Сложно было понять, вспомнила ли девочка волка, либо нет. Может быть она просто бежала за некой "Леди", при этот вовсе не ожидая вместо нее увидеть обезображенную морду черной. Может быть ее отношение к волкам и вовсе изменилось с того времени и теперь девчонка люто ненавидит хищников? Но думать и гадать было уже слишком поздно. Да и после, кто не рискует- тот не пьет шампанского.
Между человеком и волком было метра три, а так же нескончаемая глубина молчания и некого смущения. Видимо Айви все же не ожидала подобной встречи, видимо даже еще и побаивалась встретить Куцую в этом темном переулке. Да и сама Вираго с радостью обошлась бы без помощи двуногой...Но это было просто необходимо.
Собрав в кулак всю свою решительность, засунув гордость подальше, Ведьма сделала несколько шагов к человеку. Уши были прижаты, хвост начал вилять на манер собаки, хоть и движения выходили грубыми и угловатыми. Стараясь подавить неистерпимое желание ощериться, самка медленно приближалась к ребенку. Аккуратно, мягко, размеренно, чтобы не напугать ее, чтобы внушить доверие, которое было просто необходимо.
И вот, оказавшись уже практически возле девочки, еле-еле поборов желание убежать подальше или разорвать ее на куски, Чернодушная прикоснулась своим носом к ладошке "волчьей защитницы", после чего и вовсе "подлезла" под нее так, что рука девочки теперь могла находиться на волчьей голове, практически между ушей.
Ощущение было очень странным...Нельзя сказать, что оно было неприятным, либо наоборот божественным. Скорее оно несло некое успокоение, какой-то баланс в душу.
Но нет..Нужно было идти дальше. Позволив Мэй себя немного погладить, Вираго аккуратно потянула на себя рукав девочки, увлекая ее за собою в сторону гильдии. Изредка слегка ворча, если двуногая шла медленно или не туда сворачивала.

---- Гильдия

» Болотная топь
Семенхкара прижался к забору в самом темном дворе и настороженно повел носом, проверяя нет ли поблизости людей. От болот он двигался быстро, в итоге его лапы, брюхо, хвост и даже шея были влажными и заляпаны грязью, изменившей его окрас, теперь шерсть свисала мокрыми сосульками и колтунами. Вечер опустился на город, выкрасив все в серый цвет. Грязному волку это было на лапу. В который раз ругая себя за то, что не научился наводить морок, Семенхкара прошмыгнул мимо границы на лисьих холмах, и тихой тенью заскользил по улицам стараясь держаться тени и избегая встречь с волками, собаками и людьми. Не смотря на относительно позднее время, люди еще выходили из домов, а Семенх был совсем не похож на собаку. Получить же пулю ему совсем не улыбалось, поэтому самец старался быть тише воды, ниже травы.
И вот, он стоит в самом темном углу самого темного двора подозрительно оглядываясь: уши торчком, нос опещает обо всех посторонних запахах. Вопрос в том где искать брата Чумы и куда держать путь дальше?

Что-то не ясное мелькнуло у фонарей. Семенхкара напрягся. Каждая клеточка в организме темного трепетала, по телу прошлась волна холода, ледяная змейка страха проползла по позвоночнику, заставляя подняться дыбом рыжую шерсть. Он сглотнул, вжимаясь в старый забор. Подумать только, здоровый, сильный самец трепещет, словно несмышленный щенок. Но раздавшийся словно бы сразу ото всюду сразу голос убедил его в обоснованности этого липкого ужаса - нормальный зверь так не говорил бы. Вепрь осторожно склонил голову и поджал уши, выражая почтение, хотя сомневался, что это существо достойно его.
- Я в поисках, - низкий, хриплый и чуточку скрежесчащий голос орденосца был осторожен, - Велткая Калахира хочет, чтобы я достиг дома. А в город меня послал Чума.
Вепрь застыл, ожидая помощи или приговора. В том, что это сущесво, каких бы размеров оно ни было, способно справиться с ним - волк не сомневался. Да и какие сомнения могут вознекать, если это посланник богов? И волк не удивлялся, сегодня он повстречал слишком много странного и пугающего, удивить его будет сложно.
Пока все было тихо но матерый перебывал в напряжении: это был территория людей.И Деей Города - ему не хотелоь встречать ни тех ни других.

Когда существо показалось из тени, хвост волка непроизвольно подтянулся к брюху, но Вепрь заставил его разогнуться и лишь вжался задом в доски забора, почти перестав дышать. Он молча разглядывал дымящееся создание, пока то говорило, и позже, когда оно ушло, Вепрь продолжал оставаться в той же позе, широко раскрытыми глазами глядя в никуда и пытаясь осмыслить сказанное. По всему выходило, что чтобы исполнить указание Калахиры ему необходимо умереть. Или нет?  Другой дом... Война... Как-то все это связанно, но как? Волк не понимал. Боги любят загадки. Им скучно в тени, в том неясном мире, где они обитают. Они жаждут зрелищ.
Вепрь сел, стараясь разложить по полочкам полученную информацию. Что он имел?
Его мать находится "дома". Но тварь с дымящимися глазами сказала, что коли дом его богини - смерть, то это и его дом. Значит ли это его смерть, или это чью-то смерть от его клыков?
Сюда послал его Чума. А его брат? Война? Один из приспешников Варги?
Что-то не сходилось. Последние слова наталкивали на мысль, что обратиться ему нужно не к Калахире, а к Варге. Но так ли это? Почему тогда сама Калахира послала его искать "дом"?
Обратиться к другим богам, в другие дома... Дом Калахиры - Смерть... Другие... Путь, цена за жизнь - Война. Неужели все таки к Варге?
И что мне, пес возьми, делать? Объявить войну? Кому тогда? Или обратиться к Варге? Но а смысл? Его псы уже побывали здесь. И лишь остаили кучу загадок. Тяжело быть игрушкой в лапах богов...
Вепрь поднялся, но с места не сдвинулся, размышляя. А потом все встало на свои места: Легионеры были воителями, сильными и жестокими. Легионерам отошла часть земель Темной Луны. Вепрь вздохнул. И бесшумно растворился во дворах.
>> Южный берег Шуи <

Отредактировано Semenhkara (2013-05-22 14:43:27)

.The Begining of Miu's run.
Миу устала. Она бежала уже 2 месяца практически без передышки и её нежные, ещё неприспособленные к таким длительным путешествиям лапки истёрлись вкровь: когда-то красивые, тонкие подушечки на них теперь представляли собой нелицеприятное тёмно-бордовое месиво с кровавыми подтёками. В обнажившееся в некоторых местах мясо врезались мелкие камешки и песчинки, что тоже не прибавляло приятностей путешествию. На днях Миюва напоролась на острый камень, который нанёс очень болезненную рану, сделав волчицу на некоторое время трёхлапой калекой. Вдобавок ко всему этому Миу совсем не везло на охоте и почти все эти 2 месяца она питалась подножным кормом. Вид у несчастного зверька был совершенно измученный - даже не для слишком опытного охотника та показалась бы лёгкой добычей.
Последние несколько недель она провела в каком-то редком лесочке, осознавая, что больше бежать нельзя. Лесочек был очень красивым, к тому же здесь было очень много тенистых деревьев и мягкой прохладной травы, по которой так хорошо пройтись и смыть всю пыль и грязь с обезображенных лапок! Пару дней Миу действительно наслаждалась этим, но потом рай закончился: в хрупкий мир и так нездоровой волчицы вторглись запахи. Много запахов. Она чувствовала их везде, они отравляли воздух которым она дышала, въедались в каждую частичку её тела, заставляя всё более и более беспокоиться. Иногда наступало затишье, когда прежние родные запахи леса входили в свои права, но большей частью веял этот, будто отравленный, неприятный волчице, но как-то странно манящий Миу и не дававший ей покоя.
Здоровое животное никогда не пойдёт на запах, который пугает его. Но Миюва не входила в число таких, к тому же она была ещё совсем щенком, а щенки, как правило, не всегда могут подчиниться здравому смыслу и отбросить прочь любопытство. Таким образом, волчица покинула приветливый и такой надёжный лес и пошла навстречу пугающему, но притягивающему её аромату.
Она не помнила, как она попала сюда - на выложенную камнем мостовую с гигантскими чудищами, впивающимися в оголённое синее небо. От недоедания, плохого сна и постоянной тревоги от чего-то странная болезнь маленькой волчицы обострилась и она едва ли понимала, где она находится и что  делает. Тем больше был её шок, когда Миюва наконец очнулась и осознала, что она находится не среди приятного леса, а на каменной, обдавающей обжигающим холодом раненные лапы земле. В измученном и усталом мозгу её пронеслась туманная мысль:бежать, бежать, где темно и где нет этих страшных чудовищ. Всё равно куда, только не остаться бы здесь, где этот ненавистный запах веет так сильно, а огромные чудовища могут в любой момент накинуться на тебя. Беги, маленькая Миу, беги, пока не поздно. Но и без того натруженные лапки будто приросли к неприветливой голой земле, а огромные дома, которые Миу приняла за чудищ, давили на неё, истекали кровавой вспененной слюной. В воспалённом воображении волчицы те уже развёрстывали свои  бездонные пасти, обдававшие её своим затхлым дыханием. Нет, неба нет, ничего нет. Только  большие страшные чудища и этот ненавистный, но такой манящий запах, так приятно щекочущий ноздри.  В глазах Миювы потемнело. Глаза застилал белёсый туман. Бедный, затравленный зверёныш, оставленный на съедение безобразным холодным тварям, вжимался в холодную мостовую, стараясь испариться, распластаться на ней. Но тут совершенно другой и до боли знакомый запах сжал её маленькое, бьющееся в лихорадочном темпе сердце... 

Отредактировано Miumiuwa (2013-06-21 18:53:07)

Миу медленно, с усилием подняла голову. Это далось ей нелегко: с каждым движением её лапки предательски дрожали, готовые в любой момент сломаться как спички, а тщедушное тело дрожало от напряжения. После недавно пережитого шока тело ещё плохо её слушалось. Запах, показавшийся поначалу родным и знакомым, стал теперь невыносимым и вызывал тошноту. Губы судорожно вздрогнули: если Миюва не уйдёт подальше от этого резкого, с силой ударяющего ей в нос запаха, её сейчас стошнит, прямо здесь, на виду поджидающих её со всех сторон чудовищ. Сердце билось словно сумасшедшее, отдаваясь тяжёлым гулом в голове. Волчица помотала головой, стараясь избавиться от навязчивого гула, но он не только не стихал, но всё усиливался.
Миу страшно, очень страшно. Почему ты не бежишь, маленькая, слабая Миу? Кто-нибудь, где-нибудь, по-мо-ги..
Внезапно всё стало преувеличенно чётким. Белый туман в глазах растаял, и все предметы стали до одури яркими и ослепляющими. Свет июньского солнца нещадно жёг спину. Безобразные подушечки на лапах влажно блестели, отражая его лучи. Кристально-чистым, безупречным взором Миюва окинула всю местность и повернула голову в сторону одного из самых ужасных и больших "чудищ": в тот миг для неё прекратил существовать весь мир. В нём остался лишь ненавистный запах и стук тупых когтей по каменной скудной земле.
Малышка, ты не заблудилась?
Слова стегнули Миу словно хлыстом. Каждое слово, произнесённое этим существом, било её словно наотмашь. Что он говорит? Что он говорит!? Маленькая волчица не понимала. Она не понимала, о чём говорит это ещё одно чудовище, похожее на волка, но не являющееся таковым. Она поняла лишь слово "заблудилась". Да, это Миюва знала наверняка, она правда заблудилась. Но отвечать этому страшилищу волчица явно не собиралась. Конечно, если бы Миу жила в городе, знала что-нибудь о собаках, была сейчас здоровой и сытой, она бы не так сильно испугалась разнеженного городского сенбернара.
Но Миу всего этого не знала, в то время как "оно" продолжало свой медленный, даже в чём-то торжественный шаг. Её доведённый до крайнего возбуждения мозг снова начал свою прекратившуюся на миг лихорадочную работу. С каждым шагом из плотоядно оскаленной пасти, вздутых ноздрей и злобно горевших глаз сенбернара на раскалённую добела землю обильно лились тёмные нечистоты вперемешку с алой кровью. Зрелище, воспроизведённое собственным воображением Миювы, так сильно повлияло на неё, что волчица, словно заворожённая, смотрела на то, как надвигается её смерть. Каждая шерстинка этого существа вызывала у неё отвращение, даже слабый запах его казался тошнотворным и отравленным. Но Миу стояла, чувствуя себя во власти этого уродливого чудища, и тело её не двигалось с места. Маленькая волчица закрыла глаза и снова открыла их - оставаться в темноте наедине с таким чудищем было ещё страшнее. Вдруг предательски чистая и приятная мысль пронеслась в голове: Значит, это конец бега маленькой Миу. Лапки Миу устали, а голова такая тяжёлая..Теперь она отоспится и перестанет убегать. Как хорошо..

Отредактировано Miumiuwa (2013-06-22 19:33:48)

Вот он уже близко, так близко, что она слышит, как размеренно и спокойно бьётся его сердце. Только истинные головорезы обладают такой сдержанностью и хладнокровием перед тем, как расправиться со своей жертвой. Но годовалый несмышлёныш ещё не знает этого, так же как не знает куда и от чего именно он бежит..

Горячее дыхание пса уже опалило шёрстку красно-рыжей, а воображаемые нечистоты исторгаются из его ужасного ярко-красного рта с новой силой.
-Я не люблю когда мой вопрос остаётся без ответа. Миюве страшно, она не знает, не узнаёт слов, которые вырываются из искривлённой алчной улыбкой пасти наступающей на неё громадины. Больше всего ей сейчас страшно не вспомнить вопрос, который был задан псом. Страх неведения, непонимания - вот что ещё больше пугает маленькую волчицу. Надо вспомнить, что спрашивал её сенбернар, но как можно вспомнить то, чего ты даже не понял? Миюва задыхается, к горлу подкатывает тошнотворный комок.
Дорогая, я жду ответа. Иначе..
Чисто интуитивно, по малейшим изменениям интонаций, Миюва осознала, что это "иначе" повлечёт за собой совершенно "иные", и скорее всего, совсем нехорошие для неё последствия.
Она сделала маленький и робкий шажок назад, краешком глаза стараясь найти путь к отступлению. Но сзади только холодные, бездыханные чудовища, готовые обрушиться на маленькую волчицу со всей своей силой.
Сердечко сжалось в предсмертной тоске: огромные жёлтые клыки щёлкнули в миллиметре от округлого мягкого ушка.
Впереди сенбернар - сзади уродские здания. Есть только один выход.
Прыгай..Тело маленькой волчицы затряслось от этой мысли, от ужаса глаза округлились и в них засветился нездоровый блеск. Но Миу не просто цеплялась за жизнь - она окуналась в неё всем своим тщедушным телом. Ей уже не хотелось "оканчивать свой бег".
По неопытности Миюва плохо рассчитала прыжок, поэтому удар пришёлся на нос сенбернара, а не на шею. Почти сразу она окунулась в поток воображаемых нечистот, обливавших её с головой, и попыталась впиться крошечными зубками в тёмную влажную плоть. Солоноватая кровь горчила на языке, заливала нёбо. Миу закрыла глаза, борясь с вновь подступающим к горлу тошнотворным комком. Вряд ли она действительно понимала, почему действует именно так, но где-то глубоко, в подсознании, ей было ясно, что ей нужно было нападать. Лапки не доставали до земли, а голова снова потяжелела. Что-то красное заливало глаза волчицы, поэтому та не видела вокруг ничего, кроме кровавой пелены. После этого Миюва перестала что-либо осознавать: весь мир завертелся бешеной каруселью.

Отредактировано Miumiuwa (2013-07-02 19:12:24)

Миу сильно ударилась о твёрдую землю, несколько раз перевернувшись через голову. Чудище, несмотря на свою видимую тяжеловесность и грузность, очень хорошо владело своим телом и имело ко всему этому отличную реакцию: слабое, искалеченное существо не могло тягаться с этой безупречной боевой машиной.
Она попыталась подняться на передние, предательски дрожащие лапки, еле-еле выдерживающие её вес. Острые мелкие камешки врезались в её тельце, под рёбра, в подушечки лап. Голова словно налилась свинцом, и Миумиу не чувствовала её: лишь какая-то тихая, тупая боль пульсировала над левым глазом. Вскоре что-то горячее обожгло висок: это шла кровь. Она багряными струйками стекала по щеке и под подбородком, алыми каплями падая на каменную мостовую. Когда-то кремово-белая, шёрстка на шее маленькой волчицы окрасилась в алый цвет и отяжелела от влаги. В ушах стоял сильный, не смолкающий гул, перед глазами плыло. Миюва никак не могла сосредоточить зрение на сенбернаре, несмотря на то, что он был достаточно близок к ней. Внезапно до неё донёсся какой-то голос - настолько далёкий, как если бы Миу находилась под водой.
Пёс  тоже среагировал на звук: он повернулся всем своим огромным телом, чуть подняв свои лопоухие уши. Только сейчас маленькая волчица заметила, какиие у этого чудовища мягкие и безвольные уши - вместо того, чтобы встать торчком, они лишь еле заметно повернулись на источник звука, только и всего. Ещё волчонок, даже в таком состоянии она никак не могла не удивиться тому, как сильно контрастируют огромная пасть, широкие лапы и мощное тело с этими маленькими ушами.
Наконец ей удалось удержать равновесие: выгнув спину дугой и опустив голову чуть ли не до самой земли, Миу всё же покачивалась из стороны в сторону, словно при сильной качке. Горячий, обжигающий летний ветер внезапно обрушился на неё со всей своей силой, трепя короткую шёрстку и пороша пылью в глаза. Он не охлаждал, наоборот ещё сильнее пробуждал чувство жажды и сушил нос. Но Миюва устояла и, хромая, двинулась вперёд. Она двигалась до ужаса медленно: если бы сенбернара не отвлёк звук, то маленькая волчица уже давно бы рассталась со своим телом. Ножки-спички не слушались её, плохо гнулись, были словно чужие и вдобавок сильно болели после удара о землю. Чудище было совсем рядом: между ним и Миу было расстояние не более полуметра. Из последних сил  она попыталась дотянуться зубами до широкой, не под стать мелким зубам, задней лапы пса. Ещё раз прыгнуть красно-рыжая уже не могла. Даже если бы она и умудрилась прыгнуть на спину сенбернара, то не смогла бы долго на ней удержаться. Зато лишний вес мог на некоторое время обездвижить собаку, а выиграть время сейчас было самым главным.

Отредактировано Miumiuwa (2013-07-02 19:43:36)