Начало сезона "По ту сторону Мира".
2 июня. 186 год.

       Нос его настороженно ловил явственные морские, солоновато-влажные запахи. Немного раздражая слизистую, они гласили о том, что море очень и очень близко, но Ортега и так прекрасно об этом знал: целенаправленный шаг вел его именно сюда.
Что это было? Южные берега или окраины Леса забвения? Песчаная почва под лапами говорила о том, что впереди Восточный берег. Реже теперь хрустели приминаемые сочные травы, а все чаще шуршал песок, когда ковер из растительности распадался, поддаваясь влиянию близких вод.
       Равномерный гул прибрежного леса приводил в расслабленное состояние духа. Рядом и вокруг не было ничего тревожного, и он потряс сосуд памяти; воспоминания забурлили, засуетились тревожной мутью тогда еще новообретенного знания. Он прекрасно помнит, будто бы это было вчера (хотя, вероятно, так оно и было), голубые глаза патрульного, на дне которых затаились тревожные тени. Пусть в невозмутимом его, спокойном и поставленном голосе докладчика, но все же закрались дернулись тонкие нотки панического ужаса; ужаса перед неестественным, нерациональным. Что естественно, то не безобразно, говорят они, но если все происходит с точностью наоборот? Глаза патрульного давали на это явственный ответ. Что случится, если вдруг твоя жертва решит, что ты недостаточно жуток, чтобы от тебя убегать? Что скажешь ты, когда твоя добыча решит отведать твоей собственной плоти?
       Правда или ложь? Действительность или бредни измученного разума? Именно это он и собирался выяснить. Еще раньше, чем первые лучи рассвета коснулись листвы восточных лесов, черношкурый выбрался из логова стаи, держа путь к берегу. Может, олень, оказавшийся в неподходящий миг в ненужном месте и мог породить безумные домыслы, но Паладин не был бы самим собой, если бы упускал из виду мельчайшие детали. Он просто пройдется вдоль берегов - так решил он - и если по пути его не встретится ничего необычного, то еще до полудня он вернется, и справится об обстановке на стайных землях.
       Когда начало длинной цепочки из следов начало теряться далеко позади он заметил, что напрасно приблизился так близко к берегу. Если уж ты собрался искать копытное - будь уверен, ты не увидишь его вблизи соленой воды. Чем дальше в лес, тем больше дров; и это здорово, потому что он был готов залезть в это дурно пахнущее дельце с головой. Лес поприветствовал его тенью и добродушным шелестом листвы.
       Тени его разума рассеянно ощупывали пространство вокруг себя. Обоняние и слух исправно докладывали об окружающей обстановке, но пока что ничего особенного они подсказать не могли. Шорох листвы и завывание ветра смешивались с далекими рокочущими звук волн. Пение пташек. Жужжание насекомых. Мягкий аромат цветов и терпкий запах соли.

Отредактировано Ортега (2013-06-22 16:00:56)

Морду его скривила гримаса раздражения, как если бы его сон вдруг прервали самым грубым и немилосердным образом. Недовольные складки собрались на переносице, обрамляя темное пятно носа, заставляя губу приподняться, оголяя желтоватые клыки... затем только, чтобы мгновение спустя обратиться в сдержанно-удивленную улыбку.
   Он обернулся, и от того, что он увидел, по коже его пробежал мороз. Естественная реакция, когда встречаешь существо, при желании способное переломить тебе хребет одной лапой. Так сразу и не углядишь, что лапа эта далеко не первый год топчет эти земли; не тут же поймешь, что старость постепенно берет свое, тянет жилы из-под шкуры, а вместе с ними и былые силы. Ничего этого нельзя было сказать, глядя на крепкую, мощную фигуру огромного, на удивление добродушного кота. И только лишь выражение миротворца на белой и усатой морде не дало Паладину поднять шерсть на загривке и отшатнутся от полосатого со злобным рыком, хотя, безусловно, что-то эдакое непроизвольно проскользнуло на черной морде, и, видит Антей, каких усилий стоило ему удержать себя в лапах. Сердце забилось в ребрах как птица в клетке, а в горле тут же пересохло. Спас практичный ум, выстроив незамысловатую логическую цепочку из пары звеньев: не нападает - друг. Подобное умозаключение вернуло его сознание на привычную колею и он расслабился ровно настолько, насколько это возможно в присутствии тигра, так что когда тот закончил вести речи, голова волка уже склонилась набок, а уши ловили каждое слова незнакомца, выражая собой почтительно-небрежное внимание.
- Я слыхал другое, - проговорил он, и улыбка его стала чуть резче, - что это кровь её и величайшая жертва.
К счастью, испуг не отнял у него голоса.
- Цель моего визита не имеет места, - расплывчато ответил зверь, задумчиво разглядывая грозного кота, - Впрочем, как и внешнего облика, - слегка слукавил хищник, что никак на отразилось в его благодушно сощуренных глазах. Он умолк ненадолго, как бы глубоко задумавшись, - Но ты бы весьма и весьма помог мне, если бы припомнил, не видел ли ты последнее время тут что-то необычное. Может, чуднóе дерево? Дождь из лягушек? Плотоядных оленей?
Он растянул губы в удивленно-извиняющейся улыбке, как бы поражаясь глупости и комичности собственных слов. Неужели он все-таки спросил это вслух. Ну и неловкая ситуация вышла, хе-хех.
- ...? - он вопросительно изогнул брови, намекая, что рад бы обратиться к тигру по имени, но увы, оно ему неизвестно.

Отредактировано Ортега (2013-06-23 01:37:10)

Голос кота был мерен и нетороплив.
- Интересно, - рассеянно проговорил Ортега, не отрывая глаз от мечущегося кончика хвоста огромного кота. Этот зверь завораживал его, и черношкурый не стеснялся себе в этом признаться. С таким же любопытством он всегда встречал появление Джорданы, их стайной покровительницы - должно быть, это олицетворение чистой мощи и ловкости так привлекало его. Как бы то ни было, он вновь начал вслушиваться в слова полосатого, только когда услышал парочку заветных слов, и в его голове словно бы раздался щелчок неизвестного механизма.
- Белая пещера?... - задумчиво протянул зверь со шрамом. Что-то знакомое чудилось ему в этом. Должно быть, когда-то давно он слышал о чем-то похожем, но сейчас, увы, ничего не шло ему на ум, - нет, я не слышал эту историю, - уверенно сообщил и уселся, обвивая хвостом лапы, насколько это возможно.
Он далеко не сразу понял, что Шаман - имя тигра, а не, скажем, этого самого мифического волка. А поняв, невольно взглянул свою лапу, вокруг которой обвилась лоза с парочкой чудных камешков. Один он нашел на Лисьих холмах, а второй... он затруднялся вспомнить. Неужто теперь от них будет толк?
    Ортега на мгновение призадумался. Не потребовать ли у кота историю авансом? Не собирается ли тигр обмануть его, чтобы заполучить себе кристалл? Впрочем, Паладин тут же сам ответил себе на этот вопрос: если бы тигр хотел бы эти камни так сильно, то уже мог давно бы разорвать его на клочки и забрать себе обе ценности с его несчастных останков. Остается лишь один вопрос: стоит ли овчинка выделки, а мистический камушек - истории? Не похоже, что волшебная безделушка как-то еще пригодится ему в ближайшее время.
    Не задумываясь более, черношкурый резким движением вцепился в браслет, срывая наугад один из кристаллов, и дернул головой. Послышался легкий звук, то ли щелчок, то ли вовсе шелест, и заветная побрякушка оказалась у него в пасти. Мимолетное движение - и камушек с негромким "плюх" шлепнулся у лап тигра и прокатился по инерции пару дюймов, оставив в песке неровною борозду.
- Деловой подход. Здорово, - одобрительно лязгнул в уважительном оскале челюстями волк. Маска мнимой любезности на мгновение исчезла, оголив истинную натуру, но, похоже, тигра мало волновали словесные игры, хотя он и был в них мастером. Так что Паладин настороженно прищурился и напрягся каждой клеточкой, готовый внимательно внимать каждому слову кота, отставив в сторону все эти игры и реверансы. Ухмылка сползла с его морды, уступив место мрачной сосредоточенности.

Отредактировано Ортега (2013-06-23 03:23:41)

Черношкурый внимательно слушал, и темные уши его чуть вздрагивали в такт словам полосатого рассказчика. Иногда он заглядывал между строк, но был не уверен в том, что он там разглядел.
    Слова тигра заставили его задуматься, что же такого ужасного успел повидать за свою жизнь этот тигр, если Ортегу он посчитал "добрей, чем многие из тех, кого он встречал". Наверное, именно в этот момент пришло осознание того, как стар полосатый хищник, и оттого го слова приобретали особый вес. Тогда же смутное и неопределенное "это интересно" превратилось в твердое, решительное "я это сделаю".
    и, как бы не был доброжелателен и словоохотлив кот, Паладин невольно почувствовал облегчение, когда они расстались, обменявшись прощальными кивками.
- Спасибо, тигр, - рассеянно проговорил черношкурый, глядя вслед удаляющемуся силуэту. Запоздало он сообразил, что единственное место, где могла бы находиться пещера из белого камня, ему известно. Хотя, вряд ли ему пришло бы в голову сунуться в Белую пустыню без веского повода. В последнее время с хозяевами этих земель шутки плохи. И все же, все же... Он чувствовал, что если он не расправится с этой историей, она засядет в его рассудке, как заноза. Причиняемый ею зуд будет с каждым днем становиться невыносимей, и избавится от него можно только одним способом.
    Ортега оглянулся. Он увидел и услышал здесь все, что хотел, и даже больше. Решительным, уверенным шагом он двинулся вглубь земель, оставив за спиной гостеприимный и теплый берег.

>>Стайные холмы

Отредактировано Ортега (2013-06-27 23:24:40)