Индиго давно перестал видеть сны. Он проваливался в темную, холодную пустоту просто ради того, что бы провести очередную ночь в забытьи, не вспоминая ни прошлого, не заглядывая в будущее. Он не видел красочных рассказов и мимолетных фантазий, не боялся потаенных ужасов и не видел возможных событий. Лишь темная и свободная пустота, что мягкими лапами обволакивала его раз за разом, убаюкивая и впуская в свое девственное лоно.
Порою Джон смотрел на свою спутницу, волчицу с которой он вернулся из Ада и ныне создал свой, разве что без блэк джека и шлюх. Наблюдал как она погружается в сон, как выравнивается ее дыхание. Как начинает подрагивать всем телом видя цветные картинки в своей голове, как рычит на невидимых врагов и как убегает от кого-то. Волк мог часами наблюдать как вздрагивают ее мышцы под густой шкурой, как дергаются уши ловя неведомые сигналы, как она принюхивается к несуществующему ветру. И каждый раз Диго смел лишь гадать о том, что же видит Таро в непаханных полях свой, подчас и больной, но фантазии. А затем он засыпал сам... Все так же погружаясь в темную и холодную пустоту, где нет места снам.
Волк встрепенулся, сбрасывая с себя оковы морфея, из царствия которого его вырвал знакомый голос. Кажется сегодня белая Вошь проснулась куда раньше обычного. Были ли тому виною сны, в коих самка дергала лапами так, что чуть не свалилась с трухлявого дивана, а может быть это из-за оголодавшего брюха, ведь ели они, того и гляди, добрых несколько дней назад. Объедки из Гильдии давно уже не радовали хищников в полной мере, как ранее, что даже заставляло задуматься о том, как же там поживают их дальние хвостатые родственники.
Крыса лениво встал и зевнул, показывая черному солнцу свою не менее черную пасть. Потянулся, поочередно разминая все четыре лапы и не торопясь вышел в свет, грациозно обходя огромную шину от самосвала, что стала ему уютной пастелью на эту ночь.
- Доброе утро, солнышко.- прохрипел зверь подходя ближе к белой и поднося свою изуродованную шрамами морду к ее носу и чуть касаясь его. Эдакая незамысловатая нежность на день грядущий, на случай, если он окажется последним в их судьбе.
- Жрать?
Тварь приподнял морду и косо взглянул в строну города. Нет, пожалуй нынче там вряд ли найдешь лучше, чем шкурка от свиной туши. Пора наведаться в лес.

Можно было и не надеяться, что Оспа решит размять кости, да вспомнить старые добрые традиции охоты в диких лесах за чертой города. Жизнь близ человеческих жилищ можно было считать настоящей привилегией, исключая то, что тебя вполне могу пристрелить или пожрать собаки. Тут тебе и круглосуточная охрана вдали от межстайных дрязг и глупой, порою и вовсе безрассудной, политики, и шведский стол круглый год. нет нужды ломать себе лапы в погоне за очередным несчастным карибу или серопятым зайцем. Потянись, разомнись, да ай-да по помойкам шариться! Вот только гордость нужно запихнуть подальше в задницу, что бы если уж она и начинала свербить, то не столь чувствительно.
- А я уж было подумал, что ваше величество решить тряхнуть...- Индиго осекся на миг, глядя на тощую задницу Таро и понимая, что фраза "жирами" тут будет не уместна, - стариной.
Хотя куда уж "старенее", чем к старому мяснику Луи? Жиртрест был известен на всю округу своими габаритами, жадностью, вонью и нетерпением к братьям меньшим, что частенько шастали поодаль его лавки, в надежде урвать хоть какой-нибудь кусок. Не стоит скрывать, обрезки и объедки, что оставались в мусорке около мясницкой, были на вес золота у любой городской твари, начиная от беспризорных шавок и заканчивая хитрыми крысами. Но после того случая, когда Луи умудрился заарканить пару хвостатых воров, да вздернуть их головами вниз на ближайшей рее, желающих дорваться до сокровенного поубавилось. С тех пор началась гонка вооружений: хитрости, ловкости и смекалки, а главное- смелости, которой у городских волков было, как раз таки, в избытке. Можно было не сомневаться, что мясник приготовил какую-либо ловушку для незваных гостей, однако его ум был столь же скуден, сколь сильно выпирал его живот.
Бурый отряхнулся, выбивая последнюю сонную пыль из своего тела и, переходя на рысь, вскоре нагнал белую спутницу.

Безмятежности, с которой дрыхла наглая, а самое главное сытая самка можно было лишь позавидовать. Недавно сорванный куш стал праздником не только живота, но и какого-то давно утерянного внутреннего умиротворения. И пусть это блаженство не вечно, сейчас, в эту самую минуту Таро была на пике сего ощущения.
Дряхлый, поеденный клопами диван образовывал под крупным телом волчицы удобную ложбину, в которой та уютно свернулась калачиком, подогнув под себя толстые лапы. Лишь облезлый хвост безжизненно свисал с лежака, изредка шевелясь в такт игривому ветру. Вошь спала крепко и даже снам сегодня было не пробраться к изувеченному сознанию, что почти каждую ночь рисовало ей страшные образы прошлого и будущего. А может, их сладкая месть навсегда отпустила ту тяжесть, которую были вынуждены носить уроды на своих душах и плечах. Теперь их обидчик стал таким же, как они - призраком большого города, вызывающим смешанную гамму чувств из жалости, презрения и страха. И Таро, и Индиго знали, что это еще не конец, что он будет искать их, но никогда не говорили об этом в слух. Кто станет искать убийц у очага своей жертвы? В этом, пожалуй, было главное преимущества проживания в этих суровых каменных джунглях.
Грубый тычок носом заставил Таро недовольно всхрапнуть, да и только. Но даже сквозь сон она ощутила растущее напряжение товарища, который был крайне проницателен, когда в области зада начинало жарко гореть.
- Ну чего тебе? - спросонья прошелестела самка, неохотно разлепляя глаза. - Черные небеса таки готовы рухнуть на землю и принести мне вечное умиротворение? - пошутить не удалось, но сейчас волчица была бы рада и последнему, лишь бы не заражаться тревогой обгорелого, которая порой превращалась в паранойю. Тем не менее Вошь шатко поднялась на лапы и села, облокотившись боком на драную спинку дивана. - Что тебя беспокоит? - она даже демонстративно повела носом, но не уловила никакой перемены - вся та же гнетущая атмосфера, смрад и человеческая вонь. Разве что воздух стал каким-то тяжелым и липким, как перед грозой.

Отредактировано Taro (2016-05-18 13:58:30)

Сердце тяжело отдавалось набатом в груди. Индиго чувствовал буквально кожей, что что-то не так, однако не мог объяснить своей спутнице причину волнения. Последнее время его чутье срабатывало все чаще и чаще, от чего Таро уже сравнивала его с горелым параноиком, да старалась лишний раз не реагировать на очередные заскоки и приступы тревоги и паники кобеля. Но сегодня было нечто иное, не такое как всегда... Былое жжение усилилось, в голове стоял гул подобный тысячи озлобленных ос.
- Молчи. Слушай.- понизив голос шепнул Джон не поворачиваясь к Воши и не спуская внимательного взгляда с горизонта.
Этот запах... она не могла не чувствовать его. Это было нечто доселе невиданное волком, будто природа решила сыграть с ним недобрую шутку смешав ненависть, страх и любопытство в одном флаконе. Там, за горами мусора и забытыми мечтами было нечто, чего быть не должно.
- Ты чуешь?- Эзра скривился от собственных витающих мыслей, которые он не мог собрать воедино.
Идти проверять? О, да, как же тянуло обгорелого туда, за поворот полный неизвестности. Как неразумного щенка тянет из логова на поиски приключений, так Индиго готов был сорваться вперед. Вот только не будет заботливой мамаши, которая прибежит по первому зову, прогонит негодяев и поможет вернуться домой в целости и сохранности. Есть лишь собственные лапы и изуродованная голова с не менее изуродованным мозгом.
- Стой здесь.- решение не заставило себя долго ждать. Джон осторожно сделал шаг вперед, прямо туда, откуда донесся звонкий металлический звук.

Осторожное следование за Диго все-таки не осталось незамеченным. И пусть Таро не лезла на рожон, стараясь сохранять дистанцию, лысоголовый ощутил ее приближение, но не проронил ни слова, позволив поравняться с собой. Крупные уши были плотно прижаты к широкой башке, в то время как глаза рыскали по знакомому пейзажу, в попытках отыскать в нем нечто чужеродное, вызывающее смятение и грозившую опасность. Единственное безопасное место в городе вдруг превратилось для уродов в минное поле, с десятками невидимых ловушек, где даже липкий воздух электризовался от пронизанного им напряжения. И впервые смелой, безрассудной и взбалмошной волчице хотелось бежать без оглядки...
Услышав знакомое имя, Таро беззвучно оскалилась в приступе неудержимой ненависти. Эта мразь никогда не оставит их в покое, никогда не сложит оружие и не истребит свой инстинкт охотника и мясника в одном гнусном лице. И пускай от него остались лишь лоскуты, да пара маленький глубоких глаз, душа его была сломлена и требовала расплаты у целого мира. И первыми в этом кровавом списке были они - те, с кого все началось.
- Мы совершили ошибку, - хрипло прошипела Вошь, все так же озираясь по сторонам в опаске выдать свое присутствие. - Надо было прикончить его еще тогда...  - Но теперь это не имело никакого смысла, Диго был прав и им следовало уносить лапы: - Назад, выйдем через лес и сделаем крюк вокруг города, минуя склады, - разноцветная не видела других путей отхода. Пойти на юг равнозначно угодить в питомник. Если это облава, там их будут ждать, а Вошь скорее сдохнет, чем вновь вернется в камеру пыток, где обитали призраки и души изувеченных зверей.

Отредактировано Taro (2016-06-12 08:45:55)

Снова бежать? От страха, проблем, опасности, боли и ненависти? Снова спешно переставляя лапы покидать насиженное место в поисках нового дома? Или не дома вовсе, а очередного пристанища для обездоленной и уставшей души. Казалось бы это решение куда лучше, чем перспектива вновь оказаться в затхлом подземелье Гильдии, вдыхая запах смерти каждый раз, когда повеет свежим воздухом. Или пуля в лоб? Да пребудет конец всем бедам и невзгодам, секундный страх и молниеносная боль за которой следуют сладостная дрема и холодный мрак теневого царства. Нет там бегства, лжи и ненависти. Только все поглощающий мрак и пронизывающий холод на веки вечные.
- Нет...- тихо шепнул Индиго глядя будто сквозь пространство и время, - Хватит уже бегать. Один раз мы отпустили эту тварь и он решил вернуться обратно. Месть это или сущее безумие- срать я хотел. Я выжру ублюдку его сгнившее сердце и заставлю харкаться кровью.
Губа Крысы дрогнула обнажая белесые клыки и искривляя морду в молчаливом оскале. Он знал эту свалку как свои пять пальцев. Каждый закоулок, каждый проводок, каждую жестянку, что нашла свое убежище в этих горах мусора. Он знал тропы, которые были ведомы только крысам, он сам прокладывал пути невидимые глазу средь шатких мусорных гор. Он, свалочная тварь, отщепенец города нашедший приют в его отбросах и окружающее дерьмо нынче могло сыграть на лапу. Часто ли Мутц опускался до лазанья на карачках среди обломков старых автомобилей? А может быть сунул свою уродливую рожу в горы с плесневелой картошкой? Или спал на прожженых диванах, чьи пружины так и норовят проткнуть бочину? Нет. А для Джона это стало приятной реальностью, бонусом к повседневным дрязгам.
Черный дернул головой отгоняя назойливую муху. Здесь воняло... И воняло здесь приближающейся бурей. Опустив морду ближе к земле и жадно вдыхая каждый новый запах волк двинулся вперед аккуратно переставляя и подмечая любые изменения в привычном глазу окружении.