< Междулесье
А Неро так и качался добрую половину пути, пока самка-таки перестала качать головой и изрядно устала. Неро был рад - он "победил" взрослую тётю в выносливости - ведь он совсем не устал! Да и легче стало как-то - одна потребность (устранение качки) была удовлетворена, будто кто-то незаметно прочёл его мысли.
Придя наконец к, как оказалось, не последнему пункту в их пути, чёрного выпустили, к его великой радости. Ах, если бы он знал, что не потому что, он "победил", а потому что достал.
Дальше был ещё больший и страшный экшен, за которым Неро уж никак уследить не мог, разве что кроме белой волчицы, которая подошла и поманила их за собой. Неро послушно и радостно побежал впереди, обгоняя белых - он чувствовал будто некоторую связь между Вайссом и волчицей, ведь они - белые. Как и снег.. Но разве Неро, победитель, мог ошибаться? Конечно мог, ведь их мама с папой - чёрные, а эта тётя - чужая, и ничем она не лучше Легиона - раз дружит с ними. И хотя Неро не видел того, как она контактировала с дядями (а контактировала ли вообще?), волчонок был свято уверен, что все здесь - заодно. И не ошибся же..
Он бежал, стараясь потратить как можно больше накопившейся энергии, но как назло ничего нельзя было придумать такого прям.. Удивительного. Всё было скучным. И бабочек не было на пути, и поваленных деревьев. И расстояние небольшое - совсем близко, как в Лиге Теней, как дома. И это печалило Леонида Аркадьевича чёрного.
> Логово. Валькирии

- Здрасте. - Пискнула волчица. Отто зыркнул на нее колючими, как шило, глазами и сердито заворчал: сказано же - назад! Он так и застыл с оскалом, испытующе смотря на бурую. Легионер, чье недовольство она вызвала, был вдвое больше и в семь раз старше ее. И несоизмеримо опаснее. За минувший день этот фортель второй по счету. А это непозволительно много... Похоже, что Хельге не помешает помощь в воспитании своих подопечных, раз и матерые, и переярки понятия не имеют, как следует себя вести. Уж у кого, а у Правого в воспитании упрямцев опыт есть... И ситуация складывается критическая. Если Дикий узнает, что у союзниц до сих пор мозги не встали на место, то он поспешит их вправить. Или, что вполне вероятно, не станет себя утруждать и попросту перебьет их. Отто знал, что не раз его лидера посещала эта мысль.
Надо учить.
Сталеглазый едва заметно присел на задние, чтобы в прыжке сбить с лап Нидизу... Но его опередили. Белая волчица, будто прочитавшая его мысли, резво схватила товарку и оттащила подальше, от греха.
- Ева. - Сегодня она была единственной всех валькирий, с кем Отто решил поздороваться. Ева разительно отличалась от своих состайниц. Ответственная, исполнительная, она служила Хельге верой и правдой. Никакой спеси – лишь гордое смирение.  Этого было достаточно для того, чтобы завоевать симпатию матерого волка.
Боковым зрением он видел, как валькирии разбились на группы и переговаривались между собой. Сторонились чужих ушей. Отто хмыкнул и продолжил с безразличием рвать олений бок, который, казалось, в миг потерял вкус. Мысль о Диком зудела, мешала думать.
- Тихо все! - Гаркнула Хельга, да так, что птицы испуганно вспорхнули с деревьев. А ей на встречу из логова вылетела волчица, униженно скуля и скребя брюхом по земле.
Он наблюдал за действом холодно и внимательно. Даже через чур.

Стоило Хельге взреветь, как все окружающие звуки, до сего момента мешающие даже  сосредоточится – затихли. Верно и очень во время, ибо даже обычно хладнокровная, всё решающая по уму Ольга имела грань терпения. Крепкую, практически непробиваемую, но всё таки грань, которая сегодняшним поступком Милк была пересечена. Да что там пересечена! Охотница просто снесла её ко всем чертям!
К слову о провинившейся: она [Милк] не заставила себя долго ждать. Во спасение своей же шкуры волчица поспешила выйти к Ведущей. Жалась к земле, издавала неясный рокот с примесью скулёжа и чуть ли не всю Хельгу облизывала. Сама же чёрная стаяла также нерушимо, разве что теперь единственной целью прожигающего насквозь, свирепого взгляда стала именно Милк. Ольга даже не заметила проскользнувшей за её спину Евы, хотя присутствие её рядом было очень кстати: вдруг придётся кого-то спасать (от Хельги, конечно).
А поведение Милк уже начинало угнетать. Вы только гляньте: прилежный волк. По глазам видно, что вину свою осознаёт. Да Милк бы в силу характера, если бы не признавала своей неправоты, не стала бы так унижаться даже перед Хельгой. А тут напрашивается вопрос: раз осознаёт вину, раз признаёт ошибку, то: «Какого ж лешего ты на одни и те же грабли наступаешь по 30 раз?» - сурово рычало подсознание, - «сколько ж ещё тебя нужно этими граблями по лбу треснуть?!»
Внутри Хельги так и бушевало негодование, теперь уже примешивающееся с долей своеобразной обиды и непонимания.
Резко наклонившись к Милк, Ольга, высоко вздыбив хвост и оскалившись, пророкотала, находясь по прежнему ужасающей от гнева мордой в паре сантиметров от носа Милк: - Я даже спрашивать не буду какого чёрта на тебя нашло, - рычала волчица, - но ты либо извинишься и обещаешься мне исправиться, либо… Пеняй на себя! – последнюю фразу волчица рявкнула резче. Создавалось впечатление, что Хельга по прежнему очень мягка, однако, одной лишь Милк, сейчас наблюдавшей на себе по истине страшный взгляд нефритовых глаз Хель, довелось бы узнать,  что Альфа не просто не шутит, она действительно в ярости.
- А теперь ползай перед тем, на кого посмела напасть без моего разрешения! – выпрямляясь и величественно теперь возвышаясь над охотницей, заявила Ольга, по-прежнему сильно хмурясь и ощерив пасть. Да, она имела ввиду именно Ашлешу, которую Милк, судя по всему, уже люто ненавидит.
А Ольга знала наверняка: это наказание будет самым болезненным и лучшим. Всё-таки перед ней не самец и простая трёпка никак в дальнейшем не аукнется.

Ползать так ползать я в той же позе подползла к Ашлеше, поджав хвост. Мой язык ни разу не коснулся её тело, я не заискивала. Я просила прощения. Звуки не прекращались, это поскуливание. Но все это не заняло и минуты. Я подползла к мудрейшей снизу взглянула на неё, поскулила и села спокойно. Слова были учтены, но вот только смысла в них не было. Никакого. Я спокойно перевела взгляд с Ашлеши на Еву. Что она тут делает?! Я взволнованно глянула на неё. Она же обещала присмотреть.
- Прости.
Сказала я, уже куда-то в никуда, но при этом я повернулась к мудрейшей, прижала уши и немного склонила голову. Я не выказывала никакого недовольства. Мне было плевать что чувствуют все трое Валькирий в данный момент, включая Хельгу. Меня волновала её преемница.
Поджав хвост я немного отошла от самок, не обращая абсолютно никакого внимания на Отто. Повернулась к Хельге и спокойно начала:
- Мне нужно покормить волчат, Ольга.
Мои волчата давно не ели, мы собирались провести время вместе. Я доверила их Еве, но та ушла, лишний раз доказав что кроме альфы ей никто не важен. Броус не так надежен. Эти двое волчат вдвоем могли сам покалечить рыжего, он плохая защита для подрастающего поколения.
- К тому же эти двое выглядят голодными.
Я не знала как назвать эти волчат, ведь имена были для меня не известны. Но сейчас это было не так важно. Только после этого я перевела взгляд, точнее повернулась в сторону Отто.
- Приветствую.
Исполнив все по шаблону приличия и приветствия я вновь посмотрела на свою альфу в ожидании того что она скажет. Между тем в груди неприятно заболело, так как в ней было молоко, а после ползания по холодной земле грудные железы сильно побаливали. Мысли мои были просты и читались на морде. "Я хочу в логово".

===>Городские поляны
Хуммель тащила оленя с городской поляны вместе с Рэйдженом, а на самом олене каталась дочка листик, разогнавшая белошкурых собак. Да, Листик определенно самая храбрая волчица среди всех волчиц - всех разогнала, стоило ей только грозно топнуть лапкой... пока она пыталась отвоевать свой хвостик из-под материнской тяжелой лапы.
Волчица отпустила оленя, бедный Рэй, наверное, внезапно ощутил, как тяжело одному тащить тушу. Подняв голову, иссиня-черная вслушалась в звуки. Что-то происходит. Ох, как бы не задали трепку за то, что пропустила что-то важное... Все же помогла патрульному дотащить оленя, дала знак Каллисто, что мол все, слезай, приехали.
Прижав уши, опустив голову и пропустив между лап хвост, Хуммель пыталась понять, что здесь вообще происходит. Поприветствовав преемницу и альфу, Хум не знала, как спросить у находящихся здесь, что вообще происходит... Как-то неловко, что без разрешения тех, кто выше по рангу, покинула территорию. Видя, как ползает на брюхе Милк, воительница пыталась припомнить, что подруга успела натворить.
Заметила Отто, беззвучно поприветствовала его. Села на землю, не решаясь сказать ни слова. Как говорится, ниже травы, тише воды. При этом, валькирия не уронила своей гордости и чести, выглядя так, как подобает.
Не забыв о туше, дочке и Рэйджене, валькирия оглянулась, ожидая, чтобы те подошли. А Рэйджену еще и болтать придется.

------>Городские поляны
Долго ли, коротко ли, но мы-таки добрались до логова Валькирий. За весь путь несколько особо наглых сорок решили подобраться к нашей драгоценной туше, и каждая пичуга получила когтистой лапой по пятнистой голове. Одной повезло меньше всего: я ухватила ее зубами за крыло и трепала до тех пор, пока она обессиленная не рухнула на землю. Что стало с ней потом: оправилась она или подохла – мне уже неизвестно, да и не интересно. В целом без приключений мы оказались в родных угодьях.
Сразу же меня окружил букет запахов, большинство которых было знакомыми. Спрыгнув с оленя, я понеслась вперед, однако далеко от Хуммель старалась не отходить, все-таки здесь происходило что-то странное. На полянке перед нашим логовом собралось чересчур много Валькирий, в эпицентре событий – глава Хельга. Мама не раз рассказывала мне о ней, однако увидеть ее так близко мне доводилось не часто. От силы пару раз. Рядом с ней стоял крупный волк Отто – о нем я наслышана от отца. Остальные не были для меня чем-то сверхъестественным, ибо их я видела чуть ли не каждый день. А вот вся ситуация, которая тут сложилась, очень даже меня заинтересовала. Возможно, через несколько минут я буду отправлена в логово, ведь детям не положено влезать в дела взрослых. И я ловлю момент погреть свои черные ушки, пока меня никто не видит. Притаившись между передними лапами мамы, слившись с темным брюхом волчицы, я внимательно наблюдала за развернувшейся картиной. Вон моя любимая Милк, увлекательные рассказы которой я готова слушать ночами напролет. Только вела она себя как-то странно, больно уж пугливо. Лично я знаю ее, как воинствующую и бесстрашную особу, которая ничего не боится – в этом вся Милк. Сейчас она была не похожа на ту серую волчицу, которой я готова чуть ли не в рот смотреть.
-Мама, а что с Милк? – Поднимаю мордочку и вопросительно хлопаю глазками, выжидая.
Такой мамину подругу я еще не видела. Пока Хуммель не ответила, я продолжала наблюдать за процессом, вслушиваясь в реплики взрослых и мотая на ус, чтобы потом похвастаться перед остальными волчатами, мол, я такое услышала, а вы, неудачники, все проспали.

Посмотрев спокойно на Еву, я лишь кивнула. Надо, я останусь, но вряд ли охотница, что-то решает. Но если эта Белая Ведьма, считает, что нужно тут торчать вечность, хотя Хельга ничего не говорила о собрании. Просто злилась. Вот и все. Но преемница всегда вела себя так, словно знает все наперед. Это и бесило. Волк не может знать того, что в голове у другого волка. Но от гневных мыслей в сторону Евы меня отвлек знакомый запах. Хуммель, моя старая боевая подруга. Я моментально кинулась к ней, завидев рядом черного Легионера я лишь ухмыльнулась ему, он был такой же жесткий внутри и снаружи, как Амон. Нравились мне такие парни и я была рада за подругу. Облизав морду Хуммель, я обратила внимание на Каллисто. Она, кажется волновалась за меня.
- Ну взрослых тоже иногда ругают, не только волчат.
Переведя взгляд на разноглазую воительницу я спокойно сказала:
- Легионеры привели двоих волчат самцов на вскармливание. - я невзначай бросила взгляд на Рейджена, проверить в курсе он вообще этого или нет. - Так что у нас прибавиться хлопот.
Я говорила спокойно, потому что любила волчат, независимо от того, чьи они, но вот только с тем что мы кормим Легион, а я как охотница редко ем что-то вкусное и полезное, молока было не много, но на моих хватало. А вот на этих вряд ли хватит.
Я посмотрела на малышку, подмигнув.
- Откуда путь держишь? Что интересного сегодня видела?
Недолго подумав я бросила в сторону Логова.
- Сирио, Каллисто пришла можете пока тут поиграть вместе.
Я не хотела, чтобы мой сын скучал, а там он именно скучал, а здесь они бы могли отойти в сторонку и порезвиться, к тому же Сирио бы увидел Отто и Рейджена. Это конечно не его отцы, но все же легионеры, ему было бы интересно, наверное.

Пока Хельга выслушивала все стороны этого небольшого совета, Ева все посматривала на Милк - как она реагирует, что делает, как себя ведет... Для нее, для ее внутреннего кодекса, отклонение от нормы считалось серьезной ошибкой, которую нужно было либо исправлять, либо избавляться от нее. Причем, лучше первое, чем второе. Белая волчица не имела вариантов более схожих, чем с решениями своей альфы, и да, мнение своего вожака ее интересовало в первую очередь. Она привыкла подчиняться и выполнять поручения. Она привыкла подавать пример.
Со стороны послышался шум и почувствовался запах. Один из легионеров и охотница Валькирий притащили еще одну добычу для стаи; можно было благодарить волков за помощь. Как только Милк подалась в сторону пришедшей, Ева взглянула на Хельгу, дескать, неужто и то допустимо? Разговор был более серьезен, чем это представляли присутствующие, но белошкурая пыталась смолчать. Только вот происходящее не могло оставить ее равнодушной ко всему. В три прыжка она отгородила от пришедших виновную, оттолкнув ее плечом к Хельге, а Хуммель показала весь свой едва подернутый желтизной арсенал зубов. На маленькую волчонку Ева не взглянула - с ней разберется мать.
- Хочу напомнить тебе, Хельга, - начала с официальных тонов преемница, так и остановившись между новопришедшими и Милк. - ...что волчица, которую ты пытаешься наказать, однажды посягала на твое место. Когда тебя еще не было здесь, - злостный взгляд стрелой вонзился в серую волчицу, потом кольнул Отто и вновь перешел на Хельгу. - Дай ей волю, и она перережет всех твоих соратников. Как видишь, начала с Мудрейшей, той, что служит тебе верой и правдой, - выпрямившись, волчица кивнула в подтверждение своих слов, кинув взгляд в сторону уходящей Ашлеши.
Рыжая волчица не вызывала в Еве особой бури чувств, но та не считала ее одной из тех, чей хвост тянется к славе и венкам. Она спокойно выполняет поручения, более того - является одной из связующих звеньев Валькирий и Легиона, и белая не могла в ней как-то сомневаться. Может быть, эта мелкая играла в свои шашки, Еве же было важно, чтобы в стае царил порядок, а рядом с ее вожаком не было злых языков.
- Она кормит волчат, - уведомила черного легионера преемница, легко кивая ему.

Опрометчиво было думать, что Хельга, выдав две или три реплики к провинившейся Милк, ограничится этим и пойдёт, гордо вздыбив хвост, дальше по своим делам. Очень опрометчиво.
Тёмно-серая волчица наблюдала крайне внимательно, и не только за действиями Милк, но ещё и за мимикой её лица, голосом, малейшими движениями, стараясь в них проследить раскаяние. Но его не было. Как и предполагала Хельга, серая охотница не изменит своему характеру, а это помешает в будущем не только ей, но и целой стае. Непроизвольно нахмурившись сильнее, но теперь уж лишив свою морду оскала, Хельга наблюдала за действиями охотницы. Подползла, как и полагается, наивно похлопала ресницами, продолжая невнятно скулить, но ни сказала и слова слова. И извинения эти продлились не более, чем минуту. Милк, можно сказать, даже не дала Ашлеше извинения принять.
Хельга осталась недовольна и двинулась на Милк, преграждая ей дорогу к уходу. Однако ни йоты сожаления по-прежнему на морде серой не проскальзывало. Она, верно, Альфу свою и не боялась. Ещё секунда, и Милк, что-то невнятно пробурчав про своих отпрысков, обходит тёмно-серую, направляясь, заодно, приветствовать пришедших: Хуммель и Рейджена и пара волчиц-патрульных, явившихся с другой стороны.
Альфа же молчала. Ни говорила ни слова, лишь повернулась по направлению к Милк так, что серая, якшаясь с дочерью Хумм, стояла к Ольге спиной. Какова наглость, учитывая, что Хельга не закончила с ней разговора! Но тёмно-серая Ведущая продолжала чего-то ожидать, словно убеждала себя, что в следующую секунду Милк одумается…
Никогда в жизни Ольга не хотела, чтобы в её присутствии  волчицы чувствовали страх и отчаяние. Ничего, кроме уважения и трепета, Ольга внушать не хотела и сама же, наоборот, часто раскрепощала Валькирий, рассказывая вечером старые байки, распевая песни. Для неё каждая стая была прежде всего семьёй. Однако… Раскрепощенность не означает вседозволенность!
Новая волна гнева возбудила в Альфе почти лютую ярость по отношению к Милк.
«Эта оторва никогда не изменится!» - прорычала про себя волчица, расставив лапы по шире.
- Прочь… - донёсся уже в слух тихий, гортанный рокот. – Прочь с моих земель! – голос резко срывается на крик и Хельга, оторвавшись от земли, буквально за несколько прыжков приближается к Милк, опрокидывает мелкую в сравнении с собой самку набок, крепко впиваясь в горло виновнице. Всё действо происходит в считанных сантиметрах от щенка и Хуммель с Рейдженом, так что обоим лучше оттащиться подальше.
Поднимаясь на лапы, Ольга потаскивает серую Милк за собой, мощным рывком всего тела назад, и таким образом ставя на лапы. В эту же секунду волчица вновь бросается на самку, какая к тому моменту просто обязана была забыть про своё потомство и мчатся прочь со всех лап из инстинктивного желания остаться в живых. Ещё несколько прыжков за убегающей прочь охотницей, и Ольга останавливается, выпрямляясь и расправляя плечи. Рык затихает, пасть смыкается. Проводив волчицу взглядом, хищница украдкой глядит на прибывших патрульных и кивает им в сторону уже размытого вдали силуэта Милк.
- Проследите, чтоб убралась к чёрту, - тихо, по прежнему угрожающе пробасила волчица, - малейшая её попытка ёрничать и вернуться к своему потомству…Убейте!
Последняя фраза выпалена была тихо, но с нужной интонацией. Патрульные двинулись моментально, от нервозности даже столкнувшись сперва лбами. Но Хельга этого не заметила. Размеренно-медленными шагами она вернулась к центру поляны и присела, пронзительно глядя на Хуммель.
- Ты всё ещё кормишь дочь?  - спросила Хельга, явно не желая услышать ответ, - в Логове ещё несколько щенков. Они голодны. Займись этим.
После взгляд нефритовых глаз, слегка опустевший, безразличный, упал на Рейджена, - Милк нас предала. Ушла сама. Ясно излагаю? – непрозрачно намекнув на то, что до легионера-женишка Милк не должен дойти скандала об изгнании серой охотницы, хищница украдкой глянула на Отто, но не сказала ничего, надеясь, что тот и без слов поймёт.
Ещё мгновение и взгляд зелёных очей вонзается в Еву, повествующую о поступках Милк, - ты рядом со мной на то, чтобы охранять меня  от  всех, кто решит занять моё место грызнёй. Мне ведь не о чем волноваться, да, Ева? – словно уставшим голосом перебила Ольга, пронзительно глядя на преемницу. Нет, Ведущая не злилась на свою воспитанницу, Иви, просто была не в духе и волк, знающий Хельгу также давно, как эта белоснежная, понял бы.
- А куда Дэлила подевалась? – вдруг, оглядев присутствующих, спросила волчица.

Не успели мы прийти, а тут сразу шквал нового и интересного. Как только серая Милк заметила нас с мамой, она кинулась навстречу, так что я, выбравшись из-под материнского брюха, подошла к волчице и приветливо завиляла коротким хвостиком.
-За что же тебя ругать? Ты ведь такая хорошая! – Искренне воскликнула я, восхищенно хлопая глазками, - я сегодня надрала хвосты первородным, ты бы видела, как они удирали! Только пятки сверкали, - Картинно оскалившись, я царапнула лапкой сухую землю, демонстрируя весь свой суровый настрой.
Тут к нам подскочила какая-то крупная белая волчица, оттолкнув Милк от меня и своим оскалом невольно прижимая меня к передним лапам Хуммель. Вжав голову в плечи, я юркнула под брюхо матери и, припав животом к земле, наблюдала, как незнакомка отводит Милк все дальше от нас с Хумм. Надо будет потом у нее спросить, кто эта особа и почему она так нагло ведет себя с нашей Милкой. Возможно, мама мне рассказывала о ней, но я со своей невнимательностью и нежеланием слушать скучную теорию, предпочла пропустить информацию мимо ушей.
Хуммель принялась меня спроваживать, собственно, я так и знала. Конечно, зачем ребенку слушать взрослые разговоры. Но я ведь не обычный ребенок, я – дочь Рэйджена и Хуммель, а значит, никуда я не уйду.
-Нееет, мама, я тут останусь, - прорычала я, прикусывая волчицу за переднюю лапу.
Но меня мигом заставили отвлечься от новой игры с мамой, сделала это непосредственно Хельга, которая была самой главной на этой поляне. Вцепившись в шкуру Милк, она так оттрепала ее, а потом и вовсе погнала куда-то прочь. Вскочив, я выпрыгнула из-под брюха Хумм, но после первого скачка вперед остановилась: все-таки боязно было лезть на рожон, а ведь так хотелось. Как так? Это же наша Милка!
«Неужели никто не заступится за нее?» - С отчаянием прокричала я в своих мыслях.
Принявшись перебегать взглядом с одной волчьей морды на другую, я видела в их глазах лишь смущение. Даже отец – и тот склонил голову перед Хельгой и пошел в сторону нашего логова. Никто, абсолютно никто не сказал грозной волчице ни слова, все спокойно наблюдали за тем, как уменьшается вдали силуэт серой волчицы.
Повернувшись к матери, я с отчаянием в глазах посмотрела на нее, надеясь, что хотя бы она заступится за свою лучшую подругу. Может, мне это и не свойственно, но разноцветные глазки подернулись едва заметной пеленой слез, оттого заблестели еще больше, чем обычно.
-Это несправедливо! Мама, ну сделай же ты что-нибудь! – Возмущенно пропищала я, толкая волчицу лбом в передние лапы, призывая к действиям.
Но иссиня-черная волчица была неприступна, точно скала. Она и вовсе сейчас в логово вслед за отцом уберется, так как Хельга и к ней обратиться успела.
Первой идеей было подскочить к этой волчице на свой страх и риск, но чувство опасности взяло верх: если сунуться в самое пекло, меня зашибут и ухом не поведут. Так что я держалась рядом с мамой, однако внутри у меня клокотало недовольство. Ну, ничего, вот вернемся в логово, и уж тогда я все скажу!

Отредактировано Callisto (2013-04-22 20:51:16)