Наступило долгожданное затишье. Или нет? Ветер продолжал бесноваться, а невиданное существо в вихре становилось всё более отчетливее. Устремляла ли я взгляд именно на это нечто? Да.
- Кого ты призвал? Кто ты? - доносится до меня голос.
Я моргаю. Кель. "Мы же притащили этот кристалл сюда, не зная, что в нём", думала я, но не могла ничего вымолвить против или за. Тем временем ураган позволил нам увидеть то, что в себе хранила Слеза Первородных. В том кругу, где буря утихла, стоял белый тигр. От этого зрелища, честно говоря, у меня захватило дух. Я даже на миг затаила дыхание, когда призванное великолепие обратило взгляд на меня. Из его глотки послышалось странное рычание. "Она злится на меня? Потому что я... не Первородная или же? Чёрт...", подумала я, заметно прижимая уши. Зачем? Дабы показать, что я не соперник? Возможно, но толку от этого ноль, потому что я не знала причину этого рычания и тем более его значение. Тигр перестал глядеть на меня, а обратил взгляд на Кель'Амарта. Но на него он смотрел как-то иначе.
- Первый Ветер мог призывать к себе на службу самых разнообразных существ. Кто-то из них приходил по своей воле, а кто - в следствие череды взаимосвязанных событий, - говорил орёл нам, поясняя, что же мы всё-таки здесь натворили. - Райна.
"Райна, значит", сказала самой себе я. "Получается, я была близка. Но не в этом дело" Я снова вспомнила кристалл света. Света. Этот свет должен пролить тьму на новые вопросы, которые могут появиться у нас? Предположение. Мы намеренно призвали тигра. Значит, сделали событие. Какое же следующее?
- Защитница Первого Ветра погибла в неравном бою с превосходящими силами врага. Бок о бок с первородными сдерживая натиск западных стай и давая возможность спастись бегством молодняку. Первородная стая оказалась слаба, но совсем не глупа. Молодняк выжил и не все потеряно.
"Получается...", заметно хмурюсь, когда орёл оканчивает пояснять нам. "Она пролила свет в бою, а теперь прольёт свет на наш путь. Она спасла молодых, не дав им погибнуть, а сейчас, должно быть, попытается вместе с нами спасти Первый Ветер? Или даже... возродить?" гадала я. Я не давала себе утверждений, близка я или наоборот. Я просто обрабатывала полученную информацию, пока у меня нет резона раскрывать пасть.
Но тигр вдруг сорвался с места и остановился перед Келем, на что я от неожиданности распушила холку. Заранее напомнив себе, что я тут, по сути, никто, я тут же пригладила шерсть, успокоившись. Но больше пугало другое. Кель не должен злить или.... показывать себя с отрицательной стороны, это ж наш Первый Шанс!
- Райна!
Еще один незнакомый голос прорезал тишину, которая меня едва ли не задушила предположениями и волнениями. В пещеру вбежала белая волчица и, видимо, тоже была ошарашена ситуацией, в которую ей пришлось попасть. Она также замерла, будто.... её заставило что-то так застыть. "Волчица Ордена?", думаю я, медленно посмотрев на неё. "Но белая.... Одна из Первородных?" следующее ударяет в голову. Чёрт, слишком много вопросов.
- Я не враг тебе, Райна. Мы оба с тобой дети Севера, - говорит Кель'Амарт.
Я не успокаиваюсь, вместо этого выжидающе начинаю смотреть на тигра. Я не молилась о том, что: "хоть бы всё обошлось" Это глупо. Всё итак хорошо, по крайне мере будет еще лучше, если мы завоюем доверие Райны.

Он стался держаться чуть позади, так, чтобы морда шла примерно вровень с плечом Веледы, и теперь уже почти спокойно скомпоновывал в голове пока что разрозненные факты сегодняшнего беспокойного дня. Происходящее теперь касалось его теперь скользящим движением, потому что необходимость принимать решения благословенным Богами образом отпала – рядом была Веледа, более опытная, как счёл рутьер, в подобных делах. Для одного хрупкого белого волка, чья голова и так едва ли не гудела от того, что приходилось постоянно и – что значительно хуже, ибо ничего не бывает легче пассивных мыслей, вяло текущих, словно сами по себе, – активно думать о настоящем.  Лайтер и Шики. Шики и Лайтер. Положим, Ноль ни разу не испытывал после того, как ему стёрли память, таких двойственных чувств, как после пропажи Лайтер. Трещало что-то внутри, стены мира, с таким тщанием обустраиваемого на протяжении более чем года, рушились с невообразимой быстротой. Солнце не успело пройти дневной путь по небосводу, а пропали две опоры стаи.
И до того ли было, чтобы пытаться удержать что-то глубоко личное, если рядом рушился оплот целой стаи?
Но чуть впереди шла Веледа, и присутствие кого-то знакомого совсем рядом успокаивало и отгоняло смутную тревогу. Вместе они ступили и в Святыню – где-то по границе сознания скользнуло слабое воспоминание о прошлом визите в это место. Птица, севшая ему на спину, и страшные слова. Как далеко теперь было то самое задание, как стушевалось оно за один лишь день. Или не без трав обошлось дело? На такие вопросы у Туза никогда не бывало ответов. За жёсткими, выверенными внешними движениями скрывались спутанные обрывки мыслей и воспоминаний, старых и новых сказаний, невообразимо тугими узлами связанные между собой.
На пороге, невидимой границе полутёмного перехода и значительно более светлой Святыни, Абсолют помедлил и склонил голову, точно прося благословения у какой-то частицы Арашу, наверняка остававшейся в месте, посвящённом ей. Губы зашевелились, беззвучно и торопливо перечисляя какие-то имена, но явно это было не обычное «во имя Всеотца Антея…», а некая просьба, о защите ли, о помощи ли кому-то неведомому – но не себе. Ему не о чем было просить. Затем, словно спохватившись, Ноль оборвал неслышную речь и поспешил вперёд, заняв прежнее место – чуть позади Веледы. Его отрешённый взгляд скользнул по волкам, которые находились в Святыне, и волк машинально дёрнул ушами, выражая неодобрение. С Богами надо говорить наедине.
Два черношкурых и тёмно-серая волчица были пришлыми, для того, чтобы определить это, не требовалось и взгляда. Правда, совсем скоро Абсолют снова оглядел незнакомцев, на этот раз почти что внимательно; но его привлёк лишь один из трёх – статный волк с глазами цвета стали, которые очень красиво смотрелись на чёрной шкуре. Смутное воспоминание зашевелилось внутри, но рутьер не смог его выудить из глубин сознания и отбросил бесполезные попытки, потому что в следующее же мгновение ему пришлось озадаченно рассматривать белого орла, примостившегося рядом с тем самым черношкурым.
Неудержимый ветер закручивал воздух пополам со снегом, глаза уставали смотреть на беспорядочное мельтешение крупных белых хлопьев, на безумный танец, хаотичность которого отступила в сторону, когда из ниоткуда начало появляться нечто. Как показалось Нулю, сам снег складывался в мощную фигуру, и волк ощутил, как его тело мгновенно напряглось, скидывая остатки кажущейся вялости и покорности. Взгляд стал твёрдым, острым и холодным, он вперился в гибкое, но массивное громадное тело, которое всё более и более очертаниями становилось схоже с большой кошкой. Это была не опасность в привычном роде, опасность, которая логично выливается в битву, но нельзя было не напрячься, остаться безвольным наблюдателем.
Тигрица.
Сердце билось отдельными толчками, будто через силу заставляя себя биться. И как будто под каждый его толчок всё чётче проступали мелкие детали. Когда же вихрь утих, последние снежинки коснулись каменного пола и мгновенно исчезли, тигрица словно гордо сошла в этот мир из неведомых далей, где до сего момента её удерживали Боги. Короткое, сказанное чётко и хлёстко, имя мало что прояснило для Нуля, но он, повинуясь безотчётному внутреннему стремлению, склонил голову, но не было в поклоне раболепной покорности, скорее – скрытая сила. Внутри кипела кровь, способная, казалось, заглушить даже зов той части Абсолюта, что была неразрывно связана с Городом. И тем непонятнее был внутренний зов, чем меньше знал рутьер о том, какие нити протянулись к нему от Первого Ветра.
– Я не враг тебе, Райна. Мы оба с тобой дети Севера, – проговорил волк со стальными глазами, достойно отвечая на грозный рык тигрицы – не стремление показать опасность, но верное испытание.
И тут точно разрозненные детали сложились в единый паззл, монолит, из которого нельзя было вычленить уже ни единой детали. Ноль давно уже смотрел, не обращая на Веледу внимания, хотя слышал, что она что-то крикнула, а потом точно осеклась, существовали для него сейчас двое – черношкурый со стальными глазами и удивительная тигрица.
«Вот оно! – мелькнула мысль. – Чёрный первородный, связанный теперь и со стаей, которая наверняка некогда исторгла его за цвет шкуры, и с Орденом, ибо Райна появилась в его подземельях. Не с ним ли теперь будет связано будущее обоих стай? Не ему ли возглавить осиротевший…?»
Запомните. Все. Вы.
Вихрем поднялись и заплясали колючие снежинки, и пляска их скрыла тигрицу. Страж Севера вернулся на свой пост, бдительный и неумолимый.
Теперь, после пропажи Лайтер, каждый миг запечатлеется в его памяти. Он запомнит. Наступило время великих перемен.
Возвещая его, тихий, но твёрдый голос эхом отозвался в ушах Абсолюта, и он осторожно скосил глаза в одну, в другую сторону, но ничто не показывало на то, что он слышим для всех сразу. Наверняка каждый внимал своему.
«Создатель и Отец покинул нас, и больше никто не наблюдает за миром сквозь Антеев взор».
Боги не созданы для нашего мира. Они выше нас, чище нас, могущественнее нас – и живут по своим законам. Время течёт мимо них, словно быстрые струи воды, и не может вовлечь свой бег. Они вне времени – и вне привычных понятий. Но заполнить ли словами ту пустоту в душе, которая остаётся, если на самую горячую, самую искреннюю, самую страстную мольбу не откликаются Боги? Нет всевидящего ока для потомков ваших грешных, Боги.
«Он создал детей своих по своему образу и подобию внешне, но, сколько бы ни старался, не смог передать им своей внутренней чистоты».
Природа смертных ниже Божьей природы, и не приблизиться по неведомым законам мира нам к ним, но надо стараться очиститься, стать достойными тех, к чьей помощи мы взываем в трудные времена, и о которых мы, как ни больно, забываем во времена лучшие. И Боги скорбят, глядя на нас, если только им вообще доступны наши чувства.
«Несмотря на свое всесилие, оказался бессилен. Теперь мы предоставлены сами себе».
И верных слов много, но лишь наши деяния воистину поддержит дело тех, кто не может быть с нами и оберегать нас.
«Он ушел, и никто больше не присмотрит за своими потомками, никто не откликнется на благочестивые молитвы. А "мы" можем лишь продолжать следовать его заветам, перестраивать Мир так, как он должен был быть устроен, в надежде, что однажды Он вернется. Вы – вы тоже можете. "Мы" будем наблюдать».
Мы – можем.
Отозвалось в каждой точке тело и умолкло, долго ещё отголосками тревожа сознание. Тревожное, но сладостное чувство причастности к чему-то великому, тому, что свершается здесь и сейчас. Когда орёл, набирая высоту, стал таять в темноте, покрывавший высокие и оттого невидимые своды, Ноль снова обратил внимание на черношкурого. Внимательные серые глаза, давно переставшие казаться глядящими в пустоту, «прощупывали» незнакомца, удостоенного столь высокой чести.
Да, этот был вождём.
Рутьер осторожно повернул голову и несколько мгновений просто спокойно смотрел на Веледу, на неведомо когда подлетевшего Диаваля. Голос внутри был важен, но для Туза чего-то недоставало. Каких-то слов, которые замкнули бы круг.
– Веда, Ди, не с тем ли волком теперь связано будущее Ордена, пока рассеявшиеся по миру осколки Первого Ветра по крупицам собирают прежнюю великую стаю?..

Отредактировано Null (2015-06-16 20:23:49)

Лисы торопливо следовали за волком, стараясь от него не отставать. В этой беготне, Альтраст начинал ощущать усталость. Еще бы, сначала с Лисьего острова, почти без отдыха направились к Немой горе, потом, почти не отдыхая (небольшой разговор не считается), отправились в Святилище, но жаловаться нельзя. Мир гибнет и нужно связаться с богами, а отдых будет позже, когда все закончится.  Когда солнце вернется и можно вернуться в привычный ритм жизни. Искать  тайны, подталкивать людей и волков к жизни. Интересно, а как когда-то все началось? По историям, зерно войны подкинула Айя, но как ей получилось?
Альтраст посмотрел вперед и удивлено приоткрыл род. Он никогда не мог подумать, что в подземелье можно увидит такое. Большое дерево, разросшееся без света и тепла. Удивительно, не так ли? Зелень, птицы, ручейки – это удивительное зрелище и лис оценил прекрасное. Но в то же время, почувствовал себя неуютно, словно самое место не сильно обрадовалось незваным гостем, но согласно потерпеть, ведь лисы пришли не одни, а с волком, посланником.
Мысленно, черный лис обратился к этому место, прося прощения за вторжение и обращаясь за помощью. Потом вздохнул и обернулся к волку.
- Свабу, я не знаю, как вы зовете своих богов, но наши приходит тогда, когда они этого хотят, а нам, лисам остается только ждать.  Но сейчас, я более чем уверен, что наш Отец-лис находится рядом и просто ждет момент, когда может показаться. Источником его перебивание в этом мире будет Микка, ведь она первая, к кому он обратился с просьбой отправиться к волкам, - сказал Альтраст и обернулся к Микке. – Микка, я думаю, что тебе нужно подойти ближе к дереву и подождать, пока Свабу сделает первый шаг к зову. Крашнул всегда появляется позже, - улыбнулся.

Свабу чувствовал, что лисам нелегко следовать за волком, идущим широкими и быстрыми шагами. И хотя капеллан старался двигаться не столь стремительно, чтобы совсем не оторваться от лисиц – они всё ещё заметно отставали. Время от времени Свабу делал небольшие остановки, поджидал новых союзников и двигался дальше.
И вот, наконец, они на месте. Взору открылась великолепная картина – тут и там журчали серебристые ручейки, шелестели листвой деревья, напевали свои серенады птицы… И всё это появилось здесь, посреди простой пещеры, без света и тепла! Подумать только! Свабу бывал здесь довольно часто, но никогда не переставал удивляться.
Свабу замедлил шаг, позволяя лисам вдоволь насладиться красотой здешних мест. Неторопливо волк вывел членов сообщества в глубь Святыни – к самому Великому Древу, раскинувшего свои могучие ветви живым куполом.
- Свабу, я не знаю, как вы зовете своих богов, но наши приходит тогда, когда они этого хотят, а нам, лисам остается только ждать.  Но сейчас, я более чем уверен, что наш Отец-лис находится рядом и просто ждет момент, когда может показаться. Источником его перебивание в этом мире будет Микка, ведь она первая, к кому он обратился с просьбой отправиться к волкам.
- Хорошо, Альтраст, - кивнул Свабу.
Первый шаг - это всегда волнительно. «Молитва – очень важное занятие, нельзя что либо сделать не так, нельзя прогневать богов», - привычно напоминал сам себе капеллан. Он мысленно проговаривал это каждый раз, когда собирался обратиться к своим небесным покровителям. Свабу глубоко вдохнул, чтобы унять подступающее волнение, и сделал несколько шагов по направлению к Древу, встав под самыми корнями. Почему-то он решил, что оттуда шанс дозваться до богов более высок. Наконец, Свабу закрыл глаза, вдохнул ещё раз и…
- Антей, Арашу, Амонкира, Калахира… - принялся Свабу перечислять орденских богов. Его слова звучали негромко, слетали с губ и тут же растворялись среди птичьего щебета. Капеллан был погружен в себя и полностью сосредоточен на молитве. - Прошу, услышьте мой зов, снизойдите до вашего слуги.
Орденоносец всё ещё не был уверен в этой затее, но всё-таки… Если боги не отвечали его одиночным молитвам, может, ответят их совместным?

Микка не знала какой-то молитвы или заклинания для призыва богов и она не знала, что от нее требуется. Но ничего делать ей и не пришлось, Крашнул всегда был рядом и только ждал нужного момента, и вот он настал. Вдруг цвет шерсти черно-бурки стал сменяться на белый. Мик с недоумением смотрела на свое тело, также ощущалось легкое дуновение ветерка, а потом все прекратилось и вернулось на свои места.
Микка подняла голову и увидела вблизи Крашнула. Выглядел он довольно жутковато и лисица даже непроизвольно вздрогнула и застыла, когда увидела Праотца. Пару секунд Мик с нескрываемым интересом рассматривала облик Лиса-отца. Конечно, она слышала легенду, где описывается вид Крашнула, но вживую всяко интереснее, да и когда еще такой шанс выпадет. Интересно, он таит злобу к волчьему роду и их богам в частности?
Теперь осталось дождаться появления бога волков. Вначале ничего не было. Неужели боги не хотят общения с лисами? Но, к счастью, молитвы Свабу были услышали. Вновь почувствовалось дуновение ветерка, а затем взору Мик предстала белоснежная волчица. Микка не чувствовала от нее никакой злобы или гнева, наоборот, от богини веяло светом, теплом и любовью. "Наверно, она Мать-волчица, как у нас Мать-лисица Айя" - подумала черно-бурая. Судя по ее словам, волчица поможет в решении проблемы.
Первым голос подал Альтраст, он рассказал богам о причине их появления в Святыне, но скорее всего боги и так все знали.
- Мы бы низачто не пришли сюда, не будь ситуация такой критичной. Мы уже и не знаем, что делать и просим вашей помощи. - добавила Микка.

С каким-то замиранием сердца Альтраст наблюдал за богами, не веря такому счастью? Кто бы мог похвастаться, что видел двух разных богов? А еще больше, находился с ними в одном месте. Они выглядели так реально, что прикоснись и покажется, что это смертные животные, но только легкая полупрозрачность Крашнула и белоснежная шерсть Арашу, которая едва ли не светилась, намекали, что перед ними не смертные. Они просто пришли на зов, решили помочь.
И тут Альтраст почувствовал себя маленьким лисенком. Что он здесь делает? Зачем пришел? Он никогда не будет таким сильным и уверенным в себе, как Крашнул. Который не боится и не вздрагивает от тех, кто больше него. Нет, здесь не Альтраст должен был быть, а Церрит, он куда лучше подходит на его место… Место лидера. Беззвучно вздохнув, прикрывая глаза. Не самое лучшее место для таких размышлений.
Волки, только волкам по силам все вернуть на место, а лисы? А лисы могут стать проводниками, помощниками, ведь кто тут самый маленький и прыткий? Лис если не везде пролезет, то в большую часть. Маленькие, легкие и проворные.
«Значит, три артефакта», - мысленно проговорил черный лис. «- Три артефакта и три волка. С разных стай? И да и нет. Кого лучше искать? Место, где артефакты или волков? Одновременно».
- Арашу, где мы их сможем найти? – спросил Альтраст, прерывая свои мысли и смотря на волчью богиню. – Волков и места, где спрятаны артефакты. Лисы маленькие и шустрые, и пробраться могут во многие места не доступные для волков из-за размеров.