телом. Собакам же досталось не меньше, хоть Гор только поверхностно следил за их движениями, привыкший охотится или один или в компании других людей, намного реже с псами. Тем не менее, Ветер удачно вцепился в зверя, хотя очень рисковал при этом своей шкурой, долго ли продержится?
А вот огонь мишке явно не понравился, что, возможно, послужило спасением Максиму. Подходя все ближе к зверю, охотник палил его шкуру, заставлял отходить назад, а свободная рука уже доставала из-за пояса, весьма внушительных размеров, нож.
Выпад вновь сделал Горный, ему удалось воспользоваться замешательством зверя и воткнуть свой нож ему в глаз. Мишка терпел поражение. В довесок, мужчина, что остался без своей куртки, ткнул горящей палкой в медведя, прижимая ее к его морде.
- Получила, скотина!
Яростная, дикая улыбка озарила лицо охотника. Собственный голос взбодрил своего обладателя. Ему отнюдь не было холодно в одном свитере на морозе, скорее наоборот, и он не думал о раненом Максе и о собаках. Он знал, что осталось всего пару мгновений или до быстрой смерти медведя или до его предсмертного бешенства, если он сейчас промедлит.
Держа горящий факел у медвежьей морды, сбивая того с толку и пугая, Гор зашел сбоку косолапого и вонзил в горло нож, перерезая артерии (заявка), а второй рукой держась за шкуру на его холке, что бы прижать шею к холодной стали и удержаться, если мишка вдруг вздумает встать на задние лапы и повернуться к человеку. В прочем, свои шансы охотник оценивал весьма высоко. На нем все еще не было ни единой царапины за этот бой, и, не считая усталости после утренней охоты на волков, чувствовал он себя вполне отлично.