На юге бушевала буря. Даже отсюда, с золотых барханов Астрид, было видно черное, почти смольное небо, нависшее над тропическими джунглями - маленькой зеленой полосой, утопавшей в раскаленном и тягучем пустынном воздухе. Где-то там лежит лагерь переселенцев - новой головной боли для многих жителей Цитадели, включая Алана. Он был одним из первых людей в Цитадели, позицию которых хотело знать руководство, и генерал не спешил с ответом, как не спешил и с выводами. Его позиция оставалась неопределенной, и он предпочел бы сложить ее в процессе непосредственного знакомства, нежели полагаться на слухи и домыслы. Истинный генерал должен знать своего врага в лицо, знать его сильные и слабые стороны, знать, чем он дышит и ради чего готов проливать свою кровь. Мотивы переселенцев, как и их культура, оставались для мужчины загадочными и таинственными в гораздо большей степени, чем враждебными. Поправив капюшон кремового балахона, закрывающего голову и большую часть лица, Шеппард пустил коня шагом. Спокойный зверь, выращенный специально для работы в пустыне, привыкший к палящему солнцу и душащим адским температурам. Сегодня обход Астриды обеспечивал генерал и пятеро людей, что формировали небольшой отряд под его руководством. Это была самая неоднозначная зона на всём архипелаге, ибо власть здесь удерживали бандитские группировки, не знающие ни законов, ни авторитетов. Пожалуй, та единственная точка соприкосновения между враждующими фракциями Дискордии, ибо уничтожить их стремились все - и Древние, и Альянс, и Цитадель. Пусть однозначного союза на этот счет между ними не было, но головорезы стояли костьми в горле всех более-менее оформившихся группировок. Поэтому, даже подходя близко к границам земель аборигенов, Алан не опасался атаки с их стороны. Если они рискнут нарушить хрупкий договор, действующий в рамках пустыни, им придется дорого за это заплатить.

Соловые лошади не бросались в глаза и не привлекали лишнего внимания - идеальная масть для патруля золотых песчаных дюн. Отряд передвигался медленно и размеренно, никуда не спеша, будто вышел на прогулку, а не занимался важным делом. Алан не пускал коня рысью и не позволял этого делать другим. В пустыне необходимо было экономить силы, столкновения с местными бандами почти всегда означают погоню, и сравниться с пустынными жителями в забегах по песчаным просторам не дано никому. Это - их стихия, их поле боя, и правила игры здесь диктуют они. Алан прекрасно понимал, что его отряд не сможет долго преследовать местных, рискуя попасть в ловушку или засаду, и считал, что осторожность сейчас играла им на руку больше, чем прыть. За ним следовали пятеро - совсем еще молодой юноша, на вид лет шестнадцать, что шагал ближе всех к капитану. Он еще учился, ему не хватало ни практики, ни теоретических знаний, и Алан не отпускал его далеко от себя. Задачей мальчишки было учиться, не воевать. Четверо других были опытными бойцами - трое жителей Цитадели и один пленный Древний, все средних лет. Абориген сильно выделялся на их фоне, был намного более щуплым и худощавым, тогда как его соратники отличались некоторой массивностью. Генетика, куда уж без нее.

Спокойное движение по песчаному морю прервал... нет, не горн, и даже не клекот пролетающей птицы, а черная дымовая завеса, возникшая в воздухе. Альянс и Древние между собой не враждовали, других отрядов Цитадели поблизости быть не могло, ибо Алан лично составлял их маршруты на рассвете этого дня. А значит, оставалось всего два варианта - либо головорезы напали друг на друга, либо на кого-то другого. Подняв руку, и подозвав к себе четверых патрульных, Алан кивнул на завесу.
- Чарли и Маркл - ваша дюна на юго-западе, Хасфиш и Теон - юго-восток. Я встречу центр. Огонь по птицам не открывать до команды. Берем в кольцо между центральными крупными дюнами. Пошли.
Отряд мгновенно рассредоточился, занимая позиции. Отсюда уже было видно и птиц, и Оливера, и Саммер с Бирном, но ничего схожего с местными бандами у них не было, а спешное отступление выдавало в них жертв, не имеющих отношения к головорезам. Стрелять по птицам было нельзя, выстрел оглушительным рокотом пронесется по пустыне, а падающий следопыт даст своим хозяевам сигнал к отступлению. Этого никак нельзя было допустить. И пока одна птица преследовала собаку, а вторая только приближалась к медведю и волчице с юга, хозяева этих птах виднелись впереди двумя черными точками.
- Держись за мной. Не высовывайся и не стреляй без команды. По моему приказу незамедлительно отступаешь за дюны. И ничего не бойся.
Ошибка может дорого обойтись новичку, и, дождавшись от него неуверенного кивка, Алан поднял руку и потрепал его по голове. Первые патрули это всегда чертовски волнительно.

Отряд занял свои позиции, скрывшись за дюнами севернее Саммер, Бирна и Оливера, и сейчас звери находились в буквальном смысле между двух огней, в самом центре оцепления. Они не могли видеть Цитадель, что пришла с севера, но могли слышать приближение головорезов с юга. И пока одну птицу отвлекал пёс, а вторая следила за волком и медведем, Цитадель выжидала. У них будет всего один шанс, противник вооружен и опасен, но для опытных военных подобные задания были практически ежедневной рутиной. Они знали на что способны выделенные им кони, как долго они могут поддерживать хороший галоп, и как близко нужно подпустить противника. Это - нечто на уровне ощущений. Как кошка, которая знает, когда нужно рвануть, Алан и его отряд выждали нужный момент. Когда силуэты восьми всадников перестали тонуть в текучем пустынном воздухе, грани стали четкими и хорошо различимыми, четверо членов отряда начали заходить с флангов. Буквально выскочив перед Саммер и Бирном, двое из них обогнули дюну, выпустив первые две пули. С западных барханов раздалось еще два выстрела. Трое насмерть, один ранен, четверо живы. Переключаются на патруль по обе стороны от себя, но огнестрела у них нет. Только луки, которые нужно успеть натянуть. Четверо на четверых, каждому по сопернику, упускают из виду центр.
- Пошел, - пришпорив коня, разгоняя его стремительно, Алан выходит из укрытия и выпускает пятую пулю, что находит свою цель. Переключившись на западный и восточный фланг, головорезы упускают север и юг. Встать в оборонительное кольцо им уже не позволят. Осталось трое боеспособных, раненый стрелу не натянет, в ближнем бою он - труп. Револьверы, как ни крути, быстрее, чем луки. Четыре выстрела завершили деятельность местной банды, а два финальных выстрела в небо, сделанных после команды капитана, похоронили под слоем песка птиц-маяки.
- Обыщите тела. Крепких лошадей забираем, - произнес Алан и направил коня в сторону Саммер и Бирна. Собака, если она с ними, вернется сама. Шеппард не обратил внимания ни на искры, ни на пепельные следы. Слишком много разных артефактов породила Дискордия, что за артефакт был у этой волчицы его не особо волновало. Хрупкое перемирие, которое действует на этих землях, не позволит им атаковать. Остановив лошадь в трех метрах от переселенев и поставив ее боком для оперативного рывка, если он потребуется, Шеппард стянул с головы капюшон балахона. Впрочем, звери все равно могли заметить золотой символ солнца вышитый на бежевой ткани в области груди.
- Алан Шеппард, центральное командование. До захода солнца, пустыня Астрид находится под наблюдением Цитадели. С кем имею честь разговаривать? Кивок - Альянс, два - Древние, три - переселенцы. Если кто-то из вас находится под действием морока, я вынужден буду настаивать на диалоге.
По сообщениям, которые поступали с юга, переселенцы еще не прошли через земли Древних, а, значит, оказаться здесь они никак не могли. От местных животных эти почти ничем не отличались. В любой другой ситуации Алан не обратил бы на них внимание, но разобраться в ситуации его обязывала служба. Пустыня была особенным местом для всех фракций, своего рода, границей, за пределами которой полыхала война. А сейчас, когда численность Дискордии резко выросла на целую группу переселенцев, Алану необходимо было убедиться в том, кто стоит перед ним. Ответ на первый вопрос - лишь малая часть сложной проверки, в которую Саммер, Бирн и Элиот умудрились вляпаться.

Появление Цитадели - не тот сюрприз, который Оливер хотел получить в этот и без того сложный день. Далеко он убежать не успел и заметил, как солнечный отряд вылетел из-за дюн, уничтожая группу головорезов и их птиц. Резко затормозив и прижав к голове уши, полуволк встал как вкопанный и кажется немного припал к земле. Плохо, все очень плохо! Отсюда он не видел состава отряда, но хорошо понимал, что это почти не имеет значения. Если Бирн и Сэм себя выдадут, их так легко не отпустят. Не факт, что отпустят вообще. Ступая медленно по песку, Ривер двинулся обратно, принюхиваясь. Отвлекать было уже некого, птицу застрелили, да и пустынные бандиты хоть и были проблемными, не шли ни в какое сравнение с Цитаделью. Улавливая запахи, Оливер тщетно пытался опознать присутствующих, но армия солнца насчитывала тысячи человек, знать аромат каждого - задача, обреченная на неудачу. Лишь один из них очевидно был знаком Риверу - запах их командира, и это было не удивительно. Запах генерала знала каждая псина в Цитадели. Особенно лунные. Алан, будучи генералом другой фракционной ветки, был в весьма специфических отношениях с инакомыслящими товарищами по фракции. Его нельзя было назвать ни открытым врагом, ни открытым другом для лунной части Цитадели. С одной стороны, он защищал всю Цитадель и был известен своим мягким нравом, с другой - именно он, при желании, натравит лояльную себе армию на врага. На лунных, если сочтет это необходимым. Или на переселенцев, если они ему не понравятся. Посеменив в сторону своих новых знакомых, постепенно переходя на рысь, а затем и галоп, он очень быстро достиг их, притормозив буквально под боком Бирна. Он не слышал их диалога, а потому первое, что счел нужным спросить, был вопрос жизни и смерти.

- Что он сказал, и что вы ему ответили? - неотрывно смотря на своего фракционного "собрата" на случай атаки, практически умоляюще произнес Оливер, понимая, что влип очень крупно. Мысленно надеялся, что ребята себя не выдали, что не сказали ему ничего, но бросив взгляд на Элиота понял, что им полная и неотвратимая жопа. Горностай, доселе цеплявшийся за короткую шерсть Бирна как мог, не успел ничего сказать, когда началась вся эта заварушка. Признаться, он и сам испугался, и не среагировал на вопрос медведя. Вернее, среагировал, зашипев, когда было уже слишком поздно и переселенец выложил все генералу на блюдечке. Повернувшись к Оливеру, он смерил его обреченным взглядом, и этого было достаточно, чтобы полуволк все понял. Вот тебе и сходили в северные земли, вот тебе и результат. Вздохнув, Оливер решил отринуть мысли о том, что они чертовски сильно влипли. Что сделано, то сделано, теперь нужно каким-то образом выбираться из этой ситуации. Он не стал корить или упрекать Бирна в том, что тот сказал правду. Переселенцам на Дискордии было тяжело, не стоило взваливать на них больше, чем они могли бы потянуть.

Поднявшись, эпсилон гавкнул, привлекая внимание Алана, и передней лапой провел по песку дугу. Со стороны Саммер и Бирна выглядело, как кривая тарелка, со стороны генерала должно было выглядеть, как луна. Размахивая пушистым хвостом, как огромным скоростным веером, Оливер поднимал за своей спиной маленькое облако песка и пыли. Чертовски унизительно, но иначе Алан может неверно истолковать его жест. Луну-то он, скорее всего, узнает, но далеко не все лунные настроены к основной фракции дружелюбно. Виляя хвостом так быстро, как умел, поднял одну из лап в примирительном жесте.
- Ведите себя спокойно. Не огрызайтесь, не нападайте. У этих ребят пушки, и им достаточно доли секунд, чтобы прострелить головы каждому из нас, - как бы между делом произнес полуволк, делая максимально дружелюбное выражение морды перед своим солнечным коллегой. - Я не помню, говорил вам, или забыл, но я тоже из Цитадели. Но не из той Цитадели, откуда он. Это сложно объяснить. Так или иначе... Настаивай на дипломатическом диалоге без свидетелей.
Явно намекая на отряд Шеппарда, произнес черно-белый. Они, конечно, не нападут без команды капитана, но в их дружелюбном настрое полукровка уверен не был. В дружелюбии генерала - тоже. Алан хоть и был известен тем, что с ним можно было договориться, он все еще оставался представителем Цитадели и подчинялся непосредственно руководству. Одному бесу ведомо, какую задачу перед ним поставила верхушка и какие приказы он уже получил.